Киммерийцы. Долгая Долгая Дорога. Становление киммерийских государств.
Тысячелетия Киммерия была крайне замкнутой страной. Лишь отчасти это объяснимо ее природой. Во многом такое положение дел было определено киммерийским характером и структурой общества. Не стоит пытаться понять, что шло впереди, а что следом – уклад или нрав. Так или иначе, киммерийская замкнутость в составе своих родовых общин, которые часто лишь формально объединялись в большие племена, отлично сочетались с угрюмым характером северных варваров. Конечно, жесткое подчинение законам рода – обычай всех варваров. Но видимо киммерийцы отличались этим даже от ближайших соседей и вечных соперников. Асиры и ваниры еще во времена расцвета хайборийского мира нередко искали там воинской службы и в итоге целыми племенами находили новую родину в Немедии, Бритунии или Империи, а отряды отчаянных сорвиголов добирались до Турана, где нередко служили в личной страже туранских властителей. А Киммерийцы продолжали держаться угрюмой гористой Киммерии и дедовских обычаев.
Вечные войны с соседями и между собой выковали характер киммерийцев так же, как кузнец кует клинок.
Многие века встретить киммерийца за пределами его родины было сродни чуду. Это тем более удивительно, что киммерийцем был Конан Великий – король Аквилонии, правление которого ознаменовало начало ее великодержавия. Но Конан был человеком уникальным, от сородичей его отличал неуемный авантюризм и полное презрение к условностям. В общем, смело можно сказать, что хотя Конан и гордился своим происхождением, десятилетия странствий превратили его в своеобразного «человека мира». Наверное, поэтому, все попытки уже короля Конана наладить какую-то дипломатическую связь с родиной успехом не увенчались. Особенно любопытно, что Конан, ставший одним из самых известных людей всего населенного мира, почти не оставил памяти в истории своего народа. Его имя лишь дважды упоминается в эпическом цикле киммерийских саг, тогда как его отцу и некоторым родичам посвящены целые песни. Оба раза он лишь поминается как сын Ниала. Его приключения на юге и дальнейшее возвышение никак не заинтересовало киммерийских песнопевцев.
Но все-таки ничто на свете не бывает вечным, и в полной мере сохраняя как жесткую родовую структуру, так и верность обычаям старины (сводившимся к аскетизму в быту и неумолимому следованию законам чести), ко времени похода Тогака киммерийцы уже активно участвовали в жизни сопредельных земель. Обычно они играли привычную для варваров роль наемников на службе у более богатых, но и более уточненных народов. Так же они и сами устраивали набеги, преимущественно на Гиперборею, с которой вражда уходила во тьму веков.
Добавлено через 1 минуту
Постепенно происходило и накопление богатств, и упорядочение, развитие военного дела, и выделение воинской знати, и возвышение отдельных родов. Но все эти процессы не меняли киммерийцев сущностно. Ничто не возвещало о том, что скоро Киммерия должна в скором времени будет из конгломерата варварских «королевств» превратиться в настоящее, «регулярное» государство. Киммерийцы при всей своей славе угрюмых варваров были не так уж примитивны. Их искусство работы с металлами было одно из самых высоких в мире, причем касалось не только оружия и доспехов, но и ювелирных изделий.
У жрецов была своя руническая азбука. При дворах «королей» сложилось целое сословие песнопевцев, веками хранивших и преумножавших наследие великого цикла саг, в которых хранилась история, законы и мораль Киммерии. Наконец, Киммерия была довольно густо населена, что вместе с плохим климатом и приводило к постоянной усобице из-за каждого куска земли, пригодного для устроения пастбища или пашни.
Участие соединенных сил всех крупных племенных союзов в пиктском походе, усилило эти процессы еще больше.
Незадолго до начала Долгой Дороги, этой великой череды завоевательных походов и переселений, Кумалл, жестокий, амбициозный, и очевидно, несколько более удачливый, чем его соперники военный вождь сильного племенного союза «Мебионлью» - «убийцы львов» с северо-запада Киммерии, добился провозглашения его королем всей Киммерии.
Быть может, не придись это событие на год вторжения Тогака, это и положило бы начало возникновению новой силы - Королевства Киммерия.
Но правление новоявленного короля не продлилось и года. Подготовка большого похода на юг началась при Кумалле. Он собрал, в самом деле, огромное воинство, в которое включил все четыре из пяти крупных племенных союзов, искони деливших землю Киммерии между собой. Очевидно, армии Тогака и Кумалла должны были соединиться где-то в южном Гандерланде и обрушиться оттуда на Аквилонию, которая и так истекала кровью. Кумалл был свергнут и убит, якобы потому, что его желание поддержать Тогака, было воспринято как предательство киммерийских интересов. Что тогда произошло у подножия священной горы Бен-Моргх не то, чтобы неизвестно. Смерть Кумалла попала не только в киммерийские саги, но и аквилонские и немедийские хроники.
Причем последние, якобы писались со слов непосредственных свидетелей – посланников при дворе варварского короля.
Добавлено через 1 минуту
Будто бы при виде эмиссаров Тогака, явившихся сущими демонами из глубин Преисподней, мужественный Блатмак восстал против Кумалла, предававшего интересы «всей белой расы», и быстро сверг Кумалла. На следующий же день, согласно сагам, незадачливый король был казнен посажением на кол, вместе с гирканскими посланниками. (По утверждению немедийского посла, их сожгли в деревянной клетке во имя Старых Богов киммерийского народа.)
В этой истории есть нечто сомнительное, даже если, не уточняя способ казни, поверить, что все случилось именно так, а не иначе.
Физическая чуждость северо-восточных гирканцев, (имевших лемурийское происхождение) могла способствовать тому, что их воспринимали как нелюдей. Якобы внешность степняков вызвала у киммерийцев отвращение и поэтому они не только отказались от союза, но и развязали с пришельцами страшную войну, в которой победили только огромным напряжением силы.
Однако здесь мы ступаем на скользкую почву. Начало этой версии положил император Вимарк, который с киммерийцами много и жестоко воевал, но парадоксальным образом уважал их. Будучи гандером по происхождению, Вимарк, немного знал киммерийский, и это отчасти определило судьбу Империи, да и киммерийцев.
Тем не менее, попытка представить киммерийско-гирканскую войну как проявление некоей солидарности между «народами Запада» против вторжения «варварского Востока», идея чисто аквилонская и более того, слишком уж теоретически-книжная.
Киммерийцы имели с гирканцами много больше общего в смысле уровня развития, общественной морали и даже образа жизни. И те и другие были «варварами» в том смысле слова, который вкладывают в это слово историки, а не современники.
Добавлено через 14 минут
Киммерийцы
Добавлено через 9 минут
У двух народов-воинов, равно ненавидевших Гиперборею и Империю, сходных по образу жизни, и абсолютно разделявших свирепую мораль, которую веком позже выразит в одной фразе киммерийский каган Каррас, было больше причин для союза, чем мнимая солидарность «уроженцев Запада против Востока».
Отправиться в сулящий огромную добычу и новые земли поход в союзе с великим воителем казалось много разумнее, чем начинать войну с превосходящими силами противника, испугавшись внешности гирканских послов. Последнее вообще маловероятно, ибо хотя бы некоторые киммерийцы воевали против степняков на рубежах Турана.
Вероятнее всего версия, что Вимарк через своего посланника просто заплатил (или пообещал плату) Блатмаку, за то, чтобы тот повернул киммерийские мечи против гирканцев.
Учитывая, с какой готовностью и решимостью варварские федераты Империи добивали потом отступающих гирканцев, и что при вторжении в Аквилонию, киммерийцы первое время действовали, как будто не встречая сопротивления со стороны имперских войск, версия эта представляется более чем вероятной.
Очень может быть, что или киммерийцы вышли за пределы первоначальной договоренности (если она вообще была, а потворство им не объяснялось просто параличом власти и слабостью провинциальных гарнизонов), или же наоборот Вимарк сам разорвал это предполагаемое соглашение.
Так или иначе в Империи не случилось того, что произошло с Немедией и Бритунией , которые постепенно превратились в «нордические» державы, где власть стала принадлежать потомкам переселенцев из Асгарда и Ванахейма.
Массовое переселение киммерийцев, да еще в качестве привилегированного народа, который становился как бы сословием воинов, могло бы породить со временем «киммеризацию» части Аквилонии, а когда-то и восхождение на трон «киммерийского» императора. История знает тому много примеров.
Но разгром новой гирканской Орды положил конец недолговечному союзу киммерийцев и Империи. Вимарк, хоть и был гандером, и отчасти бравировал своей провинциальностью, никогда не отличался прямодушием, которое считалось во все века одним из главных достоинств этого древнего народа. Это был опытный политик, циничный, все повидавший и переживший. Несмотря на преклонные годы, он не утратил хватки. Избавившись от гирканской угрозы, если и не навсегда, то надолго, он озаботился вопросом укрепления единства Империи, и своей личной власти.
В интересы старого императора не входило делить власть над Империей, а тем более ее земли с варварскими вождями. Даже если эти вожди и помогли ему разгромить гирканские орды.
После разгрома четвертой орды, Вимарк выступил поджигателем войны между своими федератами. На какое-то время и без того измученную Аквилонию охватила резня между киммерийцами, входившими в Лигурийский Союз, между «всадниками» Блатмака, асирами, киммерийцами, освоившимися в Гандерланде и собственно имперцами, армии которых частью тоже состояли из варваров. Причем все воюющие стороны, как будто, считали себя верными сынами Аквилонии и сторонниками императора, только требовали себе земли, переправы, довольствие и привилегии.
В какой-то момент казалось, что император выпустил поводья из рук, и страна свалится в анархию. Но Вимарк сумел организовать многосторонние переговоры, по итогам которых подавляющая часть киммерийцев (не считая «гандерландских» и «лигурийских» племен), равно как и множество асиров, согласились покинуть пределы Империи.
В дорогу Вимарк обещал им фураж, зерно, помощь в переправе через Хорот, а так же неизвестные суммы серебром и золотом. Так, парадоксальным образом, все стороны ощутили себя победителями. Аквилонцы и их союзники освободили страну от чужаков. Варварские короли получили огромное отступное и перспективы новых завоеваний и походов.
В этот раз Вимарк свои обязательства сдержал.
На этом месте история прощается с императором Вимарком, которого в будущем ждет судьба одного из символов Аквилонии, героя, чье лицо будет символизировать и саму Империю, и свет учения Митры. Память о Вимарке означала практическое обожествление его фигуры.
Земной же путь старого воина завершился бесславно.
Он был уже стар, и не мог принимать участие в войнах и походах, но сохранял ясный рассудок и достаточно жизненных сил, чтобы надеяться посвятить старость налаживанию мирной жизни в истерзанной державе.
Но всего через год после исхода киммерийцев, Вимарк был убит в результате заговора. Организовал этот заговор дальний родственник свергнутой им династии, человек, по общему мнению, пьяный и ничтожный, но как оказалось – коварный и безжалостный.
Однако, история Аквилонии – тема отдельного рассказа.
Тут же мы оставим тех киммерийцев, что остались в Империи. Судьба их в массе сложилась благополучно, но обыкновенно. Будут еще киммерийские имена и произошедшие от киммерийских имен фамилии среди имперской знати. Будет возвышение Гандерланда под властью киммерийской династии. Многие броды или горы сохранят киммерийские названия в память о былых сражениях. Но это уже часть истории Аквилонии, Гандерланда и сопредельных им земель. Даже Старая Киммерия не исчезает в пучине истории, хоть временно казалась совершенно обезлюдевшей после массового исхода населения.
В свое время мы поведаем и об истории Лигурийского Союза.
Но основную массу киммерийцев ждала другая судьба.
Разгром орды Тогака вызвал среди них всплеск воинственной энергии, которую больше не могли сдерживать законы старейшин. Да и сами эти старейшины, в массе вовсе, не будучи стариками, а только самыми опытными воинами, не могли не оценить той славы и добычи, что приносили далекие походы.
Еще в самой Киммерии народ делился на пять мощных племенных союзов. Самые дикие и верные старине были мебионлью – «племя льва», которых в наименьшей степени затронуло переселение. Они и сохранят за собой Киммерию, хотя она и преобразится до неузнаваемости, приняв огромное количество северян. Союз хелвирблайнд – «охотники на волков» в большей степени были теми, кто вторгся в Гандерланд, Пограничное Королевство и на север Аквилонии. В Пустошь были вынуждены уйти даонлох – «озерники». Племена союза тейрв - «племени быка» в массе своей составили население будущих Киммерийских Царств в Туране.
Мы же остановимся на ротай – «всадниках», самом большом и богатом племени, которое еще в Старой Киммерии пересело в седло, оставив обычаи предков.
Долгие годы переселения заставили их не просто воевать о-конь, но и перенять кочевой образ жизни и некоторые обычаи, и нравы, ранее считавшиеся уделом гирканцев.
Разумеется, не каждое племя последовало в дорогу целиком, различные кланы могли прибиваться в другим родам, но в целом довольно жесткая структура племенного деления выдержала. В то время у одиночки или даже у небольшой группы почти не было шансов выжить. Прибившиеся к ротай киммерийцы иных племен, так же как и немногочисленные асиры или ваниры влились в состав племени, сначала в роли данников, но постепенно стал формироваться совершенно новый народ. Варвары знали все о вражде и ненависти, но им чужда была сама концепция восприятия иноплеменников, особенно достойных соперников, как некоей «низшей расы», потому брать в жены женщин разбитых и покоренных народов было само собой разумеющимся обычаем.
И перед киммерийцами, что перешли Хорот, лежали плодородные равнины, равно пригодные и для скотоводства и для землепашества. Около десятилетия киммерийцы провели, отвоевывая эти земли у местных гирканцев.
К тому времени держава потомков Арулада клонилась к закату, и была добита пришельцами с запада. Войны эти прославились уже той беспощадностью, что всегда отличала кочевников. Но если мужчин и мальчиков убивали почти поголовно, или продавали в рабство перекупщикам, отправлявшим живой товар на юг, в Стигию, то женщин по праву победителя обычно забирали себе. Очень скоро это изменило и физический облик ротай и их обычаи, способствуя все большей гирканизации племенного союза.
То, что возникло к Востоку от Хорота, на многое повидавших землях Шема, Кофа и Офира мы, следом за современниками, назовем Киммерийской Ордой.
Это ее история.