[Пелиас Кофийский]

На улицах Фёльтгара как всегда, было всегда оживлённо и шумно. Столица. Фальтар, как-никак. Я церемонно приподнял шляпу за тулью - беспечно и элегантно. Улыбнулся двум хорошеньким эррийкам, которые весело щебетали под бронзовым навесом, бросая в мою сторону лукавые взгляды. Словив мой взгляд, они засмеялись. Очаровательный пунцовый румянец залил их золотистые щёчки. Они игриво потупились, та, что слева, задумчиво облизала губки. Сексуальным раздвоенным язычком. Я и без всякого Дара мог бы догадаться, на что она намекает. Эррийки славятся свободой нравов.
Изящные девушки в легкомысленных нарядах – юбочка была чуть-чуть короче, чем обычно, открывая хорошенькие туфельки-лодочки, смущённо захихикали, когда я проходил мимо них. Да уж, да’аглиры встречаются достаточно редко, чтобы стать привлекательным кусочком для любого. Обычно это внимание раздражает, но не сегодня. Кажется, моё настроение было не так уж подпорчено. Благородная вапиору не обманула моих ожиданий. С другой стороны, ничего не получилось – но в том не её вина. Поморщившись, я прикоснулся к шее. Её всё ещё саднило. Слегка.
По каменной мостовой грохотали дилижансы. Клыкастые кони так и торопились тяпнуть прохожих. Сидящий на козлах гном гневно охаживал их семихвостой плёткой. Солнце поднималось всё выше и выше, радужные сполохи горели над Башней Магов, искрился Зал Совета.
Эрринки продолжали чирикать что-то под навесом, явно обсуждая меня. На них была типичная одежда жительниц островов – коротенькие набедренные повязки из синего шёлка, почти не оставляющие простора воображению. Такими вещами, как мастодентоны, островитянки не утруждались. Впрочем, они им были и не нужны…. Их стоячие маленькие груди, сразу четыре, вкупе с зелёными губами и аквамариновыми глазами, производили незабываемое впечатление. Огненно-рыжий огонь волос стекал у них по спине, рыжие хвостики кокетливо подрагивали. Девушки-лисички явно подумывали, каков я в постели. Быть может, в другой раз….
Сейчас меня слишком занимало одно дело. Слишком. Настолько сильно, что даже от двух горячих девушек в своей постели мне пришлось отказаться.
Я приветственно подмигнул им и проследовал дальше. Меня сопровождал слаженный вздох этих очаровательных созданий. Настолько горестный, что я невольно улыбнулся. Да, кицунэ – относятся к той категории немногого, что не раздражает меня в благородном Фальтаре. От них так и веет свежим запахом островов. Когда-то я посещал Эрру. Давно, очень давно…..
Странное, весеннее настроение таки заползло в моё сердце. Неплохо для старого да’аглира. Старый, пыльный, прокопченный дымом Фёльтгар сегодня мне казался ярким и светлым. Но револьвер, тем не менее, всегда находился возле тонких, артистичных пальцев. Мне часто говорили, что у меня пальцы как у женщины, а не мужчины. Но стреляю я без промаха. Фёльтгар красив лишь снаружи. На самом деле это громадное, безжалостное чудовище, способное проглотить и разжевать любого. В лабораториях магических экспериментов, коридорах бесчисленных чиновников, чадящих заводах Западного Края. Проглотить и выплюнуть бесполезным, навеки сломленным или мёртвым осколком тебя настоящего. Вчера приплыли корабли с беженцами. О, Город охотно проглотит их. Рабочие на Заводах умирают слишком быстро… И проститутки в борделях тоже. И солнце, играя перламутровыми бликами на поблёскивающих разноцветных лужах, лишь на миг позволило мне забыть об этом.
Навстречу мне шли благородные господа и очаровательные демонессы. Вампиры из клана Фэрри, коренастые гномы в цилиндрах, солидные цверги. Чопорная, немного жеманная жизнь Фёльгара – смокинги, фраки, трости и шляпы перемешивалась с буйством колоний – набедренные повязки, лёгкомысленные платья, чалмы и лёгкие сари. Аккуратный надменный денди с тросточкой в руке вёл на поводке двух очаровательных обнажённых островитянок. Привычное зрелище для Фальтара…
Впрочем, в центральных районах столицы жизнь была отнюдь не так уж и плоха. Если забыть о взвинченных ценах на жильё и снобизме всех окружающих. Я выбрал себе для жизни Алый уголок – достаточно скромно, чтобы за ночлежку не драли как за посещение дорого ресторана – и достаточно прилично, чтобы грабители не расхаживали прямо по улицам посреди белого дня. К тому же здесь было много зелени – как наши, северные растения, так и экзотические, завезённые откуда-то из-за моря. А я люблю зелень…. А ещё – море. Совсем рядом здесь море.
Я покинул респектабельную часть Фёльгара, спустился по Адовым улицам, зашёл в Кромешные переулки. Опастность, поганки и грязь – вот три слова, которые отлично характеризуют это прибежище отбросов. Совсем рядом – Западный уголок, и в небо поднимаются чёрные струи дыма. Не такого ядовитого, как алые и зелёные струи Магического квартала, но достаточно мерзкие, чтобы пожалеть о столь близком сооседстве. Мне показалось, что явственно ощущаю, как вся эта сажа и копоть оседает у меня в лёгких. Улицы выглядели такими грязными, словно их не чистили вообще никогда. По жестяным трубам вместо сточных вод текла волна нечистот. Серые крысы, размером с добрый кулак, шмыгали прямо под ногами. Приземистые дома не отличались изысканной архитектурой. Похоже, их строили в спешке. Как бараки. Стыки между плитами заросли грязью, плесень и мхом. Каждый шаг отдавался чавканьем. Хорошо, что улицы сбегали вниз, к морю, инчае, готов поспорить, я шёл бы по колено в грязи. Между редко расположенными домами иногда поблёскивал залив – город здесь круто сбегал вниз с холма. Попадались нахохлившиеся каменные горгульи – ранее полагалось, что они защищают от злобных сил. Сейчас у статуй отбили крылья, руки и носы. Выглядели они не очень.
По лице шыныряли какие-то подозрительные личности, пристально вглядываясь во всех проходящих. Неведомым мне способом опознав во мне да’аглира – а может быть, попросту решив, что я слишком опасен для данной компании, похоже, решили оставить меня в покое. Они посторонились, пропуская. Двое из оборванцев шмыгнули рядом. Запах от них стоял такой, что в выгребной яме пахло бы лучше. Словно ходячее сборище нечистот. В руке походящего слева, до поры до времени спрятанный в омерзительных лохмотьях, сверкнул нож. Я мимоходом вывернул его руку и вонзил сверкающее лезвие прямо ему в глотку. Второй бросился на меня со спины, прежде чем я успел закончить начатое. Пришлось одной рукой ухватить его за тунику и размозжить гололву об угол дома. Прежде чем хрипы и бульканье за спиной заглохло, я свернул за угол. Послшалась какая-то возня – оборванцев добивали и обирали такие же как и он. Только более умные. Или более удачливые.
Вот он, припортовый район. Тут разве что слегка приличнее, чем в Переулках. От моря дохнуло солью, запахом гниющих отбросов и тошнотворным запахом рыбы. Здоровенные барки покачивались на волнах. Тянуло просмоленным деревом и специями, вперемешку с потом и сладковатым запахом запрещённых наркотиков. И ещё – дешёвым пивом…. Я прошёл у самой воды, по старым, почерневших доскам причала. Скоро сваи подгниют, и помост совсем обрушится в воду. Но кому до этого дело в Фёльтгаре? В зеленовато-мутно воде покачивались лохмотья чёрных, мёртвых водорослей. Маслянистые пятна плавали на поверхности воды.
Вот он, трактир «Пасть да’аглира». Очень символично. Я зашёл, пригибая голову – прямо над входом были развешены засохшие стебли полыни и пижмы, распространяя одуряющий аромат. Вместе с дешёвыми амулетами, чесноком и вехом они берегли припортовое заведение от заразы – мера предосторожности совсем не лишняя. Ранее утро. За столами сидело лишь несколько посетителей явно разбойной наружности, но меня это мало волновало. Я отцепил клинок, бросил его вместе с ножнами на стол. Столешница была тёмной, словно на неё не раз проливали вино, пиво, кровь, а ещё блевали. Обычное дело. Вытянул ноги под столом. Плохо подогнанные доски пола заскрипели. Ко мне подскочил шустрый толстячок, вытирая сальные руки о фартук.
- Чего угодно благородному господину?
- То же, что и всегда, - я катнул по столешнице серебряную монету.
Мне незачем экономить. Ловкие пальцы трактирщика словили обольд. Поклонившись, он испарился. Я лениво окинул взглядом помещение. То же, что и всегда. Разбойные рожи, испещрённым шрамами. Чавканье, рыгание, стук ножей, ругань, хохот в ответ на скабрезные шутки. Из всегда приоткрытой двери задувает прохладный морской ветер, слегка разбавляя запах немытых тел, блевотины и дешёвого вина. Меня это вполне устраивало.
Невысокая, сбитая подавальщица поставила на стол кружку пива. Тёмного, слегка недобродившего. Сильный запах хмеля ударил в ноздри. Наклонилась, демонстрируя глубокий вырез у платья, где колыхались крепкие юные груди. Зрелище, в общем-то, приятное. Я лишь хмыкнул. Хотя да’аглиры и не страдают брезгливостью, сегодня мне не хотелось ничего подобного. Быть может, как-нибудь, после удачной Охоты..... Чтобы совсем уж не огорчать трактирную девку, хлопнул её по заднице.
- Не сейчас.