Эксклюзив
Истинно тропическая ночь объяла лес – влажная, душная, черная как сердце Дьявола. Лишь шум недалекого прибоя да мерцавший сквозь пальмовые листья свет жилья позволяли избавиться от иллюзии нахождения где-то в амазонской сельве или джунглях Конго. Этот же свет помогал находить дорогу и молодому человеку, осторожно пробиравшемуся меж хитросплетений лиан. Временами сквозь просветы в листве проглядывала Луна и тогда становилось видно, что молодой человек высок, темноволос и хорош собой, пусть здесь это было некому оценить. Впрочем, ночной путник явно и не стремился к публичности, старательно избегая освещенных мест и сдерживая ругательства, когда колючие кусты оставляли на его коже кровоточащие царапины. Одежда была подобрана с таким расчетом, чтобы как можно меньше выделяться в темноте: черная футболка, темно-синие джинсы и темные кроссовки. С шеи молодого человека на широком ремне свисал новенький «Cannon».
Свет впереди становился все ярче, а заросли заметно реже, нося явные следы человеческого ухода. Вот послышался плеск воды и молодой человек, удвоив осторожность, присел в тени невысокой пальмы, надежно укрывшей его от посторонних взглядов. В двух шагах от него начиналась вымощенная мрамором дорожка, отделявшая заросли от большого бассейна. На противоположном берегу стоял дом – роскошная трехэтажная вилла с мраморными колоннами, изящными балюстрадами и балконами, с множеством светящихся окон. Вплотную к бассейну примыкала открытая веранда, заставленная шезлонгами и столиками для коктейлей. Их количество было способно удовлетворить любителей сколь угодно многолюдных вечеринок, однако сейчас шезлонги пустовали, за исключением одного, стоящего ближе всего к воде.
Молодой человек невольно сделал стойку при виде молодой девушки томно потягивающейся на лежаке. Внешность ее была под стать роскоши этого места: золотистые волосы, синие глаза, нежная прелесть черт. Символический купальник не скрывал соблазнительных форм, а шнурованные сандалии подчеркивали длину и стройность ног. Вон она потянулась к стоящему на полу бокалу с коктейлем и, обхватив трубочку алыми губками, лениво сглотнула. На миг перед глазами незваного гостя мелькнуло тату на изящной спине: римские цифры и буквы незнакомого алфавита: разлапистая закорючка, «Е», «H» и странная «R», перевернутая, будто в зеркале.
Вфууух!!! Молодой человек чуть не подскочил на месте, когда бассейн рядом с красавицей взорвался веером брызг. Девушка протестующе вскрикнула, заслоняясь бокалом, но смуглые руки решительно оплели ее талию и стянули в воду с целеустремленностью аллигатора, утягивавшего свою жертву. Вынырнувшая девушка, не менее красивая, чем первая, отличалась от нее решительно во всем. Не утруждая себя даже самым скудным бикини, она гордо демонстрировала свои пышные формы. Длинные черные волосы закрывали всю спину, почти касаясь светло-коричневых шаров округлой плоти. Мимолетно она оглянулась, показав лицо, поражавшее экзотически яркой красотой. Зеленые глаза уставились прямо в заросли и на миг молодой человек испугался, что его заметят, но тут нежные руки легли на смуглые плечи и девушка отвернулась. По-африкански полные губы слились с губами блондинки, с готовностью ответившей на поцелуи темнокожей красавицы.
Несколько секунд молодой человек с удовольствием разглядывал ласкавших друг друга девушек, но, вспомнив о цели своего визита, сдернул крышку фотоаппарата и, сфокусировав изображение, начал, один за другим, делать быстрые снимки.
Эти же снимки молодой человек просматривал и сейчас – в полумраке гостиничного номера, освещенного лишь пробивавшимся сквозь жалюзи рассветом. На его лице играла довольная улыбка – Бен Шарки, несмотря на молодость, считался опытным папарацци, попортившим немало крови знаменитостям своими уникальными, неизменно скандальными снимками. Но то, что ему удалось добыть сегодня ночью, обещало затмить все предыдущие достижения. Всего он сделал пятнадцать снимков – и каждый из них любой таблоид готов оторвать с руками. Уже сейчас на айфоне светилось с десяток сообщений от редакторов изданий специализирующихся на светской хронике, которым он обещал «эксклюзив из Сент-Барадоса». Шарки не стал читать – он и так знал, что ему предлагали прямо сейчас перечислить на счет ту или иную сумму в обмен на пересланные фото. Однако сам журналист не торопился, опасаясь продешевить – сначала он предъявит товар лицом, а потом сам выберет лучшую цену.
Но прежде чем добраться до офисов нужных СМИ, ему предстояло выбраться с этого райского уголка. Папарацци подошел к окну и, приподняв шторы, внимательно осмотрел узкие улочки и неказистые домишки Принстауна – столицы Сент-Барадоса, карликового государства в Карибском море. Шикарные пляжи и прочие увеселения для курортников находились в южной части острова, однако Шарки не стал выбирать пристанище в одном из тамошних отелей, где он мог пересечься с кем-то из его бывших жертв. Фешенебельные курорты были охотничьими угодьями папарацци, но свое логово он оборудовал в столице островного государства, где потомки черных рабов, ирландских каторжников и наемных работников из Индии жили своей незамысловатой жизнью, слабо пересекавшейся с курортной. Здесь Бен рассчитывал незамеченным сесть на паром курсировавший по лоскутному одеялу из карликовых государств и островных владений европейских держав. Далее он планировал вылететь в Лондон, где его с нетерпением ждали редакторы сразу трех таблоидов.
Ближайший рейс ожидался только через пять часов и Бен решил скоротать время, отдохнув после бессонной ночи. Скинув фотографии на пару флешек и поставив будильник, он, как и был в одежде, повалился на кровать.
Проснулся он от громкого стука в дверь.
-Убирайтесь к черту!- рявкнул он, не раскрывая глаз, - мне ничего не нужно.
Ответом стал оглушительный грохот и дверь слетела с петель. Подскочивший с кровати журналист был опрокинут обратно могучим ударом, едва не выбившим из него дух. Он корчился на кровати, пытаясь отдышаться и одновременно оглядеться по сторонам. Сбивший его с ног мужчина был высоким негром, бритым наголо, с мускулами только что не рвущими костюм по швам. Беглый взгляд на сбитые костяшки пальцев разом подсказал Шарки, чем кончится его попытка вступить в драку – тем более, что вслед за первым громилой, в комнату ворвался второй. Про себя он окрестил мужчин «близнецами» - хотя второй и был белым, коротко стриженным блондином. Но оба носили одинаковые черные костюмы и столь же одинаковые черные очки. Пока негр удерживал Бена, просто угрожающе нависнув над кроватью, его белый напарник деловито проверял фотоаппарат журналиста.
-Все так, мисс Шанти,- произнес он, - те фото, о которых говорила девчонка.
- Сколько ты заплатил этой шлюхе? - послышался мелодичный смех, - не подумал, что я могу предложить лучшую цену?
Бен исподлобья посмотрел на вошедшую в комнату девушку – одну из главных участниц снятого им ночью «домашнего порно». Сейчас на ней было куда больше одежды: рваные джинсы, художественно прорезанные в самых интересных местах, простенькая футболка, с затертым гербом Сент-Барадоса, дешевые кроссовки. Нарочито простецкий стиль, как напоминание о той среде, откуда некогда вышла знаменитая Моргана Шанти. И по сей день всемирно известная модель, певица и актриса, обладательница девяти «Грэмми», одного «Золотого глобуса» и кучи наград попроще, владелица собственных брендов косметики и одежды, любит напоминать о тех временах, когда она бегала, дралась и слагала первые корявые рифмы для таких же как она подростков Принстауна.
Вот только у Бена Шарки, наслышанном о нравах здешних трущоб, это «стремление к корням» не вызывало ни малейшего умиления.
-Фото на миллион, - сказала Моргана, удаляя один снимок за другим, - поди обидно прогореть в шаге от успеха?
-Дерьмо случается, - пожал плечами Шарки, - никому нельзя верить.
-Раньше ты не переходил грани,- нахмурилась Моргана, - эти фото СЛИШКОМ личные!
-Поэтому они и стоят дороже,- усмехнулся папарацци.
- Ты же понимаешь,- глаза Морганы потемнели от гнева, - последствия для меня были бы куда жестче, чем пара дурацких статей. Ты знаешь, о чем я?
Да, Шарки знал: в Сент-Барадосе, как и в соседних островных государствах, однополые сношения и по сей день под запретом. И хотя Моргану на острове обожают, называя в ее честь улицы, отели и рестораны, а ее день рождения считается чуть ли не официальным празднеством, все же столь явное нарушение местного законодательства не может остаться незамеченным. И это лишь меньшее из зол, а большим может стать реакция нынешнего ухажера Морганы – принца из Эмиратов, спонсирующего все коммерческие начинания певицы.
-Вы сгущаете краски, мисс Шанти, - Бен натянуто рассмеялся, - этот скандал только добавит вам фанатов. Особенно в Европе.
- Фанатов у меня и так хватает, - отрезала Моргана, - ладно, я и так знаю, что стыдить тебя бесполезно. Где копии?
Этого вопроса Шарки боялся больше всего.
- Когда бы я успел их сделать? – он пожал плечами, - вы нагрянули так внезапно.
-Не морочь мне голову, ты…,- Моргана добавила смачное местное ругательство, - в жизни не поверю, что говнюк вроде тебя не позаботился об этом в первую очередь. Говори или Джонатан с Хансом выбьют из тебя все дерьмо.
- Да нет у меня ничего! – с как можно более натуральным возмущением выкрикнул Бен.
Моргана кивнула и негр, почти без замаха, погрузил кулак в живот парня. Папарацци согнулся, корчась от невыносимой боли.
-Не зли меня,- ровным голосом произнесла Моргана, - где они?
-Неужели ты думаешь, - через силу усмехнулся ей в лицо Бен, - что я взял бы их с собой? Флешку с копиями я оставил у парня, который подвез меня к твоей вилле на лодке.
Бен не доверил бы тому прощелыге даже пачку сигарет, но Моргана, похоже, поверила. Она глянула поверх его головы и новый удар почти оглушил Бена, сбросив с кровати.
- Кто тот парень?- спросила она.
-Ты можешь забить меня до смерти,- усмехнулся разбитыми в кровь губами Шарки, - но черта с два я скажу тебе это. И, кстати, люди, которым нужны эти фото, ждут меня со дня на день – и ждут отсюда. Если со мной что-нибудь случится – угадай, кто первый будет на подозрении? Это будет скандал похлеще, чем шашни с очередной шлюшкой из Восточной Европы.
Эта угроза возымела действие: Моргана остановила вновь замахнувшегося телохранителя и дала Бену время, чтобы подняться на кровать. Тот сплюнул кровью на ботинок бодигарду и с вызовом уставился на певицу.
-Ты прав, насилие это не выход,- сказала она,- поищем компромисс?
-Например?
-Например, я куплю эти фотки,- пожала плечами Моргана,- во сколько ты их оценишь?
- Скажем в…,- Шарки назвал сумму, на которую не рассчитывал и в самых смелых мечтах. Оба телохранителя заржали в голос, Моргана криво усмехнулась.
- Обойдешься, - сказала она, - половину.
-Хорошо,- покладисто кивнул Харки, - но мне нужно что-то привезти отсюда, иначе моей репутации конец. Я обещал людям эксклюзив.
Моргана гневно посмотрела на него, но тут в голову ей, похоже, пришла некая идея. Морщинки на лбу разгладились, губы искривились в хитрой улыбке.
-Будет тебе эксклюзив,- сказала она,- как насчет репортажа со съемок нового клипа?
Шарки нехотя кивнул, хотя в глубине души был доволен таким обменом. Вот уже несколько лет Моргана не записывала ни одной новой песни, не говоря уже о клипе или альбоме. Миллионы фанатов по всему миру заклинали своего кумира обратить на них внимание и издание, первым поведавшее что-то новенькое на эту тему, могло рассчитывать на искреннюю благодарность поклонников певицы.
-Договорились, мисс Шанти, - он привстал, но чернокожий громила толкнул его обратно.
-Услуга за услугу, - сказала Моргана, - так у кого, говоришь, эти копии?
Бен как бы с неохотой полез в карман и протянул певице флешку. Та усмехнулась.
-Лживый ублюдок, - сказала она, - ладно, я держу слово. Деньги перечислят на твой счет уже к вечеру. А пока поехали, если не хочешь опоздать на съемку.
С этими словами она вышла из комнаты в сопровождении двух телохранителей. Следом шел Бен, украдкой нащупывавший в заднем кармане вторую флешку.
- Это все, - журналист недоуменно огляделся по сторонам,- вся студия?
В небольшой комнате на подземном этаже виллы, отсутствовала какая бы то ни было аппаратура, вообще любые предметы, если не считать картин на стенах и чего-то непонятного в центре, укрытого черным покрывалом. Людей, кроме самого Бена и Морганы, также не наблюдалось – даже «близнецы» куда-то исчезли.
- Сегодня я не отпущу охрану, как прошлой ночью, - усмехнулась Моргана, - хватит с меня нежданных гостей. Они вернулись к своей работе, а нам пора заняться своей.
- Не похоже, что здесь работают, - разочарованно протянул Бен.
- Здесь все автоматизировано,- пояснила Моргана,- стены и потолок напичканы скрытыми камерами, микрофонами и прочей аппаратурой, которая снимает и записывает все с разных ракурсов. Потом, конечно, все эти кадры будут монтироваться и все такое, но самое интересное произойдет здесь.
-И что же? – скептически хмыкнул Бен,- пока выглядит довольно скучно.
- Поверь, скоро будет не до скуки,- подмигнула Моргана,- осмотрись, пока я переоденусь.
Она послала папарацци воздушный поцелуй и выпорхнула за дверь. Бен пожал плечами и принялся добросовестно оглядываться. Висящие на стенах картины произвели на него отталкивающее впечатление: не бог весть какого мастерства, явно выполненные местными художниками, да и вдохновленные, похоже, местным же фольклором – высокие кресты, разрушенные кладбища, чернокожие в женских платьях, но с подчеркнуто мужскими признаками пола. На заднем фоне маячили еще более странные существа: скелеты и мертвецы в черных цилиндрах и черных очках, люди со звериными головами и змеи с человеческими конечностями. Прямо поверх картин небрежно, словно рукой ребенка, были прочерчены странные символы. Некоторые сюжеты Бен видел в трущобах Принстауна – намалеванные на стенах домов и неказистых церквушек. Но кое-что из этих образов он видел и раньше – в клипах и на концертах Морганы.
- «Никогда не забываю свои корни», - хмыкнул Бен, вспомнив зажигательную речь певицы на одном из местных карнавалов, - так, а это что?
Он дернул за покрывало, с неожиданной легкостью опавшее на пол и невольно отшатнулся – ТАКОЕ он не ожидал увидеть даже здесь.
Под тканью обнаружилась большая – в человеческий рост, – скульптура из черного дерева, изображавшая полуобнаженную женщину с зелеными глазами и высунутым алым языком. Четыре мускулистые руки держали мачете, чучело черной змеи, метелку из конского волоса с деревянной рукояткой и серебряный кубок. С шеи свисало ожерелье из человеческих черепов, в центре которых, прямо меж полных грудей, красовался череп быка. С бедер спускалась цветастая юбка с разрезом, из которого выглядывала нога с лошадиным копытом. Голову истукана венчал плотный убор из вороньих перьев, почти скрывавший волосы.
-Впечатляет? – послышался сзади насмешливый голос.
-Не то слово, - произнес Бен, поворачиваясь к певице, - ну и что это за…Вот дерьмо!!!
Вошедшая в комнату Моргана и вправду успела переодеться – в полную копию наряда идола. Бутафорские черепа прикрывали упругие полушария, черные волосы убраны под шапку из перьев, на бедрах покачивалась длинная юбка. Разве что в руках ничего не было, да кокетливо выставленная из разреза стройная ножка заканчивалась все же не копытом, а высоким черным сапогом с массивной подошвой.
-Ты будто язык проглотил, - расхохоталась Моргана,- мой то на месте.
Она насмешливо высунула язык, сделавшись еще больше похожей на статую.
- Что…что это такое? – Бен мотнул головой на истукана.
- У нее много имен, - Моргана нежно погладила идола по руке,- не меньше чем рас, из которых сложился народ Сент-Барадоса. Индусы видят в ней Кали-Разрушительницу, ирландцы вспоминают о богине-вороне Морриган, а черные - об Ойе, африканской богине бурь и хозяйке мертвых. Кровь всех этих народов течет во мне и я чту эту богиню во всем множестве ее имен – и под тем, под которым чтила ее моя бабка и бабка ее бабки, звавшие ее просто Черной Матушкой. Свой новый клип я хочу посвятить ей.
Откуда-то, словно по команде, заиграла негромкая музыка и певица, крадучись как черная пантера, двинулась на остолбеневшего папарацци.
- Ну что же ты,- смуглая рука игриво потрепала его по щеке, - смелей, Шарки! Такого эксклюзива у тебя еще не было.
Бен, спохватившись, поднял фотоаппарат и принялся снимать Моргану, чувственно покачивающую бедрами, будто на сцене перед толпой фанатов. В такт ее движениям все громче играла странная музыка - причудливая смесь ультрасовременного техно и рокота африканских барабанов. Звучание становилось все громче, превращаясь в оглушающий марш – словно из глубочайшей бездны медленно поднималось нечто, столь же невообразимо древнее, сколь и ужасающее. Разом погас свет – вместо него на стенах замерцала россыпь разноцветных огоньков, засветившихся в глазницах скелетов, ожививших фигуры чудовищ, плотоядно уставившихся на фотографа. Но ярче всех горели глаза Черной Матушки – и отсвет этих зеленых огней отражался и в глазах Морганы, кружившейся вокруг идола в экстатическом бесстыдном танце. Шелестела разноцветная юбка сквозь разрезы в которой проглядывали крутые бедра и темные ягодицы, ритмично дергавшиеся в такт африканскому мотиву.
Шарки, с трудом оторвавшись от смуглого тела Морганы, сделал несколько снимков Черной Матушки и поразился сколь схожей она получилась с певицей – видать резчик нарочно придал божественному лику сходство с лицом дивы. И сама она, двигаясь все быстрее, казалась ожившим воплощением своей богини – или множества богинь, воплотившихся одновременно в черном дереве и в смуглой соблазнительной плоти. Черные перья колыхались будто живые, руки двигались так быстро, что, казалось, их много больше двух. Высокие каблуки начали отбивать по полу новый ритм и в такт ему Моргана, вскинув руки, принялась хлопать в ладони – сначала медленно, потом все быстрее и громче. С каждым хлопком из пастей и глаз, изображенных на стенах чудовищ, вырывались клубы сладковатого дурмана окутавших растерявшегося Бена. Его голова закружилась, фотоаппарат выпал из внезапно ослабевших рук – и тут из дыма выступила певица. Разноцветная юбка опала с ее бедер оставив Моргану лишь в узкой набедренной повязке. Руки сладострастно оглаживали пышное тело, покрытое множеством татуировок, зеленые глаза манили и обещали, распаляя желание. Волна невероятного эротизма, сводившего с ума фанатов на концертах Морганы обрушилась на одного человека, - молодого мужчину, обуреваемого древними как мир пещерными инстинктами. Уже не понимая, кто перед ним – Моргана или сама богиня, - папарацци потянулся к покачивающимся перед его лицом упругим грудям с затвердевшими сосками. Но вместо них к его губам поднесли серебряный бокал, наполненный алой, как кровь жидкостью.
- Во мне много сутей, - шепнули полные губы, - также как и в любом из людей. Хочешь ли ты прочувствовать каждую из своих? Стать единым – во множестве?
-Да!- уже не понимая на что соглашается, выдохнул Шарки, залпом выпивая терпкую жидкость, пахнущую травами и свежей кровью. Послышался злорадный хохот, ухмыляющиеся со стен рожи взмыли куда-то вверх, а смуглая богиня вдруг распалась на множество танцующих женщин, чудовищно выросших. Сверху на Бена упало что-то большое, мягкое и все вокруг поглотила тьма.
Над потолком зажегся яркий свет, разом осветивший комнату. В центре ее стояла смуглая певица, с жестокой улыбкой рассматривавшая ворох одежды у своих ног. По тканью что-то шевелилось, ерзало, металось в разные стороны, будто множество маленьких существ пытались вырваться наружу. А потом раздался протестующий писк – и из штанины джинсов вывалилось что-то не больше мыши…вот только это была не мышь.
Голый маленький человечек, приподнялся на дрожащих ногах, щурясь от света. Над ним нависло темное, огромное словно Луна, лицо, обрамленное черными перьями. Белые зубы блеснули улыбкой узнавания и тут же лицо исчезло, а вместо него появился исполинский сапог. Человечек, поняв, что ему грозит, кинулся бежать, но каблук обрушился на него, ломая хрупкие кости и растирая по полу кровавую кашицу.
И тут же раскатом грома ударили барабаны.
Словно мыши или тараканы маленькие копии Бена разбегались по углам, пытаясь укрыться от неминуемой смерти – но спасения не было нигде. Моргана, двигаясь все в том же танцевальном ритме, всегда оказывалась быстрее, каждый раз вырастая на пути обезумевшего от страха существа. Грохот каблуков оглушал сильнее музыки, сбивая с толку и заставляя несчастного в отчаянии кидаться навстречу неминуемой смерти – а в следующий миг Моргана, пританцовывая и подпрыгивая, двигалась дальше, стряхивая с каблуков ошметки плоти. С потолка и стен раз за разом сверкали вспышки камер, бесстрастно, со всех возможных ракурсов и в разном приближении, запечатлевавшие каждую новую смерть и каждую кровавую лепешку, размазанную по полу.
Гортанный хохот. Стук каблуков. Предсмертный писк и хруст костей. Он испытывал этот ужас снова и снова, но и в смерти не находил покоя, раз за разом оживая в теле очередного человечка отчаянно мечущегося в поисках безопасного места, прежде чем быть раздавленным безжалостной стопой.
И все же последний Бен нашел свое укрытие – в складках черного покрывала, которым был укрыт чудовищный идол. Он забился там, трясясь от ужаса и молясь о том, чтобы остаться незамеченным. И кто бы из богов или дьяволов не услышал эти молитвы, он счел нужным откликнуться – Моргана его не заметила. Музыка постепенно затихала, тух свет – и все тише становился стук каблуков, переходящий из неистового танца в спотыкающиеся шаги уставшей женщины. Вот шаги отдалились, хлопнула дверь – и в комнате воцарились темнота и тишина.
Шарки не знал, сколько времени понадобилось ему, чтобы, осмелев, выглянуть наружу. В комнате было темно - но все же не настолько, чтобы не видеть ничего – перед изваянием горело несколько черных и красных свечей. Испуганно оглядываясь на идола, несущего ЕЕ черты, он устремился к двери. Шарки не знал, что будет делать, выбравшись отсюда, не знал, вырастет ли он когда-нибудь вновь или навечно останется лилипутом. Все что он сейчас хотел – как можно быстрее выбраться из этой комнаты, залепленной ошметками раздавленных тел, - его тел! – забиться подальше от этой страшной женщины.
Он преодолел половину пути, когда дверь вдруг открылась и Шарки чуть не умер от страха, осознав, что стоит посреди комнаты и укрыться негде. Сейчас зажжется свет и…
Но свет не загорелся, а в приоткрывшемся проеме так и не возник знакомый силуэт. Стукнула дверь, вновь закрывшись, и Бен, переведя дух от облегчения, осторожно двинулся к двери. Но, не сделав и пары шагов, снова замер, обливаясь холодным потом и не в силах двигаться от парализовавшего его ужаса.
В комнате кто-то был.
Что-то вошло в приоткрытую дверь, быстро приближаясь к нему. Оно двигалось молча, слышался лишь негромкий шелест чего-то скользящего по полу и Шарки, уже догадываясь, что это может быть, в панике кинулся к спасительному покрывалу.
Он успел сделать несколько шагов, когда что-то сбило его с ног, сдавило в холодных кольцах и Бен издал пронзительный писк, предчувствуя ужасную смерть. Последнее что он увидел в своей жизни – вспышки сразу нескольких камер, запечатлевших как маленький человечек исчезает в пасти большой змеи.
- Это фантастически хорошо! Мо, ты превзошла саму себя!
Грузный продюсер оторвал восторженный взгляд от экрана, где еще мелькали последние кадры, и повернулся к развалившейся в кресле Моргане. На певице были широкие штаны цвета хаки и полупрозрачная черная блузка. Правой рукой она держала на весу извивавшуюся кольцами большую змею, пальцы левой лениво перебирали волосы сидящей у нее в ногах блондинки.
-Ты считаешь, Джо? – подмигнула Моргана,- больше не думаешь, что я просила слишком много на этот клип?
- Должен признать, - сказал продюсер, налив полный стакан виски, - это лучшая твоя работа. Не клип, а целый фильм, сразу в нескольких жанрах – триллер, детектив, драма…
-И ужасы! - подала голос блондинка,- как, черт возьми, тебе удалось так ловко смонтировать кадры со мной?! Я чуть не обделалась, когда увидела, что превращаюсь в змею прямо на этом чертовом шезлонге!
- Позже я расскажу вам все о монтаже и спецэффектах,- улыбнулась Моргана,- но сейчас мне охота как можно быстрее устроить премьеру клипа.
-Сегодня же займусь этим, - продюсер осушил стакан и встал с дивана,- черт возьми, Мо, тебе снова удалось меня удивить. Представляю как подкинутся все твои фанаты!
-Я живу, чтобы сводить их с ума,- усмехнулась Моргана.
Продюсер показал ей большой палец и вышел из комнаты. Как только девушки остались вдвоем, блондинка повернулась и коснулась губами ласкавшей ее руки.
- Я порой думаю, что ты и вправду колдунья, Мо,- сказала она, глядя на певицу восхищенно-кокетливым взглядом, - надеюсь, меня ты не превратишь в змею?
-Только если ты будешь себя плохо вести,- рассмеялась Моргана, потрепав волосы подружки. Та рассмеялась и, опасливо посмотрев на змею, поцеловала смуглую коленку.
-Я буду очень послушной, - шепнула она, - идешь в бассейн?
- Ты иди,- кивнула Моргана, - я сейчас подойду.
Кайра Гвендолин, - модель, актриса, светская львица и лучшая подруга Морганы, - понятливо кивнула и, сбросив с плеч халат, в одном бикини вышла из студии. Моргана рассеяно проводила ее взглядом, потом перевела его на извивающуюся в ее руках змею. Встав с кресла, она подошла к окну и, вытянув руку, позволила рептилии упасть в обступившие дом заросли. Задумчиво она смотрела как пресмыкающееся, переползая с ветки на ветку, соскальзывает в густую траву – большая змея с бело-желтой чешуей, на которой угадывался черный узор, странно напоминающий римские цифры и буквы кириллического алфавита. Мстительная улыбка искривила губы Морганы и, захлопнув окно, она направилась к бассейну, напевая свой новый хит.