Конан и Муриела

[Пелиас почти кофийский]

Вот уже целую неделю Конан и Муриела гнали лошадей на юг, спасаясь от гнева разъярённых пунтийцев, которые вознамерились посадить их на колья за осквернение жилища богини Небетет. Девушка была уже полуживой от усталости; но, перепуганная насмерть, она была готова ехать, столько, сколько потребуется. За надругательство над святыней ей грозила казнь настолько жуткая, насколько и варварская – цивилизованный ум Запада ничего подобного не мог измыслить. От всей затеи им досталась разве что пригоршня золотого песка; да и толку от него было немного: кому его продавать тут, вдали от цивилизации?
Конан, в отличие от коринфийской танцовщицы не выказывал ни малейших следов усталости; он уверено правил своим тонконогим, но выносливым стигийским скакуном. Даже одежда на нём была почти та же, в которой он некогда проник в заброшенный город Алкменон: свободные штаны, лента, перехватывающая чёрную гриву, да ещё – рубаха, которой он разжился уже разжился уже в Кассали, столице Пунта.
Плодородные саванны понемногу снова сменили густые леса.
Они ехали по полосе высокой травы, но вот и она закончилась, со всех сторон окружённая джунглями. Последние оплоты цивилизации – если, конечно, повернётся язык так назвать королевства чернокожих варваров – остались далеко позади; где-то в тысяче миль отсюда, по левую руку, лежала Зембабве, страна, которой правили царственные братья; далеко на севере остался Пунт, а к югу лежали неизведанные, обширные земли. Но сейчас даже эти следы человечества остались позади: здесь был лишь лес, и ничего кроме леса: их окутывал первозданный покой. Впрочем, Конан был почти уверен, что немного южнее лес опять расступится, и потянется саванна; подобная местность ему была хорошо знакома.
Сам Конан предпочитал саванну: леса так и кишели кобрами, ядовитыми мамбами, шумными мартышками, опасные леопарды, а в реках порой попадались крокодилы. Здесь, где никто не вёл на них охоту, они вырастали в настоящих чудовищ. В саванне же всё же встречались человеческие поселения.
Пару раз они проехали мимо деревушек, состоящих из буквально двух-трёх хижин; обсаженные деревьями с зонтиковидными кронами, с изгородью из камней или колючих веток. Круглые дома, с коническими крышами были покрашены в белый цвет. В кронах деревьев висело множество гнёзд мелких птиц. Попадались заросли мимозы или величественные сикоморы, которые стояли тут уже не один век.
Один раз один даже наткнулись на небольшой городок, окружённый стеной из глины. Правда, внутри были всё те же мазанки, которые располагались кругом вдоль стен. Конан непостижимым образом находил общий язык с туземцами, кое-как объясняясь на смеси стигийского, кешанского, и языка бамула, выученного им давно, в своих многочисленных странствиях. Порой им разрешали переночевать в хижине, и даже угощали плодами или просом, по простоте душевной. Порой – Конан хмуро цыкал зубом или морщился, делал жест, толком ничего не объясняя – и они объезжали деревушки большим полукругом.
Муриела уже привыкла к тому, что на них смотрят, как на какую-то диковину – а на неё ещё и как на диковину, которой не худо бы обладать. Она не раз и не два замечала недвусмысленные предложения, которые направляли дикари к Конану, предлагая то ли купить её, то ли поделиться ею на ночь. Сами они также без зазрения совести отправляли к варвару своих жён и дочерей.
Но прожжённому авантюристу, похоже, в обращении с женщинами было свойственно определённое благородство: ни разу он не согласился на подобный обмен. Спали они, конечно, давно уже вместе: для Муриелы это было не в новинку, какой ещё жизни могла ожидать бывшая танцовщица и невольница? Но объятия варвара не вызывали у неё отвращения: напротив, сладкую дрожь и удивительно ощущение защищённости. Он казалось, даже спал вполглаза; с ним можно было не бояться зверей и людей, больше похожих на диких животных.
Уже не раз она ловила себя на мысли, что несмотря на то, что они стремительно углублялись в неведомую чащу, она уже давно не ощущал себя так спокойно – по правде, ещё ни разу после того, как её похитили из увязшего в песках каравана.
Куда они ехали? Что их поджидало?
Быть может, они могли оказаться во владениях жутких людоедов или в землях чёрных львов-убийц; но Муриелу это не слишком волновало. С Конаном она было готова отправиться даже в пасть самого дьявола.
И вот сейчас лес сомкнулся так плотно, что им пришлось остановиться.
Конан спрыгнул с лошади.
— Нужно было продать лошадей в последней деревушке, за мясо и бобы, — раздасованно сказал он. — В такую чащобу кони пройдут едва ли.
И впрямь – лес вставал единой стеной.
Жёлтые деревья, можжевельник, кедр, акации, лотосовые деревья – всё это переплеталось в единую зелёную стену.
— Гляди-ка, — прищурился киммериец. — Там, кажется, озеро.
Муриела только вздохнула – она видели лишь голубоватый сумрак, клубящийся меж стволов. Однако варвар оказался прав: спешившись и проведя коней в поводу, они оказались у небольшого лесного водоёма, окружённого громадными, в два обхвата фикусами-смоковницы.
— Это, наверно, прародители всех деревьев, — восхищённо прошептала коринфийка.
— Столпились вокруг водички, пить-то всем хочется, — согласился дикарь.
Верный своей прагматической натуре, он в первую очередь наполнил фляги с водой, а затем напился и умылся сам, плеща водой в лицо и отфыркиваясь, как большой кот.
— Искупайся, если хочешь, — предложил он. — Небось устала, и выдохлась. Я покараулю.
Муриела с благодарностью приняла это предложение.
Одежды на ней было всего ничего – позолочёные сандалии и короткая шёлковая юбка – та самая одежда, в которой они выбрались из Алкменона. Тело, некогда цвета слоновой кости, прекрасное лицо с точёной правильностью черт, даже полная, налитая грудь – было покрыто смугло-золотым загаром. Девушка бестрепетно скинула юбку и сандалии; наготы она давно не стыдилась. Да и было бы перед кем! Разве не Конан каждую ночь мял её податливые формы?
Она зашла в озеро, которое казалось зеленоватым – так плотно переплелись над её головой листва и ветви – по пояс, а затем опустилась в воду, и поплыла. Густые волосы расплылись по воде тёмным облаком.
И в этот миг в лесу послышались чьи-то грубоватые голоса.
— Дьявол! — вырвалось у киммерийца.
Он жестом указал Муриеле на ту сторону озера, и сам скрылся в лесу. Она вся выложилась в отчаянно броске; если их нагнали пунтийцы, то вполне могли нашпиговать её прямо посередине озера стрелами.
В лесу послышалось ржание, проклятия, звуки стычки, треск дерева – а затем, на берегу озера показались четыре фигуры. На них были юбки из кожи буйвола, шлемы с плюмажами из страусовых перьев; а в руках – длинные копья. Подстёгнутая ужасом, Муриела вся выложилась в отчаянном рывке. Это и впрямь были пунтийцы; очевидно, небольшой отряд таки нагнал беглецов – ведь изначально Лалибеа выслал куда больше народу.
Муриела с отчаянным всхлипом буквально вытащила себя на тот берег. К счастью, луков у них не было. Она замерла на берегу – совершенно голая и беззащитная. Сердце стучало, как сумасшедшее. Где Конан? Жив ли он? Куда ей скрываться? Эти воины Чёрной земли выслеживают добычу в лесу куда луче, чем она умеет прятаться…
И в этот миг молния разящей стали перечеркнул горло одного из воинов. Голова медленно, словно в кошмарном сне, повалилась на грудь, удерживаемая полоской кожи, а затем оторвалась и упала в траву. Из груди второго показалось острие меча – раньше чем тот успел обернулся. Но третий, в прыжке настиг кого-то скрывающегося в зелени, обхватил его руками и повалился с ним в заросли папоротника.
Даже приглушённое расстоянием, с той стороны озера доносилось рычание, треск ломающихся веток, угрозы. Затем всё затихло. У Муриелы перехватило дыхание. Но вот из травы поднялась фигура – явственно белокожая, вся заляпанная кровью, как некий демон мщения.
— Стой там! — рявкнула фигура.
Она взяла меч в зубы, и плюхнулась в озеро. Преодолевая его широкими, мощными гребками. Прошло совсем немного времени – и вот Конан уже вылез на берег, вторкнул меч в землю, и отжал руками густые пряди смоляных волос.
— Их было всего пятеро, — отрывисто бросил он. — Я прикончил их всех. Эти дураки думали, только они умеют прятаться в лесу, ха!
Казалось, всё произошедшее его забавляло. Варвар привык к жизни, приправленной смертельным риском; то, что случилось мгновения назад, нисколько не поколебало его душевного равновесия.
Впрочем, его лицо тут же омрачилось.
— Найдут их другие – пойдут по нашему следу. А коней не возьмёшь – через этакие джунгли им не продраться. Пойдём пешком, но быстро.
— Конан! А как же моя юбка! — чуть не плача, сказала Муриела.
Не то чтобы её внезапно одолела стыдливость, но ведь юбка и сандалии были тем последним, что связывало её с цивилизацией. А теперь, нагая, как в первый день творения, она сама себе казалась какой-то дикаркой, одной из многих, населяющих эти первозданные дебри.
— Во имя Крома! — воскликнул варвар. — Речь идёт о том, как бы нам не выпустили кишки, а её заботит внешний вид!
Он вытер меч листьями, и повесил на пояс.
— Когда эти служители Небетет нагонят нас, им будет всё равно, поджаривать нас голыми или одетыми.
Коринфийка только вздохнула, соглашаясь.
— Идём. Нужно затеряться в лесу. Положим, раз одному отряду повезло нас разыскать, это не значит, что и другим так подфартит. И потом, пора бы им уже и оказаться от этой погони. Надеюсь, трупы наведут их именно на эту мысль, а не заставят воспылать местью, — пробормотал киммериец.

[alik]

как называется эта книга

[Vlad lev]

как называется эта книга
это называется "Рассказы от Пелиаса: бесконечная история":)

[Teek]

как называется эта книга
«Приключения Флудераста, Или 30 сообщений» же

[Vlad lev]

Или 30 сообщений» же
эх и злой же шь!:big_smile:

[Пелиас почти кофийский]

как называется эта книга
Пока никак, я ей названия не придумал)))) Просто пишу потихоньку)))

[Пелиас почти кофийский]

новая версия


Вот уже целую неделю Конан и Муриела гнали лошадей на юг, спасаясь от разъярённых пунтийцев, которые хотели посадить их на колья за осквернение жилища богини Небетет. От всей затеи им досталась разве что пригоршня золотого песка; да и толку от него было немного: кому его продавать тут, вдали от цивилизации? Конан, в отличие от танцовщицы не выказывал никаких следов утомления; он уверено правил своим тонконогим, но выносливым стигийским скакуном. Одежда на нём была почти та же, в которой он проник в заброшенный город Алкменон: свободные штаны, лента, перехватывающая чёрную гриву, да ещё – рубаха, которой он разжился уже разжился уже в Кассали, столице Пунта.
Плодородные саванны понемногу снова сменили густые леса.
Они ехали по полосе травы, но вот и она закончилась, со всех сторон окружённая джунглями. Впрочем, Конан был уверен, что немного южнее джунгли опять расступятся, и потянется саванна; подобная местность ему была хорошо знакома. Сам Конан предпочитал степь: леса так и кишели кобрами, ядовитыми мамбами, опасными леопардами, а в реках порой попадались крокодилы – здесь, где никто на них не охотился, они вырастали в настоящих чудовищ. Последние оплоты цивилизации – если, конечно, повернётся язык так назвать королевства чернокожих варваров – остались позади; где-то в тысяче миль отсюда, по левую руку, лежала Зембабве, страна, которой правили царственные братья; далеко на севере остался Пунт, а к югу лежали неизведанные, обширные земли.
Пару раз они проехали мимо деревушек, состоящих из буквально двух-трёх хижин. Круглые дома, с коническими крышами были покрашены в белый цвет, и были обсажены деревьями с зонтиковидными кронами, с изгородью из камней или колючих веток. В кронах деревьев висело множество гнёзд мелких птиц. Один раз один даже наткнулись на небольшой городок, окружённый стеной из глины. Правда, внутри были всё те же мазанки, которые шли кругом вдоль стен.
Конан непостижимым образом находил общий язык с туземцами, кое-как объясняясь на смеси стигийского, кешанского, и языка бамула, выученного им давно, в своих многочисленных странствиях. Порой им разрешали переночевать в хижине, и даже угощали плодами или просом, по простоте душевной. Порой – Конан хмуро цыкал зубом или морщился, делал жест, толком ничего не объясняя – и они объезжали деревушки большим полукругом.
Муриела уже привыкла к тому, что на них смотрят, как на какую-то диковину – а на неё ещё и как на диковину, которой не худо бы обладать. Она не раз и не два замечала недвусмысленные предложения, которые направляли дикари к Конану, предлагая то ли купить её, то ли поделиться ею на ночь. Сами они также без зазрения совести отправляли к варвару своих жён и дочерей.
Но прожжённому авантюристу, похоже, в обращении с женщинами было свойственно определённое благородство: ни разу он не согласился на подобный обмен. Спали они, конечно, давно уже вместе: для Муриелы это было не в новинку, какой ещё жизни могла ожидать бывшая танцовщица и невольница? Но объятия варвара не вызывали у неё отвращения: напротив, сладкую дрожь – и ощущение защищённости. Он казалось, даже спал вполглаза; с ним можно было не бояться зверей и людей, больше похожих на диких животных.
Уже не раз она ловила себя на мысли, что несмотря на то, что они стремительно углублялись в неведомую чащу, она уже давно не ощущал себя так спокойно – по правде, ещё ни разу после того, как её похитили из увязшего в песках каравана.
Куда они ехали? Что их поджидало?
Быть может, они могли оказаться во владениях жутких людоедов или в землях чёрных львов-убийц; но Муриелу это не слишком волновало. С Конаном она было готова отправиться даже в пасть самого дьявола.
И вот сейчас лес сомкнулся так плотно, что им пришлось остановиться.
Конан спрыгнул с лошади.
— Нужно было продать лошадей в последней деревушке, за мясо и бобы, — раздасованно сказал он. — В такую чащобу кони пройдут едва ли.
И впрямь – лес вставал единой стеной.
Жёлтые деревья, можжевельник, кедр, акации, лотосовые деревья – всё это переплеталось в единую зелёную стену.
— Гляди-ка, — прищурился киммериец. — Там, кажется, озеро.
Муриела только вздохнула – она видела лишь голубоватый сумрак, клубящийся меж стволов. Однако варвар оказался прав: спешившись и проведя коней в поводу, они оказались у небольшого лесного водоёма, окружённого громадными, в два обхвата фикусами-смоковницы.
— Это, наверно, прародители всех деревьев, — восхищённо прошептала коринфийка.
— Столпились вокруг водички, пить-то всем хочется, — согласился дикарь.
Верный своей прагматической натуре, он в первую очередь наполнил фляги с водой, а затем напился и умылся сам, плеща водой в лицо и отфыркиваясь, как большой кот.
— Искупайся, если хочешь, — предложил он. — Небось устала, и выдохлась. Я покараулю.
Муриела с благодарностью приняла это предложение.
Одежды на ней было всего ничего – позолочёные сандалии и короткая шёлковая юбка – та самая одежда, в которой они выбрались из Алкменона. Тело, что было некогда цвета слоновой кости, лицо с точёной правильностью черт, даже полная, налитая грудь – ныне всё было покрыто смугло-золотым загаром. Девушка бестрепетно скинула юбку и сандалии; наготы она давно не стыдилась. Да и было бы перед кем! Разве не Конан каждую ночь мял её податливые формы?
Она зашла в озеро, которое казалось зеленоватым – так плотно переплелись над её головой листва и ветви – по пояс, а затем опустилась в воду, и поплыла. Густые волосы расплылись по воде тёмным облаком.
И в этот миг в лесу послышались чьи-то грубоватые голоса.
— Дьявол! — вырвалось у киммерийца.
Он жестом указал Муриеле на ту сторону озера, и сам скрылся в лесу. Подстёгнутая ужасом, она вся выложилась в отчаянном рывке; если их нагнали пунтийцы, то вполне могли нашпиговать её прямо посередине озера стрелами.
В лесу послышалось ржание, проклятия, звуки стычки, треск дерева – а затем, на берегу озера показались три фигуры. На них были юбки из кожи буйвола, шлемы с плюмажами из страусовых перьев; а в руках – длинные копья. Муриела чуть не утонула от страха. Это и впрямь были пунтийцы; очевидно, небольшой отряд таки нагнал беглецов – ведь изначально Лалибеа выслал куда больше народу.
Муриела с отчаянным всхлипом буквально вытащила себя на тот берег. К счастью, луков у них не было. Она замерла на берегу – совершенно голая и беззащитная. Сердце стучало, как сумасшедшее. Где Конан? Жив ли он? Куда ей скрываться? Эти воины Чёрной земли выслеживают добычу в лесу куда лучше, чем она умеет прятаться…
И в этот миг молния разящей стали перечеркнула горло одного из воинов. Голова медленно, словно в кошмарном сне, повалилась на грудь, удерживаемая полоской кожи, а затем оторвалась и упала в траву. Из груди второго показалось острие меча – раньше, чем тот успел обернулся. Но третий в прыжке настиг кого-то, скрывающегося в зелени, обхватил его руками и повалился с ним в заросли папоротника.
Даже приглушённое расстоянием, с той стороны озера доносилось рычание, треск ломающихся веток, угрозы. Затем всё затихло. У Муриелы перехватило дыхание. Но вот из травы поднялась фигура – явственно белокожая, вся заляпанная кровью, как некий демон мщения.
— Стой там! — рявкнула фигура.
Она взяла меч в зубы, и плюхнулась в озеро. Преодолевая его широкими, мощными гребками. Прошло совсем немного времени – и вот Конан уже вылез на берег, вторкнул меч в землю, и отжал руками густые пряди смоляных волос.
— Их было всего пятеро, — отрывисто бросил он. — Я прикончил их всех. Эти дураки думали, только они умеют прятаться в лесу, ха!
Казалось, всё произошедшее его забавляло. Варвар привык к жизни, приправленной смертельным риском; то, что случилось мгновения назад, нисколько не поколебало его душевного равновесия.
Впрочем, его лицо тут же омрачилось.
— Найдут их другие – пойдут по нашему следу. А коней не возьмёшь – через этакие джунгли им не продраться. Вот ведь напасть на наши головы! Пойдём пешком, но быстро.
— Конан! А как же моя юбка! — чуть не плача, сказала Муриела.
Не то чтобы её внезапно одолела стыдливость, но ведь юбка и сандалии были тем последним, что связывало её с цивилизацией. А теперь, нагая, как в первый день творения, она сама себе казалась какой-то дикаркой, одной из многих, населяющих эти первозданные дебри.
— Во имя Крома! — воскликнул варвар. — Речь идёт о том, как бы нам не выпустили кишки, а её заботит внешний вид!
Он вытер меч листьями, и повесил на пояс.
— Когда эти служители Небетет нагонят нас, им будет всё равно, поджаривать нас голыми или одетыми.
Коринфийка только вздохнула, соглашаясь.
— Идём. Нужно затеряться в лесу. Положим, раз одному отряду повезло нас разыскать, это не значит, что и другим так подфартит. И потом, пора бы им уже и оказаться от этой погони. Надеюсь, трупы наведут их именно на эту мысль, а не заставят воспылать местью, — пробормотал киммериец.


Ещё неделю они шли пешком.
Их пятки погружались то в густую чёрную жижу, то во влажный мох; деревья, то с тонкими, похожими на копья, то с толстенными, смахивающими на перекрученные светлые корни, стволами – деревья, деревья, бесчисленные деревья – только они да гирлянды лиан и остались кругом. Пару раз они натыкались на павианов, и даже на выводок горилл; один раз Муриелу напугала шипящая с ветки виверра. В месте, где лес был чуть пореже, и уступал права кустарнику, Конан прикончил лесную антилопу; так у них появилось мясо. Больше всего Муриела боялась змей – те, толстые, смахивающие на зелёные канаты, были почти невидимы в листве.
А затем лес, наконец-то, кончился.
Вначале он поредел, и слепящего белого неба в разрывах между листьями и лианами стало куда больше; а затем внезапно как-то съёжился, перешёл в кустарник, и, наконец, остался позади.
— Ба! — изумлённо отозвался Конан. — Да это же город!
Муриела жадно вглядывалась вдаль.
А город и впрямь был.
Не такой, конечно, как в её родной Коринфии, но всё-таки, настоящий город!

Город живописал собой великолепную картину варварской дикости. Огромная стена, по меньшей мере, в шесть человеческих ростов, сложенная из здоровенных жёлто-серых валунов, опоясывала его по кругу. Находился он прямо посреди саванны; сбоку, слева к нему примыкало ещё несколько каменных кругов поменьше, прилепленных к его исполинскому боку – там высота стен была поменьше, в три-четыре роста Муриелы, да и сложены они были как попало: удивительно, что вообще не обрушивались под своим весом. Прямо напротив них располагались ворота; верха у них не было, будто каньон разрезал стену на две части.
Прямо перед воротами стопилась пёстрая толпа чернокожих, с лошадями, мулами, козами, телегами и баулами.
— Ха! — сказал варвар. — А учёные дураки из Офира учат, что дальше Пунта нет никаких цивилизованных земель!
Он сплюнул:
— Жаль, пришлось бросить лошадок – продали бы за милую душу.
Он отцепил от пояса и взвесил на руке мешочек с золотом, из-за которого и начались все их мытарства.
— Интересно, а в чести ли деньги вообще тут, — пробормотал он.
— Деньги есть везде, — убеждённо сказал Муриела.
Варвар лишь хмыкнул.
— Ну ничего, охранники везде нужны, — сказал он. — Наймёмся к купцу или местному богатею. Если совсем не удастся разжиться деньгами, продам тебя.
Его зубы блеснули в усмешке.
— Это ты так шутишь, да? — спросила Муриела, и губы её дрожали.
Он неопределённо пожал плечами:
— Пошли, посмотрим, что у них там.

[Пелиас почти кофийский]

Перечитал тут Барабаны Тобалку и нашёл пару полезных моментов. Во-первых, окацца, все чернокожие, от Куша и Зембабве и аж до атлайан, понимали шемитский, ибо он в Чёрных королевствах был языком купцов. Вообще есть у меня канеш подозрение, что-прям-таки ВСЕ негры вряд ли его понимали, но видимо многие, это да.

Собственно это уже второе свидетельством о том что шемиты там на Юге наследили: они и в Зубах Гвалура много раз упоминаются, в Кешане.

А ещё нашёл упоминание, что в Стикс на юге, как раз примерно там куда моя Муриела пришла с Конаном, должна впадать река Джелуба, что протекает мимо Томбалку.

всё-таки полезно классику перечитать))))

ну и ещё вот нарыл всяких упоминаний об негритянских племенах, может пригодится где-то тоже:

Афаки победили кочевников юго запада пустыни и негритянские племена степей, лежащих южнее. Большинство из людей в этом лагере, например, это тибу. В них смешалась кровь стигийцев и негров. Остальные — бигхарма, минданга и борни.

[Vlad lev]

Перечитал тут Барабаны Тобалку


всё-таки полезно классику перечитать))))

надеюсь в курсе, ШО оно - допись;)

[lakedra77]

окацца, все чернокожие, от Куша и Зембабве и аж до атлайан, понимали шемитский
Да, шемиты такие:) . Даже у Йонера их в Атлайи полно.

[Пелиас почти кофийский]

вот ещё кое-что нашёл.
буду пока сюда скидывать, чтобы не забыть.
ещё одно племя:

Служанка Лиссы, женщина суба, стояла в двери и слушала их разговор.

Добавлено через 2 минуты
Они растянулись на грудах подушек на толстом бахарийском ковре, который покрывал мозаичный пол.
Бахария какая-то... или Бахара... но это, очевидно, скорее туранский город.

Добавлено через 1 минуту
— Но мы должны расширить наши границы до Западного Океана, должны получить контроль над торговыми путями, идущими с берега. Ты знаешь не хуже меня, что благополучие Томбалку зависит от контроля над торговыми путями.
— А когда мы победим короля Куша и достигнем моря, что дальше?
— Как что? Мы повернем наши армии на восток, чтобы покорить племена гханатов и прекратить их набеги.


из этого пассажа неплохо понятна география размещения гханатов и Томбалку, кстати.

Добавлено через 15 минут
А кто ещё из западных авторов писал про земли южнее Стигии?

[Зогар Саг]

А кто ещё из западных авторов писал про земли южнее Стигии?

Робертс, Грин...

[Пелиас почти кофийский]

Посетитель, сверкая глазами, ворвался в комнату. Он запыхался от долгого бега. Был он тощим, жилистым и темнокожим, в белой джуббе, ростом пониже Тутмеса и с более негроидными чертами лица. Несмотря на спешку, он все же тщательно притворил за собой дверь, прежде чем ответить на вопрос.

упоминается джубба

упоминается также Деркето, с которой я изрядно запутался: она то упоминается применительно к Стигии, то применительно к Шему, если мне не изменяет память. Что, честно говоря, странновато.
по Шему я также уяснил, что он там явно неоднороден, упоминаются такие шемитские народности как Афаки и Пелишты. Кроме того, в одном рассказе написано "Шушан и "Шем" - словно это два разных места.

[Зогар Саг]

ещё одно племя:

Говард особо не заморачивался- брал названия реальных африканских племен, немного переиначивал и вставлял в текст.

[Пелиас почти кофийский]

Робертс, Грин...
а названия романов?:)

Добавлено через 1 минуту
Говард особо не заморачивался- брал названия реальных африканских племен, немного переиначивал и вставлял в текст.
оно-то понятно, но чем множить ненужные сущности, лучше использовать те, что есть, если географически они подходят, конечно.

Добавлено через 3 минуты
На человеке, который возвышался даже над высоким Тутмесом, было большое алое одеяние, свисавшее как тога с одного плеча. Хотя его кожа была черной как смола, лицо его имело тонкие орлиные черты, как у представителей правящей касты Мероэ.
государство Мероэ

Кушиты презирают меня за то, что я не их расы; а по известным Вам причинам я не могу вернуться в Кордофу.
государство Кордофа

Глядя через парапет, он увидел внизу перед собой тихие улицы Внутреннего Города Мероэ. Он увидел дворцы, сады и большую внутреннюю площадь, на которую в одно мгновение могла въехать тысяча черных всадников из дворов прилегающих бараков.
Глядя дальше, он видел большие медные ворота Внутреннего Города, а за ними — Внешний Город. Мероэ находился посреди большой равнины, покрытой холмистыми лугами, которая простиралась, лишь изредка прерываемая низкими горками, до горизонта. Узкая река, извивающаяся в лугах, касалась разбросанных окраин Внешнего Города.
Массивная высокая стена, которая окружала дворцы правящей касты, разделяла Внешний и Внутренний Город. Правители были потомками стигийцев, которые сотни лет назад пришли с севера, чтобы основать империю и смешать свою гордую кровь с кровью своих черных подчиненных. Внутренний Город был хорошо спланирован, в нем были правильно расположенные улицы, площади, каменные дома и сады.
Внешний Город, напротив, был расползшейся дикостью глиняных хижин. Его улицы в беспорядке вели к нерегулярным открытым пространствам. Черный народ Куша, коренные жители этой страны, жил во Внешнем Городе. Во Внутреннем Городе жила только правящая каста, за исключением слуг и черных всадников, которые использовались как охрана.


описание Мероэ

[Зогар Саг]

упоминается также Деркето, с которой я изрядно запутался: она то упоминается применительно к Стигии, то применительно к Шему, если мне не изменяет память. .

не изменяет. Более того- она упоминается и применительно к Черным Королевствам и к Зембабве.

Добавлено через 1 минуту
а названия романов?:)

Робертс- "Сокровища Пифона".
Грин "Врата зла" и Живой ветер".




государство Кордофа

Или город.

[Пелиас почти кофийский]

негры в Мерое поклоняются Гуллаху, а в Томбалку - Аджуджо ("и его роду").

Конан, в кольчуге поверх джуббы, с мечом на поясе, стоял в дверях.

Вокруг помоста в три ряда были выстроены королевские стражники. Костры освещали красным светом длинные острия их копий, щиты из слоновьей кожи и перья головных уборов.
немного о воинах.

Добавлено через 1 минуту
Или город.
ну Риппке считает что государство. надо его перечитать

Добавлено через 4 минуты
Диана съежилась на низком диванчике, устланном шкурами леопардов
немного о мебели

Добавлено через 8 минут
— Черные кушиты напали на Хешатту, — поспешно продолжила она. — Мы приближались к городу с караваном верблюдов.
стигийский город недалеко от Куша

Добавлено через 1 минуту
бамула и бакала - два племени, живущие рядом с городом Джихиджи где-то около КУша или в самом Куше

Добавлено через 4 минуты
http://lh4.ggpht.com/__1M9odig5Q0/TQPl5NvkX8I/AAAAAAAAADQ/JlUYuhUIio4/s1600-h/Africa1%5B2%5D.jpg

Добавлено через 2 минуты
KORDAFAN
Kordafan is an independent black kingdom, mentioned in the synopsis for “The Snout in the Dark”. When L. Sprague DeCamp and Lin Carter finished the story for the Lancer books, they renamed the nation Kordafa, even though Howard had spelled it Kordafan. The nation’s cartographic placement isn’t given, although its people are described as having a dusky skin tone. This implies that the country has, at the least, a Stygian component. Kordafan is probably a remnant of the original Stygian occupation of the western grasslands, perhaps a part of Stygian Kush.
In historical Africa, Kordofan (Kordufan) is a former province of central Sudan.
вот

[Vlad lev]

А кто ещё из западных авторов писал про земли южнее Стигии?
так а эта допись: Рыло во мраке?

[Пелиас почти кофийский]

кстати, вот.

Zembabwei is described in the stories as the great trading nation of the Black kingdoms. It is a “hybrid” kingdom, which I take to mean that its ethnic population is racially mixed; a black kingdom with strong Iranistani and Shemite components. The last nation listed of the four “vast black kingdoms” lying to the south of Stygia; Zembabwei is most likely the fourth largest country of the black lands.

Риппке считает, что в Зембабве было немало шемитов. Тогда понятно, откуда там Деркето)))

Добавлено через 3 минуты
так а эта допись: Рыло во мраке?
её я только что читал))))

[Vlad lev]

я только что читал)))
прискорбно что "только что":big_smile:
Но особливо не вдохновляюще по мнеdevil_smile

[Пелиас почти кофийский]

да нет, я её и раньше читал, просто перечитываю, ищу всё что у Говарда и Кампа есть про страны южнее Стигии.

Но особливо не вдохновляюще по мне
а мне понравилось)))) наверно я просто Африку люблю)))

[Vlad lev]

мне понравилось)))) наверно я просто Африку люблю)
так и чуялось:big_smile:

[Пелиас почти кофийский]

вот вычитал, что Асгалун - столица шемитской Пелиштии. это в "Ястребах над Шемом". Поклоняются там Птеору.

Изредка здесь можно было встретить мужчин более стройного телосложения, пришедших из пустынь восточного Шема,
в восточном Шеме есть пустыни.

Добавлено через 2 минуты
Я Конан Киммериец, служил в армии короля Акхарии Сумуаби.
Гирканец усмехнулся и набил рот виноградом. Прожевывая, он сказал:
— Дорогой Конан, ты никогда не сможешь быть шпионом. Ты слишком вспыльчив и открыт. Что привело тебя в Асгалун?
— Месть.
— Кто твой враг?
— Анакиец по имени Отбаал, гнить его костям!

судя по всему, ещё шемитские народы/города.
народ перечитать эти моменты в других рассказах.

Добавлено через 1 минуту
— Народ Анакии восстал против своего короля, который был еще глупее, чем Акхиром. Они попросили помощи у соседней Акхарии.

Короли этих шемитских городов-государств все в какой-то степени родственники,
шем состоит из городов-государств - так я в общем-то и думал.
там ещё есть Эрук и Шушан, насколько я помню.

[Vlad lev]

это в "Ястребах над Шемом". Покл
завязывай-ка лучше с этими "адаптациями";)
Чую: не доведёт подобное до добра:big_smile:

[Пелиас почти кофийский]

ну надо их прочитать, чтобы взять что-то полезное, если оно уже изобретено. я ж говорю - незачем изобретать уже имеющийся велосипед))))

[Пелиас почти кофийский]

ну и немного из Алой луны Зимбабве

Площадь была взята в кольцо дюжими черными стражами, вооруженными щитами, обтянутыми кожей носорога, и копьями со стальными наконечниками. На их головах покачивались перья страусов, ибисов и фламинго.

Лет двадцать тому назад он побывал и в Зимбабве. Тогда он пришел в северную столицу королей-близнецов, чтобы отправиться на север вместе с караваном торговцев. Однако в заповедном Городе или Древнем Зимбабве ему так и не удалось побывать, — иноземцев туда не пускали.

Они стали приближаться к вершине холма, на которой располагались разделенные вымощенной камнем площадью королевский дворец и храм Дамбаллы.

Ненаунир говорил на одном из диалектов шемского языка, принятом у торговцев Юга. Стоило ему замолчать, как черные воины дружно ударили оземь древками своих копий.

Черные воины Зимбабве, судя по всему, были потомками народа кчака, изгнанного со своих земель соседями и рассеявшегося впоследствии по всему черному континенту.

У вождя, носившего имя Лубемба, был брат-близнец; отличить братьев друг от друга было совершенно невозможно. Лубемба сподобился откровения, в котором услышал о том, что отныне зимбабвийцами должны править близнецы. Он не мог нарушить волю богов и с той поры правил страной вместе с братом.

Все шло хорошо, пока на трон не взошли Ненаунир и Мбега.

Он решил пожизненно заточить Мбегу в темницу и выставлял его на всеобщее обозрение лишь во время дворцовых церемоний. Решение это было мудрым, ибо, сделав Мбегу заложником, Ненаунир покончил и с мятежниками.

взял только то, что как мне кажется, можно и оставить.
ну вот теперь кажется я проанализировал материалы по чёрным королевствам, можно и писать.

Добавлено через 22 минуты
закину ещё сюда описание Томбалку

На возвышении располагался город. Его низкие здания были сделаны из серовато коричневых глиняных кирпичей, так что первое впечатление Амальрика было как от природного образования из земли и камней — беспорядочная груда валунов, овраги, лощины — все вместе мало похоже на город.

Томбалку располагался на низком холме в форме клина среди широко раскинувшихся рощ пальм и колючих мимоз. С холма была видна лениво текущая река, которая отражала глубокую синеву вечернего неба. За рекой простиралась поросшая травой саванна.

Томбалку просыпался от полуденной дремы. Повсюду закутанные в белое темнокожие фигуры тащились по сыпучему песку улиц. Амальрик был поражен неожиданными размерами этой пустынной метрополии и дикой смесью варварства и цивилизованности, которая была заметна повсюду. В обширных дворах храмов на расстоянии нескольких ярдов друг от друга разрисованные красками и украшенные перьями знахари подпрыгивали и раскидывали священные кости, сумрачные жрецы повествовали мифы своей расы, а сумрачные философы обсуждали природу человека и богов.

[Vlad lev]

теперь кажется я проанализировал материалы по чёрным королевствам, можно и писать.
давно пора!:big_smile:

[Пелиас почти кофийский]

мне просто начало рассказа что-то не очень нравится((((
думаю, может его слегка переделать...
чтобы Конан и Муриела приехали к городу на лошадях, продали их, и таким образом могли какое-то время жить на эти деньги))))

[Vlad lev]

Токмо длительным застоем-измышлением не томи;)

[Пелиас почти кофийский]

:D
Влад, ну я ж всё же не конвеер, а чтобы написать хороший рассказ про этот южный город, придётся постараться:)
если совсем скучно, могу скинуть один, наполовину готовый рассказ.

[Зогар Саг]

Пелиас, решил на конкурс про Зембабве написать?

[Пелиас почти кофийский]

да не, для себя. не совсем про Зембабве, а просто большой торговый негритянский город-государство между Пунтом и Зембабве, чуть на юг от
Пунта и на запад от Зембабве)))) на конкурс 4 рассказа я уже послал, хватит пока что)))

Добавлено через 1 минуту
ещё появилась мысля написать про Диану, и Конана, как они в Кордафа(н) попадут, на пути к побережью Куша)))

Добавлено через 1 минуту
да не, для себя. не совсем про Зембабве, а просто большой торговый негритянский город-государство между Пунтом и Зембабве, чуть на юг от
Пунта и на запад от Зембабве)))) на конкурс 4 рассказа я уже послал, хватит пока что)))
есть мысля написать это вообще без магии, или с минимумом её, ну как в "Зубах Гвалура"))) просто приключения. а их ещё пока даже и не придумал, смутные какие-то представления разве что.

Добавлено через 22 минуты
читаю тут про африканские города, чтобы представить, как они выглядели. проблема в том что похоже, никто толком и не знает, как они выглядели))))

[Зогар Саг]

да не, для себя. не совсем про Зембабве, а просто большой торговый негритянский город-государство между Пунтом и Зембабве, чуть на юг от
Пунта и на запад от Зембабве)))) на конкурс 4 рассказа я уже послал, хватит пока что)))

Могло получится забавно)

[Пелиас почти кофийский]

хотя кстати написать про Зембабве было бы любопытно)))
не про столицу, а про какой-то другой, но крупный торговый, опять же, город.

Добавлено через 1 минуту
Могло получится забавно)
дык по размеру скорее всего потянет на 100 000 знаков))))

[Зогар Саг]

читаю тут про африканские города, чтобы представить, как они выглядели. проблема в том что похоже, никто толком и не знает, как они выглядели))))

А что читаешь?

[Пелиас почти кофийский]

интернет читаю)))))
про Бенин, Сонгаи, Тимбукту, Эфиопию, Ифе

[Зогар Саг]

интернет читаю)))))

Интернет большой)

[Vlad lev]

на конкурс 4 рассказа я уже послал, хватит пока что)))
как-то эти последние слова и радуют и настораживают одновременноdevil_smile

[Пелиас почти кофийский]

не ну я хотел выслать 8, но решил что это как-то несколько несправедливо по отношению к другим участникам))))

Добавлено через 4 минуты
Интернет большой)
да что попало в гугле найду про Африку, то и читаю)))))

вот ещё маленько про земли к Югу от Стигии, из рассказа Кампа и Картера

Эти планы были разрушены чередой стихийных катастроф и интриг его врагов в племени бамула, многие представители которого с негодованием воспринимали приход к власти в их племени чужестранца. Вынужденный бежать, он направляется на север через экваториальные джунгли и через травянистую степь в полуцивилизованное королевство Куш.

За бездорожными пустынями Стигии лежали широкие луга Куша. На сотни лиг не было ничего, кроме бесконечных пространств густой травы. Местами попадались одинокие деревья, которые поднимались, чтобы нарушить плавно текущую монотонность степи: колючие акации, драконник с листьями в форме меча, заостренные изумрудные лобелии и ядовитый молочай, густо покрытый отростками. Время от времени редкий ручей прорезал неглубокую лощину через прерию, давая жизнь узкой галерее леса вдоль своих берегов. Стада зебр, антилоп, буйволов и других обитателей саванны кочевали через степь, подкармливаясь по мере движения.

За его спиной лежали непроходимые джунгли черных стран, граничащих с Кушем, где фантастические орхидеи горели в мрачной темно-зеленой листве, где свирепые черные племена вели опасную жизнь, прорубая места для поселений в зарослях кустарника, и где тишину троп во влажных тенистых джунглях нарушал только рык охотящегося леопарда, хрюканье дикой свиньи, напоминающий медные духовые рев слона или внезапный крик разозленной обезьяны.

Когда он продолжил свой путь, пылающие глаза снова появились в плотной тени густой травы чтобы следовать за его молчаливым движением вперед. Рыжевато-коричневые выгнутые фигуры скользили за ним на бесшумных лапах. За ним увязались кушитские львы, жаждущие горячей крови и свежего мяса.

Единственными деревьями в этом районе была карликовая, покрытая шипами поросль, которая поднималась вверх на шесть-восемь футов и затем разбрасывала свои ветви горизонтально, образуя подобие гриба. Единственными холмиками были гнезда термитов, некоторые из которых были высотой в несколько футов, но слишком маленькими для обороны.

Добавлено через 2 минуты
Стигийские охотники на рабов ехали всю ночь, прижимаясь к югу к лесам Куша. Их экспедицию трудно было назвать удачной; ни один черный из кочевых охотничьих и скотоводческих племен саванны не попал в их руки. Они

В любом случае, казалось, что им больше повезет в буйных джунглях юга. Лесные негры жили в постоянных деревнях, которые охотники могли окружить и взять быстрым внезапным нападением на заре, хватая жителей как рыбу в сеть.

и ещё

Добавлено через 3 минуты
Жителей слишком старых, слишком молодых или слишком слабых, чтобы вынести дорогу обратно в Стигию, они убили бы на месте. Затем они погонят оставшихся несчастных, связанных вместе в одну человеческую цепь, на север.
Стигийцев было сорок, они были на хороших лошадях, в шлемах и длинных кольчугах. Это были высокие, смуглые люди с ястребиными лицами и могучими мускулами. Они были лишенными чувств убийцами — крепкими, хитрыми, бесстрашными и беспощадными, испытывающими не больше угрызений совести при убийстве нестигийца, чем большинство людей испытывает, прихлопывая комара.


вот

Добавлено через 10 минут
щас буду продумывать кто там у меня живёт в этом городе.
кстати, думаю над его названием.

город Макумба
центр карликового государства Акан
преимущественное население - племя самбуру (негры), встречаются негры из племени Убаи, суба, абангу, а также из племени агува, в котором перемешались шемитская и негритянкая кровь.

Город лежит довольно сильно на юг от Пунта, и довольно далеко на запад от Зембабве. Торгует с обоими странами, а также с племенами на юге.

[Vlad lev]

ну я хотел выслать 8, но решил что это как-то несколько несправедливо по отношению к другим участникам))))
первое решение кажется более обоснованным;)
Нехай лениться!:big_smile:

[Пелиас почти кофийский]

Народность агува обитает преимущественно в городе (хотя, частично и на прилегающих территориях - небольшое скотоводческое племя), и возможно, когда-то в древности принимала участие в строительстве Макумбе, но никакой власти не имеет, занимая прослойку купцов или ремесленников.

Добавлено через 10 минут
Иноземцы в Акане.
Поскольку город торговый, чужеземцы в нём попадаются. Но преимущественно всё же из близлежащих стран, из северян разве что шемиты - они всегда есть, но их немного, это купцы, которые регулярно посещают Акан.
Изредка в городе можно встретить людей и из других стран: здесь не так уж редки зембабвейские купцы, порой даже (хотя и очень редко), можно встретить стигийца.
Гиборийцев здесь испокон веку не видели, хотя смутное представление о королевствах "белых" на севере жители Акана имеют, в основном со слов шемитов. Пожалуй, совсем уж редко может попадаться заезжий туранец или иранистанец - этак раз в десятилетие, а то и реже.

Но в целом, из-за многолюдности, и разного рода люда, чужеземцы в Макумбе привлекают не так уж много внимания.

Добавлено через 21 минуту
Располагается Макумба посреди плодородной равнины-саванны, неподалёку лежат невысокие горы (где, возможно добывают соль), с другой стороны протекает по саванне небольшая река, на западе впадающая в Стикс.

Никаких особенных ресурсов у Макумбе нет, она существует исключительно за счёт торговли, скотоводства и земледелия. Это довольно богатый, по негритянским меркам город, но совершенно варварский.

Торгует Макумбе в основном с южными негритянскими племенами, преимущественно совершенно дикими. Торговля идёт, в первую очередь, скотом, а также солью, золотым песком (южные племена продают его в Макумбе, где его скупают шемиты и везут в Пунт и другие страны для чеканки денег), слоновьей костью, орехами колы, страусиными перьями. Иногда продают и рабов, но этот вид торговли в Макумбе слабо развит.

Любопытно, что значительная часть сделок в самом Макумбе совершается за счёт натурального обмена, и шемитские купцы расплачиваются с чернокожими не золотом, а топорами, ножами, наконечниками копий, украшениями, цветным шёлком. Деньги, в принципе, в ходу в Макумбе, но используют их в основном, купцы и оседлые агува-полушемиты. Негритянское население к монетам относится пренебрежительно.

Макумба лежит достаточно далеко на юг, так что туранские набеги за рабами в эти земли не доходят (разве что слухи о них).

Добавлено через 5 минут
Макумба служит центром торговли всех окружающих её племён - а именно, скотоводцев-самбуру, скотоводцев-агува, земледельцев восточной ветви племени суба. Многие живущие в городе самбуру имеют родственников среди кочевых самбуру, что гоняют свои стада в саваннах вокруг Макумбы.

Вокруг Макумбы находится несколько небольших деревень, и территорию между рекой Абени и горами, страна Акан считает своей. Особых претендентов на Макумбу, в общем-то и нет, хотя Зембабве иногда и заглядывается на эти земли, но они слишком далеки от её границ, и отделены реками, невысокими горами, другими племенами.

Дикари же вокруг Макумбы едва ли способны бросить вызов укреплённому городу, хотя в далёком прошлом такие прецеденты и случались.

Добавлено через 4 минуты
Язык Макумбе - язык негров самбуру, составляющих примерно 60% населения. Однако, почти все жители Макумбе знают диалект шемитов-пелиштов, отчасти потому, что на его искажённой версии разговаривают агува, а ещё потому, что шемитский язык широко известен на территории Чёрных Королевств, и иногда неграм разных племён проще переговорить на шемитском, чем как-то иначе понять друг друга.

Добавлено через 7 минут
к северо- западу от Макумбе лежит Стикс, а за ним Дарфар и различные дикие племена: суба, бигхарма, минданга и борни.

за ними, ещё на запад, располагаются государства Томбалку, Морэ и Кордафа(н), но в силу ихизрядной удалённости, никаких торговых связей у Макумбе с ними нет.

Добавлено через 9 минут
Правит в Макумбе король из племени самбуру, Абубакар ("Справедливый"). Это высокий, почти двухметровый негр, в церемониальном костюме из тех времён, когда самбуру были ещё кочевницами: набедренная повязка, плюмаж из перьев, ритуальная раскраска (белой краской), а также зуор из шрамов на спине и плечах.

Абубакар - король всех сакумбе, городских и кочевых, но, хотя кочевые формально и признают его королём, там в каждом племени есть свои вожди, и подчиняются они Абубакару неохотно.

Абубакар правит во дворце в центре города.

Добавлено через 4 минуты
Архитектура Макумбе.

Считается, что изначально строительство Макумбе занимались пелишты-шемиты со своими рабами из племени самбуру. Однако, это было так давно, что установить это уже невозможно. Действительно, в городе намного больше каменных домов, чем обычно можно встретить в городах чернокожих.
Но всё-таки, большую часть занимают соломенные хижины. Самое крупное здание - дворец и храм божества Оньянкопонга. У аугва также есть небольшой храм, где они поклоняются Птеору.

Добавлено через 12 минут
Дома в Макумбе - четырехугольные дома с плоской травяной крышей, и четырехугольные дома с остроконечной крышей. У южной стены Макумбе лежит большое поселение - часть города вне городских стен, там дома круглые глиняные хижины с конусообразной крышей.
Разница в архитектуре возникла из-за того, что город населялся разными племенами.

Те места, где остались следы шемитской архитектуры, это, в основном дворец и храм - массивные, крупные сооружения, сложенные из тёсанного камня. Тем не менее внутри дворца есть не так уж и много признаков признаков цивилизации.
На полах лежат плетёные циновки из травы, и в то же время - ковры, привезённые через Зимбабве из Иранистана, почти нет гиборийской мебели.
Трон короля Акана великолепен, очевидно, сохранился ещё со времён Пелиштов.

Лошадей, как и верблюдов, в Макумбе почти нет.
Сражаются воины Макумбе пешими.
Молодые мужчины составляют касту воинов, они обычно ходили в набедренных повязках, украшали себя перьями и раскрашивали лица; их оружием были длинные копья с широким железным наконечником и большие щиты из бычьей кожи.
Когда воин Макумбе сразит первого врага, он получал право сделать узор из шрамов на спине.

Помимо Оньянкопонга, самубуру поклонялись также мбондоро — духам правящих династий, а также богу-царю.

Другие племена могли иметь множество других верований - кто-то почитал Дамбаллу, кто-то - Джхила, Аджуджо или Ане. Храмы имелись только у Оньянкопонга и Птеора.

Перед дворцом располагался длинный каменный подиум.
Во время праздников или приёма послов вокруг вождя стояли сотни его жён и лежали большие и маленькие священные барабаны - символы царской власти. На пирах ели жареное мясо и пили банановое вино - интересно, что пищу большей части народа составлял не хлеб, а бананы.

Добавлено через 22 минуты
народы на улицах Макумбе представляю собой удивительную смесь варварства и цивилизации.
Оседлые агува, которые представляют почти цивилизованный народ, живут в каменных домах, построенных в шемитском стиле. Они носят яркие, цветастые туники до колен из плотной ткани, и просторные штаны. Бороды нередко заплетаются в косички; пальцы украшают кольцами, девушки агува носят серёжки.
Сражаются агува короткими мечами.

Самбуру, правители Макумбе, строго следуют обычаям предков. Они обитают в четырехугольные дома с плоской травяной крышей. Одежда у мужчин - чрезвычайно вычурная, украшенная мехом, перьями, множеством украшений из дерева и костей. Одежда девушек - из хлопка и шелка, с геометрическими мотивами ярких цветов. На голове девушки сакумбе часто носят настоящие короны: головные уборы и украшения из цветов, листьев, красочных перьев, крыльев бабочек, коры, травы, ракушек и рогов животных.

Остальные племена, населяющие Макумбе, куда более варварские.

Легко выделить девушек народа абангу - они совершенно голые, но украшены огромным количество бисера, браслетов, подвесок, сделанные из раковин улиток, костей и зубов животных.

Что касается суба и убаи - как правило, даже в городе их одежда состоит из набедренных повязок, накидок из шкур зверей.

Добавлено через 3 минуты
прямо внутри города многие дома имеют огороды; большие огороды лежат и снаружи города. там возделывают просо, чину, бобы.

[Зогар Саг]

первое решение кажется более обоснованным;)
Нехай лениться!:big_smile:

Влад, сам бы и написал восемь рассказов, в чем дело то?
Пелиас чай не лошадь, чтобы один на себе весь конкурс вывозить

[Пелиас почти кофийский]

Улицы заполняют охотники, земледельцы, гончары, слуги. Самые богатые люди в городе - постоянно обитающие в нём купцы-шемиты, и некоторые из зажиточных агува. Так же, богат, разумеется, король и жрецы. Есть и несколько богатых сакумба - в основном, родственники короля.

Изредка жители страны Акан ходят в завоевательные войны - на восток или юг, и пригоняют негров из других племён, в частности, убаи, чтобы они работали в городе как слуги или рабы.

[Vlad lev]

Влад, сам бы и написал восемь рассказов, в чем дело то?
таки не так скорописью наделён, как Пелиас:big_smile:

[Пелиас почти кофийский]

вот и немножко текста.


Конан и Муриела приблизились к городу. Вблизи он производил ещё более внушительное впечатление: циклопическая стена из желтовато-коричневого камня, возносящаяся над саванной – ярко-жёлтой, с зелёными купинами деревьев. Саванна отнюдь не была пустой; тут и там паслись стада скота, земля вокруг города была распахана под пашни, а вдали, на самом горизонте, сталью блеснула река. Ещё дальше, призрачной дымкой голубели горы.
Народ у врат (если там можно было назвать эту расселину, разрезающую стену на две части) был в основном, чернокожим, хотя и явно из разных племён: одни негры были высокими, с угольно-чёрными лицами, отливающими синевой, с плоскими носами, одетые в пышные костюмы из меха, перьев, костей; другие – коричневого цвета, в ярко-красных балахонах, и лицами, разрисованными белой краской; третьи – вовсе голые. Одни – налысо выбриты, у других – волосы заплетены в косички и перемазаны красноватой глиной. Был и один шемит, в длинной рубахе с зелёно-красными узорами, подпоясанной широким ремнём.
Конан спешился, ссадил с лошади Муриелу, с лёгким сожалением потряс полупустым мешочком с деньгами, и вытащил оттуда серебряную монету.
— Продадим коней, — сказал он. — Какое-то время проживём, а там я наймусь в охрану каравана или ещё куда.
Стражники у ворот производили впечатление: высокие, широкоплечие, с ног до головы покрытые сложными татуировками и узорами из шрамов. В руках у них были длинные, массивные копья с листовидными наконечниками; на руках и ногах – браслеты из меди и бронзы.
— Сколько? — спросил Конан по шемитски.
— Пять медяков, — ответили ему.
Муриела с любопытством и лёгкой опаской взирала на город, воинов, толпу. Слева прямо на быке приехал пастух с небольшим стадом коров – густо-коричневых, с очень длинными рогами. Шемит уставился на неё с явно хозяйским интересом, оценивая, сколько бы за танцовщицу дали на рынке. Взгляд был жадным, цепким, неприятным. Муриела вспыхнула и отвернулась. Она уже привыкла к наготе: жители чёрных деревушек и сами нередко ходили голыми, или оборачивали бёдра небольшими кусками ткани. Но торговец с холмов зелёного Шема вдруг напомнил ей о цивилизации, и в своей коротенькой юбочке и сандалиях, она чувствовала себя фактически раздетой.
Удостоилась она внимания и от дикарей; полуголую белую женщину здесь явно видели впервые. Негры что-то лопотали, с непосредственностью показывая на неё пальцами. Не избежать бы беды, но при взгляде на высоченного варвара-киммерийца жадный огонь в глазах потухал, сменяясь опасливым выражением.
Наконец, затор у ворот рассосался; коровы с протяжным мычанием шли в город – видимо, на убой. Погонщик нещадно лупил их кнутом, с воплями:
— Оай! Оай!
Конан молча сунул серебряную монету в руку стража – за двоих – и они вошли в город.
— Всеблагой Митра! — вырвалось у Муриелы.
Хотя она и была в Кешии, но этот город потрясал даже в сравнении со столицей Кешана. Потрясал своей варварской, дикарской пышностью и красотой. Построенный на небольшом холме, он взбегал в гору. Здесь всё было непохоже на гиборийские города – разве что суетой, толчеёй. Сразу от ворот начинался бедняцкий квартал; дома здесь походили на обычные кушитские мазанки – четырёхугольные, крытые соломой. Многие из домов имели свои огороды, обнесённые деревянными заборами или невысокими насыпями камней. Повсюду блеяли козы, мычали коровы. Внутри города росли лимонные и апельсиновые деревья. Центральная дорога, вымощенная не совсем ровным камнем, вела вверх.
Муриеле бросилось в глаза, что в городе почти нет лошадей; на их скакунов поглядывали с явным интересом, чуть ли не с большим, чем на её стройную фигурку.
Зато человеческая толчея была фантастическая! Здесь были густо-чёрные негры, в вычурных, но совершенно дикарских одеждах – украшенных мехом, перьями, множеством украшений из дерева и костей. Изредка попадались воины – огромные, с бочкообразной грудью, с хмурыми, покрытыми шрамами и краской лицами; их оружием были длинные копья с широким железным наконечником и большие щиты из бычьей кожи. На головах красовались головные уборы из чёрных перьев, а на плечи были накинуты шкуры леопарда.
Другие явно принадлежали скорее к народу торговцев – с медно-красным цветом кожи, но полными, негритянскими губами, они носили яркие, цветастые туники до колен из плотной ткани, и просторные штаны. Их бороды были заплетены в косички; пальцы украшены кольцами.
Девушки щеголяли в одеждах из хлопка и шелка, с геометрическими мотивами ярких цветов. На голове они носили настоящие короны: головные уборы и украшения из цветов, листьев, красочных перьев, крыльев бабочек, коры, травы, ракушек и рогов животных.
Смешение цивилизации и варварства оказывало удивительный эффект: можно было увидеть, как девушки шли к колодцу – одни, одетые в длинные синие платья, другие – в сложном костюме из бус, подвесок, браслетов, оставляющим грудь и бёдра совершенно нагими.
Изредка попадались и чужеземцы; то там, то тут Муриела видела и традиционные шемитские ефоны и напомаженные бороды; один раз над толпой даже мелькнул туранский тюрбан.
Конан и танцовщица вели коней в поводу, проталкиваясь через толпу. Дорога неуклонно поднималась вверх, дома становились всё богаче, и даже стали напоминать гиборийские; а затем над крышами из соломы и черепицы вдруг показалось сразу две громады – здание, сложенные из тёсанного камня, нависающие над городом, как башни. Должно быть, это был дворец короля или храмы местных божеств.
— Где-то здесь должна быть гостиница для чужеземцев, — проворчал Конан. — Раз есть шемиты, эти проныры, значит, где-то они останавливаются на ночлег. Хотя, не удивлюсь, если они завели себе здесь по особняку, и по паре-тройке чёрных жён, если уж дела идут в гору. Жена в Шушане и жена на Юге – чем плохо?
Муриела прикусила губу.
— Они точно нам не сделают ничего плохого? — наконец, спросила она. — Здесь совсем нет белых!
Конан хохотнул.
— Я немало времени провёл среди чернокожих. Они ничем не отличаются от белых, а значит, точно также могут и украсть, и убить, и подстроить любую другую гадость.

[Зогар Саг]

Я немало времени провёл среди чернокожих. Они ничем не отличаются от белых

Че правда?

[Пелиас почти кофийский]

:D

[Vlad lev]

я таки тебя порадую: не токо мне и тебе не понравился камповский варвар в "богине Небхет" :big_smile:и один чех исправил несуразность: заставил Конана махом вернуться в храм, перетереть об условиях возврата Мюриэллы с поражённой такой наглостью богиней и т.д...;) Roman Koňařнk в Pravěkб nбruč smrti (Древней руке смерти)

[Пелиас почти кофийский]

— Где-то здесь должна быть гостиница для чужеземцев, — проворчал Конан. — Раз есть шемиты, эти проныры, значит, где-то они останавливаются на ночлег. Хотя, не удивлюсь, если они завели себе здесь по особняку, и по паре-тройке чёрных жён, если уж дела идут в гору. Жена в Шушане и жена на Юге – чем плохо?
Муриела прикусила губу.
— Они точно нам не сделают ничего плохого? — наконец, спросила она. — Здесь совсем нет белых!
Конан хохотнул.
— Я немало времени провёл среди чернокожих. Они могут и украсть, и убить, и подстроить любую другую гадость – в этом ничем не отличаются от белых.
Муриела только вздохнула – нельзя сказать, чтобы подобное объяснение её особо успокоило. Радовало только одно – они так далеко углубились в Чёрные королевства, что вряд ли воины Пунта могли найти их здесь. Они просто затерялись среди этих обширных, жарких земель, полных скота, травы, антилоп и леопардов.

Наконец, Конан и Муриела оказались в самом центре города – здесь дома были намного богаче, а их архитектура – куда сложнее, чем у мазанок у самых городских стен. На улицах куда чаще попадались богато одетые негры: в одеждах из красной и синей ткани, подпоясанной кушаками. У некоторых домов были разбиты сады, полные апельсиновых, кофейных деревьев, финиковых пальм. Переговорив с парой чернокожих на шемитском – этом универсальном торговом языке Чёрных королевств, Конан направился в южную часть города: там располагалась гостиница для чужеземцев. Чуть ли не единственная – большинство пришельцев останавливались у родственников, или имели в городе свои дома.
Неожиданно Конан и Муриела стали свидетелями разыгравшейся перед ними сцены. Высокий, весь в шрамах и татуировках, воин в пёстрой, сшитой из множества шкурок накидке, ухватил тощего, одетого в зелёный хитон негра, очевидно, богатого – на руках его поблёскивали кольца, в уши были вдеты серёжки. Чёрный великан практически приподнял его над землёй; короткое копьё – ассегай – упёрлось богачу в рёбра. Тот испуганно что-то лопотал на местном наречии. В ответ воин рыкнул ещё сильнее, и встряхнул хлюпика так, что его голова заболталась на тонкой шее. Раздался треск – одежда не выдержала, и несчастный плюхнулся на землю, упав на четвереньки. Однако встать он даже не попытался – вместо этого сел прямо на мостовую. Он увидел Конана и Муриелу, и его глаза расширились.
Внезапно он ухватил своего обидчика за край пёстрого плаща и снова что-то отчаянно залепетал, указывая то на Конана, то на себя. Конан недовольно заворчал и медленно потянул меч из ножен – чёрный дикарь был взбешен, и неизвестно, чем бы закончилась сцена.
— Он чего-то от нас хочет? — испуганно ухватилась за локоть варвара Муриела. — Почему он тычет в меня пальцами?
— Не в тебя, а в меня, — буркнул Конан.
Наконец, негр, явно выругавшись, пнул перепуганного бедолагу, развернулся, сплюнул на мостовую, и ушёл, всё ещё что-то бормоча себе под нос. Конан хмыкнул, и сунул меч снова в ножны. Тощий южанин в зелёной одежде тем временем быстро поднялся, оправил складки ткани – и поклонился киммерийцу.
— Господин ищет, где переночевать? — спросил он на почти чистом шемитском, который Муриела хорошо понимала.
Конан хмыкнул и неопределённо пожал плечами.
Быстрый, цепкий взгляд темнокожего обежал обоих – высокую, массивную фигуру варвара, пышногрудую, стройную Муриелу; изрядно поношенную одежду обоих странников.
— Если господину будет угодно, он со своей… гхм, спутницей может переночевать у меня – и совершенно бесплатно!
— С чего такая щедрость? — скептически вопросил варвар.
— О!
Южанин, казалось, моментально восстановил душевное равновесие – будто ему только что и не упирался под рёбра ассегай разгневанного дикаря. Он бесцеремонно ухватил Конана за локоть.
— Как вы можете видеть, достопочтенный господин, сегодня меня встретили неприятности! Баал-Хубаб, что защищал меня от вспыльчивых самбуру и суба, подхватил лихорадку и слёг, а дела торговца таковы, что охрана ему нужна непременно!
Конан раздражённо оттолкнул торгаша, но тот ничуть не смутился.
— Переночуйте у меня дома, господин, а утром нанимайтесь ко мне в охранники! Клянусь Птеором и Деркето, дела у меня в последнее время идут не важно, но если боги соблаговолят, и Абиой вернётся со страусиными перьями, шкурами леопардов и орехами колы из земель абангу, то моя щедрость поколеблет спокойствие твоей души! Глаза мои говорят мне, странник, что богатства земные не обременяют вашей мошны, а почтенному страннику и его…гхм, спутнице нужно где-то ночевать!
Торгаш снова ухватил дикаря за локоть.
— К чему спускать деньги у жадного обдиралы Бамидела, который наживается на том, что у него единственная гостиница в Макумбе, когда можно переночевать на моих циновках, совершенно бесплатно? Мои женщины помогут вам отдохнуть с дороги, а… гхм, свою спутницу утром великий воин может продать мне, если пожелает!
Конан фыркнул.
— Чего? — вскрикнула Муриела.
— Она не для продажи, — проворчал киммериец.
— Жаль, жаль, — без малейшего раскаяния протянул южанин. — Белокожая женщина немало стоит в здешних краях… К тому же, её может возжелать король! Но на то воля господина. Так что, он примет моё предложение?
Конан задумчиво погладил эфес меча.
— Ты упоминал Макумбе?
Торговец охотно закивал головой:
— Верно, верно, Макумбе! Это, — раскинул он руки, словно хотел обнять небо. — Макумбе, столица станы Акан. Ой, оай! Какая там страна? От гор да до реки, но правят ей могучие воины самбуру, что ходят в набеги на земли абангу и бузиба, и от того богатства в ней не иссякают!
Тщедушный торговец горделиво выпрямился.
— Но ещё больше богатства страны Акан зависят от нас, торговцев! Мы продаём чёрных женщин и мужчин в Стигию и Туран; мы покупаем слоновью кость и кофе; мы отправляем караваны в Кешан и Зембабве. Благодаря нам процветает Макумбе!
— Что хотел от тебя этот здоровяк? — полюбопытствовал киммериец.
— О, груди богини Буттаназибы! — утратил часть своей горделивости южанин. — К несчастью, могучему Зубери не повезло: он продал двоих из своих дочерей, и вложил деньги в караван, что шёл в город Квабена, что на юге Зембабве, но по дороге на него напали дикари-разбойники из племён узочи. Всё пропало, и я тоже немало потерял на этом деле! Но видит Аджужо, я не могу возместить ему утраченное! То обычный риск, который всегда имеется в торговом деле… а дочерей его уже купил писец из Птейона, и я никак не могу вернуть их ему!
Конан хмыкнул.
— Так говоришь, у тебя дома бесплатная еда и постель?
Торговец радостно закивал головой:
— Всё так, могучий чужеземец!
Он облизнул губы:
— Меня зовут Фарадж, и мои жёны Алала, Зэмба и Гбемизола будут рады видеть у нас в гостях столь могучего воина из северных стран!
Конан фыркнул, услышав это, а Муриела возмущённо вскрикнула и прижалась к Конану как можно теснее.
— Так или иначе, мы собирались поискать, к кому наняться, — пояснил он. — Раз уж боги послали нам тебя, значит, так тому и быть. Не знаю, задержимся ли мы тут надолго; но пару ночей проведём точно.
Фарадж обрадованно хлопнул в ладоши:
— Так тому и быть! Но в обмен на пищу и кров, чужеземец защитишь ли ты меня от грозного Зубери?
Конан хохотнул:
— Ну, раз уж мы ночуем у тебя… — его белые зубы обнажились в усмешке, — Нельзя же позволить, чтобы какой-то дикарь выпустил кишки тому, кто ставит мне на стол просяную кашу и дозволяет переночевать!

[Пелиас почти кофийский]

Дом Фараджа и впрямь выглядел неплохо – очевидно, его хозяин знавал хорошие времена. Двухэтажный, но окружённый нелепой изгородью из жердей, он стоял в окружении смоковниц и грушевых деревьев, на которых висели сочные фиолетовые груши. Жёны Фараджа (при ближайшем рассмотрении – не такого уж и молодого, морщинки прятались в уголках его глаз) тоже отражали его благосостояние: высокие, выше купца, стройные, но полногрудые. У двоих, явно выраженных негритянок, были причудливые высокие причёски, в которых торчали веточки растений, перья и кости; а у третьей, более тонкой и изящной, очевидно, из того же народа, что и сам Фарадж – волосы были завёрнуты в высокий пёстрый тюрбан. Слуги жили вместе с хозяином и его жёнами: один старик, настолько ссохшийся, что определить его народ было невозможно; молодая женщина с некрасивым лицом, и молоденькая расторопная девушка, с некрасиво расплющенным носом, но живым взглядом быстрых чёрных глаз. Она всё время смеялась, показывая крупные белые зубы.
Фарадж усадил гостей за стол вместе с жёнами и слугами; очевидно, положением тут не чинились. Еда была совершенно непривычной Муриеле, которая хотя и побывала в Зембабве, но питалась там в основном со своим хозяином-шемитом. На стол подали омлет из ветчины и бананов, мясную запеканку с орехами, острый салат, вареное мясо летучих мышей, пасту из толчёного ямса, и лепёшки из зерна. Запивали всё беловатым напитком из проса. Муриела попробовала большинство блюд, и сочла их либо странными, либо слишком острыми; но Конана охотно уплетал угощение, особенно не задумываясь, из чего оно состоит.
Жёны торговца с явным интересом посматривали на хорошо сложённого варвара; приметив это, Муриела подвинулась к нему как можно теснее. Насытившись, Конан обнял одной рукой Муриелу и откинулся на жалобно скрипнувшем плетёном стуле.
— Расскажи мне побольше о Макумбе, купец.
Фарадж задумчиво потёр кончик носа.
— Макумбе – главный, и единственный город царства Акан, — наконец, начал он. — Одни говорят, что построили его пелиштимы, мои предки, другие – что его возвели ренегаты из Стигии. Теперь уже и не разберёшь – это было так давно, что реки успели повернуть вспять. Царство Акан совсем невелико: оно тянется от гор Белых демонов до реки Акуа, и кроме Макумбе, в нём нет городов. Есть пару деревушек, где живут оседлые агува – мои родственники. В саваннах же царства Акан немало племён; кочевые агува, что гонят громадные стада на продажу в Макумбе; воинственные самбуру – говорят, в древности они были рабами моих предков, пришедших из Пелиштиии; самбуру помогли возвести нам дома и стены этого города – а затем подняли восстание, и сами стали в нём королями. Правит в Макумбе король из племени самбуру, Абубакар Справедливый. Абубакар – король всех сакумбе, городских и кочевых, но, хотя кочевые формально и признают его королём, там в каждом племени есть свои вожди, и подчиняются они Абубакару неохотно.
Фарадж пожал плечами:
— Кроме агува, моего народа, и самбуру, Царского Народа, в Акане живут ещё и негры из племён Убаи, суба, абангу – в городе ты можешь видеть их, как слуг и рабов. Акан – воинственное государство, и нередко отправляет воинов на юг, брать рабов. Рабов затем продают в Зембабве и Пунт; а иногда оставляют и в городе. Но не только набегами богато Макумбе; здесь – сердце всей торговли! На юг живут настоящие дикари, но мы покупаем у них скот, соль, золотой песок – здесь его скупают шемиты и везут в Пунт и другие страны для чеканки денег. Покупаем мы и слоновью кость, орехи колы, страусиные перья.
Фарадж рассмеялся:
— Кстати, не удивляйся, чужеземец, но деньги в Макумбе особо не в ходу; кроме самых зажиточных агува и купцов-шемитов, все прочие предпочитают деньгам обычный обмен: соль на рабов, железо на ткани, услугу – на услугу. Даже шемиты расплачиваются с жителями Макумбе не золотом, а топорами, ножами, наконечниками копий, украшениями, цветным шёлком.
— Неужто здесь живут одни только кушиты! — воскликнула Муриела.
Фарадж пожал плечами:
— Белые, кроме шемитов, в Макумбе попадаются крайне редко. Порой забредёт странник из Турана, да торговец из Стигии; о царствах севера в Макумбе почти никто не знает. Кроме пелиштов-торговцев да тех из агува, что торгуют с Пунтом. «Гибория» здесь лишь слово, которое значит меньше, чем пыль на ветру.
Конан хмыкнул и с грохотом поставил чашу с напитком на стол.
— Я повидал немало маленьких государств, но ваше превзошло их все! Страна из одного города, ха!

[Vlad lev]

Страна из одного города, ха!
немножко напомнило из Мериме:
"На Кавказе любой негодяй, под началом которого с десяток негодяев, считает себя князем."

[Пелиас почти кофийский]

— А как тебя зовут, мой спаситель? — немного замявшись, спросил Фарадж. — Я так и не узнал твоего имени, и имени твоей прекрасной спутницы.
— Меня зовут Конан, — поведал ему киммериец, — а эту красотку, — хлопнул он её по спине, — Муриела.
Фарадж внезапно откинул назад, глаза его засверкали.
— Позволь… однако… тот самый Конан?!
Варвар пожал плечами:
— Вряд ли в этих землях много киммерийцев.
Он с любопытством уставился на торговца-агува:
— Но что тебе известно обо мне?
Фарадж облизал губы:
— Ну, новости к нам сюда доходят с трудом… мы немного знаем, о том что происходит в Зембабве и Пунте, а прочие страны нам без надобности. Но не так давно один знакомый торговец из Кешана, закупающий в Пунте золотой песок, сказал мне, что Кешан намеревался нанять известного морского разбойника, Конана-Амру, дабы поставить его военачальником над армией Кешана и вести войну с Пунтом.
Фарадж развёл руками:
— Я никогда не видел моря. Но, говорят, море – как большая река, что омывает все страны разом. Ты плавал на этих кораблях и грабил все поселения, что лежали на берегу?
Конан проворчал:
— Было дело.
Торговец подался вперёд:
— И немало сокровищ ты добыл? — его глаза заблестели.
— Ха! — стукнул Конан чашей по столу. — Их бы хватило чтобы нагрузить целую галеру!
Южанин сощурил глаза, явно что-то обдумывая.
— Ты известный человек, Конан, — наконец, сказал он. — Тут про тебя никто не знает, но Кешан большая, богатая страна, а там тебя хотели поставить военачальником. И потом, глаз меня намётанный: ты крепок собой, наверняка искусен в бою, да и немало прошёл битв – шрамы говорят мне об этом. Голос у тебя – как рык льва, ты явно привык повелевать. Не будет ли тебе зазорно служить у меня охранником дома и караванов?
Конан с наслаждением потянулся.
— Сказать по правде, — протянул он. — Мне несколько надоела беготня. Я не прочь провести у тебя в доме, достопочтенный Фарадж, несколько ночей – и защитить тебя от этого, как бишь его…
— Почтенного Зубери, — охотно подсказал торговец.
— Вот-вот… Муриела немного устала с дороги. Мы отоспимся, отдохнём у тебя, а затем, может и двинемся дальше: мне давно хотелось посмотреть, какие чудеса скрывает дальний Юг Чёрных королевств.
Фарадж кусал себя за губы.
— Понятно, понятно, Конан! Что ж, не смею задерживать! Мои жёны приготовят вам ложе. У нас здесь считается знаком хорошего тона – если ты возжелаешь одну из них…
Киммериец расхохотался:
— На севере знаком хорошего тона считается не делиться женщинами! Хороших тебе снов, достопочтенный хозяин.

[Vlad lev]

— Ты известный человек, Конан, — наконец, сказал он. — Тут про тебя никто не знает,
диссонанс некий:big_smile:

[Зогар Саг]

диссонанс некий:big_smile:

Тонко подмечено.

Добавлено через 23 минуты
Страна из одного города, ха!

да ладно, что Конан городов-государств не встречал чтоли?

[Пелиас почти кофийский]

диссонанс некий
ну вообще известный, но у них там такая захолусть, что даже про него никто особо и не слыхал))))

[Пелиас почти кофийский]

да ладно, что Конан городов-государств не встречал чтоли?
да, эту фразу чуток переделаю)))

[Marqs]

вот и немножко текста.


Пелиас, так не совсем понял, от #45 это новый рассказ или переработка Конан и Муриелa (новое начало)?

[Пелиас почти кофийский]

не то и не другое:)
это продолжение рассказа "Конан и Муриела")))))
ну они, подъехали к городу, а потом вошли в него)
но в любом случае рассказ ещё будет перерабатываться)

[серг]

Сделай пожалуйста как Влад, выкладывай в конце вордовский или ПДф файл...