Junta Khan
05.05.2015, 22:10
Город мертвых
Рассказ снят с конкурса.
Они продолжали собираться за большим круглым столом в гостиной. Это был традиционный воскресный обед.
Раньше он проходил весело – все шутили, рассказывали смешные истории, разыгрывали друг друга. Но теперь всем было не до шуток. Сейчас за столом оставались пустые стулья – с ними больше не было бабушки Одри, пятнадцатилетней девочки-тинейджера Бетти и пятилетнего сына Гарри и Лизы – Бобби. Они все погибли той страшной ночью.
Прошел всего месяц после землетрясения, унесшего их жизни, и Гарри еще не мог прийти в себя. В сердце у него была кровоточащая рана. Он посмотрел на своих родных, сидящих за столом: его жена Лиза, отец Кларк и двое братишек — Кен и Коди. Они сидели рядом с Гарри и, слава богу, были живы.
Гарри вновь, в сто первый раз, вспомнил тот кошмарный вечер. Он говорил по телефону со своим продюсером – Гарри был известным на всю страну рок-музыкантом. Приложив телефонную трубку к уху, он ходил по комнате из одного конца в другой. И вдруг он увидел, как наклоняются к полу книжные полки, и все книги летят вниз, а из шкафа падает на пол вся посуда. Да и сам пол начал качаться. Гарри с удивлением сказал продюсеру:
— Мою квартиру трясет. Кажется это – землетрясение!
— Мою тоже, — ответил продюсер, и связь прервалась.
— Лиза, Боб, Бетти… все, все! Быстро одевайтесь и бегом на улицу. Это землетрясение! Пока тряхнуло один раз, но волна может повториться!
Все большое семейство Гарри, проживающее в пентхаузе на самом верху многоэтажного дома, засуетилось, зашумело. Кто-то пытался одеться теплее, кто-то раскладывал по карманам документы, кто-то хватал бутылку с водой и пачку печенья.
— Господи, что вы копаетесь? Быстро выходите на лестницу и бегом вниз! Лифтом пользоваться нельзя, а мы находимся на тридцатом этаже! Бегом, бегом вниз!
Гарри взял на руки Бобби, пропуская вперед отца, потом братишек и сестренку, потом бабушку с Лизой. Отец в начале группы и Гарри в ее конце должны были страховать всех. Они бежали вниз по лестнице как могли быстро, впереди, на несколько лестничных пролетов ниже, бежали соседи. Бобби, напуганный всеобщим переполохом, плакал, Гарри никак не мог его успокоить. Лиза остановилась и дождалась, пока к ней спустится муж, она хотела сама успокоить ребенка.
— Тише, тише, малыш, — взяв на руки сына, она гладила его по головке.
— Лиза, надо идти дальше, — сказал Гарри.
Лиза стала вновь спускаться, держа Бобби на руках. Малыш, успокоенный мамой, притих. Но вскоре остановилась бабушка, ей было семьдесят лет, и она не выдержала быстрого бега. Сердце у нее колотилось, она хватала открытым ртом воздух, задыхаясь.
— У кого есть вода? – крикнул Гарри. — Дайте бабушке воды!
Его младшие братья, которые, опередив всех, бежали несколькими пролетами ниже, стали подниматься назад, один из них держал в руке бутылку с водой. Они напоили бабушку и собрались вновь бежать вниз. В этот момент лестница под ногами жильцов дома зашаталась. Перила лестниц начали падать и люди, раздирая пальцы в кровь, пытались удержаться за каменные ступеньки. Вверху громко закричал Гарри — упавшая стена зажала его ногу.
Лиза отдала малыша Бетти и начала ползти по ступенькам вверх, чтобы помочь Гарри. Но уже в следующее мгновение все лестничное пространство превратилось в кошмар. Лестничных пролеты обрушились, и вниз с ужасающими криками полетели люди. Стены подъезда стали складываться, как картонные.
Лиза повисла в воздухе, судорожно болтая ногами. Ее пальцы из последних сил цеплялись за ступеньки. Увидев это, Гарри сильным рывком освободил свою окровавленную ногу из-под плиты и, превозмогая боль, пополз по ступенькам к Лизе. Наконец, он уцепился за ее руки и с силой потянул жену к себе. Гарри затащил Лизу на лестницу, и они легли на ступеньки, которые раскачивались из стороны в сторону.
Чуть придя в себя, Лиза наклонилась вниз и стала искать лестничную площадку, на которой оставила Боба, Бетти и бабушку. Но ее взгляд, куда бы она его ни переводила, упирался в пустоту – на месте лестничной клетки зияла черная бездна. Лиза страшно закричала, Гарри замер в шоке. Снизу, из пустоты, неслись душераздирающие крики раненных людей.
— Может, они живы, просто ранены? – прошептал Гарри. — А отец, Кен и Коди успели добежать до низа лестницы и спаслись?
Следующие минуты или часы выпали из памяти Гарри и Лизы. Они не помнили, как оказались на улице.
Улицу было невозможно узнать. Вокруг были сплошные руины. На месте домов – горы бетонных плит и камня. Меж развалин, словно тени, бродили люди. Отовсюду были слышны их голоса:
— Лео!
— Картер!
— Джошуа!
— Мэг!
— Клер!
Имена тех, кого ищут, словно эхо отталкивались от руин и многократно повторялись. Гарри и Лиза тоже стали звать своих близких:
— Боб!
— Бетти!
— Кларк!
— Одри!
— Кен, Коди!
От стены дома отделились три тени. Гарри и Лиза радостно бросились к ним и стали обнимать Кларка, Коди и Кена. Теперь уже они впятером звали:
— Бетти!
— Боб!
— Одри!
Но никто больше не отозвался — ни сейчас, ни на следующий день, ни через сутки.
А они все не теряли надежды и продолжали звать своих родных. Их голоса сливались с голосами других людей.
Ничего страшнее в своей жизни Гарри не видел: дымящиеся руины, ужасный ледяной холод, насквозь пронизывающий их тела, завывающий в завалах ветер, сизый туман и эти, полные безысходности, голоса!
Пятеро измученных людей пошли на другие улицы в поисках службы спасения, но не нашли ее.
— Странно, почему никто не приходит нам на помощь? – спросила Лиза.— Нет ни спасателей, ни представителей властей!
— А может, землетрясение затронуло всю страну? — робко предположил Кларк. – Может быть, в других городах то же самое?
Об этом про себя думали все, но теперь от этой мысли, высказанной вслух, всем стало еще холоднее, словно ледяной ветер подул сильнее.
— Эй! Идите сюда! – раздался неожиданно крик в конце улицы.
Повернувшись на голоса, они увидели, как несколько мужчин машут им руками. Гарри, Лиза, отец и мальчики пошли навстречу людям.
— Пойдемте с нами! – звали их незнакомые мужчины. — Там, в западной части города, уцелел целый район. Наверное, землетрясение не зацепило ту часть города.
Гарри и его родственники поспешили за людьми.
Добравшись до западного района они и сами увидели, что действительно все было как и прежде: дома стояли целые, в окнах даже горел свет и мелькали тени людей.
— Ищите и занимайте свободную квартиру, — сказали мужчины и отправились по домам к своим семьям.
Семья Гарри заселилась в просторную квартиру на первом этаже — ни у кого не было желания подниматься выше.
Постепенно жизнь налаживалась. И хотя у них не было связи с другими частями страны (телефоны, телевизоры не работали), они смогли начать жить заново, вместе с сотнями других выживших людей.
Гарри даже начал вновь писать песни. Правда, песни его теперь были грустные, в них сквозила печаль, навсегда поселившаяся в его сердце. Жаль только, что сейчас рядом с ним не было его любимой сестренки Бетти, прежде аккомпанирующей ему на гитаре. Приходилось петь и играть самому.
На концерты Гарри, которые он устраивал прямо на большой площади в центре западного района города, приходили почти все его жители. Его музыка, посвященная памяти погибших в землетрясении родственников, была созвучна всем им.
* * *
На концерты Бетти, которые она устраивала прямо на большой площади в центре восточного района города, приходили почти все его жители. Ее музыка, посвященная памяти погибших в землетрясении родственников, была созвучна всем им.
Жаль только, что сейчас рядом с ней не было ее любимого брата Гарри, прежде певшего под ее аккомпанемент. Приходилось играть и петь самой. Правда, песни ее теперь были грустные, в них сквозила печаль, навсегда поселившаяся в ее сердце.
Постепенно жизнь налаживалась. И хотя у них не было связи с другими частями страны (телефоны и телевизоры не работали), они смогли начать жить заново, вместе с сотнями других выживших людей.
Бетти, Одри и Боб заселились в просторную квартиру на первом этаже, никому не хотелось подниматься выше.
Сюда, в восточный район города, их привели незнакомые мужчины. Придя сюда вместе с ними, они увидели, что здесь действительно было все как прежде: дома стояли целыми, в окнах даже горел свет и мелькали тени людей.
— Странно, почему никто не приходит на помощь? – спросила Одри. — Нет ни спасателей, ни представителей власти.
— А может, землетрясение затронуло всю страну? — робко предположила Бетти.
Об этом про себя думали все, но теперь от этой мысли, высказанной вслух, всем стало еще холоднее, словно ледяной ветер подул сильнее.
Улицу в тот страшный день невозможно было узнать, вокруг были сплошные руины. На месте домов – горы бетонных плит и камня. Меж развалин, словно тени, бродили люди. Отовсюду были слышны их голоса:
— Лео!
— Картер!
— Джошуа!
— Мэг!
— Клер!
Имена тех, кого ищут, словно эхо отталкивались от руин и многократно повторялись. Бетти и Одри тоже звали своих близких:
— Гарри!
— Лиза!
— Кларк!
— Кен, Коди!
Но никто им не отозвался — ни сейчас, ни на следующий день, ни через сутки.
Предыдущие перед этим часы или минуты выпали из памяти Бетти, Одри и Боба. Они не помнили, как оказались на улице.
Бетти только помнила, что всей семьей они бежали вниз по лестнице, как могли быстро, впереди на несколько пролетов ниже, бежали соседи. Она помнила, как плакал на руках Гарри малыш Бобби, напуганный всеобщим переполохом, как Лиза успокоила его. Потом, задыхаясь, остановилась бабушка, и младшие братья принесли ей бутылку воды. В этот момент лестница под ногами жильцов дома зашаталась. Перила лестницы начали падать и люди, раздирая пальцы в кровь, пытались удержаться за каменные ступеньки. Все лестничное пространство превратилось в кошмар. Стены подъезда стали складываться, как картонные.
Бетти, которой Лиза передала малыша, видела, как та повисла в воздухе, судорожно болтая ногами. Гарри затащил Лизу, и они легли на ступеньки, которые раскачивались из стороны в сторону. Уже через минуту Бетти увидела, как над ними обрушились лестничные пролеты, и вниз с ужасающими криками полетели люди. Девушка подняла голову вверх и стала искать лестницу, на которой минуту назад лежали Гарри и Лиза. Но ее взгляд, куда бы она его не переводила, упирался в пустоту. На месте лестницы зияла черная бездна. Бетти страшно закричала, Одри замерла в ужасе.
Они продолжали собираться за большим круглым столом в гостиной. Это был традиционный воскресный обед. Раньше он проходил весело – все шутили, рассказывали смешные истории, разыгрывали друг друга. Но теперь всем было не до шуток.
Сейчас за столом оставались пустые стулья – с ними больше не было Гарри, Лизы, Кларка, Кена и Коди. Они все погибли той страшной ночью.
* * *
Гибель от землетрясения целого города стала национальной трагедией. В ту страшную ночь погибли все жители города, не выжил ни один человек.
Напрасно спасатели и волонтеры работали день и ночь, разгребая завалы и ища уцелевших людей. Они вытаскивали из-под плит только изувеченные трупы. Устраивая «минуту тишины» через каждый час, все замирали и слушали, не зовет ли их кто. Однако тишину не нарушал ни один звук.
Сам город не подлежал восстановлению, не уцелел ни один район, везде были только руины.
Там, где раньше была городская площадь, поставили памятник погибшим. На черной мраморной плите, тянувшейся к самому поднебесью, были высечены имена всех жертв землетрясения: Лео, Картер, Джошуа, Мэг, Клер, Гарри, Лиза, Бобби, Бетти, Кларк, Одри, Кен, Коди и еще тысячи других имен.
У памятника всегда лежали свежие цветы, сюда приезжали люди со всей страны. Они стояли у подножия памятника-гиганта и с ужасом оглядывались по сторонам – ничего страшнее они не видели в своей жизни: ужасные руины и ледяной ветер, поднимающий вверх цементную пыль и каменную крошку, заволакивающие все пространство сизым туманом.
Одиноко мчась среди развалин, ветер спускался в провалы домов и тоскливо завывал там, как будто звал прежних жильцов вернуться домой. Порой казалось, что ему в унисон вторят шепотом множество голосов. Эти голоса, застывшие в пространстве между прошлым и будущим, жили своей жизнью в мертвом городе, который мог существовать лишь в воображении. И в этом, канувшем в небытие городе, мертвые продолжали звать мертвых.
Рассказ снят с конкурса.
Они продолжали собираться за большим круглым столом в гостиной. Это был традиционный воскресный обед.
Раньше он проходил весело – все шутили, рассказывали смешные истории, разыгрывали друг друга. Но теперь всем было не до шуток. Сейчас за столом оставались пустые стулья – с ними больше не было бабушки Одри, пятнадцатилетней девочки-тинейджера Бетти и пятилетнего сына Гарри и Лизы – Бобби. Они все погибли той страшной ночью.
Прошел всего месяц после землетрясения, унесшего их жизни, и Гарри еще не мог прийти в себя. В сердце у него была кровоточащая рана. Он посмотрел на своих родных, сидящих за столом: его жена Лиза, отец Кларк и двое братишек — Кен и Коди. Они сидели рядом с Гарри и, слава богу, были живы.
Гарри вновь, в сто первый раз, вспомнил тот кошмарный вечер. Он говорил по телефону со своим продюсером – Гарри был известным на всю страну рок-музыкантом. Приложив телефонную трубку к уху, он ходил по комнате из одного конца в другой. И вдруг он увидел, как наклоняются к полу книжные полки, и все книги летят вниз, а из шкафа падает на пол вся посуда. Да и сам пол начал качаться. Гарри с удивлением сказал продюсеру:
— Мою квартиру трясет. Кажется это – землетрясение!
— Мою тоже, — ответил продюсер, и связь прервалась.
— Лиза, Боб, Бетти… все, все! Быстро одевайтесь и бегом на улицу. Это землетрясение! Пока тряхнуло один раз, но волна может повториться!
Все большое семейство Гарри, проживающее в пентхаузе на самом верху многоэтажного дома, засуетилось, зашумело. Кто-то пытался одеться теплее, кто-то раскладывал по карманам документы, кто-то хватал бутылку с водой и пачку печенья.
— Господи, что вы копаетесь? Быстро выходите на лестницу и бегом вниз! Лифтом пользоваться нельзя, а мы находимся на тридцатом этаже! Бегом, бегом вниз!
Гарри взял на руки Бобби, пропуская вперед отца, потом братишек и сестренку, потом бабушку с Лизой. Отец в начале группы и Гарри в ее конце должны были страховать всех. Они бежали вниз по лестнице как могли быстро, впереди, на несколько лестничных пролетов ниже, бежали соседи. Бобби, напуганный всеобщим переполохом, плакал, Гарри никак не мог его успокоить. Лиза остановилась и дождалась, пока к ней спустится муж, она хотела сама успокоить ребенка.
— Тише, тише, малыш, — взяв на руки сына, она гладила его по головке.
— Лиза, надо идти дальше, — сказал Гарри.
Лиза стала вновь спускаться, держа Бобби на руках. Малыш, успокоенный мамой, притих. Но вскоре остановилась бабушка, ей было семьдесят лет, и она не выдержала быстрого бега. Сердце у нее колотилось, она хватала открытым ртом воздух, задыхаясь.
— У кого есть вода? – крикнул Гарри. — Дайте бабушке воды!
Его младшие братья, которые, опередив всех, бежали несколькими пролетами ниже, стали подниматься назад, один из них держал в руке бутылку с водой. Они напоили бабушку и собрались вновь бежать вниз. В этот момент лестница под ногами жильцов дома зашаталась. Перила лестниц начали падать и люди, раздирая пальцы в кровь, пытались удержаться за каменные ступеньки. Вверху громко закричал Гарри — упавшая стена зажала его ногу.
Лиза отдала малыша Бетти и начала ползти по ступенькам вверх, чтобы помочь Гарри. Но уже в следующее мгновение все лестничное пространство превратилось в кошмар. Лестничных пролеты обрушились, и вниз с ужасающими криками полетели люди. Стены подъезда стали складываться, как картонные.
Лиза повисла в воздухе, судорожно болтая ногами. Ее пальцы из последних сил цеплялись за ступеньки. Увидев это, Гарри сильным рывком освободил свою окровавленную ногу из-под плиты и, превозмогая боль, пополз по ступенькам к Лизе. Наконец, он уцепился за ее руки и с силой потянул жену к себе. Гарри затащил Лизу на лестницу, и они легли на ступеньки, которые раскачивались из стороны в сторону.
Чуть придя в себя, Лиза наклонилась вниз и стала искать лестничную площадку, на которой оставила Боба, Бетти и бабушку. Но ее взгляд, куда бы она его ни переводила, упирался в пустоту – на месте лестничной клетки зияла черная бездна. Лиза страшно закричала, Гарри замер в шоке. Снизу, из пустоты, неслись душераздирающие крики раненных людей.
— Может, они живы, просто ранены? – прошептал Гарри. — А отец, Кен и Коди успели добежать до низа лестницы и спаслись?
Следующие минуты или часы выпали из памяти Гарри и Лизы. Они не помнили, как оказались на улице.
Улицу было невозможно узнать. Вокруг были сплошные руины. На месте домов – горы бетонных плит и камня. Меж развалин, словно тени, бродили люди. Отовсюду были слышны их голоса:
— Лео!
— Картер!
— Джошуа!
— Мэг!
— Клер!
Имена тех, кого ищут, словно эхо отталкивались от руин и многократно повторялись. Гарри и Лиза тоже стали звать своих близких:
— Боб!
— Бетти!
— Кларк!
— Одри!
— Кен, Коди!
От стены дома отделились три тени. Гарри и Лиза радостно бросились к ним и стали обнимать Кларка, Коди и Кена. Теперь уже они впятером звали:
— Бетти!
— Боб!
— Одри!
Но никто больше не отозвался — ни сейчас, ни на следующий день, ни через сутки.
А они все не теряли надежды и продолжали звать своих родных. Их голоса сливались с голосами других людей.
Ничего страшнее в своей жизни Гарри не видел: дымящиеся руины, ужасный ледяной холод, насквозь пронизывающий их тела, завывающий в завалах ветер, сизый туман и эти, полные безысходности, голоса!
Пятеро измученных людей пошли на другие улицы в поисках службы спасения, но не нашли ее.
— Странно, почему никто не приходит нам на помощь? – спросила Лиза.— Нет ни спасателей, ни представителей властей!
— А может, землетрясение затронуло всю страну? — робко предположил Кларк. – Может быть, в других городах то же самое?
Об этом про себя думали все, но теперь от этой мысли, высказанной вслух, всем стало еще холоднее, словно ледяной ветер подул сильнее.
— Эй! Идите сюда! – раздался неожиданно крик в конце улицы.
Повернувшись на голоса, они увидели, как несколько мужчин машут им руками. Гарри, Лиза, отец и мальчики пошли навстречу людям.
— Пойдемте с нами! – звали их незнакомые мужчины. — Там, в западной части города, уцелел целый район. Наверное, землетрясение не зацепило ту часть города.
Гарри и его родственники поспешили за людьми.
Добравшись до западного района они и сами увидели, что действительно все было как и прежде: дома стояли целые, в окнах даже горел свет и мелькали тени людей.
— Ищите и занимайте свободную квартиру, — сказали мужчины и отправились по домам к своим семьям.
Семья Гарри заселилась в просторную квартиру на первом этаже — ни у кого не было желания подниматься выше.
Постепенно жизнь налаживалась. И хотя у них не было связи с другими частями страны (телефоны, телевизоры не работали), они смогли начать жить заново, вместе с сотнями других выживших людей.
Гарри даже начал вновь писать песни. Правда, песни его теперь были грустные, в них сквозила печаль, навсегда поселившаяся в его сердце. Жаль только, что сейчас рядом с ним не было его любимой сестренки Бетти, прежде аккомпанирующей ему на гитаре. Приходилось петь и играть самому.
На концерты Гарри, которые он устраивал прямо на большой площади в центре западного района города, приходили почти все его жители. Его музыка, посвященная памяти погибших в землетрясении родственников, была созвучна всем им.
* * *
На концерты Бетти, которые она устраивала прямо на большой площади в центре восточного района города, приходили почти все его жители. Ее музыка, посвященная памяти погибших в землетрясении родственников, была созвучна всем им.
Жаль только, что сейчас рядом с ней не было ее любимого брата Гарри, прежде певшего под ее аккомпанемент. Приходилось играть и петь самой. Правда, песни ее теперь были грустные, в них сквозила печаль, навсегда поселившаяся в ее сердце.
Постепенно жизнь налаживалась. И хотя у них не было связи с другими частями страны (телефоны и телевизоры не работали), они смогли начать жить заново, вместе с сотнями других выживших людей.
Бетти, Одри и Боб заселились в просторную квартиру на первом этаже, никому не хотелось подниматься выше.
Сюда, в восточный район города, их привели незнакомые мужчины. Придя сюда вместе с ними, они увидели, что здесь действительно было все как прежде: дома стояли целыми, в окнах даже горел свет и мелькали тени людей.
— Странно, почему никто не приходит на помощь? – спросила Одри. — Нет ни спасателей, ни представителей власти.
— А может, землетрясение затронуло всю страну? — робко предположила Бетти.
Об этом про себя думали все, но теперь от этой мысли, высказанной вслух, всем стало еще холоднее, словно ледяной ветер подул сильнее.
Улицу в тот страшный день невозможно было узнать, вокруг были сплошные руины. На месте домов – горы бетонных плит и камня. Меж развалин, словно тени, бродили люди. Отовсюду были слышны их голоса:
— Лео!
— Картер!
— Джошуа!
— Мэг!
— Клер!
Имена тех, кого ищут, словно эхо отталкивались от руин и многократно повторялись. Бетти и Одри тоже звали своих близких:
— Гарри!
— Лиза!
— Кларк!
— Кен, Коди!
Но никто им не отозвался — ни сейчас, ни на следующий день, ни через сутки.
Предыдущие перед этим часы или минуты выпали из памяти Бетти, Одри и Боба. Они не помнили, как оказались на улице.
Бетти только помнила, что всей семьей они бежали вниз по лестнице, как могли быстро, впереди на несколько пролетов ниже, бежали соседи. Она помнила, как плакал на руках Гарри малыш Бобби, напуганный всеобщим переполохом, как Лиза успокоила его. Потом, задыхаясь, остановилась бабушка, и младшие братья принесли ей бутылку воды. В этот момент лестница под ногами жильцов дома зашаталась. Перила лестницы начали падать и люди, раздирая пальцы в кровь, пытались удержаться за каменные ступеньки. Все лестничное пространство превратилось в кошмар. Стены подъезда стали складываться, как картонные.
Бетти, которой Лиза передала малыша, видела, как та повисла в воздухе, судорожно болтая ногами. Гарри затащил Лизу, и они легли на ступеньки, которые раскачивались из стороны в сторону. Уже через минуту Бетти увидела, как над ними обрушились лестничные пролеты, и вниз с ужасающими криками полетели люди. Девушка подняла голову вверх и стала искать лестницу, на которой минуту назад лежали Гарри и Лиза. Но ее взгляд, куда бы она его не переводила, упирался в пустоту. На месте лестницы зияла черная бездна. Бетти страшно закричала, Одри замерла в ужасе.
Они продолжали собираться за большим круглым столом в гостиной. Это был традиционный воскресный обед. Раньше он проходил весело – все шутили, рассказывали смешные истории, разыгрывали друг друга. Но теперь всем было не до шуток.
Сейчас за столом оставались пустые стулья – с ними больше не было Гарри, Лизы, Кларка, Кена и Коди. Они все погибли той страшной ночью.
* * *
Гибель от землетрясения целого города стала национальной трагедией. В ту страшную ночь погибли все жители города, не выжил ни один человек.
Напрасно спасатели и волонтеры работали день и ночь, разгребая завалы и ища уцелевших людей. Они вытаскивали из-под плит только изувеченные трупы. Устраивая «минуту тишины» через каждый час, все замирали и слушали, не зовет ли их кто. Однако тишину не нарушал ни один звук.
Сам город не подлежал восстановлению, не уцелел ни один район, везде были только руины.
Там, где раньше была городская площадь, поставили памятник погибшим. На черной мраморной плите, тянувшейся к самому поднебесью, были высечены имена всех жертв землетрясения: Лео, Картер, Джошуа, Мэг, Клер, Гарри, Лиза, Бобби, Бетти, Кларк, Одри, Кен, Коди и еще тысячи других имен.
У памятника всегда лежали свежие цветы, сюда приезжали люди со всей страны. Они стояли у подножия памятника-гиганта и с ужасом оглядывались по сторонам – ничего страшнее они не видели в своей жизни: ужасные руины и ледяной ветер, поднимающий вверх цементную пыль и каменную крошку, заволакивающие все пространство сизым туманом.
Одиноко мчась среди развалин, ветер спускался в провалы домов и тоскливо завывал там, как будто звал прежних жильцов вернуться домой. Порой казалось, что ему в унисон вторят шепотом множество голосов. Эти голоса, застывшие в пространстве между прошлым и будущим, жили своей жизнью в мертвом городе, который мог существовать лишь в воображении. И в этом, канувшем в небытие городе, мертвые продолжали звать мертвых.