[monah240683]

Итак, маг созвал, проверенных ему одному известно чем, четырёх чуваков и поручил им истреблять карликов. Он дал им часть свое волшебной силы и сказал, что: «Ага, разбежались! Братва! Не так легко убить живое существо в Хайбории, карма которого прописана в Книге Судеб (очередная РЕАЛЬНО СУЩЕСТВУЮЩАЯ в сюжете этого рассказа хрень от Перумова)!» Короче – надо убивать каждого так и за таких обстоятельств, как написано про жертву в этой книжке. Я так прикинул – Нездешние не погладили бы Кивайдина оп голове, если бы он, как маг, практически равный богу, учинил простую резню гномов именно почему-то в этом случае: то что он в войне на пару с Вендийским царём резал тех самых гномов комбайном, видать не в счёт – отпустили ему этот грех на покаянии в паломничестве к сфере обитания Нездешних Богов!

Четырём мудакам запретили просто так из любопытства читать этот «Божественный Бестселлер», но мудаки должны были непременно стать таковыми, потому, как автору пришлось бы по другому придумывать легенду, почему вдруг слугам понадобилась сторонняя помощь. Слуги открыли книгу без заклинаний и увидели, что картинки гномов живые: они тут же разбежались восвояси оставив чистые листы, а слуги остались с голой бобой! Ну что сказать – офигенно реалистичный для Хайбории Говарда момент, как в сказке про колобка: «Я от бабушки умчался и от дедушки съеб… смылся»

Конан же на это прореагировал так:
«Конан поднял бровь в знак сомнения. Рассказанная тяжеловесным "высоким штилем" история казалась нелепой выдумкой.»

Аой! Мне почти вся писанина Перумова касательно всего, что не имеет аналога в Хайбории Говарда, кажется нелепой выдумкой!

... Кивайдин поклялся сгноить непотребных служак, но так как был далеко ((!) Напомню, что магу такого уровня облететь планету Земля всё-равно, что срыгнуть после плотного обеда из шашлыка с пивом. Видать действительно был очень далеко, скорее всего по соседним галактикам шастал) то послал других своих слуг. Эти же четверо в поисках спасения набрели на жрецов одной из двух ипостасей бога Ханумана – Размышляющего Ханумана! Оказывается, что Кивайдин издревле воюет с Хануманом и изумрудная статуэтка бога-обезъяны, которую Конан добыл в поместье эмира, защитит их, пока маг не узнает, что она у них. А узнает он быстро, так как эмир – фанат Кивайдина.

Конана поставили перед фактом, что он – лучший из воров и непобедимый, а значит только он сможет добыть им, слугам, вторую такую же статуэтку из храма, который теперь управляется адептами Чёрной Ипостаси Ханумана, а также то, что теперь и ему, Конану, светит многоуровневый кердык, если он откажется.

Конан увиливал, потом получив несколько мешков чистого золота, съехал на то, что ему надо проверить золото, но в результате согласился, хоть и посетовал на то, что в храм придётся идти одному, так как хранители Чёрного Ханумана натравят на четвёрку редкостную мерзопакость, если они приблизятся – короче всё сделано так, чтобы Конан безпрепятственно в конце рассказа единолично показал себя настоящим героем – и если в произведениях Говарда для читателя это получается естественным и выглядит случайным (вот умел дядька так писать! Мастер!), то у Перумова написано хоть и захватывающе, но этот момент читателем заметен, именно как нарочно притянутый за большие раскладистые уши. Конан ставит вполне разумные вопросы – раз маг, то не будет он гонятся за нами, а вышлет войско к храму и прибьёт всех там же на месте, поскольку и так понятно, куда они идут. На это слуги опять ответили, что дескать маг далеко и ему теперь оттуда несподручно управлять своими марионетками…

Я к тому так подробно эту хрень описываю, что не удосужился автор нормально прозвонить мотивацию и сюжет: где маг, на кой он там, куда он ушёл и т.д. – нет, понятно, что если маг может уходить в межзвёздные просторы, то мои притензии идиотские как минимум. Но тогда непонятно, почему такие вселенские супербойцы чёрной магии ничего не могут сделать с Конаном (это ж как миллиард Ксальтотунов получается!) кроме той простой причины, чтобы помусолить ненужный в героическом фэнтэзи Говарда затёртый до дыр эпик?

Все эти приколы становятся понятными только после прочтения «Карусели …», а пока читатель должен просто читать и не задаваться ненужными вопросами…

... Ночью к Конану собственной персоной явился Кивайдин и вежливо попросил не помогать четвёрке слуг. Киммериец естественно попробовал зарубить колдуна, но естественно ничего у него не получилось. Маг попробовал ещё вытянуть из варвара немного информации, так как статуетка Ханумана блокировала каким-то образом его шпионские возможности, однако Конан на утро всё же поехал со слугами к храму, а маг по непонятной причине слинял.

Пока ехали, киммериец поделился с новыми друзьями тем, что намедни щупал мага собственноручно, на что перепуганные слуги ответили ему, будто тот вернулся из-за Звёздных Сфер, где боги наделили его новой силой…

Всё в результате свелось к тому, что Конану получается угрожала уже вселенская сила в лице земного мага божественную силу космоса и в рассказе отчётливо чувствуется отличное и характерное для Перумова и в двух других его рассказах стремление передать читателю ощущение, что над главным героем довлеет просто таки мировая судьбоносная необходимость зажигать по сюжету. Короче рассказы написаны по принципу: «На мелочи не размениваемся» и Конана как бы заставляют помимо его воли напрямую если не сражаться с мировым злом, то по крайней мере – с его носителями, но носителями «крупными», мощными, из-за которых вся планета не то что «может», а «точно» накроется медным позеленевшим ночным горшком.

Короче - эпическое фэнтэзи чистой воды, плюс стандартная сказочная «порьба Бобра с Ослом»: Говард, например, легко уходил от такого рода гигантомании в мотивации сюжета – он вообще никогда не базировал свои рассказы о Конане на этом.

Именно этот момент у Говарда я люблю, наверное, более всего!

«Братство Спасителей Ханумана» скакало на лошадях проторенной дорогой, никуда не сворачивая – от мирового волшебника и так никуда не спрячешься, так что – хули? То что маг цацкался с героями по непонятной причине – обладая силой межзвёздных богов и боясь всего лишь статуэтки какого-то земного бога – остаётся на совести Перумова: В ДВУХ ДРУГИХ РАССКАЗАХ ЭТОТ ЖЕ ЛЕЙТМОТИВ У НЕГО ТОЖЕ ИГРАЕТ ПЕРВУЮ СКРИПКУ!
Растягивал удовольствие таким образом, видать!

Итак – катили наши слуги по Великому Торговому Пути от границ Турана до Кхитая. Сейчас уже не вспомню у кого из прославленных русских продолжателей я ещё читал об этом прототипе Большого Шёлкового Пути, поскольку после введения Нибергом прототипа Великой Китайской Стены - здесь это уже просто замечание по ходу чтения…

Да, вот ещё что… Как-то у автора так получилось, что обогнув море Вилайет с юга, проехав у северной гряды Афгулистана и доехав до восточной границы Турана в Гиркании, герои наткнулись на пограничье Вендии. Если мне не изменяет память, Пешкаури был самым северным постом Вендии у подножья диких гор, которые переходили в Афгулистан и где-то ещё далее находился аванпост Турана – Секундерам… По идее там, куда Конан с братвой прискакал, была степь прмыкавшая на юге к возвышенностям горного происхождения преходивших в Талакмы… А там оказались малоизвестные, по крайней мере мне, Гиндукушские Горы… Более того – последовал вариант от Конана свернуть с прямой дороги на Кхитай и дать крюк через Айодхию!

Наверное мои представления о географии Вендии, Афгулистана, Химелианских гор, гор Талакм и Мэру – в корне были до сих пор неправильными…
Или я не умею правильно читать русских кононоделов!
Ладно, географ из меня порой никудышний…

Так как Конан всё время путешествия печёнкой чувствовал чьё-то незримое присутствие, то вся бригада рванула в подножие этих Гиндукушских гор и устроила засаду.
Через день появился тот самый старик, который заходил к Конану в гости и представлялся Кивайдином. Конан поразил старичка в самое сердце стрелой из лука и когда тотчас же подошёл проверить пульс, оказалось, что даже кровь вокруг раны на одежде уже запеклась! Магия наверное, поскольку только Конан отвернулся, как кто-то захихикал у него за спиной, хотя старик так и продолжал неподвижно валяться на траве.