Lex Z
20.03.2012, 17:38
Терри Донован - Последний дракон
На помосте, привязанная за длинную косу к столбу, стояла девушка. Тонкая и юная, она была обнажена по пояс, но все равно казалась воплощением невинности. Кожа ее не знала грубых прикосновений солнца, была белой как лед на вершинах гор.
Звали ее Найчи. Вина ее заключалась в неуважении к родителям, что в этих местах было тягчайшим преступлением. Наказание было одно — смертная казнь. Глупая девушка влюбилась, и не смогла побороть искушение.
Как и все девушки ее рода, Найчи воспитывалась в абсолютной строгости, и не имела права покидать не только дом, но даже и женские покои. В покоях было восемь комнат и маленький сад, в котором росло одинокое персиковое дерево. За стеной сада находилась мужская часть дома. Найчи, как и все ее сестры обожала отдыхать в саду.
Еще вчера девушки лежали и сидели на циновках, вполголоса разговаривая друг с дружкой о пустяках — о цветах, что приносил старый немой садовник, о голосах птиц, о поэзии и обычаях, и о том, какая будет весна. Все скучали, но Найчи скучала больше других. У нее был горький дар — видеть яркие, цветные сны, и это было ее проклятием.
Найчи молчала о своем даре. Она болтала о ерунде, как и все, но внутри ее снедала тоска, свирепая и зубастая, у которой была только одна цель — терзать душу девушке. И она успешно добивалась своего. С виду Найчи была приветливая и спокойная, а внутри ни на мгновение не находила покоя — все ее существо металось в тесной клетке, как большая птица.
Стоя в саду и произнося пустые, мертвые слова, Найчи слушала, что происходит по ту сторону стены. За долгие годы у нее развился хороший слух. Она не только различала все слова и знала голоса всех обитателей другой стороны дома, но и узнавала, у кого какое настроение — по походке, по шелесту одежд. Не всех она видела воочию. Некоторым из обитателей мужской половины был запрещен доступ на женскую. Бывали и гости из других домов.
Среди них был один, голос которого звучал совершенно волшебно, а одежда шелестела странно и необыкновенно. Словно это были одежды небесного чиновника, спустившегося на землю с инспекцией.
Найчи приметила и полюбила его сразу, как только услышала три долгих года назад.
— А сегодня, — сказала старшая сестра, будто выловив из головы Найчи тайные мысли, — К нам в гости пожаловал Тайхо, сын Чифу. Говорят, он необыкновенно хорош собой и носит одежду из какого-то особого шелка...
— Да, да! — вдруг забывшись, воскликнула Найчи.
Сестры засмеялись, думая, что она ответила невпопад.
— Не спи, Найчи, — сказала младшая. — А то все проспишь. Слышала, к нам приехал господин юный Тайхо. Вот бы он зашел к нам! Как хотела бы я на него полюбоваться!
Найчи вполне устроило, что никто не заметил, как она открылась. И она не стала возражать.
Сестры продолжали обсуждать юного господина, приводить о нем разные сплетни, а Найчи слушала, как он ходит за стеной и как молчаливо и почтительно внимает речам старших родственников. По ту сторону стены говорили все, кроме юного Тайхо. И мечтательная Найчи представила, что он, со своей стороны тоже слушает то, что творится по другую сторону стены.
Она представила себе, что он слышит, как сильно бьется ее сердце, и от этого оно забилось еще сильнее. Она покраснела от возбуждения, и это заметили сестры.
— Опять задумалась, Найчи? — спросила старшая.
— А я даже знаю, о чем она думает, — сказала младшая. — Она думает о юном Тайхо. Если честно, я тоже о нем думаю. А если бы у меня было твое воображение, сестричка, я бы тоже покраснела!
— Да ты глупая! — воскликнула Найчи, и попыталась ударить младшую веером, но младшая была весьма проворна, и веер даже не коснулся ее.
За ужином рабыня Зурхеб, с лицом темным, как дерево, и столь же грубым, прислуживавшая только что в мужской половине, рассказала, что молодому господину Тайхо сегодня ночью предстоит посвящение в сыновья дракона. Он станет младшим сыном, девятым. В Лесу ящериц он будет танцевать танец дракона. Говорят, это удивительное зрелище.
— Ах, — воскликнула младшая. — Как бы хотела я это увидеть! А ты, Третья? Наверное, ты в своем воображении уже увидела?
Найчи покраснела и уставилась в пол, внимательно разглядывая на дереве тонкие, едва заметные узоры "ветер и облака". Она не видела, но очень хотела увидеть танец дракона, и не в своем воображении, а наяву.
Желание это было столь сильно, что глубокой ночью Найчи покинула женскую половину дома, пробралась через сад и убежала из дому. Она отправилась в Лес ящериц, который находился на другом берегу реки. Она была одета в темное, двигалась бесшумно, низко опустив голову, как служанка, и, наверное, преуспела бы в своем предприятии, если бы не варвар, прозванный Фань Хай, чужеземец из моря.
Его длинные черные волосы были заплетены в косу, а взгляд синих глаз пронзал насквозь. Он появился пару месяцев назад. С ним вернулся из путешествия в Вендию уважаемый Таньбо. Говорили, что Таньбо вытащил его из чрева морского змея, и некоторые считали, что он на самом деле не человек. На вопросы он долгое время не отвечал, а когда все же ответил, то сказал только, что не знает, как очутился в море. Но ответил на языке Кхитая, хоть и с акцентом западных варваров.
Таньбо прекратил расспросы, решив, что когда настанет время, чужеземец сам все расскажет. А потом выяснилось, что Фань Хай отлично умеет управляться с оружием.
Еще Фань Хай оказался ревностным воином, строго следующим букве закона. На беду Найчи.
На помосте, привязанная за длинную косу к столбу, стояла девушка. Тонкая и юная, она была обнажена по пояс, но все равно казалась воплощением невинности. Кожа ее не знала грубых прикосновений солнца, была белой как лед на вершинах гор.
Звали ее Найчи. Вина ее заключалась в неуважении к родителям, что в этих местах было тягчайшим преступлением. Наказание было одно — смертная казнь. Глупая девушка влюбилась, и не смогла побороть искушение.
Как и все девушки ее рода, Найчи воспитывалась в абсолютной строгости, и не имела права покидать не только дом, но даже и женские покои. В покоях было восемь комнат и маленький сад, в котором росло одинокое персиковое дерево. За стеной сада находилась мужская часть дома. Найчи, как и все ее сестры обожала отдыхать в саду.
Еще вчера девушки лежали и сидели на циновках, вполголоса разговаривая друг с дружкой о пустяках — о цветах, что приносил старый немой садовник, о голосах птиц, о поэзии и обычаях, и о том, какая будет весна. Все скучали, но Найчи скучала больше других. У нее был горький дар — видеть яркие, цветные сны, и это было ее проклятием.
Найчи молчала о своем даре. Она болтала о ерунде, как и все, но внутри ее снедала тоска, свирепая и зубастая, у которой была только одна цель — терзать душу девушке. И она успешно добивалась своего. С виду Найчи была приветливая и спокойная, а внутри ни на мгновение не находила покоя — все ее существо металось в тесной клетке, как большая птица.
Стоя в саду и произнося пустые, мертвые слова, Найчи слушала, что происходит по ту сторону стены. За долгие годы у нее развился хороший слух. Она не только различала все слова и знала голоса всех обитателей другой стороны дома, но и узнавала, у кого какое настроение — по походке, по шелесту одежд. Не всех она видела воочию. Некоторым из обитателей мужской половины был запрещен доступ на женскую. Бывали и гости из других домов.
Среди них был один, голос которого звучал совершенно волшебно, а одежда шелестела странно и необыкновенно. Словно это были одежды небесного чиновника, спустившегося на землю с инспекцией.
Найчи приметила и полюбила его сразу, как только услышала три долгих года назад.
— А сегодня, — сказала старшая сестра, будто выловив из головы Найчи тайные мысли, — К нам в гости пожаловал Тайхо, сын Чифу. Говорят, он необыкновенно хорош собой и носит одежду из какого-то особого шелка...
— Да, да! — вдруг забывшись, воскликнула Найчи.
Сестры засмеялись, думая, что она ответила невпопад.
— Не спи, Найчи, — сказала младшая. — А то все проспишь. Слышала, к нам приехал господин юный Тайхо. Вот бы он зашел к нам! Как хотела бы я на него полюбоваться!
Найчи вполне устроило, что никто не заметил, как она открылась. И она не стала возражать.
Сестры продолжали обсуждать юного господина, приводить о нем разные сплетни, а Найчи слушала, как он ходит за стеной и как молчаливо и почтительно внимает речам старших родственников. По ту сторону стены говорили все, кроме юного Тайхо. И мечтательная Найчи представила, что он, со своей стороны тоже слушает то, что творится по другую сторону стены.
Она представила себе, что он слышит, как сильно бьется ее сердце, и от этого оно забилось еще сильнее. Она покраснела от возбуждения, и это заметили сестры.
— Опять задумалась, Найчи? — спросила старшая.
— А я даже знаю, о чем она думает, — сказала младшая. — Она думает о юном Тайхо. Если честно, я тоже о нем думаю. А если бы у меня было твое воображение, сестричка, я бы тоже покраснела!
— Да ты глупая! — воскликнула Найчи, и попыталась ударить младшую веером, но младшая была весьма проворна, и веер даже не коснулся ее.
За ужином рабыня Зурхеб, с лицом темным, как дерево, и столь же грубым, прислуживавшая только что в мужской половине, рассказала, что молодому господину Тайхо сегодня ночью предстоит посвящение в сыновья дракона. Он станет младшим сыном, девятым. В Лесу ящериц он будет танцевать танец дракона. Говорят, это удивительное зрелище.
— Ах, — воскликнула младшая. — Как бы хотела я это увидеть! А ты, Третья? Наверное, ты в своем воображении уже увидела?
Найчи покраснела и уставилась в пол, внимательно разглядывая на дереве тонкие, едва заметные узоры "ветер и облака". Она не видела, но очень хотела увидеть танец дракона, и не в своем воображении, а наяву.
Желание это было столь сильно, что глубокой ночью Найчи покинула женскую половину дома, пробралась через сад и убежала из дому. Она отправилась в Лес ящериц, который находился на другом берегу реки. Она была одета в темное, двигалась бесшумно, низко опустив голову, как служанка, и, наверное, преуспела бы в своем предприятии, если бы не варвар, прозванный Фань Хай, чужеземец из моря.
Его длинные черные волосы были заплетены в косу, а взгляд синих глаз пронзал насквозь. Он появился пару месяцев назад. С ним вернулся из путешествия в Вендию уважаемый Таньбо. Говорили, что Таньбо вытащил его из чрева морского змея, и некоторые считали, что он на самом деле не человек. На вопросы он долгое время не отвечал, а когда все же ответил, то сказал только, что не знает, как очутился в море. Но ответил на языке Кхитая, хоть и с акцентом западных варваров.
Таньбо прекратил расспросы, решив, что когда настанет время, чужеземец сам все расскажет. А потом выяснилось, что Фань Хай отлично умеет управляться с оружием.
Еще Фань Хай оказался ревностным воином, строго следующим букве закона. На беду Найчи.