Кшиста
 

Кшиста

В 1951 году мне было девятнадцать лет.
Я работал журналистом в небольшой столичной газете «Советский голос», и писал заметки о героях Великой отечественной войны. Встречался с ветеранами, которые на тот момент, были еще молодыми и полными сил, и фотографировал их для пятой полосы, на выданный мне фотоаппарат марки ФЭД.
Сам я войны не видел. Мне было девять, когда она началась и тринадцать, когда она закончилась. Но я видел голод и разруху деревни, в которой я родился и вырос. Я видел ужасы изнанки войны.
– Завтра отправляешься в село Кшиста, – сказал мне в один из летних дней пятьдесят первого главный редактор «Советского голоса» - Михаил Петрович Степанчиков.
– Зачем? И где это? – устало, спросил я, пару дней назад вернувшийся из командировки в Корело-Финскую Советскую Социалистическую Республику.
– Ходят слухи, что в Кшисте творятся страшные, надуманные дела, – сказал Степанчиков и поправил свои темные очки, за которыми он прятал отсутствие левого глаза от ранения на фронте. – Злые антисоветские языки треплются, что в Кшисте, на территории Краснознаменного Дома инвалидов войны и труда, герои войны живут в ужасных условиях и это в наше то время. Сереж, ты можешь в это поверить?
– Конечно - нет, Михаил Петрович, – устало сказал я то, что ожидал от меня услышать мой начальник и снова спросил: – Так, где эта Кшиста находится?
– Возьмешь сопроводительные документы у Скворцовой и все узнаешь, – строго сказал Степанчиков.
Вообще мой начальник был добрейшей души человеком и героем войны, но он считал, что в молодом коллективе нашей газеты без строгости никуда. Старое воспитание, которое он получил, наш начальник прививал и нам.

До Кшисты я целые сутки ехал на поезде, под стук колес, сочиняя каркас статьи о том, как хорошо советская власть заботится о своих ветеранах, потом пол дня я трясся на почти новой грузовой машине ГАЗ-51, за рулем которой сидел добродушный, но болтливый шофер с обожженным лицом – Степан Бочкин.
– А вы журналист прям из самой Москвы? – с интересом и странным акцентом спросил меня водитель.
– Да, – деловито ответил я, мне понравилось, что в мои девятнадцать ко мне обращаются на «Вы». – Из самой что ни на есть. Столицы, так сказать, нашей необъятной советской страны.
– Небось, самого товарища Сталина своими глазами видели? – не унимался Бочкин.
– Видел, – ответил я. – Только из далека. Но я его хорошо разглядел.
– А какой он? Ну, Иосиф Виссарионович?
– Он, ну… Как бы это сказать, - старался я подобрать слова и выдал: - Он всеобъемлющий.
– Ого! – удивился Степан Бочкин и спросил, кивнув на кисть моей левой руки: - Что случилось? Где воевал?
– Нет, – ухмыльнулся я, почесав то место, на котором отсутствовали два пальца – мизинец и безымянный. – Это, когда я был еще совсем младенцем, мне крысы откусили. В тридцатых туго моим родителям пришлось, они из города в деревню перебрались, в поисках лучшей жизни. Первое время мы жили в колхозном коровнике, мама рассказывала, что там крысы водились величиной с собаку. Вот. Я легко отделался, моей старшей сестре крысы сожрали лицо. Она не долго прожила.
– Жаль, – тихонько сказал шофер, вытирая пот со лба.
– Что «жаль»? – спросил я.
– Жаль, что я не видел товарища Сталина.

В вечерней Кшисте первой меня встретила однорукая и не молодая женщина с изуродованной щекой одетая в старый, но чистый сарафан в зеленый горох. Это была заместитель директора дома инвалидов войны и труда – Людмила Ивановна Сивоногова. Она показала мне поселок, в котором было с десяток покосившихся домишек и старую церквушку вдалеке, окруженную яблочным садом. Именно в этой церквушке и был дом инвалидов.
– Здравствуйте Сергей Васильевич! А мы вас еще вчера ждали, – сказала, улыбнувшись, Людмила Сивоногова с тем же акцентом что и у водителя Бочкина.
– Здравствуйте, – улыбнулся я в ответ, ведь меня уже второй раз звали на «Вы».
– Нам звонили из вашей газеты и предупреждали, – затараторила Сивоногова. – Скоро стемнеет, а вы с дороги, наверно еще и голодны, сегодня отдохните у меня в доме, а завтра я вас отведу в Дом инвалидов. Я познакомлю вас с нашим директором и со всеми обитателями.
– Большое вам спасибо, – сказал я. – Поужинать и отдохнуть, конечно же, не помешало бы.
Сивоногова жила вместе со слепым мужем. Еще пару лет назад они были обычными обитателями дома инвалидов и помогали работникам. А потом Людмила Ивановна дослужилась до зам. директора и ей отдали дом бывшего зама, на которого кто-то написал анонимный донос о том, что он «враг народа» и его, после часового разбирательства приезжих людей из особого отдела МВД, расстреляли прямо у стены церкви.
Людмила Ивановна и ее муж оказались щедрыми хозяевами, накормили меня жирной ухой, домашним ржаным хлебом, а на десерт к чаю поставили на стол яблочное варенье и кусковой сахар. Ночевать уложили на теплой печке, где я сытый и довольный как кот проспал до самого утра.

На следующий день Сивоногова познакомила меня с седовласым и властным директором дома инвалидов, офицером НКВД в отставке – Василием Васильевичем Воскресенским. Не смотря на почтенный возраст, он был физически крепок, обладал цепким, проникающим в самое нутро взглядом, и командным голосом. Единственное что портило его идеально-совершенный образ советского человека – он немного прихрамывал.
– Сейчас я вам все здесь покажу, – браво рявкнул Воскресенский и повел меня на экскурсию по дому инвалидов.
Здание бывшей церкви, как в нутрии, так и снаружи было не ровно зашпаклевано и покрашено по верх нее серой и белой краской, которая от времени начала трескаться. Внутри дома инвалидов было относительно тепло, но очень влажно. А еще в воздухе витал не выветриваемый запах мочи и фикалий. Пол из досок с облупившейся краской был чистым. Крыша была сделана из листов проржавевшего метала, кое-где с дырочками, сквозь которые проникали солнечные лучи. Помещение церкви делилось на палаты, в каждую из которых мы заходили.
– Ой, – испугался я, увидев пробежавшую крысу в палате для слепых.
– В Москве у вас все, что ли пугливые такие? – рассмеялся Воскресенский.
Я, смущаясь, показал левую кисть, на которой отсутствовало два пальца. В ответ Воскресенский поднял правую штанину, и я увидел деревянный протез. Я не стал спрашивать, что произошло с его ногой, мне было не интересно.
– В палате для слепых частенько снуют крысы, – рявкнул Воскресенский и показал в сторону сидящих на кроватях инвалидов. У кого-то не было рук, у кого-то ног, но у всех было то, что их объединяло - все они были слепыми. Инвалиды тихонько поздоровались со мной и с директором и продолжили сидеть молча и немного напряженно. Возможно, из-за того, что они побаивались приезжих, гости то к ним не приходили. А возможно они так себя вели при суровом директоре, который был похож на человека никому не дающего спуску.
– Каждый прием пищи, – продолжил Воскресенский, – проходит под чутким контролем наших работников и помощников из здешних… э-э-э… отдыхающих. Людей у нас не хватает. Мы следим за тем, что бы слепые вовремя кушали и что бы крысы не воровали их еду. А вот этот, который в углу, это герой Советского Союза, летчик Бронкин. У него нет родственников, вот он и живет у нас, а истории какие рассказывает любо-дорого слушать. А вот этот без обеих рук, известный разведчик Шополов. Когда его фрицы поймали, издевались сильно, по рукам пошли гангрены, вот и ампутировали.
Потом мы заходили и в другие палаты. Воскресенский на перебой хвалил здешних обитателей и знал истории почти каждого. Больше всего мне запомнилась история разведчицы Серафимы Кремневой, которая, выполняя ночное задание зимой, вмерзла ногами в болото. Боевые товарищи нашли ее только под утро и вырубили изо льда топорами.
В маленьком закутке, который Воскресенский тоже назвал палатой, особенно воняло испражнениями. Там находилось семь «овощей», инвалидов с деформированными от ран головами, с огромными пульсирующими вмятинами из-за отсутствия частей черепа.
– Я не думал, что с такими ранами можно жить, – удивился я.
– Еще как можно, – сказал Воскресенский с долей хвастовства. – Лучший уход и трех разовое питание делают свое дело.
Дойдя до последней палаты, я увидел, что там никого не было, только пустые кровати, шкафчики и разные грязные тряпки, платки, простыни.
– А местные… э-э-э… отдыхающие. Сейчас находятся на природе, – таким же командным голосом сказал Воскресенский. – Тут у нас живут и отдыхают так называемые «Самовары».
– Кто это? – спросил я.
– «Самовары» это инвалиды, у которых нет ни рук, ни ног. Только тело и голова, - сказал Воскресенский. – Вы можете сейчас посмотреть, как они проводят свое время. В яблочном саду. А я пока пойду всех подготовлю для общей фотографии.
Мы вышли из бывшей церкви. Воскресенский ушел по своим делам, а я направился в яблочный сад. Там, на деревьях, висели что-то вроде походных мешков, а из отверстий в верхних частях мешков торчали человеческие головы. Семеро спали согретые лучами солнца, а из глаз одной головы текли слезы.
– Самовары, – прошептал я и подошел чуть ближе.
Плачущий «Самовар» смотрел в даль, на реку, и что-то бубнил. Я подошел ближе и услышал слова бедолаги.
– Они пришли… они пришли за мной… моя жена… мои дети… они пришли за мной…
Я посмотрел по сторонам. Никого не было, даже работников дома инвалидов, возможно у них был обед.
– Где они, твои жена с детьми? – тихонько спросил я.
Голова задрожала и изошла лающим кашлем, возможно у человека было воспаление легких. А потом губы плачущего прошептали: – Они вон там, у реки.
– Я никого не вижу, – сказал я и еще раз осмотрелся.
– Ты их не видишь, – сказала голова, – потому что они мертвы и ждут меня. В другом мире.
– А почему ты их видишь?
– Потому что я тоже скоро умру, – ответила голова и снова закашляла.
– А что с ними случилось?
– Их расстреляли.
– Фрицы?
– Нет… Свои.
Я хотел выругаться, обвинить «самовара» во вранье, но мне его стало жалко и я, сдерживая злость спросил:
– Что случилось?
– Во время блокады Ленинграда, зимой сорок второго, моей семье, как и всем, было очень тяжело, – сквозь слезы и слюни начала рассказ голова. – Голодное время было. Я с женой еще держался, а вот мои дочки теряли сознание. Просто падали. Я боялся, что они вот-вот умрут, если я ничего не сделаю. В нашем доме жила только наша семья и старая, костлявая бабушка, и вот однажды, моя жена зашла ее проведать, а она была мертва. Мы разрубили тело в ее квартире на куски и целую неделю брали по не многу мяса и варили. Дети ели с удовольствием, не зная «что» у них в тарелках, а мы с женой частенько блевали.
– Как вы могли? – разозлился я.
– Мы хотели спасти наших детей, – ответила голова.
– А как ты руки с ногами потерял? – спросил я.
– Мясо соседки быстро кончилось, – ответила голова. – Я был на грани что бы сорваться и покончить с собой, что бы у детей и жены было новое мясо. Но я не смог. Я боялся их оставить одних. И я решился пожить временно у соседки, что б дети меня не видели и отрубить себе левую руку по локоть, а рану прижечь. Жена сказала детям, что я ушел бить фрицев, а мне приносила мясную похлебку. Я давился, но ел сам себя. Потом жена пришла и избила меня и плача, со словами – «прости, но дети должны жить» отрубила мне ноги. Прижгла горящей головешкой раны и бросила одного. Через два дня пришли НКВДшники с моей женой и детьми. Ее вычислили на улице по здоровому румянцу, который появлялся у… этих…
– У каннибалов, – добавил я. – У людей, которые едят других людей. У сытых.
– Да, – подтвердила голова. – У этих самых.
– И что стало с твоей женой? – спросил я.
– Ее расстреляли на моих глазах, в месте с детьми, – захлебывалась в слезах голова.
– А что случилось с твоей оставшейся рукой?
– Отрезали в госпитале. Обморозил. Заражение.
– Все понятно, – выдохнул я.
– А теперь они пришли, – заскулила голова. – Моя жена с детьми. Стоят у речки. Машут. Меня ждут.
Тут начали просыпаться и другие «Самовары», но мне не хотелось с ними говорить, на душе «кошки скреблись» и я вернулся к дому инвалидов.

Василий Васильевич Воскресенский вместе со своими работниками, собрал около двадцати инвалидов возле главной двери церквушки для общей фотографии. Там были люди с разными увечьями, но все в чистой одежде и с медалями и орденами. На фото оказались только счастливые, улыбающиеся лица. А в моей голове, плачущий «Самовар» продолжал скулить:
– Они пришли… они пришли за мной… моя жена… мои дети… они пришли за мной…

И вот, мне уже не девятнадцать, спустя годы, я добрался до отметки - семьдесят один. Я, старик, сижу в мягком кресле, в своей уютной квартире, почесываю, то место на левой кисти, на котором отсутствуют два пальца и смотрю на пол, где лежит мешок, из которого выглядывает голова «Самовара». Губы головы двигаются, и я слышу голос своего старого безымянного знакомого:
– Я пришел… я пришел за тобой… моя жена и мои дети хотят с тобой познакомится…

Re: Кшиста
 

Без всяких подозрений на плагиат, просто вспомнился рассказ Кинга "Тот, кто хочет выжить" https://fantlab.ru/work344
-----------
Простое документальное изложение. Ужас в самом событии, а не в цветистых описаниях. Прочитал вполне нормально, легко.
Вот только финал я не понял. Совсем. Видимо, невнимательно читал. :(

Re: Кшиста
 

Отличный рассказ Кинга, но схожести нет совсем. Если вы имеете ввиду каннибализм, то во время блокады Ленинграда такое случалось и причем даже задокументировано.
А на счет финала, ангел смерти у каждого свой.

==================

P.S. Конкурс анонимный, отвечаю от другого имени, так что правила священны и не нарушены:big_smile:

Re: Кшиста
 

Рассказ про аднаногую сабачку.
Фу, автор, так писать. Вы применили негласный запрещённый приём, которые порядочные авторы никогда не станут использовать: стали описывать больных, немощных людей.

Сопереживание читателя нужно добиваться средствами художественной выразительности, а не перечислением ужасов войны, тем более, что получилось у Вас это на редкость неудачно.

Будничным голосом перечислили всех увечных и всё – вот и весь сказ. А где, мля, сам рассказ-то? Где идея? Где сюжет? Где коллизия? Где кульминация? Где катарсис? Где это всё?!

Далее: никогда не запихивайте в текст, размером с клочок туалетной бумаги, 100500 персонажей. Все имена, фамилии и отчества из Вашего рассказа слепились в один нездоровый ком, который не принёс никакой информации, кроме боли от прочитанного, не раскрыл никакие коллизии и перипетии сюжета – не только потому, что сюжета нет и в помине, а ещё и потому, что имена героев не работают. Вообще.

Далее, цитата:
Именно плагиат, причём, голимый, товарищ Тусек.
Обокраденный Шпак Кинг прибил бы автора канделябром на месте за такие вещи: к счастью для автора, Стивен никогда не узнает о его существовании.
Украден не сюжет, конечно, а сама идея: сожрать самого себя ради выживания. Только у Кинга получилось так, что у читателя волосы стынут в жилах, а у автора висят груши – нельзя скушать.

Далее, цитата:
Вам повезло, товарищ Тусек – я, к сожалению, всё, вот это вот, внимательно прочитал.

Финал прост, как три рубля: облаку в штанах мерещились убиенные жена и дети, когда он чувствовал, что готов сурово склеить ласты, а герою этого конкурсного набора букв перед прижмуриванием на старости лет померещился ветеранский колобок.

Два слова о грамотности текста: она чудовищна.
В этом, пожалуй, и заключается главный хоррор рассказа, которого нет.
Приведу одно предложение в качестве примера, чтобы товарищи тусики не обвиняли меня в предвзятости и голословности:

В этом коротеньком предложении четыре ошибки: три грамматические и одна пунктуационная.
Не собираюсь заниматься ликбезом – пусть автор сам вспоминает русский язык за пятый класс – позволю себе лишь одно замечание: нутрия – это выдра или болотный бобр, и «здание бывшей церкви» никак не может располагаться в ней.
Это какой-то чудовищный, ничем не оправданный сюр. Или просто текст не вычитан, что совершенно не простительно для участника конкурса: это неуважение к коллегам по перу и к команде жюри.

Но я благодарен автору за такое творчество: подобные рассказы неумолимо приближают меня к победе :lol:

Добавлено через 6 минут
Милейший Рэм:
блокадный каннибализм - это страшный эпизод из жизни страны, разрушенной войной, а автор рассказа "Кшиста" пишет хоррор-рассказ - так же, как и Кинг.
Блокадный каннибализм - это боль нации, а некоторые кшисты пытаются использовать эти события в качестве антуража хоррор-истории - чем же не плагиат?
Только Кинг был честнее: он не спекулировал ни на чьей боли: насколько мне не изменяет память, в рассказе Кинга шла речь о хирурге, который анестезировал себе кокаином во время уробороса.
Is not it? :)

Re: Кшиста
 

Я рад что мой рассказ вызывает эмоции и рад что у вас подгорело;)

Не сочтите за бестактность, но не соблаговолите ли вы явить моему взору название вашей нетленки? Безумно хочется прочесть победителя. Но если вдруг ваше творение не вызовет восторга обещаюсь не писать нелицеприятный комментарий.

Re: Кшиста
 

Блин, ребята, ну что за детский сад. Критика есть критика. Каждый высказывает свое мнение (об этом Lex давно говорил). И сколько бы вы не "бодались" друг с другом - ответ все равно останется за судьями.

Re: Кшиста
 

Есть критика, а есть обвинения в плагиате, но это пол беды. Человек обвиняет форму повествования:big_smile:
Это примерно как говорить, что "правильные фотографии только цветные, а черно белые это не правильные и фу так делать".
И я не вижу ничего страшного в том что бы прочитать рассказ человека ставящего свою вкус превыше остальных. В чем "бодание"? Я максимально корректенB)

Re: Кшиста
 

Я не говорю, что вы не корректно ведете разговор. "Бодание" заключается в том, что вы начинается кидаться друг в друга - "ваше плохо", "а ваше еще хуже", не понимая,что человек вас к этому и ведет - судя по его разговорам, серьезной критики нет, только смешки. Я бы назвал это "подначиванием", которое можно обозвать и как "травля соперников" (хотя скорее всего это не совсем уместно). Вы уже раскрыли себя и начинаете отвечать.

Re: Кшиста
 

аке, Я вас понял, но я же соблюдаю правила и авторства не раскрыл.
А кто знает, может Джек и впрямь пишет что-то фундаментальное, что нужно обязательно прочесть. А отвечаю я из-за интереса общения, у нас конкурс и думаю присутствие "духа соперничества" это не плохо, естественно в пределах разумного.

А вот Джека не Артуром ли зовут?<_<

Re: Кшиста
 

Всего лишь? Хм...
----------------------------------
Рэм, позвольте спросить, сколько вам лет?

Re: Кшиста
 

Рэм, Вы мне напоминаете Паниковского, который бросился на Остапа с вопросом "А ты кто такой?" :D
Успокойтесь) Ничьи произведения - ни мои, ни чужие - не сделают Вашу халтуру лучше. От того, как я пишу, что я пишу и пишу ли вообще(!), не зависят Ваши писательские способности - стоит ли уподобляться ребёнку из песочницы, кричащему но всех, недовольных его куличиками - сам дурак?!

Читайте условия конкурса. Вы знали, на что шли.
То, что неприемлемо для Вас в отзывах - смело отсеивайте, к чему-то полезному - прислушайтесь, вот формула выживания на конкурсах. Она так же банальна и проста, как Ваш рассказ.
И помните, что моё мнение - это не истина в последней инстанции, а лишь моё ИМХО. Просто я стараюсь всегда аргументировать свою позицию, чтобы не быть голословным.

Успехов в творчестве!

Добавлено через 8 минут
Вы ошибаетесь, аке, я не занимаюсь критическим разбором произведений бесплатно. Это обычный отзыв о произведении, пропущенный через иронию и сарказм для лучшего восприятия читающей публикой вообще и автора - в частности.
"Травить соперников" при работе команды жюри - бессмысленное занятие, и мне грустно от того, что Вы приняли меня за совсем уж недалёкого человека, непонимающего нелепость подобного действия.

Авторам нужно наращивать носорожью рожу кожу и научиться отделять мух от котлет, научиться впитывать всё полезное и разумное в отзывах, и отбрасывать всё наносное.

Я обратил внимание, что почти никто из возмущённых авторов не разбирает содержание моих отзывов, а лишь придирается к форме подаче материала :)
Не видите за деревьями леса, господа! :D

Re: Кшиста
 

Все верно, Джек, именно благодаря форме подачи материала возникает подозрение в "подначивании" соперника.
Я никогда не был против критики, но она не должна быть (по моему мнению) похожей на комедию. Конструктивная серьезная критика заставляет автора задуматься и сделать работу над ошибками. Ваши же слова ведут лишь к одному - раздражению автора. К тому же если Вы

тогда все Ваши слова вообще не несут никакой оценки произведения. Именно отсюда вытекает все то,о чем я говорил Рэму.

Re: Кшиста
 

Допустите на мгновение, что существует другая точка зрения, аке.
Серьёзные разборы мне, как автору и читателю, читать скучно и неинтересно (извините за тавтологию).
Я за - Just for Fun :pfm:

Мои слова несут ровно столько, сколько в них даётся информации :)
А оценивать произведение мне без надобности: на этом конкурсе это удел жюри)

Re: Кшиста
 

Мнений и взглядов на вещи у людей может быть великое множество. Никто никому не запрещает выражать свою точку зрения в той форме, в которой ему охота ее выразить.
Наш с Вами разговор завязался с того, что Вам не понравилось мое мнение о том, что вы "подначиваете", что нет серьезной критики

что все это лишь смешки

Вы, как я понял, в негодовании и таким "легким" стилем пытаетесь высказать свое мнение. Ваше полное право.
Но стоит ли тогда что-то говорить вот об этом:

Re: Кшиста
 

Повторюсь это одно из воплощений ангела смерти.
Про лета, я уже не молод:pfm: А что?

Добавлено через 2 минуты
Джек, с вами все понятно, засим разрешите откланяться:)

Re: Кшиста
 

Полноте! :D Я спокоен, как удав)



Конечно стоит: за "лёгкой", как Вы выразились, формой отзыва, даются чёткие и понятные автору акупунктуры на его ошибки в его тексте.
На ЭТО нужно, прежде всего, обращать внимание, на мой взгляд. И держать удар ;)



И Вам не хворать :) Успехов в творчестве!

Re: Кшиста
 

Джек, Спасибо! Прочту ваше уже после конкурса, когда авторство вскроется:D

Re: Кшиста
 

Есть интересные моменты в тексте, которые мне понравились. Но в целом написано слабенько, газетным публицистическим языком. Можно было бы подумать, что так сделано намеренно, ведь повествование идет от лица журналиста, но... это не так). В стиле есть заметные огрехи, например, когда автор дает оценки и эпитеты людям. Хорошая история должна быть не рассказана, а показана. Эпитеты должны быть не даны автором - а появляться у читателя в голове...

Re: Кшиста
 

Инвалиды, блокада, концлагеря, брошенные дети... предостаточно запрещённых приёмов, которые лично я не жалую. Кшиста исключением не станет.
Высший класс - напугать читателя тем, чего он в жизни не боялся. А брать в декорации дом инвалидов ВОВ - это, пардон, не айс.

Re: Кшиста
 

Monk, Спасибо за мнение и конструктив.

Разумный Я, Спасибо за мнение, но про антураж с вами не согласен. В хорроре можно все, достаточно много рассказов в жанре в подобном ключе. Другой вопрос, что вам просто такое не нравится, на то ваше полное право.

Re: Кшиста
 

Странные у вас представления о работе НКВД. Зачем им расстреливать задержанную на глазах у мужа? Да ещё и детей?
Больше похоже на взгляд молодого человека, мало что знающего о тех реалиях.

Re: Кшиста
 

Пожалуйста, читайте на здоровье, но, боюсь, что в данном случае, моя конкурсная работа вряд ли может являться образцом жанра: я написал рассказ за несколько часов на работе, в день дедлайна :D

Re: Кшиста
 

Возможно и вы правы, возможно я, возможно никто из нас.
Специально читал инфу о том времени и о легенде о "здоровом румянце", ну и о казнях в военное время без суда и следствия. Возможно ли такое? Думаю да. Но каждый может решать какая из "правд" ему ближе.

Добавлено через 2 минуты
Ух, это уже оправдания:big_smile:

Re: Кшиста
 

... только в том случае, если проиграю :D

А если войду в "Великолепную шестёрку" - это будет признак мастерства B)

Re: Кшиста
 

Считаю, при оценке судьям не следует принимать во внимание ошибки, которые без труда устранили бы при публикации корректор и редактор. Вот если планируется только сетевая публикация — тогда да, надо проявлять заботу о читателе.

Ещё на эту тему, раз уже разговор об этом зашёл: высказываю свое осуждение людям, которые заканчивают предложение смайлами вместо точки. Поставьте точку, потом пробел, а потом ставьте смайлы. Хорошая же привычка вырабатывается — всегда в конце предложения ставить точку.

По поводу самого рассказа. Похожие на моё мнения уже высказывались: сам я не считаю темы голода, каннибализма, концлагерей и подобного табуированными, но они для хоррора не подходят по той причине, что такого вида мрака и ужаса достаточно и в документальной, публицистической литературе. Хоррору в плане реалистичности с такой литературой трудно соревноваться.

Re: Кшиста
 

Ок. Я осуждён :D

Re: Кшиста
 

А "Самовар" Веллера, это что по вашему?
(хотя мне эта конретная конкурсная вещица не понравилась)

Re: Кшиста
 

В Самоваре скорее руки-ноги отрублены, чтоб выделить из человека чистые мозги.

Re: Кшиста
 

Ох и хитрая вы лиса. Спорить с вами как бороться с ветреными мельницами.

Re: Кшиста
 

Это профессиональное: я юрист :D

Re: Кшиста
 

А как же поджанры хоррора - сплаттерпанк и боди-хоррор? Там же все истязания, убийства и неприглядность покоцанных тел возведены в документальный абсолют. Там же реалистичность самих истязаний реалистичней чем в жизни.

Re: Кшиста
 

Сами поняли что сказали?

Re: Кшиста
 

Конечно. Но возможно надо было слово "реалистичность" в обоих случаях написать в кавычках, чтоб абсолютно всем стала понятна фраза.

Re: Кшиста
 

тогда, пожалуйста, из новых писателей на "запретную" тематику "Ногти"-"Один — горбун, другой — гидроцефал. Одного зовут Александр Глостер, другого — Серёжа Бахатов. Оба — подкидные дураки, уродцы, от каких отказываются родители после первого же взгляда на копошащееся в пелёнках нечеловеческое существо" (из чужой аннотации)Михаил Елизаров

Re: Кшиста
 

Не, я не против. Эт был классический комент стиля - "О, я тоже внезапно Самовар читал!"

Re: Кшиста
 

Если вдруг кому-то кажется что я использовал "запрещенный прием", почитайте рассказы судьи нашего конкурса Алексея Шолохова, например "Порно для шимпанзе". Советую.

Re: Кшиста
 

Замечательный рассказ! Мы лишь несколько потерялись, пытаясь отыскать сюжет, а также огорчены педалированием очевидно страшных вещей (инвалиды, каннибализм и т.д. - грязный прием), но в остальном рассказ вроде замечательный...

Re: Кшиста
 

Спасибо, конечно. Но разве в хорроре есть грязные приемы? Разве в это жанре не все дозволено?

Re: Кшиста
 

Автор, писать вы умеете. Возможно, ваши тексты пользуются успехом (см. отзывы судьи). Но, блин, хоть изучайте матчасть при написании - как может грызун откусить фаланги пальцев? У него ж клыков нет, что он будет делать с косточками? И процесс разрушения грызунами самых твёрдых материалов очень длительный. Что ж, по-вашему, живые дети будут терпеть, пока им перепиливают резцами пальцы и лицо? А если ваши крысы клыкастые, да ещё впрыскивают какой-нибудь парализующий яд, по совместительству анестетик, так напишите об этом. Ну и если из трагедии сделать эпатаж, то это воспринимается не как "автор пугает", а как "автор профанирует". Не оставила комма раньше, так как сочла существующие недочёты очевидными для всех (включая вас). После отзыва судьи вы должны узнать, что пугает ваш рассказ далеко не всех. По указанным причинам.

Re: Кшиста
 

Нефидимка, спасибо за комментарий и мнение. Но, я лично знаю одну бабушку которой крысы в роддоме откусили кончик носа. Еще слышал как крысы обгрызали щеки истощенных и больных. По поводу пальцев, вы же знаете какие хрупкие косточки у маленьких детей.