Показать сообщение отдельно
Старый 21.02.2017, 23:58   #2
Король
 
Аватар для Зогар Саг
 
Регистрация: 12.01.2009
Сообщения: 4,402
Поблагодарил(а): 323
Поблагодарили 529 раз(а) в 325 сообщениях
Зогар Саг стоит на развилке
Сага о Конане 2022 - Последняя битва: За призовое место на Конан-конкурсе в 2022 году Сага о Конане 2021 - Момент славы: Конкурс миниатюры Конан-конкурс Кровавая осень Крома 2020: За призовое место на Конан-конкурсе 2020 Хоррор-конкурс 2020: За победу на хоррор-конкурсе 2020 Призер конкурса Саги о Конане 2018: За призовое место на конан-конкурсе 2018 года. 300 благодарностей: 300 и более благодарностей Банда берсерков: За победу в Конан-конкурсе 2016 Шесть человек на сундук мертвеца: За победу в Хоррор-конкурсе 2015 года 5 лет на форуме: 5 и более лет на фоурме. Спасибо что Вы с нами! Первое место на Конан-конкурсе - лето 2010: За рассказ, занявший первое место на конкурсе фанфиков по мотивам Саги о Конане Третье место на конкурсе «Трибьют Роберту Говарду»: За рассказ, занявший третье место на конкурсе рассказов по мотивам творчества Роберт Говарда. Заглянувший в сумрак: За третье место на конкурсе хоррор-рассказов в 2012 году. Безусловный победитель осеннего конкурса 2011: За первое и второе место на осеннем конкурсе рассказов по мотивам "Саги о Конане". 1000 и более сообщений: За тысячу и более сообщений на форуме. Второе место Зимнего Конкурса 2011: Автор рассказа, занявшего второе место на зимнем конкурсе фанфиков. Фанфикер 
По умолчанию Re: Проклятие Канаана

Город был потрясающе красив –как глянцевая открытка, которую отсылают маме на Рождество. Они свернули на Фречнмен-стрит, где родился и вырос один из величайших музыкантов – Фердинанд Мортон. Они прошли по Робертсон-стрит, слушая звуки джаза и кантри. Кругом было множество туристов – в костюмах и гавайках, девушки всех цветов и мастей. Город лежал перед ними, словно большой праздничный торт. Ни о чём не думая, они гуляли по улицам; любовались громадным куполом концертного зала «Супердоум». А затем взяли такси и проехали до Мэгэзин-стрит.
***

Старый Питер еще раз пересчитал монеты и мятые купюры - сегодня день явно задался. Целых девяносто долларов- хватит на несколько доз проклятого зелья, без которого он нынче не мыслит жизни. Он понимал, что сводит себя в могилу, но наркотик позволял ему ненадолго забыть о нынешнем жалком существовании и окончательном угасании в близком грядущем. Он ссыпал монеты из шляпы в карман и, прихрамывая двинулся вниз по улице. Он не закрывал дверь – изнутри его лачуга выглядела еще более убого, чем снаружи и не могла привлечь даже самого опустившегося вора.

Притон находился в нескольких кварталах от его дома, искусно спрятанный среди покосившихся домов и дешевых забегаловок. Многие жители давно покинули это место, переселившись в более благополучные районы, продав по дешевке свою недвижимость главарям «Тигрерос»- пуэрториканской группировке, через подставных лиц организовавшей в районе сеть тайных наркопритонов и низкопробных борделей.

На подходе к злачному месту Питер вдруг насторожился Он проходил здесь тысячу раз и сначала он не сразу понял, что здесь не так. А потом вдруг осознал.

Тишина.

Здесь всегда было полно народу: молодых бездельников, живущих на пособие, дешевых проституток и их клиентов, наркоманов, вроде самого Питера, разномастной шпаны, подстерегающих очередного беднягу, чтобы вывернуть ему карманы, держателей небольших магазинчиков, торгующих пивом и сигаретами.

Сейчас не было ничего. Двери нескольких магазинов были раскрыты нараспашку, но их окна были темны и в них не угадывалось ни малейшего движения. Тоже самое было и с притоном, выглядевшим совершенно покинутым, с распахнутым входом. Пит невольно сделал шаг к двери, когда его нога ударилась о какой-то мягкий предмет. Он посмотрел вниз и застыл от ужаса.

Прямо перед домом лежала грузная черная женщина в грязном синем халате. Голова ее была запрокинута, в глазах застыл ужас, а горло…горло было разорвано, словно огромными когтями. Под ее головой расплывалось пятно крови. Пит посмотрел налево- среди груды мусора, словно нелепая сломанная кукла, лежал труп девочки лет шести-семи, со страшной зияющей раной в груди. Он знал этого ребенка, также как и его мать- Рамону, совсем еще юную проститутку, с печальными черными глазами. Ее труп, с непристойно задранной короткой юбкой, лежал рядом с дочкой, худая рука еще пыталась заслонить девочку от неведомой угрозы.

Позади Пита послышался негромкий шелест. Старик обернулся и тут же его глаза расширились, а рот распахнулся, готовясь издать отчаянный крик. Однако выдвинувшаяся из тьмы фигура оказалась быстрее - блеснули огромные глаза и острые когти одним ударом разорвали морщинистое горло старого негра. Пит, рухнул, его тело билось в конвульсиях, пока из страшной раны потоком хлестала кровь.

Два зеленых огня встретились с угасающими глазами чернокожего. Послышался негромкий смешок и неведомая тварь склонилась над мертвым. Безобразный рот коснулся посеревших губ, впитывая малейшие частицы чужой слюны и крупицы помады, пробуя их, запоминая вкус и запах той, что целовала эти губы совсем недавно. Вновь раздался смешок и чудовище растворилось во мраке.

***

— Ого! — сказал «агент Джек»..

Квартира Джоанны поражала причудливой смесью архаики и постмодернизма. Стекла дверей и металл этажерок блестели и сияли, мебель представляла собой некое футуристическое сочетание острых и прямых углов, тонких ножек и широких поверхностей, так что даже на стул невольно садились с опаской. И, тут же, контрастом- большая картина с изображением двух женщин. Одна – зеленоглазая светлокожая мулатка в вечернем платье, держащая в руке зеркало и кокетливо поправляющая золотисто-каштановые волосы. Вторая была рослой негритянкой, закутанной в черный балахон, наподобие монашеского облачения. Одной рукой она держала окровавленный кинжал, а второй поддерживала черного младенца, тянувшегося губами к выглядывавшему из-под балахона темному соску. Красивое, хоть и хмурое лицо женщины портили длинные шрамы, тянущиеся через правую щеку. И все же, хотя обе женщины так сильно отличались, нечто неуловимое в выражении глаз, в изгибе губ делало их похожими.

-Это ведь Эрзули?- спросил молодой человек.

-Да,- Джоан подошла к шкафу, смонтированному в футуристическом стиле и достала оттудадве ароматические свечи,- богиня любви, в своих двух ипостасях, темной и светлой. Эрзули Дантор и Эрзули Фреда.

-Какую же из них ты почитаешь больше?- спросил Джек.

-Какая из твоих рук тебе нравится больше?- вопросом на вопрос ответила Джоанна.
Она зажгла обе свечи и поставила их на небольшой столик под картиной. Приятный запах заполнил комнату. Она щелкнула выключателем и комната погрузилась в темноту, прерываемую лишь огнями свечей.
-Это моя берлога,- с удовлетворением сказала она.
— Но ты всё равно здесь не живёшь. Предпочитаешь комнату в трущобах. Почему?
Джоан потянула завязки, и платье упало к её ногам. Подошла и прижалась грудью к его груди. Она ощутила, как парень вздрогнул. Ее темные глаза возбужденно поблескивали, встретившись с глазами Джека.
— Потому что, — шепнула она, — это место только мое…и Ее..
Его руки скользнули на её бёдра, и она вздрогнула от этого прикосновения.
—Они моя семья, я должна быть с ними — прошептала она,- но младшие…не чувствуют Ее. Я ощущаю её тут и она чувствует меня, также как и каждую часть моего тела. Здесь, каждый раз сходясь с новым любовником, я свершаю таинство Ее культа.
Он повернулся лицом к ней. Взял пальцами её подбородок и поцеловал в губы. Его ладони, слегка шершавые, легли на её талию, словно захватывая в плен.
— Я не должен был бы этого делать, — признался он. — Но…
— Но… — улыбнулась она.
— С тобой иначе нельзя.
—Со мной…и с Ней.

Она опустилась на колени и медленно расстегнула его пояс.


***

Секс с «Джеком» был потрясающим. Она извивалась в его руках, как попавшая в сети рыбка. Соски болели от напряжения, всё внизу горело – а тело плавилось в его объятиях. Джоан хватала ртом воздух, не в силах терпеть множественные оргазмы – но кончала раз за разом от малейшего движения.
В первый раз он взял её сзади – словно обезумевшую от похоти сучку, сжимая бёдра и оттягивая голову за волосы назад. Потом он взял её на спине, закинув её ноги себе на плечи. В таком положении его инструмент входил особенно глубоко, и она корчилась, содрогаясь от экстаза, и тихонько выла, точно раненый зверёк.
Затем она взяла контроль в свои руки. Теперь она стала игривой соблазнительницей – и приносила ему радость – губами и пальцами, и языком, и щекотала его грудь густыми локонами.
— Это просто невероятно, — в какой-то миг прошептал он, но девушка закрыла его рот поцелуем, и прокусила его губу до крови.

***


Они лежали рядом, и его рука покоилась на её груди.
— Новый Орлеан – удивительный город, — внезапно сказал он.
— Ух ты! — сказала она. — Впервые вижу белого, которого тянет после секса поговорить.
Она перевернулась и улеглась ему на грудь.
— Ты настоящая африканская самка, — улыбнулся он. — Я знаю, неполиткорректно так говорить, но…
Она рассмеялась и легонько укусила его за ухо.
— Но это так и есть. Я жаркая дикая самка, чьи предки жили в густых лесах дельты Конго. Я жаркая дикая самка, чьи предки некогда охотились с деревянными копьями на антилоп. Я жаркая дикая самка, чьи предки некогда возвели огромные пышные города – и сгинули в каменоломнях конкистадоров…
Она улыбнулась ему.
— В моих жилах течёт кровь королев, а моих предков заставляли пить воду из корыт и с утра до вечера надрываться на плантациях. Плантациях твоих предков, Джек.
Агент поморщился. Джоан звонко расхохоталась.
— О, не вздумай извиняться – это было бы так пошло.
— Я и не собирался, — усмехнулся «Джек». — Никогда не стеснялся предков, служивших под началом генерала Ли.
Девушка задумчиво посмотрела на него.
— И знаешь, это правильно, — произнесла она, — это хорошо, что за внешним лоском и остроумием таится обычный «дикси», а не бледная немочь из офисных клеток. Бьюсь об заклад, что в молодости ты носил белый балахон.
Джоан приникла к груди агента, и жаркое дыхание коснулось его лица. Как бы невзначай, она царапнула его татуировку - змея обвивающая крест.
— В молодости случалось всякое, — не моргнув глазом, произнес «Джек», — хотя я никогда не был клансменом. Но в тех краях откуда я родом и вправду не любят чернокожих. Там живут скучные, набожные люди, вся жизнь которых состоит из работы и молитв. Мой отец был пастором, знавшим Библию наизусть, который не мог сказать и двух слов, чтобы не ввернуть цитату из Священного Писания. На его проповедях всегда стоял ящик с гремучими змеями и каждый желающий мог подойти и взять змею в руку, чтобы Бог показал насколько крепка вера прихожанина. Ибо сказано в Писании «именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им…». Мой отец все понимал буквально и всегда брал в руку по несколько змей, и они не кусали его… до поры до времени. Когда мне было пятнадцать лет огромный гремучник впился ему в шею. Отец скончался через час, запретив кому-нибудь оказывать ему помощь. Вот тогда я и решил, что пора браться за ум, если я не хочу когда-нибудь кончить так же глупо.
Мулатка коротко хохотнула.
—Вы считаете нас дикарями, а сами пришли к той же вере, которую мы исповедовали тысячелетиями. Ваши предки еще ютились в пещерах, когда наши шаманы возносили молитвы Великой Змее. Мне не нужно политкорректное лицемерие, чтобы гордиться своей расой и я знаю, как защитить себя. Мы привезли страшное чёрное знание из жарких джунглей, древнее знание зла из давно забытых развалин городов. Из храмов, что канули во тьму веков. Бойтесь нас.
Её тёмные глаза были подобны чёрным лунам. «Джек» нервно рассмеялся.
— Чёрт возьми, а ты действительно пугаешь.
Джоан хихикнула.
— Да уж, умею. Новый Орлеан – родина американского вуду. Наши болота полны призраков и мертвецов. Почти все фильмы про вампиров снимали у нас. Когда всё это закончится, хочешь, покажу тебе место, где ходили Том Круз и Бред Питт?
— Да ну их к чёрту, — сказал он. — Единственное, чего я хочу – это тебя.
Она хихикнула и укусила его за нос.
— Белые такие ненасытные.
— Нам всегда было холодно в шатрах из мамонтовых шкур.

***
Агент проснулся словно от толчка, в первые мгновение сам не понимая, что его разбудило. Он положил руку туда где только что лежала чернокожая девушка, но кровать была пуста. Он прислушался- из соседней комнаты доносилось гудение компьютера, а присмотревшись, он различил свечение из-за плотно прикрытой двери.

Джоанна сидела перед за столом, на котором он еще днем приметил компьютер с большим монитором. Сейчас на нем мелькали столь волнующие кадры, что агент почувствовал, как его плоть, иссушенная бурной ночью вновь подает признаки жизни.

Молодая красивая блондинка в вечернем платье восседала за столом в квартире, в которой Джек тут же признал его сегодняшнее пристанище. Несколько свечей горели на столе выхватывая из тьмы черты лица: изящный, слегка вздернутый носик, большие голубые глаза, чувственные алые губы. Разрезы по бокам платья скорей подчеркивали, чем скрывали длинные стройные ноги и соблазнительные округлости девушки. В руках она держала бокал с красным вином, время от времени пригубливая из него. Рядом с ней стоял кувшин с букетом алых роз.

В темноте позади нее что-то зашевелилось и рядом с шеей девушки вдруг появилась смуглая рука держащая острый нож. Блондинка сделала еще один глоток и лишь слегка вздрогнула, когда острое лезвие кольнуло ее белую шею. Алая струйка стекла по белоснежной коже. Нож исчез а вместо него из мрака выдвинулось лицо Джоанны. Мулатка приблизила губы к кровоточащей ране и ее язык слизнул капли крови с нежной шейки. Блондинка повернула голову и обе девушки слились в долгом страстном поцелуе. Вновь блеснуло лезвие ножа, разрезая платье, обнажая тело белой девушки и Джек нервно сглотнул, увидев, как темные пальцы легли на мраморные бедра.

Новый кадр - белая девушка лежит на столе, в окружении розовых лепестков. С губ ее срывались стоны – над ней, держа в руках красную и черные свечи, стояла Джоанна, капая на обнаженное тело горячим воском, застывавшим на коже причудливыми, красно-черными узорами. Затем в руках Джоанны вновь появился нож, которым она принялась снимать с покрасневшей плоти причудливые украшения. Откуда-то в руках мулатки появилась бутылка с ямайским ромом, которым она щедро окропила корчившееся в сладострастных судорогах тело. Девушка простонала, на этот раз от удовольствия, когда мулатка склонилась над ней и принялась слизывать с нее крепкий напиток.

Новые кадры – на смятой постели смуглое и белое тела переплетаются в сладострастных объятиях, темные пальцы ласкают белые груди и бедра. Крупным планом - Джоанна, раскачивающаяся на кровати: сильные пальцы мнут полные груди, губа прикушена, сильные бедра сжимают растрепанную светловолосую голову. Колеблющееся пламя свечей выхватывает из мрака лица Богини, словно воплотившей обе свои ипостаси в столь разных девушек.

-Нравится?- не оборачиваясь, спросила Джоанна, хотя Джек готов был поклясться, что вышел абсолютно бесшумно.

-Впечатляет,- сказал он, подходя ближе,- в досье этого нет.

-В досье много чего нет,- рассмеялась Джоанна,- мы были очень осторожны. Эстель всегда считала, это баловством, пикантной игрой, как прелюдии к постели. Я ее не разубеждала- зачем? Неважно, что она думала об этом, важно, что знала я.

-Вас кто-то снимал?- спросил «Джек», кладя руки на плечи Джоанне.

-Нет, мы ставили автоматические камеры по углам и четко фиксировали ракурс,- она вскинула голову и усмехнулась в лицо Джеку,- боишься, они там стоят и сейчас?

-С тобой можно ожидать всего,- усмехнулся агент, массируя ей плечи,- но вряд ли они стоят тут включенными круглые сутки, а наш визит сюда был спонтанным, ты бы просто не успела их включить.

-Ты слишком уверен в себе,- рассмеялась Джоанна,- впрочем, ты прав. Да даже если бы они и стояли - чего тебе стыдиться? Ты ведь не женат,- она дождалась утвердительного кивка,- а в постели ты был неплох. Для белого,- уточнила она.

-Ты любила ее?- спросил Джек.

-Нам было хорошо вместе, - уклончиво сказала она,- и дело даже не в сексе. Эстель могла быть забавной, хотя порой она выводила меня из себя своим легкомыслием. И все же – знаешь Джек, сейчас я не уверена, что наши отношения не закончились…даже тогда. Я одновременно и люблю и ненавижу ее…и не знаю, хочу ли я видеть ее снова.
-Так что ты решила?
-Сначала мне надо кое с кем посоветоваться,- заявила Джоанна.

Добавлено через 2 минуты
Нельзя сказать, чтоб жизнь Джоан была слишком простой. У Джо были скелеты в шкафах. Размером с тираннозавра.
Её мать пила, сколько Джоан вообще себя помнила. Когда девочке исполнилось восемь, её сбила машина. Обычный рейсовый автобус. Джоан не видела, как это произошло, но она видела маму и автобус – а уже спустя минуту какой-то парень зажимал ей глаза, а она укусила его за руку, и приехала скорая, и полиция….
С того дня она ненавидела автобусы.
Хорошей матерью Камиллу сложно было назвать. Порой она валялась на полу в луже собственной блевотины, и несколько раз лечилась от алкоголизма. В юности она была красивой женщиной, работавшей в модельном бизнесе. Джоан видела её фото – смеющаяся девушка, с высокой причёской, в ярком алом платье. Но такой она была только на фотографиях. Когда Джоан начала осознавать себя и мир вокруг, мать уже превратилась в спившуюся старуху с мутным взглядом глаз и всклокоченной причёской.
Отец после смерти матери тоже запил – сначала незаметно: стал поддавать по пятницам; затем – опрокидывать стаканчик-другой после работы и, наконец, автоматизированным станком на работе ему оттяпало руку. Рендольфу выплачивали пенсию по инвалидности, но алкоголизм вкупе с прогрессирующим маразмом превратили некогда шикарного мужчину в жалкое подобие себя самого. Когда он едва не утопил маленького Роба во время купания, Джоан оформила бумаги и сдала его в дом для престарелых. Она ненавидела его за это. Но иного выхода не было. С тех пор вся семья легла на её плечи.
Вначале она подрабатывала чем могла: разносила газеты, воровала у богатых туристов на Пойдрас-стрит, помогала тётушке Мамаду шить. После смерти матери её ненадолго забрала к себе тётя Фи – и об этих годах у Джоан сохранились самые лучшие воспоминания. Когда отец потерял руку, она вернулась на Джексон-авеню.
В пятнадцать лет она спуталась с одной из банд – юркую и сообразительную мулатку приютили «Водяные драконы» – орава подростков, громящих магазины и вымогающих деньги. Джо была единственной чернокожей среди китайцев. Главарь банды, семнадцатилетний Чан, лишил её невинности – ночью, под дождем у фонаря – но она об этом особо не жалела.
Как и во всех мегаполисах все в местном криминале было взаимосвязано и молодежные банды, как правило, ходили в шестерках у более крупных мафиози. «Водяные драконы» не были исключением: вскоре после потери Джоанной невинности, боссы местной «Триады» втянули «Драконов» в крайне неприятную историю с наркотиками. Дело было столь серьезным, что им занялось ФБР, буквально за полгода, совместно с полицией, разгромившее преступный синдикат. В перестрелке, которой сопровождалась финальная фаза операции, погиб Чан и большая часть банды, тогда как оставшиеся были взяты под стражу. В число этих немногих попала и Джо.

На ее счастье дело вел агент Герберт Делапор - обходительный седовласый джентельмен, с весьма старомодными понятиями. Он помог нелюдимой темнокожей девчонке выйти на свободу раньше срока, для чего ей даже почти не пришлось сотрудничать со следствием. Но главное, после долгих бесед в тюремной камере, он помог ей осознать, что все это время она жила не так как следует. Он заронил в её сердце интерес к его делу – заронил желание стать одной из тех, кого до недавних пор, она ненавидела и боялась. Проще говоря, он заронил в ней желание самой стать агентом ФБР.

Он помог ей поступить в колледж уголовного права – занимаясь с ней долгими ночами и был первым, кто поздравил ее со сдачей экзаменов. Он умер, когда она училась на первом курсе – застарелый туберкулез. Джоан каждый год приносила цветы на могилку – неподалёку от реки, скромную гранитную плиту с именем и датами жизни. Он был, наверно, единственным человеком вне семьи, кого Джоан любила. В попытке заполнить внутреннюю пустоту, она направила рвение на изучение уголовного права. Засыпая на лекциях, по ночам подрабатывала в баре – ведь ей всё ещё предстояло кормить семью.

Именно в колледже она и познакомилась с Эстель- сумасбродной девчонкой из калифорнийского захолустья, лелеющей ту же мечту, что и Джо. Обе девушки сдружились, хотя бы потому что они двое резко выделялись среди прочих студентов колледжа – бывшая малолетняя бандитка и амбициозная «дочка фермера». Вместе они окончили колледж и вместе же были приняты в Федеральное бюро расследований. Очень скоро выяснилось, что их дружба оказывает позитивное влияние на их работу в команде, поэтому им все чаще стали поручать совместные расследования. И все было хорошо- до того злосчастного случая, после которого все пошло кувырком.

Джоанна думала, что больше никогда не увидит Эстель. Но она ошибалась.

Прошлое преследовало её по пятам.

Как никогда отчетливо она понимала, что решение порвать все узы было спонтанным, порывистым и возможно - ошибочным. Ведь она сама говорила Эстель, что их связывает нечто большее, чем просто бурный секс и совместная работа. Эстель никогда не верила в это, но Джоан знала, что их судьбы связаны и связала их богиня вуду, милостивая и жестокая. Когда двуединство Эрзули, воплощенное в их отношениях оказалось нарушено, возникла брешь, из которой просочилось какое-то зло, подчинившее Эстель и теперь способное перекинуться на Джо.

В общем, Джоанна не знала, как вести себя в этой ситуации. К счастью, у нее было к кому обратиться за помощью.


***

-Джесс, ну где ты?!

-Уже иду!- крикнула девушка, выбирая в домашнем баре пузатую бутылку с «Джемисоном»,- сейчас только лед возьму.

-Давай быстрее,- послышался крик,- моя бабушка так не копается как ты.

Блондинка поморщилась - с каждой новой встречей характер Катберта только портился. Разведшийся два года назад, хозяин клуба пустился во все тяжкие, переспав уже с половиной работниц клуба. К сожалению, зависимость девушек от него, развязала ему руки: если на работе он еще сдерживал норов, то в собственном доме, он вел себя с ней немногим лучше, чем с секс-рабыней. Не раз и не два Джесс подумывала о том, чтобы бросить к черту и Катберта и эту работу – только мысль о том, что ей придется возвращаться в родное захолустье в Миссисипи, останавливала ее от этого шага. Тем более, что Катберт, хоть и вел себя по-скотски, все же повысил ей зарплату и обещал в скором времени перевести из официантки в младшие менеджеры. В глубине души Джесс теплилась надежда, что хозяин относится к ней как-то по особенному, не так как к остальным работницам, что зарождало у нее наивные мечты о совместном будущем.

-Джесс!!!

-Уже бегу! – крикнула Джесс, взбегая на лестницу, ведущую на второй этаж, держа в одной руке бутылку, а во второй- ведерко со льдом. На минутку остановилась перед зеркалом, проверяя все ли в с ней в пордке. Девушке понравилось как она выглядела: полупрозрачный халатик, едва прикрывал округлые бедра, а глубокий вырез, подчеркивал пышные груди. Джес послала сама себе воздушный поцелуй и побежала наверх. Она уже была на середине лестницы, когда из спальни наверху раздался оглушительный грохот, звон разбитого стекла и истошный крик Катберта. Испуганная Джесс влетела в комнату, распахивая дверь и заорала от ужаса, роняя бутылку с виски и ведерко со льдом.

Только по толстым ногам, поросшим черным волосом, можно было опознать Джозефа Катберта в страшно изуродованном трупе, лежащим на залитой кровью широкой кровати. Выше пояса тело представляло собой кровавое месиво, головы и вовсе не было- вместо нее виднелся обрубок шеи, будто изгрызенный огромными зубами. А поверх трупа восседало самое уродливое существо, какое можно было только вообразить. Джесс развернулась, пытаясь выбежать из комнаты, но тварь опередила ее, с быстротой молнии метнувшись к двери, сбивая девушку с ног. Джесс почувствовала как сверху на нее наваливается холодное тело, как что-то склизкое, извиваясь, проползает по ее шее. Девушка заорала, почувствовав как нечто с силой раздвигает ее ноги, разрывая в клочья халат и проникая внутрь. Собрав остатки сил, она рванулась, выворачивая суставы, но тут нечто одним мощным рывком перевернули Джесс на спину и она поперхнулась криком, завидев нависшую над ней безобразную личину. Занеслась лапа с огромными когтями, девушка почувствовала страшную боль в груди и все вокруг поглотила тьма.


***

Желто-белое такси свернуло на одну из улочек Французского квартала и остановилось перед зданием, напоминающим магазин. Только на витрине были не шляпы и не платья, а странные тряпичные куклы, причудливого вида амулеты, чучела аллигаторов и прочие диковины. Тут же насмешливо скалился человеческий череп.

Сверху мигала огнями вывеска – «Гадальный салон Фионы Вашингтон. Магия Вуду, составление гороскопов, предсказание судьбы, привлечение удачи в делах и личной жизни». Справа от него возвышалось небольшое строение, где над плакатом с полуобнаженной азиаткой красовалась надпись «Массажный салон Мэй Ли Сан». О том же самом чуть ниже оповещали прохожих и корейские иероглифы. Слева от «Салона Вуду» то загоралась, то гасла вывеска бара, из которого доносился «Черный скинхед» Канье Уэста.
— Вы уверены, что вам именно сюда, мисс? — пожилой водитель-каджун опасливо покосился на молодых негров, вышедших из дверей бара.
— Все в порядке, мистер, — ослепительно улыбнулась одетая в строгий черный костюм Джоанна, — в этом районе я – словно дома.
Она расплатилась с таксистом и вышла, приветливо помахав рукой черным парням. Они разразились нестройными выкриками. Джоан толкнула дверь салона и, под звон дверного колокольчика, вошла внутрь.
Она так и не заметила, что один из приветствовавших ее молодых людей, незаметно отстал от товарищей и достал телефон. Набрав номер он начал что-то быстро говорить, время от времени бросая опасливые взгляды в сторону салона.
Изнутри помещение выглядело даже более интригующе, чем снаружи. Замысловатые схемы гороскопов перемежались на стенах с ритуальными масками и символами богов Вуду – веве, начерченных на разноцветных циновках. В небольших нишах стояли постаменты из черного мрамора. На них красовались фигурки африканских божеств и героев: египетские Осирис и Исида, йорубские Шанго, Джемайя и Огун, многочисленные изваяния лоа, среди которых выделялся скелет, обряженный в черный фрак и цилиндр – барон Самеди. В бронзовых курильницах тлели благовония и ароматические палочки, наполнявшие комнату острыми пряными запахами. У дальней стены возвышался террариум, где под светом лампы дремал на бревне большой удав.
Посредине этого царства колдовства, за небольшим столом восседала невысокая полноватая женщина. Одетая в цветастый халат и высокий восточный тюрбан, на первый взгляд она выглядела средней руки шарлатанкой. И только глаза – цепкие, умные – разрушали это впечатление. Фиона Вашингтон, колдунья Вуду во множестве поколений, дорожила своей репутацией – и никто из ее многочисленных клиентов никогда не жаловался на то, что был обманут шарлатанкой.
При виде Джоан морщинистое лицо Фионы расплылось в улыбке.
— Джо! — хорошо поставленным голосом сказала она, — ах ты негодница! Совсем забыла старую Фиону. Ну-ка, сколько времени прошло, с тех пор, как ты заглядывала сюда в последний раз?!
— Дела, одни дела, тетушка Фи, — выдохнула непутевая племянница, плюхаясь в кресло напротив пожилой дамы, — разрешаешь? — она вопросительно потянулась к пузатой бутылке с ромом. Фиона кивнула, глядя, как ее племянница наливает себе полный стакан – и выпивает почти половину.
— Похоже и впрямь что-то случилось, Джо, — произнесла она, улыбаясь.
—Именно, — фыркнула мулатка, — незаконченные дела со старой подругой
Очень странная и запутанная история. И, как говорят, связана с поместьем Блассенвиль.
Глаза Фионы блеснули.
— Давай-ка рассказывай, дитя.
Быстро и сжато Джоан пересказала Фионе все, что удалось узнать. Тетушка слушала, не перебивая. Выражения её лица невозможно было прочесть; на мгновение она прикрыла глаза, и только слегка поджатые губы говорили о том, что она воспринимает ситуацию серьёзно.
— И вот я пришла к тебе, — закончила девушка, осушая второй стакан, — думала, может, ты поможешь мне узнать хоть что-то о том, с чем предстоит столкнуться. Перед приходом сюда я сама гадала и по мятнику, и по «испанским картам», и с раковинами каури. Даже выбрасывала оби.
— И каков был расклад? — нахмурившись, произнесла Фиона. — Оставь ром в покое. Узнаю свою девочку. Ты неисправима.
— Ойеукун, — коротко ответила Джоан.
Фиона помрачнела. Гадание на «оби» – выбрасывание четырех долек кокосового ореха. С одной стороны они белые, с другой – окрашены в черный цвет. Всего пять вариантов броска, и вариант когда все дольки выпадали черным вверх, носил название «ойекун». «Сумерки», «тьма», высший уровень отрицательной энергии.
— Ты не хуже меня знаешь, что после подобного расклада нужно прекращать гадание, — проворчала Фиона. — И уж тем более – не браться за дело, по которому идут такие неблагоприятные предсказания.
— Это может обозначать «нет ответа», — возразила Джоан. — Пойми, мы все же были подругами...
Фиона испытующе посмотрела на племянницу, затем резко встала из-за стола. Задернула все занавески, потушила свечи, кроме одной – белой, которую поставила на стол; накинула циновку на террариум с удавом. Затем поместила перед глазами большой хрустальный шар.
— Смотри в него Джо, — произнесла она, поглаживая прозрачный минерал, — смотри и думай о ней. Тебе не удалось бы подобное гадание – но я соприкасаюсь с миром духом уже давно. Сосредоточься на воспоминаниях.
Джоан уставилась на искристые грани. Процедура была знакома – она вызывала в памяти человека тревожащие его мысли, а духи, обитающие в шаре, указывали верный путь. С их помощью можно было узнать, где находится тот или иной человек, что с ним, а при особой удаче – и проникнуть в его мысли. Тётушка Фи утверждала, что разговаривает подобным образом с колдунами из Бенина, но у самой Джоан ничего не получалось. Тропы мира духов были слишком чуждыми для неё. Но силы потомственной африканской знахарки намного больше, чем у ее беспутной племянницы…
Джоан подумала об Эстель. Она вспомнила, как они валялись в кровати после занятия любовью, и курили тонкие сигариллы. Вспомнила, как Эстель смеялась, когда она ущипнула её за сосок. А потом облила её шампанским… представила себе её – и картинка внезапно всплыла из подсознания. Безмятежное симпатичное личико, пухлые розовые губы, синие глаза, небольшой вздернутый носик. Кажется она вот-вот улыбнется и скажет что-нибудь типа «Привет, Джо»! И все будет хорошо.
Да, это была она, Эстель. Джо видела её как наяву.
Послышалось заунывное пение – это Фиона читала молитвы лоа. Они тихонько вкрадывалось в реальность, добавляя пугающие нотки. При первых звуках лицо Эстель исказила злобная гримаса, глаза ее налились кровью. Джоан отшатнулась – кожа на щеках и лбу Эстель вспучилась буграми и желваками, словно под ними ерзали, бились, пытаясь вырваться наружу множество маленьких существ.
— Эрзули Фреда и Барон! — прошептала изумленная гадалка.
С лицом Эстель происходили отвратительные метаморфозы. Кожа отслаивалась с него кусками, провалился нос, оставив безобразную впадину, лопнули и вытекли глаза. Из язв гниющей плоти выползали белые могильные черви. С ужасом и отвращением смотрела Джоан, как мерзкие создания разрастались в длину и в ширину, как темнели извивающиеся тела, покрываясь пульсирующими чавкающими присосками.
Комнату наполнил ужасающий смрад – смесь разлагающейся плоти и гадостного запаха морских тварей. В кристалле щелкал неожиданно выросшими клыками голый череп, окруженный венцом из длинных щупалец. В щупальца превратились и роскошные светлые волосы Эстель. А потом – голова монстра вдруг взорвалась и комнату заполонили вылетевшие неизвестно откуда бесчисленные голуби. Хлопанье крыльев и курлыканье птиц оглушало, жесткие крылья били обеих женщин по головам, когти и клювы раздирали кожу головы и рук. Джоан закрыла лицо одной рукой, чтобы не остаться без глаз, второй безуспешно отмахиваясь от назойливых тварей.
Фиона смахнула хрустальный шар со стола и тот разлетелся на множество осколков. Послышался громкий хлопок и Джоана, убрав руки, увидела множество дохлых птиц, заполонивших всю комнату

Старая колдунья тяжело уставилась на свою племянницу.

—Все очень скверно, Джо — наконец сказала она. —Я пока не совсем поняла, с чем мы имеем дело, но я уже вижу что это – Зло, превосходящее своей силой все, с чем обычно имеют дело жрецы Вуду. Даже если твоя подруга и жива – она прочно сидит в лапах этой нечисти. Поместье Блассенвиль исстари было проклятым местом, а нынче там свило гнездо еще большее зло. Последний раз говорю тебе, Джо – одумайся!

-Может ты и права, тетушка,- покачала головой Джоанна, -но...

-Подумай о своих братьях и сестре,- напомнила Фиона,- что будет с ними если тебя не станет. Своей подруге ты уже не поможешь, а вот погубить себя можешь запросто.

-Хорошо, - подавленно произнесла Джоанна ,- я останусь благоразумной

-Скоро День мертвых,- сказала Фиона,- хорошее время, чтобы провести ритуал, который разорвет твою связь с этой женщиной. И так ты окончательно порвешь с ней.

На этот раз Джоанна лишь молча кивнула, глядя на рассыпающиеся прахом прямо на глазах голубиные тушки.

Добавлено через 1 минуту
***

Покинув Фиону, Джоанна сначала направилась в автомастерскую, чтобы забрать с ремонта машину, потом поехала на квартиру, чтобы сделать подношение Эрзули. Здесь же она и решила переночевать- впечатленная тем, что произошло в салоне колдуньи, мулатка решила, что эту ночь ей лучше провести под защитой богини. Она отправила короткое сообщение «Джеку», что отказывается, после чего наскоро перекусила, потом пошла в спальню и провалилась в глубокий сон.

Джоан стояла на берегу широкого ручья, протекавшего через густой лес. Она была почти обнажена - только темно-красная юбка прикрывала пышные бедра да на запястьях и лодыжках виднелись золотые браслеты. Справа и слева от нее зажигались костры и полуобнаженные чернокожие люди били в там-тамы, гортанными голосами выкрикивая молитвы вудуистским богам. И в такт этим крикам Джоан начала танец – крутясь и вращаясь в причудливом ритме, совершая движения, на которые, казалось неспособно человеческое тело. И рядом с ней, вращалось и подпрыгивало нечто белое и круглое, с глухим стуком, ударявшееся о корни деревьев обступивших ручей. А в отблесках света, бросаемых костром на темную воду, было видно, как из ручья появляются уродливые получеловеческие головы.


***


«Рядом Вуду, будет худо, одолеть меня нельзя! Ведь в царстве снов у меня друзья!»

Песня из «Принцессы и лягушки», ударившая по ушам спящей Джо, прозвучала столь нелепо и неожиданно, что Джоанна, мучительно выныривая из сна, не сразу поняла, в чем дело. С трудом разлепив глаза, посмотрела в окно - там была глубокая ночь.

Песня продолжала играть и Джо, уже частично проснувшаяся, ухватила смартфон.

-Да?

-Джо, - голос Роба звучал непривычно тихо,- Джо…ты где?

-Я в городе, Роб,- Джоанна помотала головой, стряхивая остатки сна,- что-то случилось?

-Джо…тут кто-то есть. Кто-то…ходит возле квартиры.

-Что значит «кто-то»? Ты не можешь посмотреть…,- Джо выругала себя, вспомнив, что Роб никак не сможет достать до глазка,- в смысле, позови Танеши или Джоша.

-Танеши спит,- показалось или Роб всхлипнул? - я не могу ее разбудить. А Джош…он вышел за пивом и еще не вернулся,- теперь девушка ясно услышала всхлип,- мне страшно Джо…он совсем рядом.

В его голосе и вправду чувствовался даже не страх, а настоящий ужас, так что Джо как-то сразу поверила, что младший брат не беспокоит ее по пустякам.

-Погоди…ты не волнуйся,- скороговоркой заговорила Джоанна,- я уже иду, совсем скоро. Ты постарайся разбудить Танеши, но дверь никому не открывай. Только мне или Джошу. Он, тот кто за дверью, что-нибудь говорил.

-Нет,- всхлипнул Роб,- он молчит. И он больше не за дверью, Джо. Он…за окном.

***

Как на зло, Джоанна забыла поставить смартфон на зарядку - садясь в машину, она набрала номер «Джека», но сначала он не отвечал, а потом аппарат разрядился. Вжимая ногу в педаль, девушка гнала по пустынным ночным улицам, сворачивая в переулки, знакомые только старожилам города и позволяющие сократить путь. За окном мелькнуло несколько неоновых вывесок ночных клубов, потом возникло огромное здание, с черными дырами вместо окон - бывший завод, пострадавший от «Катрины»,. Проезжая мимо полицейского участка, Джо на минутку замедлила ход, думая, не стоит ли заехать, но потом поняла, что только зря потратит время, уговаривая недоверчивых копов. Лучше решить все самой - подумала Джоанна, чувствуя на бедре приятную тяжесть револьвера.

Вот, наконец, и родной квартал- скопление двух-трех и пятиэтажных домов, скучившихся так, что между ними с трудом можно найти свободное место. С трудом втиснув машину в небольшом зазоре, меж двумя домами, Джоанна вышла и посмотрела на окно собственного дома. На душе у нее немного отлегло, когда она увидела неяркий свет и прильнувшее к стеклу лицо Роба. Мулатка приветливо помахала встрепенувшемуся мальчишке. На лице того появилась слабая улыбка, но тут же она пропала, словно задутый огонек свечи и вместо него появилась гримаса невероятного ужаса, обращенного на что-то позади нее. Джоанна обернулась и замерла, одновременно от ужаса и изумления.

Бесшумно, словно в кошмарном сне, из ночного мрака выплывала причудливая тень, медленно спускавшаяся меж стен домов. Мерно взмахивали исполинские черные крылья, мерцали зеленые глаза и было в этом жутком движении нечто настолько завораживающее, что Джоанна невольно застыла на месте, будто загипнотизированная. Самые древние, самые жуткие страхи ее народа разом закопошились в ее душе, поднимая на поверхность мрачные тени африканских суеверий. Крылатый призрак выглядел угрожающе и неотвратимо, словно бог смерти, вышедший из Царства Мертвых, дабы взять свое. Пред этой ужасающей фигурой казались бессмысленными и бегство и борьба.

Существо приближалось не торопясь, словно давая возможность рассмотреть себя во всех деталях. Издали крылатый дьявол напоминало рослого человека с черной кожей и перепончатыми крыльями, как у летучей мыши вместо рук. Но чем ближе подлетало существо, тем меньше в нем находилось людских черт. Вместо ног у существа были когтистые лапы как у хищной птицы. Остроконечную голову украшали большие острые уши. Под огромными зелеными глазами виднелось пульсирующее ротовое отверстие, с несколькими рядами острых зубов. Вокруг рта извивались короткие щупальца, напоминавшие толстых черных червей. Омерзительный смрад ударил в ноздри девушки.

Именно зловоние вывело Джоанну из ступора – она сорвала с пояса револьвер и выстрелила, целясь твари в голову. Существо явно не было призраком - мулатка слышала, как пули с влажным хлюпаньем вошли в его голову, однако тварь даже не дернулась, продолжая приближаться. Расстрелявшую все патроны Джоанну, охватили отчаяние и ужас - чудовище казалось столь же неотвратимым, сколь и неуязвимым. Джоанна отбросила бесполезный пистолет и, выхватив нож, вонзила его меж глаз приблизившейся твари. Нож вошел по рукоятку в податливую плоть, но не было похоже, что это хоть немного повредило чудищу. Мигом удлинившиеся щупальца оплели ее руку, подтягивая к распахнувшейся пасти. Джо попыталась ударить чудовище, но когтистая лапа стиснула ее вторую руку с такой силой, что кисть мулатки разом онемела. Чудовище отвело в сторону вторую конечность, словно для замаха, и мулатка поняла, что тварь сейчас выпустит ей кишки одним ударом. Из пульсирующей пасти вырвался глумливый смешок- тварь не спешила расправляться с жертвой, наслаждаясь ее страхом и беспомощностью.

Неожиданно в ночной тишину вновь грянул выстрел - один, второй, третий. Чудовище издало жалобный вой, щупальца, удерживавшие Джоанну, разжались и тварь развернулась к новому врагу. Джоан подхватила со земли нож и попыталась ударить чудище, но этого не понадобилось – последний раз судорожно взмахнув крыльями, тварь повалилась ничком.

Джоанна подняла глаза – перед ней стоял Джек, державший еще дымившийся пистолет.

-Я увидел твой пропущенный вызов,- сказал агент,- пытался перезвонить, но не смог. Поскольку я знал только два места где ты могла быть, то поехал сюда - просто потому что по дороге. Удачно получилось.

-Да,- произнесла Джоан, растирая синяки на запястье,- весьма. Как тебе удалось убить эту тварь? Я выпустила в него целую обойму, но он даже не дернулся.

Осторожно обойдя все еще дергавшуюся тварь, «Джек» подошел к Джоанне и продемонстрировал ей последний патрон, оставшийся в обойме.

-Серебро,- процедила Джоанна, подозрительно глядя на Джека. Тот криво усмехнулся.

-В тех краях, откуда я родом верят во многие странные вещи,- сказал агент,- и не все предрассудки мне удалось изжить. От этого дела с самого начала воняло дьявольщиной, поэтому я решил подстраховаться. Как видишь, от иных традиций бывает толк.

-Да,- хмыкнула в ответ Джоанна,- мне ли не знать.

Квартал вокруг них пробуждался, всполошенный стрельбой: в окнах зажигался свет, слышались взволнованные голоса, а откуда-то издалека доносился вой полицейской сирены. Джоан подняла глаза и с облегчением увидела в окне рукой Танеши, прижимавшую к себе Роба. Джоанна махнула им рукой, приглашая спуститься, и вновь повернулась к Джеку.

-Думаю нам нелегко будет объяснить копам, что это за …-она осеклась, оторопело глядя на тело чудовища. Точнее тела уже не было - лишь слизистая черная масса, быстро растекавшаяся в вонючую лужу. Джоанна посмотрела на Джека, но прежде чем тот сказал хоть слово сверху послышался крик ужаса и вслед за ним громкие рыдания.

-Это Танеши!- крикнула Джоанна, кинувшись вверх по лестнице. Следом за ней, помчался и «Джек», не обращая внимания на косо смотревших на него чернокожих жильцов.

На третьем этаже, рядом с квартирой Джоан находилась кованная лестница, встроенная в стену, чтобы можно было подыматься на чердак. Рядом с ней, возле открытой двери рыдала Танеши, не выпуская на лестничную площадку плачущего Роба. Джоанна кинулась к ней, но вдруг замерла, глядя на лестницу. Из ее груди вырвался отчаянный крик и девушка тоже разразилась рыданиями. «Джек» проследил за ее взглядом и его лицо будто окаменело.

Под самым потолком висело выпотрошенное тело, с наполовину содранной кожей. Руки и ноги трупа были изломаны и пропущены между ступенями лестницы, так, чтобы не дать ему упасть, головы же и вовсе не было. Лишь по обрывкам майки и кроссовкам можно было узнать в этом окровавленном куске мяса Джоша.

***

Проститься с Джошем пришли немногие – помимо самой Джоанны, ее брата и сестры, на кладбище явилось несколько друзей покойного, помогавших гробовщику укладывать закрытый гроб в нишу. Была тут и Шейла- симпатичная черная девушка, рыдавшая на плече успокаивавшей ее Танеши, при жизни не переносившей подружку брата. И тетя Фиона гладившая по голове плачущего Роба, уткнувшегося в складки черной юбки.

Именно старая колдунья, когда все прощальные слова были сказаны и крышка ниши закрылась, отозвала Джоанну в сторону.

-Это он? - она кивнула за кладбищенскую ограду, где тихонько стоял, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, «Джек», в черном пиджаке и брюках.

-Я так понимаю, что ты хочешь отомстить,- сказала Фиона, дождавшись утвердительного кивка,- и поэтому принимаешь его предложение…

-Дело не в мести, тетушка,- покачала головой Джоанна,- вернее не только в ней. Эта тварь охотилась не за Джошем, а за мной. И пока я не разберусь во всем этом - и я и вся моя семья в опасности.

-Я не стану тебя отговаривать сейчас,- произнесла жрица,- но будь предельно осторожна. В том числе и с…ним,- она кивнула в сторону агента и тот, заметив это, приветливо улыбнулся. Фиона улыбнулась в ответ и вновь повернулась к племяннице.

-Он тебе не нравится?

-В нем есть что-то непонятное,- уклончиво сказала тетушка,- он не так прост, как кажется.

-Я это уже поняла,- задумчиво произнесла Джоанна.

Уже позже, попрощавшись с друзьями Джоша, и оставив младших племянников на попечение тетушки, она села в машину Джека.

-Я еще раз обдумала ваше предложение, агент,- сказала она,- и решила, что поторопилась с выводами. Теперь я принимаю его – я возвращаюсь в контору.

-Рад, что вы изменили свое мнение, мисс Вашингтон,- кивнул «Джек», заводя машину,- с чего предлагаете начать?

-С начала Джек,- невесело усмехнулась мулатка,- с самого начала.

Последний раз редактировалось Зогар Саг, 21.02.2017 в 23:58. Причина: Добавлено сообщение

For when he sings in the dark it is the voice of Death crackling between fleshless jaw-bones. He reveres not, nor fears, nor sinks his crest for any scruple. He strikes, and the strongest man is carrion for flapping things and crawling things. He is a Lord of the Dark Places, and wise are they whose feet disturb not his meditations. (Robert E. Howard "With a Set of Rattlesnake Rattles")
Зогар Саг вне форума   Ответить с цитированием