Lex Z
05.03.2012, 21:46
Адольф Гитлер жив
Часть 1.
В городе Гольск много различных заведений, предоставляющих рабочие места массе приезжих. Нет, он не похож на пафосную и недружелюбную Москву и, конечно же, в нем нет ни капли красоты грациозного Санкт-Петербурга. Главный девиз в этом городе – практичность, эстеты проезжают мимо. Буквально каждый метр города предназначен для тех, кто ищут источник денежных доходов.
В большинстве своём, в Гольске предоставляют работу людям низшего класса, зарабатывающих на хлеб в заводских цехах. Вдалеке, почти на окраине города дымят трубы заводов, будто монстры из ряда Лавкрафтовских фантазий. Издавна Гольску приелось название «Город синих воротничков». Од-нако десять лет назад на улицах мегаполиса стали появляться банки, коммерческие компании, туристи-ческие фирмы, рестораны по зарубежным образцам качества. Но Гольск отнюдь не радужное место, не счастливый семейный уголок. Порой здесь происходят ужасные вещи, которые преследуют по пятам, если проживаете в его домах, работаете в нём, топчете Гольские дороги…
Среди высоких берёз, в ста метрах от проезжей части, твёрдо стоит двухэтажное здание коллед-жа, чьи окна высотой на полметра ниже стандарта, потому что почва давно продавилась. Серые обшар-панные стены много раз перекрашивали и решили оставить изначальный цвет. Здание в длину чуть бо-лее ста метров с высоты птичьего полёта выглядит в форме буквы «Г», а глядя на двускатную прогнив-шую крышу, можно подумать, что колледж заброшен.
***
На дворе стоял полдень. Город заволокла зима. Ничего необычного не происходило. Но только снаружи. Внутри учебного заведения жизнь буквально кипела, неуёмная энергия бурлила и никого не оставляла в покое.
Неся по ветру яркую жёлтую упаковку от чипсов, зима проникла в неприступные закоулки зда-ния. Разорванная обёртка влетела через главный вход. Промчалась мимо стендов на стене, изображаю-щих план эвакуации при пожаре, лица «Гордости колледжа», рисунки по технике безопасности элек-тромонтажников. А по левую руку простирался длинный коридор с двумя рядами закрытых дверей ка-бинетов, на конце которого стояла компания подростков. Освещение было отключено, поэтому их си-луэты казались мрачными.
Они кричали, кто-то из них смеялся, другие молча наблюдали. Сквозь шум и гам часто мелькало одно слово «Толстый!». Подростки заперли в комнате сортира одногруппника. Дети смеялись, как гово-рил про себя «Толстый», подобно гиенам. Двое пацанов удерживали страдальца в сортире, с силой опе-рившись спиной на дверь. Лишь редкие интенсивные толчки плечом по ту сторону напоминали о его присутствии. Он стоял в тёмном месте, от чего мальчишке становилось легче. Ведь лучше здесь, чем в окружении одногруппников, не зная, откуда прилетит очередной удар, пинок, щелбан или подножка.
Люминесцентные лампы замигали, готовясь к работе. Этаж полностью осветился. Только одна из ламп не включалась, потому что была разбита, как говорят про них учителя, местными хулиганами. Первый – Гриня, в тёмной дешёвой мастерке с засученными рукавами и в широких штанах, подпирал дверь сортира. Довольная и злая ухмылка застыла на его физиономии. Приятель Гриши - с модной стрижкой и в вызывающе-красном костюме, пересекающимся белыми полосами. Гера ростом выше Грини и более широкий, что неудивительно. Ведь он занимался тайским боксом. Спортсмен наблюдал за действиями пацанов, для пущей формальности кидая оскорбительные фразы, адресованные Паше.
В здании веяло промозглостью, поэтому многие ученики были одеты в зимние куртки, некото-рые натянули шапки.
На лестнице, проходящей прямо напротив сортира, послышались шаги. Некто медленно спускал-ся на первый этаж. Гриня отошёл от двери вместе с пацаном в чёрной ветровке и с туповатым взглядом. Дети разошлись в разные стороны, Паша медленно вышел в коридор.
-Молчи, Толстый, - хладнокровно сказал Гриня.
Худой мальчишка в толстом пуховике, не ответив, встал на месте. Мешки под глазами и кислое лицо напоминали пацанам наркомана. Они часто шутили над этим, говоря, что «Толстый» колется в ве-ну.
-Можете идти домой, - хриплым голосом сказал преподаватель «Электрических машин», спус-тившейся к ученикам.
Гриня был в предвкушении выхода на улицу. Паша же боялся покидать колледж, потому что там, снаружи, над ним будут издеваться. Он помнил, как неприятно, когда кто-нибудь из пацанов закинет снег за шиворот. Паше всегда холодно, его постоянно морозило. Даже не спасал пуховик и тёплые шта-ны. В мечтах он лежал в темноте, закутавшись в одеяло, не зная ни одногруппников, ни единственного друга, ни родителей. Мысли о смерти бесполезны. Паша понял, что убив себя, огорчит чувственную маму. «Лучше впасть в кому», - твердил внутренний голос. «Но это невозможно, Паша. Ты же знаешь».
Преподаватель открыл дверь помещения, находящегося рядом с туалетом. Когда ученики забра-ли пакеты и сумки из электромонтажной лаборатории, встали как вкопанные в коридоре. Они ждали слова тридцатилетнего учителя, выглядевшего на все пятьдесят, но своеобразная натура выдавала Ива-на Гоговича.
-Ну что, в следующий раз с такими знаниями готовьте вазелин, - он повернул ключ дверного замка. – Чего встали, как пни? Идите домой, уроки учить.
Преподаватель довольно улыбнулся, подмигнул Грине и ушёл в свою каморку в другом конце коридора.
Засунув руки глубоко в пуховик, надев шерстяную шапку и последним забрав пакет с тетрадями и ручкой, Паша чуть ли не шаркающей походкой побрёл к выходу вместе со всеми.
Главная дверь колледжа распахнулась, впустив пургу. Паша почувствовал колкое дыхание зимы. Также шаркая, ноги тащили его вперёд, а взгляд был устремлён в спину Грини. Тот, засунув руки в карманы штанов, размашисто и наигранно шагал, подражая ковбою. Гриша резко обернулся и вынул правую руку; изобразил пистолет и воображаемо выстрелил.
-Я убью тебя, сраный ковбой! – гаркнул он интонацией Профессора Лебединского.
Сзади мученика толкнул один из мальчишек:
-Иди скорей, - прошипел недовольный голос. Паша ударился в грудь Грини, который спустя мгновенье свалил его с ног.
Достав сигарету из пачки, Гриша сунул её между зубов:
-Ты гнилая собака, – прохрипел он, всё также подражая ковбою, и презрительно смотря на Пашу сверху.
Несколько подростков засмеялись (как гиены). Из каморки вышел Иван Гогович. Паша уже был на ногах, так что издевательства остались незамеченными для преподавателя.
-Павел, зайди ко мне, – учитель вернулся обратно.
Более уверенно шагая в кабинет, мальчишка слышал злорадные голоса позади «Сейчас будут ве-селиться… нее, вы чего, он же без вазелина?.. До завтра, Павел… беги, Толстый, беги».
Мужчина грузинской внешности попросил присесть Пашу. Спрашивая, кто разбил лампу в кори-доре, Иван Гогович перебирал чётки в руках и разглядывал журнал «Главный механик», лежащий на столе. Помещение освещалось люстрой, ни смотря на свет из окна. Чувствовалась теплота от электро-обогревателя. Кроме стола, стопки журналов на нём и пары стульев, в помещении находился большой стенд в углу, где были аккуратно сложены инструменты, детали, кабеля и куча других подобных вещей.
Преподаватель не дождался истины от ученика. Он и, правда, думал, что Павел не в курсе разби-той лампы.
-Я только слышал грохот, когда находился в кабинете. Никто не обсуждал это. Не знаю, кто это мог быть, – говорил мальчишка.
-Я не поверю, что ты врёшь. Нет, ты не врёшь. Если узнаешь, то обязательно мне скажи, - собе-седник улыбнулся. - Хорошо, ковбой?
Паша затаил дыхание, в сердце кольнуло.
-Гриня, придурок, ему бы на сцене выступать с таким голосом. Он к тебе не лезет? – учитель за-крыл журнал. – Иди домой.
-Немного… как ко всем, – громче обычного ответил мальчишка.
Авал подмигнул Паше:
-Не обращай внимания на хулигана.
Начало темнеть. Оранжевое светило пробивалось сквозь снежные хлопья и костлявые щупальца деревьев. Выйдя из здания, Паша огляделся и, не увидев одногруппников, направился через парк. Он думал по дороге домой о привычном. «Что будет завтра, Паша? Если придут все четверо, мне конец. С двоими то не можешь справиться. Чёрт, почему ты не ответишь им?.. Ты знаешь, всей толпой запрут тебя в туалете или ещё хуже… они изобретательные. Вдруг завтра опять лабораторки? Ты не вытер-пишь, сраный ковбой». Подобные мысли уходили и опять возвращались, терзая подростковый разум. И как только появлялись снова, в сердце кололо невидимыми иголками. В горле застревал комок, просту-пали слёзы на глазах.
Через десять минут Паша стоял у порога квартиры на последнем этаже пятиэтажки.
http://cimmeria.ru/kartinochka.png
Примечание администрации: Полный текст выложен в архиве.
Оценки судей:
Антон Первушин
1. Общее впечатление — 3
2. Читабельность — 2
3. Увлекательность — 3
4. Стиль (понравился ли вам литературный стиль написания работы) — 3
5. Внутренняя логика произведения — 3
6. Хоррор-составляющая — 1
Средняя оценка: 2.50
Комментарий. Очевидно, автор хотел написать нечто вроде притчи о «частицах» фашизма, которые можно отыскать в любом из нас. Однако эта, достаточно интересная и пока не слишком затертая в российской словесности, мысль буквально утоплена в многословных описаниях, причем словно бы специально составленных из литературных «штампов» и «клише». Продираться сквозь эти пустопорожние нагромождения и избыточные диалоги было очень тяжело. Попытки придать некую внешнюю достоверность действию, персонажам и описываемому миру опять же разбиваются о нарочитую условность мира, которая в свою очередь никак не оправдана сюжетом, идеей или моралью. Кроме того, рассказ совершенно не соответствует теме конкурса.
*****************************
*****************************
Александр Щёголев
1. Общее впечатление – 2
2. Читабельность– 2
3. Увлекательность – 2
4. Стиль – 1
5. Внутренняя логика произведения – 3
6. Хоррор-составляющая – 3
Средняя оценка: 2.16
Комментарий: Крайне слабый рассказ. То, как он написан, буквально уничтожает в нём всё потенциально хорошее. Огромное количество косноязычных, нелепых и даже анекдотичных словесных конструкций не позволяют всерьёз воспринимать вполне драматичную и, вероятно, хорошо продуманную автором историю.
Несколько примеров, надеюсь, не нуждаются в пояснениях:
«лицо переменилось на радужное»
«помещение озарилось атмосферой теплоты»
«он приложил кулак ко рту, чтобы не прыснуть от счастья»
«Солнце скрылось за резко нахлынувшими тучами»
«Время шло для мужчины дольше с каждой минутой»
«мужчина с откровенно измученным лицом
Текст перенасыщен совершенно ненужными деталями. Каждый чих зачем-то подробнейше описывается: как из ноздрей выходит поток воздуха, из какой ноздри раньше, какой консистенции сопли, как они красиво разлетаются мелкими капельками по комнате, – примерно так, если довести ситуацию до абсурда. Каждую сцену автор пытается описать чуть ли не до движения молекул, каждый разговор, даже самый пустяшный, сопровождает детально расписанной мимикой персонажей. Диалоги перегружены атрибуцией, реплики необязательны, неестественны, и всего этого много, много, много. Персонажи так же необязательны, они занимают большое текстовое пространство, вот только непонятно, зачем они введены в короткую по сути историю, если никак не играют. Во всяком случае, главная мысль – мол, Гитлер живёт в учащихся колледжа, – не подтверждена сюжетно. Ситуация, когда группа подростков издевается над одноклассником, абсолютно типична и потому не убеждает. В каждом классе по всему миру (ну, через раз) есть изгои, которых давят и плющат, это в природе вещей. При чём здесь дух Гитлера или, тем более, гипотетическая могила под колледжем? Нет связи. Сюжет рассыпается.
Автору – работать и работать.
*****************************
*****************************
Александр Лидин
1 Общее впечатление 4
2 Читабельность 5
3 Увлекательность 4
4 Стиль 5
5 Внутренняя логика произведения 3
6. Хоррор-составляющая 5
Средняя оценка: 4.33
Комментарий: Затронуты интересные тема: жестокость детей, отношение к ветеранам и их виденье мира. Но тема не раскрыта. Быть может стоит разделить темы прописать события. Выстроить повествование по принципу классического рассказа. Интригующее начало — развитие сюжета — неожиданная шокирующая развязка, которую читатель совершенно не ждет.
Часть 1.
В городе Гольск много различных заведений, предоставляющих рабочие места массе приезжих. Нет, он не похож на пафосную и недружелюбную Москву и, конечно же, в нем нет ни капли красоты грациозного Санкт-Петербурга. Главный девиз в этом городе – практичность, эстеты проезжают мимо. Буквально каждый метр города предназначен для тех, кто ищут источник денежных доходов.
В большинстве своём, в Гольске предоставляют работу людям низшего класса, зарабатывающих на хлеб в заводских цехах. Вдалеке, почти на окраине города дымят трубы заводов, будто монстры из ряда Лавкрафтовских фантазий. Издавна Гольску приелось название «Город синих воротничков». Од-нако десять лет назад на улицах мегаполиса стали появляться банки, коммерческие компании, туристи-ческие фирмы, рестораны по зарубежным образцам качества. Но Гольск отнюдь не радужное место, не счастливый семейный уголок. Порой здесь происходят ужасные вещи, которые преследуют по пятам, если проживаете в его домах, работаете в нём, топчете Гольские дороги…
Среди высоких берёз, в ста метрах от проезжей части, твёрдо стоит двухэтажное здание коллед-жа, чьи окна высотой на полметра ниже стандарта, потому что почва давно продавилась. Серые обшар-панные стены много раз перекрашивали и решили оставить изначальный цвет. Здание в длину чуть бо-лее ста метров с высоты птичьего полёта выглядит в форме буквы «Г», а глядя на двускатную прогнив-шую крышу, можно подумать, что колледж заброшен.
***
На дворе стоял полдень. Город заволокла зима. Ничего необычного не происходило. Но только снаружи. Внутри учебного заведения жизнь буквально кипела, неуёмная энергия бурлила и никого не оставляла в покое.
Неся по ветру яркую жёлтую упаковку от чипсов, зима проникла в неприступные закоулки зда-ния. Разорванная обёртка влетела через главный вход. Промчалась мимо стендов на стене, изображаю-щих план эвакуации при пожаре, лица «Гордости колледжа», рисунки по технике безопасности элек-тромонтажников. А по левую руку простирался длинный коридор с двумя рядами закрытых дверей ка-бинетов, на конце которого стояла компания подростков. Освещение было отключено, поэтому их си-луэты казались мрачными.
Они кричали, кто-то из них смеялся, другие молча наблюдали. Сквозь шум и гам часто мелькало одно слово «Толстый!». Подростки заперли в комнате сортира одногруппника. Дети смеялись, как гово-рил про себя «Толстый», подобно гиенам. Двое пацанов удерживали страдальца в сортире, с силой опе-рившись спиной на дверь. Лишь редкие интенсивные толчки плечом по ту сторону напоминали о его присутствии. Он стоял в тёмном месте, от чего мальчишке становилось легче. Ведь лучше здесь, чем в окружении одногруппников, не зная, откуда прилетит очередной удар, пинок, щелбан или подножка.
Люминесцентные лампы замигали, готовясь к работе. Этаж полностью осветился. Только одна из ламп не включалась, потому что была разбита, как говорят про них учителя, местными хулиганами. Первый – Гриня, в тёмной дешёвой мастерке с засученными рукавами и в широких штанах, подпирал дверь сортира. Довольная и злая ухмылка застыла на его физиономии. Приятель Гриши - с модной стрижкой и в вызывающе-красном костюме, пересекающимся белыми полосами. Гера ростом выше Грини и более широкий, что неудивительно. Ведь он занимался тайским боксом. Спортсмен наблюдал за действиями пацанов, для пущей формальности кидая оскорбительные фразы, адресованные Паше.
В здании веяло промозглостью, поэтому многие ученики были одеты в зимние куртки, некото-рые натянули шапки.
На лестнице, проходящей прямо напротив сортира, послышались шаги. Некто медленно спускал-ся на первый этаж. Гриня отошёл от двери вместе с пацаном в чёрной ветровке и с туповатым взглядом. Дети разошлись в разные стороны, Паша медленно вышел в коридор.
-Молчи, Толстый, - хладнокровно сказал Гриня.
Худой мальчишка в толстом пуховике, не ответив, встал на месте. Мешки под глазами и кислое лицо напоминали пацанам наркомана. Они часто шутили над этим, говоря, что «Толстый» колется в ве-ну.
-Можете идти домой, - хриплым голосом сказал преподаватель «Электрических машин», спус-тившейся к ученикам.
Гриня был в предвкушении выхода на улицу. Паша же боялся покидать колледж, потому что там, снаружи, над ним будут издеваться. Он помнил, как неприятно, когда кто-нибудь из пацанов закинет снег за шиворот. Паше всегда холодно, его постоянно морозило. Даже не спасал пуховик и тёплые шта-ны. В мечтах он лежал в темноте, закутавшись в одеяло, не зная ни одногруппников, ни единственного друга, ни родителей. Мысли о смерти бесполезны. Паша понял, что убив себя, огорчит чувственную маму. «Лучше впасть в кому», - твердил внутренний голос. «Но это невозможно, Паша. Ты же знаешь».
Преподаватель открыл дверь помещения, находящегося рядом с туалетом. Когда ученики забра-ли пакеты и сумки из электромонтажной лаборатории, встали как вкопанные в коридоре. Они ждали слова тридцатилетнего учителя, выглядевшего на все пятьдесят, но своеобразная натура выдавала Ива-на Гоговича.
-Ну что, в следующий раз с такими знаниями готовьте вазелин, - он повернул ключ дверного замка. – Чего встали, как пни? Идите домой, уроки учить.
Преподаватель довольно улыбнулся, подмигнул Грине и ушёл в свою каморку в другом конце коридора.
Засунув руки глубоко в пуховик, надев шерстяную шапку и последним забрав пакет с тетрадями и ручкой, Паша чуть ли не шаркающей походкой побрёл к выходу вместе со всеми.
Главная дверь колледжа распахнулась, впустив пургу. Паша почувствовал колкое дыхание зимы. Также шаркая, ноги тащили его вперёд, а взгляд был устремлён в спину Грини. Тот, засунув руки в карманы штанов, размашисто и наигранно шагал, подражая ковбою. Гриша резко обернулся и вынул правую руку; изобразил пистолет и воображаемо выстрелил.
-Я убью тебя, сраный ковбой! – гаркнул он интонацией Профессора Лебединского.
Сзади мученика толкнул один из мальчишек:
-Иди скорей, - прошипел недовольный голос. Паша ударился в грудь Грини, который спустя мгновенье свалил его с ног.
Достав сигарету из пачки, Гриша сунул её между зубов:
-Ты гнилая собака, – прохрипел он, всё также подражая ковбою, и презрительно смотря на Пашу сверху.
Несколько подростков засмеялись (как гиены). Из каморки вышел Иван Гогович. Паша уже был на ногах, так что издевательства остались незамеченными для преподавателя.
-Павел, зайди ко мне, – учитель вернулся обратно.
Более уверенно шагая в кабинет, мальчишка слышал злорадные голоса позади «Сейчас будут ве-селиться… нее, вы чего, он же без вазелина?.. До завтра, Павел… беги, Толстый, беги».
Мужчина грузинской внешности попросил присесть Пашу. Спрашивая, кто разбил лампу в кори-доре, Иван Гогович перебирал чётки в руках и разглядывал журнал «Главный механик», лежащий на столе. Помещение освещалось люстрой, ни смотря на свет из окна. Чувствовалась теплота от электро-обогревателя. Кроме стола, стопки журналов на нём и пары стульев, в помещении находился большой стенд в углу, где были аккуратно сложены инструменты, детали, кабеля и куча других подобных вещей.
Преподаватель не дождался истины от ученика. Он и, правда, думал, что Павел не в курсе разби-той лампы.
-Я только слышал грохот, когда находился в кабинете. Никто не обсуждал это. Не знаю, кто это мог быть, – говорил мальчишка.
-Я не поверю, что ты врёшь. Нет, ты не врёшь. Если узнаешь, то обязательно мне скажи, - собе-седник улыбнулся. - Хорошо, ковбой?
Паша затаил дыхание, в сердце кольнуло.
-Гриня, придурок, ему бы на сцене выступать с таким голосом. Он к тебе не лезет? – учитель за-крыл журнал. – Иди домой.
-Немного… как ко всем, – громче обычного ответил мальчишка.
Авал подмигнул Паше:
-Не обращай внимания на хулигана.
Начало темнеть. Оранжевое светило пробивалось сквозь снежные хлопья и костлявые щупальца деревьев. Выйдя из здания, Паша огляделся и, не увидев одногруппников, направился через парк. Он думал по дороге домой о привычном. «Что будет завтра, Паша? Если придут все четверо, мне конец. С двоими то не можешь справиться. Чёрт, почему ты не ответишь им?.. Ты знаешь, всей толпой запрут тебя в туалете или ещё хуже… они изобретательные. Вдруг завтра опять лабораторки? Ты не вытер-пишь, сраный ковбой». Подобные мысли уходили и опять возвращались, терзая подростковый разум. И как только появлялись снова, в сердце кололо невидимыми иголками. В горле застревал комок, просту-пали слёзы на глазах.
Через десять минут Паша стоял у порога квартиры на последнем этаже пятиэтажки.
http://cimmeria.ru/kartinochka.png
Примечание администрации: Полный текст выложен в архиве.
Оценки судей:
Антон Первушин
1. Общее впечатление — 3
2. Читабельность — 2
3. Увлекательность — 3
4. Стиль (понравился ли вам литературный стиль написания работы) — 3
5. Внутренняя логика произведения — 3
6. Хоррор-составляющая — 1
Средняя оценка: 2.50
Комментарий. Очевидно, автор хотел написать нечто вроде притчи о «частицах» фашизма, которые можно отыскать в любом из нас. Однако эта, достаточно интересная и пока не слишком затертая в российской словесности, мысль буквально утоплена в многословных описаниях, причем словно бы специально составленных из литературных «штампов» и «клише». Продираться сквозь эти пустопорожние нагромождения и избыточные диалоги было очень тяжело. Попытки придать некую внешнюю достоверность действию, персонажам и описываемому миру опять же разбиваются о нарочитую условность мира, которая в свою очередь никак не оправдана сюжетом, идеей или моралью. Кроме того, рассказ совершенно не соответствует теме конкурса.
*****************************
*****************************
Александр Щёголев
1. Общее впечатление – 2
2. Читабельность– 2
3. Увлекательность – 2
4. Стиль – 1
5. Внутренняя логика произведения – 3
6. Хоррор-составляющая – 3
Средняя оценка: 2.16
Комментарий: Крайне слабый рассказ. То, как он написан, буквально уничтожает в нём всё потенциально хорошее. Огромное количество косноязычных, нелепых и даже анекдотичных словесных конструкций не позволяют всерьёз воспринимать вполне драматичную и, вероятно, хорошо продуманную автором историю.
Несколько примеров, надеюсь, не нуждаются в пояснениях:
«лицо переменилось на радужное»
«помещение озарилось атмосферой теплоты»
«он приложил кулак ко рту, чтобы не прыснуть от счастья»
«Солнце скрылось за резко нахлынувшими тучами»
«Время шло для мужчины дольше с каждой минутой»
«мужчина с откровенно измученным лицом
Текст перенасыщен совершенно ненужными деталями. Каждый чих зачем-то подробнейше описывается: как из ноздрей выходит поток воздуха, из какой ноздри раньше, какой консистенции сопли, как они красиво разлетаются мелкими капельками по комнате, – примерно так, если довести ситуацию до абсурда. Каждую сцену автор пытается описать чуть ли не до движения молекул, каждый разговор, даже самый пустяшный, сопровождает детально расписанной мимикой персонажей. Диалоги перегружены атрибуцией, реплики необязательны, неестественны, и всего этого много, много, много. Персонажи так же необязательны, они занимают большое текстовое пространство, вот только непонятно, зачем они введены в короткую по сути историю, если никак не играют. Во всяком случае, главная мысль – мол, Гитлер живёт в учащихся колледжа, – не подтверждена сюжетно. Ситуация, когда группа подростков издевается над одноклассником, абсолютно типична и потому не убеждает. В каждом классе по всему миру (ну, через раз) есть изгои, которых давят и плющат, это в природе вещей. При чём здесь дух Гитлера или, тем более, гипотетическая могила под колледжем? Нет связи. Сюжет рассыпается.
Автору – работать и работать.
*****************************
*****************************
Александр Лидин
1 Общее впечатление 4
2 Читабельность 5
3 Увлекательность 4
4 Стиль 5
5 Внутренняя логика произведения 3
6. Хоррор-составляющая 5
Средняя оценка: 4.33
Комментарий: Затронуты интересные тема: жестокость детей, отношение к ветеранам и их виденье мира. Но тема не раскрыта. Быть может стоит разделить темы прописать события. Выстроить повествование по принципу классического рассказа. Интригующее начало — развитие сюжета — неожиданная шокирующая развязка, которую читатель совершенно не ждет.