| Brian Tolwell |
06.11.2015 13:21 |
Re: Толуэлл: Продолжение
Продолжаем.
Цитата:
4. Любовь и вражда
Конан спал. Верблюд под ним мерно переставлял ноги, а вокруг была бескрайняя стигийская пустыня. Око Митры стояло в зените, наполняя воздух жгучим зноем. Возможно, кому-то из цивилизованных людей, как они сами себя называют, такой способ отдыха показался бы странным, но киммериец умел спать везде и всегда, где хотел и когда хотел. Он крепко сидел в седле, и голова держалась прямо. Волшебница Зеландра, её служанка Ниса и телохранитель Энг Ших ехали сзади. Они, наверное, и не догадывались, что могучий варвар, который в этом невероятном путешествии не раз спасал их жизни, теперь на самом деле просто спит.
Он нуждался в отдыхе, как никогда. Две бессонные ночи, сражение с ходячим мертвецом, опаснейший подъём по скалам и ещё более опасный спуск со скал прямо во дворец Ситрисса, схватки с наёмниками Этрам-Фала и с самим стигийским колдуном, отчаянное бегство от разбушевавшегося изумрудного лотоса и внезапная победа над злобным растением – все эти события, случившиеся одно за другим, стали тяжким испытанием даже для его выносливого организма. Ниса обмыла его раны, а Зеландра своей нехитрой магией залечила то, что могла залечить. Но ни вода, ни чары не снимали усталость. С ней может справиться лишь сон.
Он спал и видел самого себя во сне. Он плыл на корабле. И это был не верблюд, корабль пустыни, а настоящее судно под парусом, хотя и очень маленькое. Правя рулевым веслом, Конан плыл по величественной реке, подобной морю. Лицо варвара казалось неподвижным, словно окаменевшим, на нём вместе пропечатались страдание, злость и решимость. Никого рядом с ним не было.
Вдруг палуба под Конаном закачалась. Это было странно, ибо великая река оставалась спокойной. Странная качка усиливалась. Киммериец уже слышал отчаянные крики Зеландры и Нисы. А ведь их не было на корабле!
Сон исчез. Первым, что увидел Конан, пробудившись, была чёрная клякса на горизонте. Она приближалась, быстро увеличиваясь в размерах. Женщины кричали, верблюды испуганно фыркали, земля под ногами дрожала, как при землетрясении. Землетрясение – здесь, посреди пустыни? – мелькнуло в голове киммерийца.
Нет, это было не землетрясение.
– Это чудовище из дворца Ситрисса, которому нас с госпожой едва не принесли в жертву! И принёсли бы, если бы ты нас не спас! Но что теперь делать, Конан? Оно преследует нас! – отчаянно кричала Ниса.
Один только Энг Чих оставался невозмутим. Огромный и толстый кхитаец вытащил ятаган, приготовился к схватке с чудовищем. Конан покачал головой: нет, меч тут не помощник.
– Если эта каменная тварь смогла ожить, навряд ли сталь её остановит. Мне неприятно говорить, Зеландра, но вам лучше применить ваш лотос.
Шемитская волшебница понимала это и сама. Конан ещё говорил, а рука Зеландры уже потянулась к заветной шкатулке.
– Погодите, госпожа. На голове у сфинкса кто-то есть. Он машет белым флагом!
Но Зеландра макнула влажный палец в лотосе. Потом отправила его в рот и облизала. Волшебница распрямилась в седле, горячий воздух вокруг неё пришёл в движение.
В этот момент чудовище остановилось. С него спрыгнул человек. Он был ещё довольно далеко, но Конан рассмотрел, что этот человек высок и крепок, с ног до головы укутан в бурнус путника пустыни. И этот человек, бесспорно, стигиец.
Спрыгнув со сфинкса, человек тотчас кинулся навстречу им. Вытянув обе руки перед собой, он нёс другого, меньше. Лица обоих были скрыты бурнусом. Непохоже, чтобы они собирались нас атаковать, подумал Конан. Энг Ших, очевидно, пришёл к такому же выводу и вернул кривой меч в ножны.
Когда между этим стигийцем и Зеландрой оставалось примерно двадцать шагов, волшебница зычно воскликнула:
– Ни с места! Кто ты и зачем спешишь к нам? Назовись! Или, клянусь богами, мои чары уничтожат тебя вместе с этим ужасным созданием мрака.
Стигиец послушался, замер, поднял взгляд на Зеландру.
– Могущественная госпожа, приберегите свои чары для доброго дела. Спасите от смерти мою любимую жену! Я отблагодарю вас по-королевски!
Голос стигийца был молодой, сильный и звучный, вместе с тем приятный, тон был почтительным и просящим, и, однако, исполненным достоинства. Но едва услышав этот голос, Конан побледнел. Черты его лица обострились, а в глазах зажглась ненависть. Рука сама устремилась к мечу.
– Будь ты проклят, змеёныш! Зря ты припёрся сюда, да и её зачем-то притащил. Что ж, здесь вы и останетесь!
– Наши с тобой прежние дела, варвар, не касаются госпожи Зеландры и моей просьбы к ней, – не повышая голоса, отозвался стигиец.
Зеландра в недоумении моргнула, посмотрела на него, потом на Конана. Ниса и Энг Ших тоже смотрела на Конана и хлопали глазами.
– Что это значит? Вы знакомы?
Конан указал мечом на стигийца.
– Имя этого ублюдка Джосер, он младший брат правителя Ктесфона. А это Камия, его сестра... теперь и жена, стало быть.
– Брат самого Ктесфона, что правит в Луксуре? Невероятно! – брови волшебницы поползли вверх, её голос смягчился. – Но что принц и его жена делают здесь, среди этой ужасной пустыни? Вы следили за нами? Только не говорите мне, что это ваше свадебное путешествие!
Джосер отрицательно помотал головой.
– Нет, госпожа. Мы искали древние сокровища во дворце Ситрисса. И нашли, на свою беду... Этот сфинкс, что принёс нас к вам, на самом деле охранял их. Когда мы дали ему нашу кровь, он ожил. Как видите, госпожа Зеландра, сфинкс покорен мне. Вам не стоит его бояться. А тебе, варвар, не стоит угрожать мне мечом. Если ты убьёшь меня, я не знаю, как на это посмотрит Ньярлатхотеп.
Конан спрыгнул с верблюда и пошёл к Джосеру, держа в руке меч.
– А мне плевать, собака, как он на это посмотрит. Ну, хватит тут зубы нам заговарить. Положи-ка её и дерись, как мужчина!
– Конан, стой! – властно сказала волшебница. – Довольно на сегодня крови и смертей. Если б не ты, меня, моей Нисы и Энг Шиха не было бы уже в живых. Но это не значит, что ты теперь решаешь за меня. Его высочество принц Джосер прав: ваши с ним дела нас не касаются. Я не позволю убить брата короля Стигии из-за какой-то варварской вражды!
Невидимая паутина вдруг опутала Конана. Горячий воздух кружился, раскаляя обнажённый металл до самой рукояти. Пальцы едва удерживали меч. Наконец, они разжались, меч упал на песок. Конан посмотрел на свою ладонь. Она была обожжена, точно от настоящего огня.
– Кром, женщина! Что ты творишь?
Джосер наблюдал за Конаном без видимого удовольствия. Если оно и было, стигиец этого не показывал – он показывал скорбь. Принц склонил голову перед волшебницей в знак признательности и доверия. А потом открыл лицо Камии.
– О, Иштар! – взволнованно произнесла Зеландра. – Это и есть ваша жена? Я никогда не видела такой красоты! Но скажите мне, что с ней случилось?
Краем глаза Конан увидел, как Ниса открыла рот, не в силах сдержать изумления, а потом закрыла и плотно сжала губы. Даже у невозмутимого Энг Шиха брови поползли вверх, немой кхитаец восхищённо причмокнул языком. И Конан мог их понять: в самом деле, с момента их последней встречи Камия сделалась ещё прекраснее. В сравнении с её изысканной, утончённой красотой бедная Ниса выглядела заурядной деревенской простушкой. Камия казалась изваянием из мрамора самой себя, её лицо было белым и безжизненным, но в нём было всё то же гордое царственное достоинство, которое так потрясло Белит в самый первый день Камии на борту «Тигрицы».
Эх, Белит, Белит... Послушала б его – осталась бы жива.
Тем временем Джосер убрал платок с шеи жены. Небольшая змея обвивала шею девушки и не реагировала на людей. Казалось, змея просто спит.
– Как я уже сказал вам, госпожа Зеландра, мы нашли сокровища Ситрисса. Но не заметили кобру, которая пряталась среди них. Эта змея внезапно бросилась на шею любимой... я пытался её снять, но не сумел. Снимите же её, спасите мою Камию, и тогда, клянусь Сетом, я дам вам всё, что вы запросите! Хотите – заберите все сокровища, что мы нашли!
– Он лжёт, Зеландра, – заметил Конан. – Этот ублюдок ничего не может принести вам, кроме бед. В Стигии он изгой, как и она. Бьюсь об заклад, за поимку этих двоих назначена богатая награда. Подумайте сами, зачем иначе им быть здесь? Если они настоящие принцы, у них достаточно своих сокровищ. Настоящим принцам нет нужды, подобно разбойникам, шарить по склепам!
Джосер печально вздохнул и поцеловал жену в лоб.
– Ты ничего о нас не знаешь, варвар. Мы стали жертвами интриг при дворе.
– Сейчас этот стигиец скажет вам, Зеландра, что подлые жрецы злоумышляли против них за их свободный образ мыслей и нежелание склоняться перед Сетом. Оклеветали, стало быть, в глазах Ктесфона, ну, и пришлось этим невинным овечкам скрываться, как воры. Слышали, знаем! Нет, во второй раз не сработает, ублюдок.
После этих слов Конана терпение изменило молодому принцу. Гримаса гнева исказила его лицо, пальцы сжались в кулаки. Но тут же Джосер сумел справиться со своим гневом. Он бережно положил Камию на песок, достал из её походного мешка миниатюрный арбалет и колчан подходящих к нему стрел. Потом извлёк ястреба, подстреленного такой стрелой, она до сих пор торчала из горла птицы.
– Ты подобрал мою стрелу, варвар, – мрачно сказал Джосер. – А это стрелы Камии! Я промахнулся, на твоё счастье. А она отказалась в тебя стрелять! Вместо тебя подстрелила парящего в небесной вышине каюка.
Ниса слабо вскрикнула, закрыв рот ладонью.
– И что это меняет, змеёныш? – недобро рассмеялся Конан. – Неужели ты настолько глуп, что ждёшь от меня сочувствия? После всего, что вы с ней натворили? Ха!
Глаза Джосера злобно сверкнули. Принц молча обнажил мечи и пошёл навстречу Конану. А киммериец, как и прежде, не мог сделать ни шагу. Невидимая паутина опутывала его подобно стальным цепям. Будь проклято это колдовство! Будь проклят изумрудный лотос, что он сам вручил Зеландре! Будь проклят день, когда он согласился помогать колдунье! Меч лежал на песке у ног, но варвар не мог наклониться, чтобы поднять его.
Энг Ших бросил вопросительный взгляд на хозяйку, однако та не смотрела в его сторону. И тогда он принял решение сам. С проворством, удивительным для такого грузного тела, кхитаец спешился и устремился Джосеру наперерез.
– Энг Ших, берегись! – заорал Конан. – Этот парень запросто дерётся двумя мечами! Ну же, Зеландра! Освободите меня, и мы покончим с этим! Если стигийский ублюдок меня победит, так и быть, вы сделаете, как он хочет.
Но вместо этого волшебница ещё раз опустила палец в шкатулку с лотосом и облизала. Мечи стигийца только раз схлестнулись с ятаганом кхитайца, а потом упали на песок. Принц отпрыгнул, телохранитель волшебницы ринулся за ним.
– Энг Ших, назад! – с неудовольствием молвила она. – Разве я посылала тебя сражаться? Вернись ко мне, мой верный Энг Ших.
Кхитаец разом сник и, как побитый пёс, побрёл к своей хозяйке. Джосер встал на колени у тела Камии и зарыдал.
Волшебница подняла палец, вокруг него закружились искры и образовалось свечение.
– Вы все разозлили меня. А особенно ты, Конан! На что я вынуждена тратить драгоценный лотос? Разве для этого ты мне его нашёл? – она всхлипнула и плаксиво добавила: – Я так устала, я хочу домой. Клянусь Иштар, я больше ни за что не поеду в эту проклятую страну, в эту ужасную пустыню! Но раз уж я здесь... я должна разобраться в этом деле, а также возместить свои страдания. Никому из вас нет больше веры. Спрошу-ка я её...
– Нет, – простонал Конан, – ради Митры, госпожа, только не это!
– Молчи теперь, – бросила ему волшебница. – Или твой язык прирастёт к нёбу!
Конан увидел, как искрящаяся нить связала палец Зеландры и лоб Камии. Джосер молитвенно поклонился, прижимая обе руки к груди.
Волшебница произносила заклинания, но ничего не происходило. Девушка на песке лежала бездыханно. Нить между нею и Зеландрой оборвалась.
– Жизнь едва теплится в ней... – прошептала волшебница.
– Но она жива, слава Сету! – сквозь слёзы молвил Джосер. – Напрягись же ещё немного, госпожа, спаси мою любимую! Это правда, мы нынче изгои, нам нельзя являться ко двору. Но ты, конечно, понимаешь, что такое положение не будет длиться вечно. Наш брат правитель слабый и негодный, такие у нас долго не живут! Я первый в очереди на рубиновый трон Стигии, Камия – вторая. Когда мы с ней взойдём на трон...
Волшебница бросила ему взгляд, исполненный презрения.
– Не продолжайте, ваше высочество. Я дочь Шема, который всегда страдал от Стигии и её правителей. Я достаточно знаю о них. Когда вы взойдёте на трон в Луксуре – если взойдёте – вы будете делать то же, что и все до вас. Грабить и убивать детей Шема, отдавать их жрецам для жертвоприношений Сету, а выживших обращать в своих рабов.
Принц протянул руку к Зеландре, другую приложил к груди и произнёс:
– Молю тебя, поверь мне, госпожа! Мы вовсе не такие, как бывшие до нас! Вот почему мы сделались изгоями. Клянусь тебе именем Сета – когда я стану королём, между моей страной и Шемом будет прочный мир! Я не позволю жрецам приносить в жертву детей твоего народа. А тех, кто угодил в рабство, прикажу немедленно освободить!
– Замолчите. Я не настолько легковерна, чтобы верить стигийскому принцу. Особенно, когда он мне клянётся именем Сета. Тьфу! Если будете продолжать в том же духе, я скорее поверю варвару с северных гор. Скажите мне лучше, какие сокровища вы нашли во дворце Ситрисса?
Киммериец слушал этот разговор с наслаждением. Похоже, порошок изумрудного лотоса увеличивал не только чародейские способности Зеландры, но и умственные. Но надолго ли хватит его действия? Превозмогая незримые путы, Конан сумел дотянуться до лежащего на песке клинка.
– Всего лишь книги, госпожа, – после недолгого раздумья ответствовал Джосер. – Тысячи древних инкунабул, чью ценность мне оценить не дано, поскольку я обычный воин, а не маг.
Глаза волшебницы сверкнули интересом.
– А вот теперь вы говорите правду, принц. Если бы вы сказали, что там золото и драгоценности, я знала бы: вы лжёте! Известно, что великий маг Ситрисс был равнодушен к земному богатству. Он, как и я, считал, что истинная ценность – книги.
Джосер снова приложил обе руки к груди.
– Я буду рад отдать все эти книги вам, госпожа Зеландра. Нам-то они ни к чему! Только спасите мне любимую!
Зеландра прошептала заклинание. Вновь в воздухе возникла серебристая искрящаяся нить, но теперь она была какой-то более насыщенной, чем прежде. Нить связала палец чародейки с головой принцессы. И спустя какое-то время девушка открыла глаза.
Этого времени хватило Конану, чтобы поднять меч.
Быстрый взгляд Камии обежал Джосера, Зеландру, Нису, Энг Шиха, нанадолго остановился на Конане и вернулся к Зеландре.
– Вы слышите меня, прелестное дитя? – спросила волшебница. – Вы знаете, кто я?
Принцесса коротко моргнула, но ничего не ответила.
– Вы понимаете, что с вами приключилось?
Моргнула снова.
– Ваш муж желает, чтобы я сняла змею, которая пленила вас. А вы? Вы понимаете, что если я не справлюсь, вы умрёте?
Камия моргнула дважды.
– Наверное, змея не даёт моей любимой говорить, – предположил Джосер.
– У неё живой и ясный взгляд. И никакого страха, ни малейшего смятения во взоре! Это удивительно, если учесть все обстоятельства.
– Послушайте меня, Зеландра, – поднял голос Конан. – Я до последнего надеялся, что мне не придётся это вам говорить. Клянусь, не нужно затыкать мне рот, я скажу только один раз. Но если вы хотите унести отсюда ноги и добраться до своего дома живой, прислушайтесь к моим словам. Эта девчонка опасна. Вы не знаете, на что она способна, а я знаю. Она была принцессой в Атлае, наследницей у своей матери-королевы...
– Значит, всё правда, легендарная Атлая, где живут потомки выживших из Атлантиды, на самом деле существует! – в волнении воскликнула Зеландра.
Конан коротко кивнул и продолжал:
– Однажды ей втемяшилось, что мать ленива и глупа, недостойна быть атлайской королевой, а она как раз достойна, несмотря на свои юные годы. Тогда эта милая девочка составила заговор, вовлекла в него всех, кого нужно, в итоге мать-королеву зарезали, с ней зарезали ещё кучу народу, а Камия уселась на трон в Атле. Но её подданным это не понравилось, и они восстали. Новоиспечённой королеве пришлось делать ноги. Вместе с горсткой людей, сохранивших ей верность, Камия села на самый быстрый корабль, и он поплыл на север, в Стигию...
– Низкая ложь и клевета! – фыркнул Джосер. – Ну, сами посудите, мудрая госпожа Зеландра, откуда этот грязный варвар может знать, что и как происходило на другом краю света?
– Она сама мне это рассказала, когда бросила подыхать в устье Зархебы, там, где река впадает в океан, – осклабился Конан. – В самом деле, иначе откуда бы я это знал? Взгляните на этого парня, госпожа, взгляните в его лживые стигийские глазёнки, они выдают его с головой.
– Нужно было тебя на том берегу и прикончить, – прошипел стигиец, – голову тебе отсечь для верности, вонючий пёс! А она мне говорила: нет, не надо, он весь в ранах, он отравлен, сам умрёт... Вот к чему нас это привело, любимая! (См. «Изгои» – «Последний из глаханов», – авт.)
– Продолжай же, Конан, – ледяным голосом велела волшебница. – Она села на самый быстрый корабль, а дальше?
– Тёмным богам было угодно, чтобы в океане он встретился с «Тигрицей». Это галера, на которой мы – я, моя подруга Белит и команда преданных Белит кушитов...
– ...Промышляли разбоем, нападая на суда честных людей, – мрачно вставил Джосер.
– Мы были пиратами и не скрывали этого, – усмехнулся Конан, но тут его лицо стало серьёзным, и печать неутолённого страдания появилась на нём. – «Тигрица» погналась за кораблём атлайцев. Белит надеялась быть первой, кто ограбит их судно... Но эта милая девчонка, разобравшись в обстановке, хладнокровно перебила всех, кто бежал с нею на её корабле и мог бы её выдать. Это человек двадцать, может, больше, но не меньше. Свой корабль она пустила ко дну, вместе со всеми концами, а сама перебралась на «Тигрицу». (См. «Изгои» – «Чёрное солнце», – авт.)
Зеландра побледнела и отшатнулась от Камии.
– Нет, это невозможно. Как она, почти подросток, младше моей Нисы, могла б такое сотворить? Я не чувствую в ней никакой магии... Да, она кажется мне стойкой, но не кажется опасной.
– Госпожа Зеландра, разве вы не видите, что этот варвар одержим своей безумной страстью? – развёл руками Джосер. – Ненависть застилает ему рассудок и заставляет придумывать небылицы. А всё из-за того, что Конан зачем-то винит меня в гибели своей пиратской подруги. Теперь он хочет, чтобы я теперь в отместку потерял свою! Вы сами видите: он тянет время, надеясь, что моя любимая умрёт сама, а я потом умру от скорби!
– Кости Нергала! – расхохотался Конан. – Ты прав, змеёныш, меня бы это вполне устроило! Этот парень, Зеландра, ей под стать. Также состряпал мятеж против короля, своего родного брата. Но союзники предали его, мятеж провалился, только начавшись, и Джосеру ничего не оставалось, как бежать из Стигии. Он побежал на юг, надеясь скрыться в Атле. И надо же такому было приключиться, что его дромон тоже натолкнулся на «Тигрицу», – Конан сплюнул. – Этот парень прикончил с десяток здоровых кушитов, моих товарищей, прежде чем его повязали... (См. «Изгои» – «Мгла над Зархебой», – авт.)
Зеландра закричала, закрыв уши ладонями. Ниса испуганно отпрянула, а немой кхитаец вонзил в киммерийца суровый осуждающий взгляд.
– Хватит. Хватит. Хватит! – простонала волшебница. – Я больше не желаю слушать ничего. Ни-че-го!! Я не желаю знать, кто из вас прав, а кто лжёт, кто в чём виновен и из-за чего. По-моему, вы оба потеряли рассудок из-за вашей ненависти. Но это не моё безумие и не моя война! Я больше не могу здесь оставаться. Я и так истратила на вас слишком много драгоценного лотоса... Ниса, Энг Ших! Мы продолжаем наш путь. А эти... пусть разбираются между собой.
Она произнесла заклинание и сделала короткий пасс рукой. Незримые путы исчезли, киммериец был свободен. Всё напряжение его невидимой борьбы с чарами Зеландры ушло вниз, колени варвара подогнулись, и он упал на них, рухнул на горячий песок. Джосер не стал дальше ждать, тотчас подхватил свои мечи и бросился на Конана.
Варвар перекатился на песке, ушёл от атаки, вскочил на ноги. Он был готов к смертельной битве. Он её ждал, он мечтал о ней! Да, всё решится немедленно, здесь и сейчас. Как он и предлагал Зеландре с самого начала. Пусть уезжает, пусть. Далеко ли уедет она без него по проклятой пустыне? Пусть едет, он её потом догонит, он поможет отыскать обратный путь. Ему ведь ещё нужно взять с волшебницы обещанную щедрую награду. В десятикратном размере, она сама это сказала! Он это сделает, когда прикончит подлого стигийца.
Конан ещё успел заметить, как Ниса что-то отчаянно втолковывает Зеландре. А потом мечи схлестнулись, и яростная битва поглотила его.
|
Кульминация - в заключительной части. Похоже, не все доживут до финала. devil_smile |
