[Михаэль фон Барток]

Как всегда вспышка безумной ярости утомила его, выпив много сил тренированного, выносливого тела, и не меньше – жестокой, словно выстывшей на ледяном ветру души. Сомниуму больше всего хотелось спать. Однажды после припадка, продолжавшегося с рассвета до полудня – именно столько понадобилось гипербореям, что бы истребить до последнего киммерийскую дружину, пришедшую с очередным грабительским набегом, он с трудом добрел до лагеря и завалился спать под телегой. Проспал он почти стуки. Его несколько раз принимали за мертвого. Разум не вполне оставлял Сомниума во время таких приступов. Он отлично различал своих и чужих, и не бросался в бешенстве размахивая оружием во все стороны, а сражался с присущим ему мастерством. Но все же, багровая пелена заливала его сознание, и единственное, что он чувствовал, это неумолимая, неутолимая жажда крови, убийства… Он был в такие мгновения быстрее и выносливее чем обычно. Но потом приходилось платить. Платить страшной усталостью. Полная тягот жизнь воина, приучила Сомниума обходиться в сутки всего парой часов сна, есть в седле, спать, не снимая доспехов, многочасовые пешие переходы по взгорьям, когда приходилось нести на себе оружие, доспехи и запас провианта – все это было обычно для гиперборея. Но даже трехдневный переход через горы по щиколотку в снегу не высасывал столько сил, сколько часовая вспышка «священного гнева». Ему было трудно просто держать глаза открытыми!
Скрипя зубами, гиперборей взобрался в седло.
И так одним соперником меньше. Быть может – самым опасным. Сомниум прикоснулся к распухшему горлу, хранившему память о железных пальцах Кечвайо. Еще мгновение и черный попросту вырвал бы ему кадык. И винить в этом некого кроме себя. Всегда добивать! Всех и всегда добивать. Поверженный, но живой враг еще может нанести удар. Может быть, он умрет через час, через минуту, через мгновение после этого отчаянного броска, но пропустившему такой «подарок с Серых Равнин» от этого не легче.
Но с негром покончено. Он теперь не интересен. Вот что интересно – следы рассказали Сомниуму историю. На месте убийства стаи зверолюдов чернокожий подобрал попутчика. Все последующие ночевки были ночевками двух людей. Потом у пары путешественников появилась вторая лошадь. И вот сегодня он настиг Кечвайо ступающего в одиночку и без припасов и снаряжения. Значит, попутчик предал его, украл лошадей и припасы. Воистину святая душа этот Черный Дракон! Довериться случайному встречному. Себя Сомниум на месте Кечвайо не представлял даже в страшном сне. Однако чем же смог так расположить к себе седого уже гладиатора неведомый предатель?
Чутье подсказывало гиперборею, что тот, кто обокрал доверчивого чернокожего – еще один соискатель «дара Крома». Кто-то склонный полагаться скорее на хитрость чем на силу. Скорее всего, следующим под удар этого неведомого «подлеца» попадет именно он. Вернее – «подлец» попробует нанести удар именно по нему. Надо быть готовым к новым засадам на пути, к удару в спину.
В своем умении убивать Сомниум не сомневался. Как есть люди наделенные талантом к сочинению песен, к ваянию, так есть и те, кого боги наградили даром убивать. Счет убитым Сомниум потерял раньше, чем у него стала расти настоящая борода. Но вместе с тем, он никогда не был из тех, кто слепо полагается на силу. Вообще непроходимая глупость воинов, над которыми столь любят смеяться в фарсах представляемых на городских площадях, это легенда из одного рода с байками о купеческой трусости или крестьянской покладистости. Конечно дураков среди «живущих с меча» хватает, но они никогда не дослужатся даже до десятника, а уж командиру нескольких сотен приходится шевелить мозгами ничуть не меньше, чем какому-нибудь градоначальнику. А капитан королевской Пограничной Стражи – явно не годится в герои фарса.
Сомниум продолжал идти по следу путника на двух лошадях. Догнать немедленно и убить пока не было его главной целью. Убить «подлеца» он всегда успеет. Но тот может вывести его на прочих участников «турнира».
Все так же идя по следу, через два дня Сомниум миновал безлюдные леса, и его утомленная лошадь ступила на земли Тейчтума – самого мощного из бесчисленных Королевств Приграничья. Вообще-то королем, а то и «королем королей» в этом краю именовал себя едва ли не каждый владетель замка, но если кто и носил этот титул по праву, так это правитель Тейчтума, Атаульф. Черный Атаульф. Прозвище он получил даже не за цвет своих доспехов, а за цвет души.
Сомниуму довелось воевать против воинов Атаульфа.
Он хорошо знал, какие порядки царят в Тейчтуме. Атаульф был одержим идеей сделать свое крошечное государство настоящей державой. Взойдя на престол в шестнадцать лет он с первого дня правления явил немладенческую мудрость и жестокость. Обманом, убийствами, прямы завоеванием он присоединял к своему Тейчтуму одно «королевство» за другим. В государстве его царил порядок, наводимый поистине лютым страхом, который он внушал своим подданным. Весь смысл существования Тейчтума был в создании для своего короля могучей армии. Для того что бы собрать под свои знамена как можно больше людей Атаульф отменил все вольности для буйной и праздной знати заставив служить КАЖДОГО знатного мужчину со дня совершеннолетия до сорока лет. Это был костяк его воинства – панцирная конница, созданная им по образцу аквилонской. В пехоту же Атаульф набирал всех подряд. Поскольку отрывать от земли в и без того бесплодных северных землях слишком много людей было опасно для страны, Черный Атаульф не брезговал всем сбродом севера. Ему за щедрую плату отправлялись служить и нидингхи – изгои Нордхейма, отметившие себя братоубийством и тому подобными преступлениями, горячие головы из всего Приграничья, немедийские, аквилонские, гандерские наемники из Братства, разорившиеся, запятнавшие герб всевозможными злодеяниями рыцари, и просто разбойники. Золота для своей наемной армии Атаульф не жалел, но и крови наемников тоже. Но самой гнусной привычкой Атаульфа было то, что он захватывал в рабство чужеземцев для превращения их в солдат своей армии. Не раз и не два отряды Атаульфа совершали набеги на близлежащие земли, захватывали там молодых мужчин и мальчиков подросткового возраста и потом, оторванные от родной земли, ежедневно муштруемые свирепыми командирами они превращались в отважных в бою, но не имеющих собственной воли, обожающих своего короля, «псов войны». Тех, кто пробовал бунтовать, как правило, списывали на рудники, так что в выборе между колодками и доспехами и самые непокорные делали выбор в пользу доспехов. Для этой же цели Атаульф покупал у гипербореев рабов, захваченных ими в Бритунии. Но Атаульф не брезговал и самыми подлыми способами приобрести нового воина. Практически любой чужеземец, ступивший на земли Тейчтума, мог быть схвачен вербовщиками Атаульфа и обращен в «солдата короны».
Служить Атаульфу до седых волос Сомниум не имел ни малейшего желания. Надо держаться особенно настороже. Его таинственный «друг», именуемый Подлец, ступал через земли Тейчтума смело. Либо ничего не знал о нравах Черного Атаульфа, либо знал слишком много. Сомниум миновал несколько каменных и еще больше деревянных крепостей. Рядом с воистину циклопическими сооружениями его родины они вовсе не впечатляли, но отдать должное скорости, с которой в прежде полудиких землях возводились укрепления, мосты и дороги, стоило. Атаульф не только похищал рабов. Он щедро платил офицерам, зодчим, купцам, и просто мастеровым людям, переселявшимся в Тейчтум. Жестокость сочеталась в нем с рачительностью.
Если так пойдет дальше, то через двадцать-тридцать лет Атаульф в самом деле создаст державу, способную если не угрожать величию Гипербореи, то хотя бы считаться с собой. Надо уничтожить этот нарыв сейчас. Прийти сюда во главе королевских копейщиков, перебить подданных заносчивого князька, разрушить его замки, а самого наглеца привести в оковах в Халогу и там растерзать псами на арене. Или сначала подвергнуть прилюдным пыткам, а потом – псам.
Сомниум не удивился и даже не разозлился, когда дорогу ему преградил разъезд. Полдюжины всадников, вооруженных до зубов и с такими жестокими, хищными лицами, какие бывают только у «псов войны».
- Далеко держишь путь, человече? – спросил главный среди них – рыжий как огонь бородатый ванир, даже сидя в седле умудрявшийся сохранять высокомерную осанку. Наверное, один из бесчисленных «князей» Нордхейма, владыка пары рыбачьих деревень и владелец семейного меча. Детство провел в землянке, питаясь одной тухлой рыбой, но считает себя знатным, потому что ему повинуются три десятка сорвиголов.
- На Север, человече. – в тон ему ответил Сомниум, сгибая ноги в коленях – пришпорить лошадь, что бы рванулась вперед.
- И что ждет тебя на Севере, белоглазый? Лишь холод, голод, да смерть от киммерийского топора. Оставайся с нами. Вижу в тебе человека бывалого и отважного. Послужи нашему королю, он любит храбрых.
-У меня в Гиперборее есть свой король. – оскалился Сомниум, натягивая поводья.
-Не хочешь по-хорошему, придется по-плохому. Послужить Атаульфу тебе придется. Только не с мечом в руках, а с колодкой на ногах. Берем его ребята.
Сомниум ждал именно этого. Не то, что бы ему требовался повод, что бы напасть, нет, просто сейчас по команде вожака «ребята» рассеялись, стали заходить с боков, впереди были только сам ванир, да один смуглолицый головорез – не из Зингары ли забрел?