Lex Z
14.02.2014, 20:20
Особенности семейной ссоры между Иными
ЗОЯ
— Сколько ей осталось? — сухо спросила Зоя, но в этой сухости особенно остро отразилась боль предстоящей утраты.
Аркадий Степанович с профессиональным тактом выдержал паузу и ответил:
— Я уже говорил — многое зависит от вас. Общими усилиями мы, надеюсь, до осени... а там...
Зоя отвернулась к окну. Жаркое лето танцевало за стеклом тополиным пухом. Последнее лето Сонечки.
— Экспериментальное лечение... — не оборачиваясь, начала она.
— ...только затянет её и ваши мучения, — пожал плечами врач.
Зоя вскочила, бросилась к двери, на пороге обернулась и с мольбой простонала:
— Посоветуйте хоть что-нибудь! Неофициально. Какой-нибудь намёк на чудо. Я никогда никому и под пыткой не расскажу.
— Честно? — врач снял очки и, протирая линзы салфеткой, сказал: — Есть один человек. Подрабатывает сиделкой при умирающих. У него бывают чудеса. Берёт дорого, но...
— Мужчина-сиделка? — перебила Зоя.
— Да, — кивнул врач. — Вряд ли Соня поправится, но, в любом случае, он поможет ей. Запоминайте телефон.
Сиделка-целитель пришёл тем же вечером.
— Илья, — представился он с порога.
Цепким взглядом осмотрел украшенный детскими рисунками коридор, снял с плеча и поставил на стул большой рюкзак.
— Мне надо полчаса, чтобы понять — есть смысл оставаться, или вам лучше пригласить сиделку подешевле.
Зоя достала из тумбочки мужские резиновые шлёпанцы, положила перед Ильёй, кивнула:
— Конечно.
— Если откажусь, за вызов денег не возьму.
— Не отказывайтесь, пожалуйста. Соня — удивительный ребёнок.
Пока мужчина переобувался, Зоя рассматривала сиделку (сидельца?): шатен средних лет, средних параметров, седина на висках, сеточка мимических морщин от улыбок на загорелом лице. Свободная белая футболка с принтом «Ангельское исчадие», чистые голубые джинсы, серые полуботинки почти не запылились.
Из детской раздался громкий всхлип.
— Третий котёнок сегодня сбежал, — объяснила Зоя. — Думает, что из-за неё, вот и переживает. Пойдёмте, познакомлю вас с Соней.
— Нет, я сам, — Илья тоже внимательно оглядел хозяйку и скомандовал: — А вы как раз успеете в магазин. Обожаю молоко с пряниками.
Взял рюкзак и направился к умирающей.
Зоя послушно подхватила сумочку, заглянула в кошелёк и пошла в супермаркет. Только выйдя из магазина с двумя тяжёлыми пакетами, она осознала, что оставила безнадёжно больную дочь одну с незнакомым человеком. Словно порицая её, стая ворон сорвалась с веток больших берёз, закружила над головой, загалдела:
— Каррр! Как ты могла?! Каррр-каррр!! Умирающую дочь!! Каррр-каррр-каррр!!! Оставить одну с сидельцем-отсидельцем!!!
В панике Зоя помчалась домой. Прошла вечность, пока она, почти задохнувшаяся от бега и дурного предчувствия, набрала на входном замке код, дождалась исцарапанного, провонявшего мочой лифта и невыносимо медленно поднялась на четвёртый этаж.
«Улитка, судьбу проклиная, тащилась на лифте в свой дом...» — фальшивил внутренний голос.
Ключом в дрожащей руке долго боролась со старым замком. Наконец открыла дверь, ввалилась в коридор, замерла. Тишина. Ни всхлипов дочери, ни шорохов, какие сопутствуют живым обитателям городских квартир...
«МЁРТВАЯ тишина», — прогремело в голове.
Пакеты с глухим стуком выпали из ослабевших рук. Не в силах сдвинуться с места, Зоя опустилась на пол и закрыла от ужаса глаза. Сквозь невозможное горе едва пробивался тонкий ручеёк вопросов: «Что делать? Звонить 02, 03? А как объяснить, что сама оставила дочь с убийцей? Позвонить тёте Нине... О, нет! Её холодный взгляд... Года не прошло со смерти родителей...»
Зоя завыла. Сначала со щенячьим скулежом, потом громче, по-волчьи тоскливо.
— Заткнись, пожалуйста!
Женщина открыла глаза и увидела сидельца-отсидельца, присевшего перед ней на корточки.
— Дочь потревожишь, — зло прошипел он, собрал пакеты с продуктами и скрылся с ними в кухне.
— Потревожишь, — эхом откликнулась Зоя и удивлённо прошептала: — Соня почти не ест и не спит уже три месяца. Или уснула?
«Мёртвым сном, мёртвым сном, мёртвым сном...»
На ватных ногах зашла в детскую, подошла к кровати, склонилась над дочерью. В тусклом свете ночника лицо Сони казалось спокойным. Зоя знала, что у почивших от тяжёлой болезни бывают спокойные и даже счастливые лица. Будто они рады, что, наконец, отмучились.
«Отмучилась...»
Зоя села на кровать. Поняла, что бояться больше нечего. Жизнь потеряла смысл. Чем быстрее умрёт, тем скорее встретится с дочерью Там. И с родителями. А если нет никакого Там — так и лучше. Только пусть отсиделец без пыток справится. Надо сразу сказать, где карточки и листочек с пин-кодами спрятаны.
«Демон-сиделка, ангельское исчадие...»
Но, вопреки трагическим планам, Зоя инстинктивно искала что-нибудь тяжёлое или острое, а лучше, и то и другое. Кукла, розовый слон-подушка, книги, сотовый... — всё не то. Вдруг ужас сковал Зою — из мрака дальнего угла на неё смотрела женщина. Жестокая улыбка на почти бесцветном лице, чёрные распущенные волосы, чёрные и одновременно сияющие глаза наполнены злобой...
Волосы Зои были заколоты на затылке в клубок, но они определённо встали дыбом. Мистика окончательно овладела потемневшим сознанием: «Вот кто выпил у Сони последние соки. Ну что ж, испей и мою жизнь досуха. Сонечка, детка, подожди маму. Я скоро...»
Из оцепенения Зою ненадолго вывел хриплый шёпот Ильи:
— Идём, я всё приготовил.
«Нет, умру тут, рядом с телом Сони. Тащи свой убийственный инвентарь сюда»
Окончательно покорившись судьбе, Зоя замерла перед вампиршей, как кролик перед удавом.
ИЛЬЯ
Глядя на застывшую от горя женщину, Илья засомневался в своём решении остаться. У него был печальный опыт работы со свихнувшимися родственниками. С теми, у кого психические вмятины уже не восстанавливались. Как у мячика для настольного тенниса — бывает, нажмёшь, где надо, и выровняется, а бывает всё бесполезно, только выбросить. Определённо, эта женщина уже у психической точки невозврата.
На всякий случай повторил приглашение:
— Идём, я всё приготовил.
Тишина. Безумная хозяйка не шелохнулась. Подошёл, помахал ладонью перед глазами — никакой реакции.
«Похоже, ступор. По тройному бесплатному тарифу»
Илья понял, что ему всё же придётся остаться в чужой квартире на ночь. Ступор непредсказуем — в лучшем случае, к утру женщина оклемается, в худшем — даже думать не хочется.
«Ладно, утро вечера мудренее»
Позвонил домой, предупредил, что останется сиделкой-волонтёром до утра, и пошёл на кухню. Ступор подождёт, а молоко с пряниками — никогда!
СОНЯ
— Мама! — Соня тронула мать за руку. — Мама, я хочу есть.
Лицо матери чуть напряглось, но она не шелохнулась, неотрывно наблюдая за чем-то в углу. Соня испугалась. Неужели чудовище выбралось из её кошмаров, и мама, наконец, увидела его? Вспомнила, как бабушка однажды сказала: «В реальной жизни нет чудес. Они все по ту сторону действительности». Значит, ошибаются даже бабушки.
— Мама...
— Оставь её.
Соня обернулась. В проёме двери стоял незнакомый мужчина со стаканом молока и соломинкой.
— Ты кто? — испуганно прошептала девочка.
— Не помнишь? Ладно, зови меня Ильёй. Подрастёшь, скажу отчество.
— Я не подрасту... Ты кто? — повторила Соня.
— Твой друг на эту ночь.
— Ага, утром сбежишь как Пуська, Тимка и Пудра.
— Котята? — догадался Илья.
Он поставил стакан на тумбочку, помог Соне сеть, сунув большую подушку за спину. Положил на колени слона-подушку, установил между его ног стакан с молоком, протянул соломинку.
— Пей.
Соня послушалась. Незнакомый мужчина показался правильным и надёжным. В отличие от других взрослых, он не отводил глаза и не вздыхал. Напротив — смотрел на неё открыто и с любопытством, как на нового друга.
— Сколько тебе лет? — спросил Илья.
— Восемь, — пробулькала с соломинкой во рту Соня.
— Мой любимый возраст.
Соня удивлённо приподняла бровь.
— В восемь лет человек уже всё понимает, но ещё не разучился говорить. Знаешь, как трудно общаться с подростками? Каждое второе слово у них или «типа», или «ну». А взрослые наоборот — столько слов выучили, что всё время в них путаются.
Соне понравилось, что её назвали человеком, а не бедняжкой. И про взрослых ей тоже понравилось — разговаривают непонятными длинными словами, а потом сердятся друг на друга.
— Что с ней? — Соня кивнула на маму.
— Выпьешь, расскажу.
С трудом одолев полстакана, девочка откинулась на подушку за спиной и тихо спросила:
— С мамой беда?
— Да, — Илья убрал стакан и сел на корточки перед Зоей.
Соня начала привыкать к несчастьям, но мама — это всё, что осталось в её короткой жизни. С ней ничего не должно случиться. Без неё невозможно... Слёзы потекли по лицу девочки. Она закрыла глаза, чтобы удержать их.
ЗОЯ
Словно муха в паутине забилась Зоя, услышав голос дочери.
«Жива! Жива!! Жива!!!»
Всё слыша и понимая, Зоя не могла шелохнуться. Такое с ней было впервые. Наверное, ведьма в углу загипнотизировала. И всё равно было подло оставить единственного ребёнка в полной власти незнакомца, сидеть рядом с умирающей дочкой и молчать.
Зоя догадалась, что Илья напоил Сонечку. Характерное причмокивание и булькание однозначно указывало на молоко. Она удивилась, обрадовалась... Заметила, что взгляд ведьмы реагирует на её настроение. Чуть расслабилась, и глаза вампирши немного потеплели.
Прислушалась к дочери, почувствовала её ужас. Попробовала развернуться — бесполезно. С мольбой посмотрела на ведьму. Странно, что ни дочь, ни сиделец не замечают её. Глюк?
Почувствовала, что мужчина присел сбоку на корточки. Внутри всё сжалось от испуга.
— Тише, не дёргайся, ты в ступоре, — сказал Илья. — Это как ночью в мутной воде всплывать или из снежной лавины выбираться. Где верх-низ непонятно. Будешь трепыхаться — воздуха не хватит, и погибнешь. Расслабься, доверься телу и жди, когда оно само всплывёт. Само себя спасёт.
«Вот тебе и исчадие, — усмехнулся внутренний голос и посоветовал: — Пока сидишь без дела, молись на него, как на Спасителя»
ИЛЬЯ
«Отлично, — подумал Илья. — Теперь обе в полной моей власти. Лишняя пара глаз пригодится. Главное, никто мне не помешает до утра»
Он посмотрел на Сонины книжки, отметил самые потёртые и повернулся к девочке:
— Мама сейчас как заколдованная — всё слышит, но не может ответить. Её надо расколдовать. Поможешь?
Девочка открыла глаза, кивнула.
— Сейчас приготовлю Живую воду. Сиди тихо, — приказал Илья.
Достал из рюкзака банку с водой. Сел в кресло у кровати, снял крышку и зашептал.
— Заклинание? — спросила Соня.
— Заговор. Не мешай.
С полчаса Илья бубнил установки. Потом отхлебнул для пробы, замер на минуту и протянул банку Соне:
— Половина Живой воды твоя, половина маме.
— Половина? — ужаснулась девочка.
— Ладно, сколько сможешь.
Илья держал банку, пока Соня через силу глотала Живую воду. Старалась, пока не затошнило. С виноватым лицом откинулась на подушку и прошептала:
— Отдохну.
Илья убрал банку:
— Остальное маме.
— Как же она пить будет?
— Не боись, всё до капельки в неё вольём.
ЗОЯ
«Вольём? Как? Всё-таки что-то с ним не так...»
Новые подозрения зароились у Зои в голове: «Кажется, “живая вода” — это из бандитского сленга. В воде какой-то наркотик. Зачем? Мы и так с Соней беспомощны. Память отшибает? Идеальное ограбление: ни следов, ни свидетелей. Сейчас сама расскажу, что где взять. Перепишет на себя квартиру, а нас на улицу выкинет. Куда-нибудь на окраину. Дня через два безмозглую нищенку с больным ребёнком запрут в психушке. Это в лучшем случае... Доченька, цветочек мой золотой, как же я перед тобой виновата!»
Женщина в углу высокомерно улыбалась. Зоя, наконец, догадалась, что она тоже в ступоре. Случайная свидетельница? Что тут случилось, пока она за пряниками для домушника бегала?
СОНЯ
Девочка с интересом следила за новым другом. Как он доставал из большого рюкзака и раскладывал на кровати шприцы, трубочки, коробочки, флакончики... Как собирал капельницу, как перетягивал маме руку жгутом выше локтя, как протирал ваткой кожу на сгибе. Соня закрыла глаза, чтобы не видеть, как маму колют иглой. Когда открыла, Илья уже закрепил её пластырем и соединил через мягкую трубку с банкой.
Всё это время Илья рассказывал об удивительных вещах:
— ...вон у тебя Кремль собран из кирпичиков конструктора. Наше сознание также слеплено из кирпичиков, но крошечных, глазами их не увидишь.
— У плохих людей кирпичи неправильно собраны?
— Верно. И у плохих, и у больных людей неправильно построено сознание. От них, как от кривого дома, всем беда.
— Бабушка говорила, что у них крыша съезжает.
— Сейчас мы и маме, и тебе поправим крышу.
— Живой водой?
— Да. Я записал в неё чинительную программу. С кровью вода растечётся по всему телу, исправит все поломки, включит такие способности, о которых вы с мамой и не слышали.
Соня слушала друга с предельным для её состояния вниманием. Ей казалось, что это волшебник выбрался из её кошмаров вслед за чудовищем, которое заколдовало маму. За ночь Илья всех расколдует, потом накажет злодея и, если Соня очень-очень попросит, возьмёт её к себе ученицей. Вместе они столько зла погубят, столько добра причинят всем-всем-всем...
ИЛЬЯ
Убедившись, что Зоя не завалится, если вдруг выйдет из ступора, Илья посмотрел на Соню. На бледном личике отразилось любопытство.
«Так-то лучше»
Сел в кресло у кровати и, наблюдая за капельницей, спросил:
— Ты знаешь, что пчёлы не видят людей?
— Знаю.
— Здорово. А знаешь, что в мире есть сущности, которых не видят люди?
— Нет. Расскажи.
Илье действительно нравились дети младших классов. Нравились их любознательность и вера в чудеса, их мужество при встрече с ужасным и способность быстро забывать неприятности. Он редко злоупотреблял детской доверчивостью, хотя со стороны могло показаться иначе. И Соне он рассказал только то, что знал и во что верил:
— Понимаешь, у людей, как у пчёл, очень узкое восприятие мира. Мы видим хуже кошек, наш нюх просто никудышный, мы не чувствуем, как по коже топают комары, не слышим приближения ураганов и землетрясений и со вкусом у нас проблемы. Наверное, люди неосознанно загоняют свои органы чувств в узкий диапазон. Так спокойней. Но, обретя спокойствие, люди утратили способность замечать, например, Иных.
— Призраков или инопланетян? — уточнила Соня.
— Их тоже. Но Иными я называю других жителей нашей планеты. На самом деле, люди о них давно знают. Каждый народ называет их по-своему: «люди-тени», «свистящие люди», «спрятанные люди» и ещё несколько десятков названий. Я называю их Иными, потому что так короче.
Илья надеялся, что монотонной речью усыпит девочку, но не тут-то было:
— Их как-нибудь можно обнаружить? Камерой или металлоискателем засечь?
— Некоторые люди их чувствуют, как прохладный ветерок. И на камеру они иногда попадают. Завтра покажу тебе в Интернете ролик, где Иная спасает велосипедиста из-под колёс грузовика.
— Иные спасают людей? — удивилась Соня.
— Так же часто, как люди спасают животных.
— Я ещё никого не спасла, — вздохнула девочка, вспомнив, как утром от неё сбежала Пудра.
— Вот и тебя пока никто из Иных не спас.
— Они лечат людей? — Соня готова была поверить во что угодно.
— Конечно.
— Наверное, я им не нравлюсь. Люди тоже не всякую собаку вылечат.
— Засыпай, а мы с мамой посмотрим, как Иные к тебе относятся.
— Вы с мамой их видите?
— Закрой глаза, а то ничего не скажу.
Соня улыбнулась и зажмурилась. Илья как можно проще объяснил, для чего нужна Живая вода, зачем он принёс картину, как Соне помочь маме. Через несколько минут дыхание девочки стало таким тихим, что, казалось, его и вовсе нет.
Илья включил настольную лампу, направил свет в угол. Прикинул, под каким углом Зоя смотрит на Джоконду. Подошёл к портрету, опустил его, убрав пару книг со стула. Чуть повернул картину. Вернулся к Зое, вытащил иглу из вены, заклеил ранку пластырем, разобрал капельницу. Жёстко сказал:
— Смотри на Джоконду. Повезёт — увидишь дочь её глазами. Если заметишь Иных, сиди тихо. Дёрнешься - и дочке конец. Да и тебе крышка.
Выключил лампу, сел в кресло и замер. В свете тусклого ночника глаза Моны Лизы показались Илье нечеловечески жуткими.
ЗОЯ
«Джоконда? Караул! Свихнулась от портрета. Оставила дочь без помощи и защиты из-за картины. Тётя Нина права — такой дуры безмозглой свет ещё не видел...»
В душе Зоя надеялась, что отрава, которую вогнал в её вену сиделец, подарит ей забвение до того, как замучает совесть. Она и не догадывалась, что настоящий ужас впереди. Он перекроет все её самые свирепые угрызения.
Ругая себя на все лады, Зоя не заметила, как... умерла. Внезапно она увидела себя со стороны — затюканная женщина сидит на кровати, как неудачная статуя для надгробия. В глазах пустота зомби. Такой мамашей только непослушных детей пугать. Посмотрела на Соню. Дочь, наконец, уснула. Какое спокойное у неё личико. Нет, нахмурила брови, испуганно засопела. Мужчина в чёрном костюме заслонил Соню. Кто это? Откуда он взялся? Илья, чудо лесное, спит в кресле, ну и кто этот чёрный человек, что ему надо от Сони? Какого чёрта он тут делает? Какого чёрта...
Мужчина повернулся к застывшей матери. Это был старик с отвратительной гримасой на сморщенном лице. Он потянулся длинными скрюченными пальцами к голове женщины. В ужасе Зоя ахнула:
— Эй, ты что творишь?!
Краем сознания догадалась, что в мёртвом виде она совершенно безвредна. Ей не защитить свои останки от сатаниста. И всё же старик отпрянул от её тела. Зоя мгновенно поняла свою ошибку: он снова заинтересовался Соней. Его длинные пальцы вцепились в шею ребёнка, он склонился над её лицом, словно страстный любовник над красавицей, что-то прошептал и омерзительно зачавкал.
— Гнусная тварь!!! — взвыла Зоя. — Убью!!!
Она билась словно бабочка об стекло, не в силах вырваться на свободу. И вдруг Зоя снова оказалась в своём теле. Взвизгнула:
— Убью гада!!!
Вскочила, подхватила Соню на руки и выбежала с ней в кухню. Только забаррикадировав дверь столом, поняла, что телефон остался в сумке в коридоре.
— Ничего, соседи у нас чуткие, — успокоила себя и дочку Зоя. — Крикну в форточку, что я о них думаю, и через пять минут к нам спецназ пожалует.
ИЛЬЯ
Илья испытывал двойственные чувства: с одной стороны, женщина вышла из ступора, с другой — крыша её вот-вот сорвётся. Бред, который она несла, был верным признаком скорого помешательства. Он решил подождать, когда она чуть оклемается, но, услышав угрозу, жёстко сказал:
— Не кричи, спецназ горю не поможет. Только усугубит последствия.
— Кто эта тварь? — крикнула из-за двери Зоя.
Наученный прежним горьким опытом, Илья скрыл радость от её прозрения и по-деловому спросил:
— Ты всё-таки видела паразита? Как он выглядел?
— Как ты своего подельника нарядил, так он и выглядел, — огрызнулась Зоя, нервно стуча ножом по столу.
— Всё-таки «он». Старый или молодой?
— Старый, — прошептала Соня.
— Чёрный страшный старик, — зло добавила Зоя.
За дверью послышалась возня. Видимо, мать утешала дочь и знаками уговаривала молчать. Илья понимал женщину. На её месте он бы психанул куда сильней, но времени на сопли уже не было.
— Старик — это плохо. Старики хитрые, — проворчал он и надолго задумался.
Взволнованный шёпот за дверью, постепенно нарастая, перешёл в отчётливый спор:
— ...нет, мама, ты не умерла. Старик сказал, что съест меня, а потом тебя, — возразила Соня.
— Но я видела себя со стороны. Я была вне своего тела.
— Это Живая вода.
— Передоз от наркотика.
Тут Илья не выдержал:
— Откуда у таких дур умные дети? Ты же слышала, что я Соне рассказывал. Знала, что сможешь увидеть Иных глазами Джоконды. И что сейчас тупишь? Тебе дочь от паразита спасать надо, а ты бабскими истериками забавляешься. Сейчас ты с этой тварью заодно против меня и Сони. Ещё немного, и вы нас одолеете.
Несколько минут было тихо. Потом раздался скрежет отодвигаемого стола, дверь приоткрылась.
— Молоко с пряниками будешь?
— Так-то лучше.
СОНЯ
Пока мама накрывала на стол, Соня сидела рядом с Ильёй и держалась за его руку, как за последнюю соломинку.
— Какие у него глаза, какой голос... — выспрашивал Илья.
Соня медленно и мучительно вспоминала детали. Потом всхлипнула и с обидой спросила:
— Что ему от меня надо?
Илья посмотрел на девочку, прикидывая, сможет ли она понять его объяснение. Решил рискнуть:
— Нормальные люди любят животных и заботятся о них. Но есть другие, кому обидеть и даже убить щенка или котёнка — плёвое дело. Вот и с Иными та же петрушка. Обычно они помогают людям. Они всегда вокруг нас, хоть мы их и не видим, и готовы помочь любому. Однажды я переходил дорогу, и тут какая-то машина вылетела из-за угла. Кто-то крикнул: «Стой!», и в этот момент машина промчалась, почти задев меня. Я обернулся — вокруг никого. Очевидно, Иной спас. Таких историй каждый человек и про себя и про знакомых много знает.
Соня посмотрела на маму. Зоя кивнула:
— Пожалуй, да, — и протянула Илье стакан тёплого молока.
Девочка понимала, что мешает Илье кушать, но не могла отцепиться от него. Впрочем, Илья отлично обходился одной рукой.
— Увы, — бубнил он с набитым ртом, — среди Иных тоже бывают скверные существа. Они питаются человеческой энергией, как некоторые люди дельфинами. Если позвать сюда других Иных, они вас обеих защитят, а негоднику накостыляют по самые гланды. Вопрос — как докричаться до Иных? Этот паршивец не случайно выбрал вашу квартиру. Тут ему спокойно. Кстати, никто в последнее время...
— Мои родители недавно умерли, — тяжело вздохнула Зоя.
— Козёл в огороде, — пробормотал Илья. — Котята не зря в бега ударились.
Соня огорчённо прошептала:
— Почему он не такой, как другие Иные?
— Кто знает? — пожал плечами Илья. — Может, поссорился со своими, ушёл из семьи...
Больше Соня ничего не слышала. Всем существом она тонула в бесконечном сером киселе. В нём не было места для мыслей и чувств. Только для Сони и беспредельной пустоты.
ЗОЯ
Неизвестно, сколько бы Зою терзали сомнения, если бы не Соня. Безграничная вера дочери в сидельца на мгновенье резанула по сердцу ревностью и укором, но измождённый вид Сони убил всё мелкое и недостойное. Когда Илья подхватил дочь, сползающую со стула, взял на руки и отнёс в постель, Зоя, наконец, почувствовала что-то похожее на благодарность.
— Спит? — с надеждой спросила она.
— У нас мало времени, — не стал напрасно обнадёживать Илья. — Паразит на время отступил, но вскоре вернётся замести следы. То есть, доесть надкусанное. Надо спешить.
Зоя ужаснулась, но решила отложить истерики до лучших времён.
— Что мне делать?
— Достань из рюкзака свечи, зажги и расставь кругом. Потом выпей моей воды и сосредоточься на Джоконде. Когда увидишь комнату её глазами и обнаружишь Иного — дай знать. Пальцем шевельни в его сторону. Трудно будет, но ты всё-таки шевельни.
За последние сутки Зоя столько раз чувствовала себя дурой, что решила на этот раз не мудрить и довериться сидельцу. Однако заморочки с Джокондой покоробили её. Она читала, что этот портрет способен довести впечатлительного человека до умопомрачения. Кажется, Стендаль первым потерял сознание у полотна. Зоя рассказала об этом Илье.
— Знаю, — буркнул тот. — Про Джоконду много глупостей напридумали. Даже вампиром её объявили. Будто бы краски становятся ярче, когда вокруг люди. Но главный секрет портрета знают немногие. Гений Леонардо сотворил такой артефакт, суть которого не укладывается в сознании обывателя — глазами своей Моны Лизы он видел мир таким, каким мы его видим только в раннем детстве. Мир, наполненный невидимыми для взрослых людей существами. Даже репродукции портрета обладают этим свойством.
Илья старался как можно быстрей настроить Зою на чудеса. Впрочем, несчастная женщина и сама жаждала их. Без лишних слов она расставила зажённые свечи в спальне, выпила стакан заговорённой воды, погладила спящую Соню по голове, села на краешек кровати и почти без страха сосредоточилась на глазах Моны Лизы.
Чтобы удержать сознание, Зоя начала вспоминать дни рождения Сонечки. Как сочиняли накануне стихи, наряжали её комнату, прятали подарки под подушку... и вдруг увидела белокурую головку дочки на этой подушке. Неужели получилось?
«Не дребезжи» — пробормотал то ли внутренний голос, то ли Илья.
Прислушаться к совету не удалось — у собственного Зоиного тела уже стоял гадкий старик. Он бесцеремонно тыкал в неё своим скрюченным чёрным пальцем и что-то бормотал. Зою заколдобило даже в этом необычном состоянии, но в душе она знала, что пока тварь возится с ней, дочка может спокойно спать. Однако этот материнский подвиг не затянулся — старик почмокал-поцыкал и повернулся к Соне.
«Нет!!!»
Несмотря на сильнейший внутренний порыв, тело Зои не шелохнулось. Только указательный палец правой руки нервно дернулся в сторону чудовища.
ИЛЬЯ
«Умница!» — мысленно поблагодарил Илья.
Он и сам ощутил холод — верный признак энергетического вампира. Со свечками в обеих руках направился к Соне, наблюдая за пламенем. Над Сониной головой обе свечи погасли. Едкий дым двумя змейками опустился на одеяло.
«В следующий раз паяльную лампу прихвачу» — мысленно пригрозил Илья и почувствовал, что следующего раза может и не случится.
Дернулся к ближайшей свече, но опоздал. С издевательской монотонностью одна за другой погасли все фитили. Илья почти видел, с каким удовольствием старый паразит издевается над ним. Он знал, что будет дальше: сначала запугивание, потом высасывание энергии беспомощной жертвы. Только Илью старик не станет доить, как Соню. Осушит сразу до смерти. И Зоя ничем не поможет. Без посторонней помощи она не сдвинет точку восприятия. Будет сидеть и смотреть за жестоким убийством. Хорошо, если не рехнётся.
И всё же Илья надеялся на здравомыслие Зои. В голове мелькнуло: «Матери могут быть удивительно мужественными, когда что-то угрожает детям. Чем больше эта тварь будет мучить меня, тем сильней Зоя испугается за дочь. Мать в ярости — это светопреставление. То, что сейчас и нужно...»
В тот же миг при тусклом свете ночника Илья увидел голову старика. Голову без туловища, висящую над Соней. Глаза, полные ярости, сверкали кроваво-красными искрами, вызывая панический ужас. Огромный крючковатый нос и оскал тонких губ придавали лицу выражение ненасытного хищника. Постепенно стало проявляться и тело. Голое, морщинистое с большими бородавками и гроздьями папиллом на груди. Непереносимый запах, который бывает в старых погребах от разлагающихся мышей и недогнивших продуктов, усиливал мерзость происходящего.
Проявившиеся ноги Иного с чёрными длинными когтями оказались на прикрытом одеялом животе Сони. Старик затопал, и девочка во сне застонала. Илья бросился на негодяя, но потухшие свечи в его руках только щекотали старика. Он гнусно смеялся и ртом с корявыми клыками тянулся к шее беспомощного человечка.
Илья знал, что его гнев — изысканное блюдо для паразита. С каждым мгновением тот становится сильней. Но Илья, наперекор нарастающему бессилию, всё махал и махал руками, пока старик в азарте не прыгнул ему на шею. Прежде чем рухнуть на пол, Илья успел отшатнуться от кровати, и когда старик уцепился клыками за ухо, поднял свечу к его голове.
ЗОЯ
Пока чёрный старик танцевал на Соне, Зое казалось, что она чувствует каждый толчок. Гнев и ужас смешались в ней. Ментально она была вместе с Ильёй, когда он бросился на негодяя. Но что он мог сделать? Без живого огня его атака была бы смешной, если бы не самоотверженность заведомо проигравшего.
И всё же Илья убрал паразита с дочери, посадив на свою шею. Зоя чувствовала, что у защитника почти не осталось сил. Видела, как последним импульсивным движением он поднял бесполезную свечу к голове чудовища. Жгучая ярость затопила её сознание. Что-то вырвалось из её глаз, и в тот же миг свеча вспыхнула.
Чёрный старик жалобно мяукнул, скукожился и растаял в полумраке. Зое показалось, что перед исчезновением он развалился на части.
МЕСЯЦ СПУСТЯ
— Век за Вас молиться буду! — Зоя осторожно промокнула салфеткой подкрашенные глаза.
— Давайте лучше вместе отмолим Илью, — предложил Аркадий Степанович, протирая линзы.
— Думаете, есть шанс?
Врач водрузил на большой нос очки и усмехнулся:
— Практика показывает, что шанс есть даже в гробу, хотя заживо погребённых это порой огорчает.
Зоя вздохнула, обернулась к дочери — та рассматривала что-то на стене за перегородкой.
— Мы с Соней сейчас как раз к Илье идём. Нам разрешили с ним проститься...
Счастливый детский смех прервал Зою.
— Нет, Лиза позаботится о нём, — сказала Соня.
Встревоженная женщина подошла к дочери и увидела на стене портрет. Охнула, рванулась к Аркадию Степановичу, пала перед ним на колени и взмолилась:
— Не втягивайте в это Соню! Вы не представляете, какой это ужас!
Схватила протянутую к ней ладонь, потянулась губами, но Аркадий Степнович тут же отдёрнул руку и холодно пробормотал:
— Отчего же, отлично представляю. Но Джоконда сама набирает своё войско...
* Текст выложен полностью.
http://cimmeria.ru/kartinochka.png
Оценки судей:
ЗОЯ
— Сколько ей осталось? — сухо спросила Зоя, но в этой сухости особенно остро отразилась боль предстоящей утраты.
Аркадий Степанович с профессиональным тактом выдержал паузу и ответил:
— Я уже говорил — многое зависит от вас. Общими усилиями мы, надеюсь, до осени... а там...
Зоя отвернулась к окну. Жаркое лето танцевало за стеклом тополиным пухом. Последнее лето Сонечки.
— Экспериментальное лечение... — не оборачиваясь, начала она.
— ...только затянет её и ваши мучения, — пожал плечами врач.
Зоя вскочила, бросилась к двери, на пороге обернулась и с мольбой простонала:
— Посоветуйте хоть что-нибудь! Неофициально. Какой-нибудь намёк на чудо. Я никогда никому и под пыткой не расскажу.
— Честно? — врач снял очки и, протирая линзы салфеткой, сказал: — Есть один человек. Подрабатывает сиделкой при умирающих. У него бывают чудеса. Берёт дорого, но...
— Мужчина-сиделка? — перебила Зоя.
— Да, — кивнул врач. — Вряд ли Соня поправится, но, в любом случае, он поможет ей. Запоминайте телефон.
Сиделка-целитель пришёл тем же вечером.
— Илья, — представился он с порога.
Цепким взглядом осмотрел украшенный детскими рисунками коридор, снял с плеча и поставил на стул большой рюкзак.
— Мне надо полчаса, чтобы понять — есть смысл оставаться, или вам лучше пригласить сиделку подешевле.
Зоя достала из тумбочки мужские резиновые шлёпанцы, положила перед Ильёй, кивнула:
— Конечно.
— Если откажусь, за вызов денег не возьму.
— Не отказывайтесь, пожалуйста. Соня — удивительный ребёнок.
Пока мужчина переобувался, Зоя рассматривала сиделку (сидельца?): шатен средних лет, средних параметров, седина на висках, сеточка мимических морщин от улыбок на загорелом лице. Свободная белая футболка с принтом «Ангельское исчадие», чистые голубые джинсы, серые полуботинки почти не запылились.
Из детской раздался громкий всхлип.
— Третий котёнок сегодня сбежал, — объяснила Зоя. — Думает, что из-за неё, вот и переживает. Пойдёмте, познакомлю вас с Соней.
— Нет, я сам, — Илья тоже внимательно оглядел хозяйку и скомандовал: — А вы как раз успеете в магазин. Обожаю молоко с пряниками.
Взял рюкзак и направился к умирающей.
Зоя послушно подхватила сумочку, заглянула в кошелёк и пошла в супермаркет. Только выйдя из магазина с двумя тяжёлыми пакетами, она осознала, что оставила безнадёжно больную дочь одну с незнакомым человеком. Словно порицая её, стая ворон сорвалась с веток больших берёз, закружила над головой, загалдела:
— Каррр! Как ты могла?! Каррр-каррр!! Умирающую дочь!! Каррр-каррр-каррр!!! Оставить одну с сидельцем-отсидельцем!!!
В панике Зоя помчалась домой. Прошла вечность, пока она, почти задохнувшаяся от бега и дурного предчувствия, набрала на входном замке код, дождалась исцарапанного, провонявшего мочой лифта и невыносимо медленно поднялась на четвёртый этаж.
«Улитка, судьбу проклиная, тащилась на лифте в свой дом...» — фальшивил внутренний голос.
Ключом в дрожащей руке долго боролась со старым замком. Наконец открыла дверь, ввалилась в коридор, замерла. Тишина. Ни всхлипов дочери, ни шорохов, какие сопутствуют живым обитателям городских квартир...
«МЁРТВАЯ тишина», — прогремело в голове.
Пакеты с глухим стуком выпали из ослабевших рук. Не в силах сдвинуться с места, Зоя опустилась на пол и закрыла от ужаса глаза. Сквозь невозможное горе едва пробивался тонкий ручеёк вопросов: «Что делать? Звонить 02, 03? А как объяснить, что сама оставила дочь с убийцей? Позвонить тёте Нине... О, нет! Её холодный взгляд... Года не прошло со смерти родителей...»
Зоя завыла. Сначала со щенячьим скулежом, потом громче, по-волчьи тоскливо.
— Заткнись, пожалуйста!
Женщина открыла глаза и увидела сидельца-отсидельца, присевшего перед ней на корточки.
— Дочь потревожишь, — зло прошипел он, собрал пакеты с продуктами и скрылся с ними в кухне.
— Потревожишь, — эхом откликнулась Зоя и удивлённо прошептала: — Соня почти не ест и не спит уже три месяца. Или уснула?
«Мёртвым сном, мёртвым сном, мёртвым сном...»
На ватных ногах зашла в детскую, подошла к кровати, склонилась над дочерью. В тусклом свете ночника лицо Сони казалось спокойным. Зоя знала, что у почивших от тяжёлой болезни бывают спокойные и даже счастливые лица. Будто они рады, что, наконец, отмучились.
«Отмучилась...»
Зоя села на кровать. Поняла, что бояться больше нечего. Жизнь потеряла смысл. Чем быстрее умрёт, тем скорее встретится с дочерью Там. И с родителями. А если нет никакого Там — так и лучше. Только пусть отсиделец без пыток справится. Надо сразу сказать, где карточки и листочек с пин-кодами спрятаны.
«Демон-сиделка, ангельское исчадие...»
Но, вопреки трагическим планам, Зоя инстинктивно искала что-нибудь тяжёлое или острое, а лучше, и то и другое. Кукла, розовый слон-подушка, книги, сотовый... — всё не то. Вдруг ужас сковал Зою — из мрака дальнего угла на неё смотрела женщина. Жестокая улыбка на почти бесцветном лице, чёрные распущенные волосы, чёрные и одновременно сияющие глаза наполнены злобой...
Волосы Зои были заколоты на затылке в клубок, но они определённо встали дыбом. Мистика окончательно овладела потемневшим сознанием: «Вот кто выпил у Сони последние соки. Ну что ж, испей и мою жизнь досуха. Сонечка, детка, подожди маму. Я скоро...»
Из оцепенения Зою ненадолго вывел хриплый шёпот Ильи:
— Идём, я всё приготовил.
«Нет, умру тут, рядом с телом Сони. Тащи свой убийственный инвентарь сюда»
Окончательно покорившись судьбе, Зоя замерла перед вампиршей, как кролик перед удавом.
ИЛЬЯ
Глядя на застывшую от горя женщину, Илья засомневался в своём решении остаться. У него был печальный опыт работы со свихнувшимися родственниками. С теми, у кого психические вмятины уже не восстанавливались. Как у мячика для настольного тенниса — бывает, нажмёшь, где надо, и выровняется, а бывает всё бесполезно, только выбросить. Определённо, эта женщина уже у психической точки невозврата.
На всякий случай повторил приглашение:
— Идём, я всё приготовил.
Тишина. Безумная хозяйка не шелохнулась. Подошёл, помахал ладонью перед глазами — никакой реакции.
«Похоже, ступор. По тройному бесплатному тарифу»
Илья понял, что ему всё же придётся остаться в чужой квартире на ночь. Ступор непредсказуем — в лучшем случае, к утру женщина оклемается, в худшем — даже думать не хочется.
«Ладно, утро вечера мудренее»
Позвонил домой, предупредил, что останется сиделкой-волонтёром до утра, и пошёл на кухню. Ступор подождёт, а молоко с пряниками — никогда!
СОНЯ
— Мама! — Соня тронула мать за руку. — Мама, я хочу есть.
Лицо матери чуть напряглось, но она не шелохнулась, неотрывно наблюдая за чем-то в углу. Соня испугалась. Неужели чудовище выбралось из её кошмаров, и мама, наконец, увидела его? Вспомнила, как бабушка однажды сказала: «В реальной жизни нет чудес. Они все по ту сторону действительности». Значит, ошибаются даже бабушки.
— Мама...
— Оставь её.
Соня обернулась. В проёме двери стоял незнакомый мужчина со стаканом молока и соломинкой.
— Ты кто? — испуганно прошептала девочка.
— Не помнишь? Ладно, зови меня Ильёй. Подрастёшь, скажу отчество.
— Я не подрасту... Ты кто? — повторила Соня.
— Твой друг на эту ночь.
— Ага, утром сбежишь как Пуська, Тимка и Пудра.
— Котята? — догадался Илья.
Он поставил стакан на тумбочку, помог Соне сеть, сунув большую подушку за спину. Положил на колени слона-подушку, установил между его ног стакан с молоком, протянул соломинку.
— Пей.
Соня послушалась. Незнакомый мужчина показался правильным и надёжным. В отличие от других взрослых, он не отводил глаза и не вздыхал. Напротив — смотрел на неё открыто и с любопытством, как на нового друга.
— Сколько тебе лет? — спросил Илья.
— Восемь, — пробулькала с соломинкой во рту Соня.
— Мой любимый возраст.
Соня удивлённо приподняла бровь.
— В восемь лет человек уже всё понимает, но ещё не разучился говорить. Знаешь, как трудно общаться с подростками? Каждое второе слово у них или «типа», или «ну». А взрослые наоборот — столько слов выучили, что всё время в них путаются.
Соне понравилось, что её назвали человеком, а не бедняжкой. И про взрослых ей тоже понравилось — разговаривают непонятными длинными словами, а потом сердятся друг на друга.
— Что с ней? — Соня кивнула на маму.
— Выпьешь, расскажу.
С трудом одолев полстакана, девочка откинулась на подушку за спиной и тихо спросила:
— С мамой беда?
— Да, — Илья убрал стакан и сел на корточки перед Зоей.
Соня начала привыкать к несчастьям, но мама — это всё, что осталось в её короткой жизни. С ней ничего не должно случиться. Без неё невозможно... Слёзы потекли по лицу девочки. Она закрыла глаза, чтобы удержать их.
ЗОЯ
Словно муха в паутине забилась Зоя, услышав голос дочери.
«Жива! Жива!! Жива!!!»
Всё слыша и понимая, Зоя не могла шелохнуться. Такое с ней было впервые. Наверное, ведьма в углу загипнотизировала. И всё равно было подло оставить единственного ребёнка в полной власти незнакомца, сидеть рядом с умирающей дочкой и молчать.
Зоя догадалась, что Илья напоил Сонечку. Характерное причмокивание и булькание однозначно указывало на молоко. Она удивилась, обрадовалась... Заметила, что взгляд ведьмы реагирует на её настроение. Чуть расслабилась, и глаза вампирши немного потеплели.
Прислушалась к дочери, почувствовала её ужас. Попробовала развернуться — бесполезно. С мольбой посмотрела на ведьму. Странно, что ни дочь, ни сиделец не замечают её. Глюк?
Почувствовала, что мужчина присел сбоку на корточки. Внутри всё сжалось от испуга.
— Тише, не дёргайся, ты в ступоре, — сказал Илья. — Это как ночью в мутной воде всплывать или из снежной лавины выбираться. Где верх-низ непонятно. Будешь трепыхаться — воздуха не хватит, и погибнешь. Расслабься, доверься телу и жди, когда оно само всплывёт. Само себя спасёт.
«Вот тебе и исчадие, — усмехнулся внутренний голос и посоветовал: — Пока сидишь без дела, молись на него, как на Спасителя»
ИЛЬЯ
«Отлично, — подумал Илья. — Теперь обе в полной моей власти. Лишняя пара глаз пригодится. Главное, никто мне не помешает до утра»
Он посмотрел на Сонины книжки, отметил самые потёртые и повернулся к девочке:
— Мама сейчас как заколдованная — всё слышит, но не может ответить. Её надо расколдовать. Поможешь?
Девочка открыла глаза, кивнула.
— Сейчас приготовлю Живую воду. Сиди тихо, — приказал Илья.
Достал из рюкзака банку с водой. Сел в кресло у кровати, снял крышку и зашептал.
— Заклинание? — спросила Соня.
— Заговор. Не мешай.
С полчаса Илья бубнил установки. Потом отхлебнул для пробы, замер на минуту и протянул банку Соне:
— Половина Живой воды твоя, половина маме.
— Половина? — ужаснулась девочка.
— Ладно, сколько сможешь.
Илья держал банку, пока Соня через силу глотала Живую воду. Старалась, пока не затошнило. С виноватым лицом откинулась на подушку и прошептала:
— Отдохну.
Илья убрал банку:
— Остальное маме.
— Как же она пить будет?
— Не боись, всё до капельки в неё вольём.
ЗОЯ
«Вольём? Как? Всё-таки что-то с ним не так...»
Новые подозрения зароились у Зои в голове: «Кажется, “живая вода” — это из бандитского сленга. В воде какой-то наркотик. Зачем? Мы и так с Соней беспомощны. Память отшибает? Идеальное ограбление: ни следов, ни свидетелей. Сейчас сама расскажу, что где взять. Перепишет на себя квартиру, а нас на улицу выкинет. Куда-нибудь на окраину. Дня через два безмозглую нищенку с больным ребёнком запрут в психушке. Это в лучшем случае... Доченька, цветочек мой золотой, как же я перед тобой виновата!»
Женщина в углу высокомерно улыбалась. Зоя, наконец, догадалась, что она тоже в ступоре. Случайная свидетельница? Что тут случилось, пока она за пряниками для домушника бегала?
СОНЯ
Девочка с интересом следила за новым другом. Как он доставал из большого рюкзака и раскладывал на кровати шприцы, трубочки, коробочки, флакончики... Как собирал капельницу, как перетягивал маме руку жгутом выше локтя, как протирал ваткой кожу на сгибе. Соня закрыла глаза, чтобы не видеть, как маму колют иглой. Когда открыла, Илья уже закрепил её пластырем и соединил через мягкую трубку с банкой.
Всё это время Илья рассказывал об удивительных вещах:
— ...вон у тебя Кремль собран из кирпичиков конструктора. Наше сознание также слеплено из кирпичиков, но крошечных, глазами их не увидишь.
— У плохих людей кирпичи неправильно собраны?
— Верно. И у плохих, и у больных людей неправильно построено сознание. От них, как от кривого дома, всем беда.
— Бабушка говорила, что у них крыша съезжает.
— Сейчас мы и маме, и тебе поправим крышу.
— Живой водой?
— Да. Я записал в неё чинительную программу. С кровью вода растечётся по всему телу, исправит все поломки, включит такие способности, о которых вы с мамой и не слышали.
Соня слушала друга с предельным для её состояния вниманием. Ей казалось, что это волшебник выбрался из её кошмаров вслед за чудовищем, которое заколдовало маму. За ночь Илья всех расколдует, потом накажет злодея и, если Соня очень-очень попросит, возьмёт её к себе ученицей. Вместе они столько зла погубят, столько добра причинят всем-всем-всем...
ИЛЬЯ
Убедившись, что Зоя не завалится, если вдруг выйдет из ступора, Илья посмотрел на Соню. На бледном личике отразилось любопытство.
«Так-то лучше»
Сел в кресло у кровати и, наблюдая за капельницей, спросил:
— Ты знаешь, что пчёлы не видят людей?
— Знаю.
— Здорово. А знаешь, что в мире есть сущности, которых не видят люди?
— Нет. Расскажи.
Илье действительно нравились дети младших классов. Нравились их любознательность и вера в чудеса, их мужество при встрече с ужасным и способность быстро забывать неприятности. Он редко злоупотреблял детской доверчивостью, хотя со стороны могло показаться иначе. И Соне он рассказал только то, что знал и во что верил:
— Понимаешь, у людей, как у пчёл, очень узкое восприятие мира. Мы видим хуже кошек, наш нюх просто никудышный, мы не чувствуем, как по коже топают комары, не слышим приближения ураганов и землетрясений и со вкусом у нас проблемы. Наверное, люди неосознанно загоняют свои органы чувств в узкий диапазон. Так спокойней. Но, обретя спокойствие, люди утратили способность замечать, например, Иных.
— Призраков или инопланетян? — уточнила Соня.
— Их тоже. Но Иными я называю других жителей нашей планеты. На самом деле, люди о них давно знают. Каждый народ называет их по-своему: «люди-тени», «свистящие люди», «спрятанные люди» и ещё несколько десятков названий. Я называю их Иными, потому что так короче.
Илья надеялся, что монотонной речью усыпит девочку, но не тут-то было:
— Их как-нибудь можно обнаружить? Камерой или металлоискателем засечь?
— Некоторые люди их чувствуют, как прохладный ветерок. И на камеру они иногда попадают. Завтра покажу тебе в Интернете ролик, где Иная спасает велосипедиста из-под колёс грузовика.
— Иные спасают людей? — удивилась Соня.
— Так же часто, как люди спасают животных.
— Я ещё никого не спасла, — вздохнула девочка, вспомнив, как утром от неё сбежала Пудра.
— Вот и тебя пока никто из Иных не спас.
— Они лечат людей? — Соня готова была поверить во что угодно.
— Конечно.
— Наверное, я им не нравлюсь. Люди тоже не всякую собаку вылечат.
— Засыпай, а мы с мамой посмотрим, как Иные к тебе относятся.
— Вы с мамой их видите?
— Закрой глаза, а то ничего не скажу.
Соня улыбнулась и зажмурилась. Илья как можно проще объяснил, для чего нужна Живая вода, зачем он принёс картину, как Соне помочь маме. Через несколько минут дыхание девочки стало таким тихим, что, казалось, его и вовсе нет.
Илья включил настольную лампу, направил свет в угол. Прикинул, под каким углом Зоя смотрит на Джоконду. Подошёл к портрету, опустил его, убрав пару книг со стула. Чуть повернул картину. Вернулся к Зое, вытащил иглу из вены, заклеил ранку пластырем, разобрал капельницу. Жёстко сказал:
— Смотри на Джоконду. Повезёт — увидишь дочь её глазами. Если заметишь Иных, сиди тихо. Дёрнешься - и дочке конец. Да и тебе крышка.
Выключил лампу, сел в кресло и замер. В свете тусклого ночника глаза Моны Лизы показались Илье нечеловечески жуткими.
ЗОЯ
«Джоконда? Караул! Свихнулась от портрета. Оставила дочь без помощи и защиты из-за картины. Тётя Нина права — такой дуры безмозглой свет ещё не видел...»
В душе Зоя надеялась, что отрава, которую вогнал в её вену сиделец, подарит ей забвение до того, как замучает совесть. Она и не догадывалась, что настоящий ужас впереди. Он перекроет все её самые свирепые угрызения.
Ругая себя на все лады, Зоя не заметила, как... умерла. Внезапно она увидела себя со стороны — затюканная женщина сидит на кровати, как неудачная статуя для надгробия. В глазах пустота зомби. Такой мамашей только непослушных детей пугать. Посмотрела на Соню. Дочь, наконец, уснула. Какое спокойное у неё личико. Нет, нахмурила брови, испуганно засопела. Мужчина в чёрном костюме заслонил Соню. Кто это? Откуда он взялся? Илья, чудо лесное, спит в кресле, ну и кто этот чёрный человек, что ему надо от Сони? Какого чёрта он тут делает? Какого чёрта...
Мужчина повернулся к застывшей матери. Это был старик с отвратительной гримасой на сморщенном лице. Он потянулся длинными скрюченными пальцами к голове женщины. В ужасе Зоя ахнула:
— Эй, ты что творишь?!
Краем сознания догадалась, что в мёртвом виде она совершенно безвредна. Ей не защитить свои останки от сатаниста. И всё же старик отпрянул от её тела. Зоя мгновенно поняла свою ошибку: он снова заинтересовался Соней. Его длинные пальцы вцепились в шею ребёнка, он склонился над её лицом, словно страстный любовник над красавицей, что-то прошептал и омерзительно зачавкал.
— Гнусная тварь!!! — взвыла Зоя. — Убью!!!
Она билась словно бабочка об стекло, не в силах вырваться на свободу. И вдруг Зоя снова оказалась в своём теле. Взвизгнула:
— Убью гада!!!
Вскочила, подхватила Соню на руки и выбежала с ней в кухню. Только забаррикадировав дверь столом, поняла, что телефон остался в сумке в коридоре.
— Ничего, соседи у нас чуткие, — успокоила себя и дочку Зоя. — Крикну в форточку, что я о них думаю, и через пять минут к нам спецназ пожалует.
ИЛЬЯ
Илья испытывал двойственные чувства: с одной стороны, женщина вышла из ступора, с другой — крыша её вот-вот сорвётся. Бред, который она несла, был верным признаком скорого помешательства. Он решил подождать, когда она чуть оклемается, но, услышав угрозу, жёстко сказал:
— Не кричи, спецназ горю не поможет. Только усугубит последствия.
— Кто эта тварь? — крикнула из-за двери Зоя.
Наученный прежним горьким опытом, Илья скрыл радость от её прозрения и по-деловому спросил:
— Ты всё-таки видела паразита? Как он выглядел?
— Как ты своего подельника нарядил, так он и выглядел, — огрызнулась Зоя, нервно стуча ножом по столу.
— Всё-таки «он». Старый или молодой?
— Старый, — прошептала Соня.
— Чёрный страшный старик, — зло добавила Зоя.
За дверью послышалась возня. Видимо, мать утешала дочь и знаками уговаривала молчать. Илья понимал женщину. На её месте он бы психанул куда сильней, но времени на сопли уже не было.
— Старик — это плохо. Старики хитрые, — проворчал он и надолго задумался.
Взволнованный шёпот за дверью, постепенно нарастая, перешёл в отчётливый спор:
— ...нет, мама, ты не умерла. Старик сказал, что съест меня, а потом тебя, — возразила Соня.
— Но я видела себя со стороны. Я была вне своего тела.
— Это Живая вода.
— Передоз от наркотика.
Тут Илья не выдержал:
— Откуда у таких дур умные дети? Ты же слышала, что я Соне рассказывал. Знала, что сможешь увидеть Иных глазами Джоконды. И что сейчас тупишь? Тебе дочь от паразита спасать надо, а ты бабскими истериками забавляешься. Сейчас ты с этой тварью заодно против меня и Сони. Ещё немного, и вы нас одолеете.
Несколько минут было тихо. Потом раздался скрежет отодвигаемого стола, дверь приоткрылась.
— Молоко с пряниками будешь?
— Так-то лучше.
СОНЯ
Пока мама накрывала на стол, Соня сидела рядом с Ильёй и держалась за его руку, как за последнюю соломинку.
— Какие у него глаза, какой голос... — выспрашивал Илья.
Соня медленно и мучительно вспоминала детали. Потом всхлипнула и с обидой спросила:
— Что ему от меня надо?
Илья посмотрел на девочку, прикидывая, сможет ли она понять его объяснение. Решил рискнуть:
— Нормальные люди любят животных и заботятся о них. Но есть другие, кому обидеть и даже убить щенка или котёнка — плёвое дело. Вот и с Иными та же петрушка. Обычно они помогают людям. Они всегда вокруг нас, хоть мы их и не видим, и готовы помочь любому. Однажды я переходил дорогу, и тут какая-то машина вылетела из-за угла. Кто-то крикнул: «Стой!», и в этот момент машина промчалась, почти задев меня. Я обернулся — вокруг никого. Очевидно, Иной спас. Таких историй каждый человек и про себя и про знакомых много знает.
Соня посмотрела на маму. Зоя кивнула:
— Пожалуй, да, — и протянула Илье стакан тёплого молока.
Девочка понимала, что мешает Илье кушать, но не могла отцепиться от него. Впрочем, Илья отлично обходился одной рукой.
— Увы, — бубнил он с набитым ртом, — среди Иных тоже бывают скверные существа. Они питаются человеческой энергией, как некоторые люди дельфинами. Если позвать сюда других Иных, они вас обеих защитят, а негоднику накостыляют по самые гланды. Вопрос — как докричаться до Иных? Этот паршивец не случайно выбрал вашу квартиру. Тут ему спокойно. Кстати, никто в последнее время...
— Мои родители недавно умерли, — тяжело вздохнула Зоя.
— Козёл в огороде, — пробормотал Илья. — Котята не зря в бега ударились.
Соня огорчённо прошептала:
— Почему он не такой, как другие Иные?
— Кто знает? — пожал плечами Илья. — Может, поссорился со своими, ушёл из семьи...
Больше Соня ничего не слышала. Всем существом она тонула в бесконечном сером киселе. В нём не было места для мыслей и чувств. Только для Сони и беспредельной пустоты.
ЗОЯ
Неизвестно, сколько бы Зою терзали сомнения, если бы не Соня. Безграничная вера дочери в сидельца на мгновенье резанула по сердцу ревностью и укором, но измождённый вид Сони убил всё мелкое и недостойное. Когда Илья подхватил дочь, сползающую со стула, взял на руки и отнёс в постель, Зоя, наконец, почувствовала что-то похожее на благодарность.
— Спит? — с надеждой спросила она.
— У нас мало времени, — не стал напрасно обнадёживать Илья. — Паразит на время отступил, но вскоре вернётся замести следы. То есть, доесть надкусанное. Надо спешить.
Зоя ужаснулась, но решила отложить истерики до лучших времён.
— Что мне делать?
— Достань из рюкзака свечи, зажги и расставь кругом. Потом выпей моей воды и сосредоточься на Джоконде. Когда увидишь комнату её глазами и обнаружишь Иного — дай знать. Пальцем шевельни в его сторону. Трудно будет, но ты всё-таки шевельни.
За последние сутки Зоя столько раз чувствовала себя дурой, что решила на этот раз не мудрить и довериться сидельцу. Однако заморочки с Джокондой покоробили её. Она читала, что этот портрет способен довести впечатлительного человека до умопомрачения. Кажется, Стендаль первым потерял сознание у полотна. Зоя рассказала об этом Илье.
— Знаю, — буркнул тот. — Про Джоконду много глупостей напридумали. Даже вампиром её объявили. Будто бы краски становятся ярче, когда вокруг люди. Но главный секрет портрета знают немногие. Гений Леонардо сотворил такой артефакт, суть которого не укладывается в сознании обывателя — глазами своей Моны Лизы он видел мир таким, каким мы его видим только в раннем детстве. Мир, наполненный невидимыми для взрослых людей существами. Даже репродукции портрета обладают этим свойством.
Илья старался как можно быстрей настроить Зою на чудеса. Впрочем, несчастная женщина и сама жаждала их. Без лишних слов она расставила зажённые свечи в спальне, выпила стакан заговорённой воды, погладила спящую Соню по голове, села на краешек кровати и почти без страха сосредоточилась на глазах Моны Лизы.
Чтобы удержать сознание, Зоя начала вспоминать дни рождения Сонечки. Как сочиняли накануне стихи, наряжали её комнату, прятали подарки под подушку... и вдруг увидела белокурую головку дочки на этой подушке. Неужели получилось?
«Не дребезжи» — пробормотал то ли внутренний голос, то ли Илья.
Прислушаться к совету не удалось — у собственного Зоиного тела уже стоял гадкий старик. Он бесцеремонно тыкал в неё своим скрюченным чёрным пальцем и что-то бормотал. Зою заколдобило даже в этом необычном состоянии, но в душе она знала, что пока тварь возится с ней, дочка может спокойно спать. Однако этот материнский подвиг не затянулся — старик почмокал-поцыкал и повернулся к Соне.
«Нет!!!»
Несмотря на сильнейший внутренний порыв, тело Зои не шелохнулось. Только указательный палец правой руки нервно дернулся в сторону чудовища.
ИЛЬЯ
«Умница!» — мысленно поблагодарил Илья.
Он и сам ощутил холод — верный признак энергетического вампира. Со свечками в обеих руках направился к Соне, наблюдая за пламенем. Над Сониной головой обе свечи погасли. Едкий дым двумя змейками опустился на одеяло.
«В следующий раз паяльную лампу прихвачу» — мысленно пригрозил Илья и почувствовал, что следующего раза может и не случится.
Дернулся к ближайшей свече, но опоздал. С издевательской монотонностью одна за другой погасли все фитили. Илья почти видел, с каким удовольствием старый паразит издевается над ним. Он знал, что будет дальше: сначала запугивание, потом высасывание энергии беспомощной жертвы. Только Илью старик не станет доить, как Соню. Осушит сразу до смерти. И Зоя ничем не поможет. Без посторонней помощи она не сдвинет точку восприятия. Будет сидеть и смотреть за жестоким убийством. Хорошо, если не рехнётся.
И всё же Илья надеялся на здравомыслие Зои. В голове мелькнуло: «Матери могут быть удивительно мужественными, когда что-то угрожает детям. Чем больше эта тварь будет мучить меня, тем сильней Зоя испугается за дочь. Мать в ярости — это светопреставление. То, что сейчас и нужно...»
В тот же миг при тусклом свете ночника Илья увидел голову старика. Голову без туловища, висящую над Соней. Глаза, полные ярости, сверкали кроваво-красными искрами, вызывая панический ужас. Огромный крючковатый нос и оскал тонких губ придавали лицу выражение ненасытного хищника. Постепенно стало проявляться и тело. Голое, морщинистое с большими бородавками и гроздьями папиллом на груди. Непереносимый запах, который бывает в старых погребах от разлагающихся мышей и недогнивших продуктов, усиливал мерзость происходящего.
Проявившиеся ноги Иного с чёрными длинными когтями оказались на прикрытом одеялом животе Сони. Старик затопал, и девочка во сне застонала. Илья бросился на негодяя, но потухшие свечи в его руках только щекотали старика. Он гнусно смеялся и ртом с корявыми клыками тянулся к шее беспомощного человечка.
Илья знал, что его гнев — изысканное блюдо для паразита. С каждым мгновением тот становится сильней. Но Илья, наперекор нарастающему бессилию, всё махал и махал руками, пока старик в азарте не прыгнул ему на шею. Прежде чем рухнуть на пол, Илья успел отшатнуться от кровати, и когда старик уцепился клыками за ухо, поднял свечу к его голове.
ЗОЯ
Пока чёрный старик танцевал на Соне, Зое казалось, что она чувствует каждый толчок. Гнев и ужас смешались в ней. Ментально она была вместе с Ильёй, когда он бросился на негодяя. Но что он мог сделать? Без живого огня его атака была бы смешной, если бы не самоотверженность заведомо проигравшего.
И всё же Илья убрал паразита с дочери, посадив на свою шею. Зоя чувствовала, что у защитника почти не осталось сил. Видела, как последним импульсивным движением он поднял бесполезную свечу к голове чудовища. Жгучая ярость затопила её сознание. Что-то вырвалось из её глаз, и в тот же миг свеча вспыхнула.
Чёрный старик жалобно мяукнул, скукожился и растаял в полумраке. Зое показалось, что перед исчезновением он развалился на части.
МЕСЯЦ СПУСТЯ
— Век за Вас молиться буду! — Зоя осторожно промокнула салфеткой подкрашенные глаза.
— Давайте лучше вместе отмолим Илью, — предложил Аркадий Степанович, протирая линзы.
— Думаете, есть шанс?
Врач водрузил на большой нос очки и усмехнулся:
— Практика показывает, что шанс есть даже в гробу, хотя заживо погребённых это порой огорчает.
Зоя вздохнула, обернулась к дочери — та рассматривала что-то на стене за перегородкой.
— Мы с Соней сейчас как раз к Илье идём. Нам разрешили с ним проститься...
Счастливый детский смех прервал Зою.
— Нет, Лиза позаботится о нём, — сказала Соня.
Встревоженная женщина подошла к дочери и увидела на стене портрет. Охнула, рванулась к Аркадию Степановичу, пала перед ним на колени и взмолилась:
— Не втягивайте в это Соню! Вы не представляете, какой это ужас!
Схватила протянутую к ней ладонь, потянулась губами, но Аркадий Степнович тут же отдёрнул руку и холодно пробормотал:
— Отчего же, отлично представляю. Но Джоконда сама набирает своё войско...
* Текст выложен полностью.
http://cimmeria.ru/kartinochka.png
Оценки судей: