Показать сообщение отдельно
Старый 15.07.2016, 12:44   #7
Писатель
 
Регистрация: 30.03.2008
Сообщения: 388
Поблагодарил(а): 221
Поблагодарили 594 раз(а) в 208 сообщениях
Brian Tolwell стоит на развилке
300 благодарностей: 300 и более благодарностей 5 лет на форуме: 5 и более лет на фоурме. Спасибо что Вы с нами! 
По умолчанию Изгои - 6. ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ ПТА-СОБЕКА

И вот он - финал!

Скрытый текст: 5. Жрица
5. Жрица

Камия дотронулась до шеи лежащего перед нею стигийца, нажала в двух известных ей местах, отняла руку, потом проделала то же самое с другим стигийским стражником. Оба открыли глаза, и один, изумлённо моргнув, произнёс:

– Должно быть, это снится мне, я мёртв... Но мог ли я предположить, что за порогом смерти меня встретит прекраснейшая среди женщин?

– Не сон, и ты не мёртв, лишь оглушён, но это уже в прошлом, – сладко улыбнулась Камия. – Вставайте, благородные воины! Ваши раны незначительны, я уже перевязала их. Вы оба живы и готовы для служения, ибо такова была воля великой богини! Перед вами та, кто служит ей. Я Анаис, посвящённая жрица Деркето!

Стражники раскрыли рты от изумления. Деркето в Стигии была известна как богиня красоты и страсти, похоти, любви и смерти. По отношению к Сету Деркето занимала подчинённое положение, и как жрецами Сета в высшем посвящении могли быть лишь мужчины, так и Деркето служили только женщины. По слухам, эти женщины владели тайной магией своей богини и были так прекрасны, что везде ходили обнажёнными, нисколько не стесняясь своей красоты, но гордясь ею. Никто не смел их тронуть, возжелать или, тем паче, помешать их служению богине.

Двое стражников, которых «оживила» Камия, никогда не видели обнажённых жриц Деркето наяву, но тотчас вспомнили эти рассказы и поверили словам прекрасной девушки, стоявшей перед ними. Как иначе бы она их пробудила, если не своею тайной магией? На первый взгляд, она была слишком юна для посвящённой жрицы, но может быть, у жриц Деркето так и было принято?

– Я служу в Деншуре, в свите королевы Нехтесси, – продолжала между тем девушка и, указав на Конана, добавила: – Этот огромный варвар – её пленник. Очень важный пленник! Вы поможете доставить пленника в замок Деншур.

Стигийцы, если и немного удивились, вида не подали. Они привыкли исполнять приказы. Тон девушки был властным, лишённым сомнений, полным царственного достоинства, и этим воинам стало понятно, что она привыкла отдавать приказы, а значит, у неё есть право отдавать их. Оба молча склонили головы в знак повиновения.

– Ваши имена, благородные воины?

– Я Ментах, сын барона Менкары.

– А я Пентес, сын Тенсеха, казначея.

– Возьмите же своё оружие, Ментах и Пентес, – велела Камия. – Нам также потребуются лошади и одежды странников пустыни, чтобы скрыть от лишних глаз нашу ответственную миссию.

– Лошади, госпожа? – удивился Ментах. – Не верблюды?

– На верблюдах можем не успеть в Деншур до ночи.

– Я знаю, где конюшня, – сказал Пентес. – Туда ведёт один из выходов этого храма. Там можно взять и бурнусы, моя госпожа.

Его товарищ кивнул.

– Это правда, прекрасная госпожа Анаис. Хозяин у нас предусмотрителен...

– Ваш прежний хозяин удалился к Отцу Сету, ваша служба ему окончена, – строго заметила Камия. – Теперь вы служите, в моём лице, Деркето, помните об этом! За верную службу вас ждёт щедрая награда, но за малейшее неповиновение – немедленная смерть!

Она быстро нагнулась, точно вдвое сложилась, выхватила у одного из тяжелораненых, но ещё живых стражников кривой кхопеш и в следующий миг уверенным движением вспорола бедняге живот. Оттуда вывались внутренности. Оба воина побледнели. Камия выбросила кхопеш, как ненужную игрушку.

– Мы служим вам, госпожа Анаис!

– Берите пленника и следуйте к конюшне.

Короткое время спустя четверо всадников покинули оазис Собекка и углубились в пустыню. Собекку и Деншур связывала отдельная дорога, но ею пользовались очень редко, дорогу занесло песком. Ни Камия, ни бывшие стражники Пта-Собека прежде не ездили этим путём, но юная атлайка, которую теперь называли Анаис, правила уверенно, словно была здесь лишь вчера. Рядом с нею крепкий конь нёс привязанного к седлу Конана, а сзади ехали Ментах, сын барона, и Пентес, сын казначея.

День близился к закату. Однако Камия надеялась, что им удастся вовремя добраться до заветного Деншура. Где варвара, возможно, ждёт чудесное спасение; её саму – тёплые объятия и любимая ею горячая ванна с молоком; а этих пустоголовых стражников – обещанная им богатая награда.

Принцесса Камия недобро усмехнулась. Если стигийцы воспитанием своим приучены вести себя как трусы, глупцы и рабы, на что им теперь обижаться? Неважно, с каким великими силами придётся ей играть. Пусть и с самим Ктесфоном, с Тот-Амоном, с Чёрным Кругом! Это всего лишь люди. Она была уверена в себе, она наследница могущества атлантов, она одна сумеет всех переиграть. Уже хотя бы потому, что именно её игра так нравится властительным богам! Она их снова не разочарует.

Затем она вспомнила о Джосере, и сердце Камии пронзила трепетная боль. Слепец, неужели он не понимает, что она играет для него, ради него? Играет, чтобы он скорее воплотил свою мечту и стал владыкой этой проклятой страны, той Стигии, которую она сама так презирает! Он этого не видит? Он её не понимает? Или он такой, как все стигийцы, он всего боится – её умений, устремлений и ума? Если боится – он её недостоин!

Она без счёту раз задавала себе один вопрос: почему любимый после стольких испытаний всё равно избрал путь малодушия и страха? И всякий раз сама себе же отвечала: это его право, это его выбор, он свободный человек... но почему, почему?!

Она устала сомневаться и испытывать его любовь. Можно подумать, Конан, этот киммерийский варвар, её более достоин? Он-то не боится никого и ничего!

Наклонившись к варвару, она прошептала ему на ухо:

– Ты не покинешь меня, Конан! Только не ты! Чуть потерпи... Я не владею магией и не могу перенести тебя в Деншур по воздуху. Но я верю в тебя. Я верю, ты не можешь умереть так глупо и бесславно! А если всё-таки умрёшь, ты так и не узнаешь, что я задумала, зачем тебя подставила, какую роль избрала для тебя и что может связать нас крепче глупой ненависти и вражды!

Внезапно глаза израненного варвара широко раскрылись. Камия увидела в них горечь, боль, досаду и обиду, гнев, отчаянную ярость. Взгляд киммерийца был подобен его верному клинку. Но юная атлайка выдержала этот взгляд. Немного подумав, она добавила, глядя прямо в его ярко-синие глаза:

– Ты хочешь отомстить мне, Конан? Ты отомстишь, если захочешь. Но сначала тебе нужно выжить!

Глаза Конана моргнули и закрылись. А она призвала всю свою волю, чтобы не заплакать в этот миг.


***

В то самое время, когда принцесса Камия и её спутники находились на пути к замку старой королевы Нехтесси, принц Джосер подъезжал к Северным вратам Луксура, великой столицы Стигии. Принц был с мечом, но без бурнуса, только в головном платке, ехал открыто, не таясь. На пункте пропуска сам спешился и, приметив знакомое лицо, воскликнул, помахал рукой:

– Ахеменес, наставник! Что ты здесь делаешь, на страже главных врат столицы? Мой брат разжаловал тебя из генералов?

Высокий сухощавый воин удивлённо посмотрел на юношу. Тотчас признав его, склонился в поклоне и увлёк за собой в привратный пилон.

– Господин мой принц, – сказал Ахеменес, – я вызвался на это место сам, чтобы успеть предупредить вас. На случай, если вы будете неосторожны и решитесь вернуться в Луксур. Как видите, – здесь он заметил с укоризной, – я снова оказался прав! Равно и в тот раз, когда вы не послушали меня и, вопреки рассудку, пытались свергнуть брата, вашего законного монарха.

– Предупредить о чём, мой верный друг? – улыбнулся Джосер.

– Вас ждёт темница за измену трону! Повсюду разослан приказ короля. Наш повелитель Ктесфон велел взять под стражу вас и вашу... где она?

– Кто?

Генерал Ахеменес отвёл взгляд.

– Ваша сестра... ходят слухи, что принцесса Камия теперь ваша жена! Будто вы тайно с нею обвенчались посреди руин древнего нечеловеческого города в глуби Чёрных Королевств, вопреки нашим обычаям и против воли нашего повелителя. Вас вместе с нею видели не раз. Разведка короля работает отменно, господин мой принц.

Джосер пожал плечами.

– Как видишь, генерал, я здесь один. Я не скрываюсь! Ты говоришь, что у тебя приказ схватить меня? Так выполни его, не медли! Отведи меня к королю. Мне не терпится увидеть брата! У меня есть, что рассказать ему. Клянусь Сетом, Ктесфон узнает много нового и любопытного! Он даст мне полное прощение, или я совсем не знаю брата, – принц криво усмехнулся.

– Надеюсь, вы хорошо понимаете, что делаете, ваше высочество, – покачал головой Ахеменес.

– Будь уверен, понимаю, – кивнул Джосер.

Он позволил связать себе руки за спиной. И вовсе не сопротивлялся, когда его конвоировали по Луксуру. Джосер ехал по столице с высоко поднятой головой, как гордый принц могучей Стигии, а не как жалкий пленник. Люди провожали его кто удивлёнными, а кто и восторженными взглядами, эти взгляды убеждали Джосера, что он поступает верно.

Ты бы меня одобрила, моя прекрасная, бесстрашная, безбашенная принцесса, моя награда и моё проклятие, – ещё с тоской подумал он, вступая под своды королевских чертогов.


***

Мрачная громада Деншура медленно вырастала перед путниками. Рваная чёрная тень замка наползала на пустыню, поглощая рассеянный свет уже зашедшего за горизонт светила. Дорога совсем исчезла из вида, лошади испуганно фыркали, на лицах Ментаха и Пентеса застыл липкий страх, и лишь кошачьи глаза Камии таинственно мерцали в темноте.

– Это не королевский замок, а какое-то логовище демонов, – пробормотал Пентес.

– Тихо! – прикрикнула она. – Достойно ли стигийских воинов бояться пустынных теней? Там, в Деншуре, вас ждут еда и кров, отличное вино, богатая награда. Немного потерпите.

Ментах поднял на неё глаза и негромко сказал:

– Госпожа Анаис, я видел у вас на ноге след крокодильих зубов. Это вы убили нашего хозяина Пта-Собека? Но зачем вы это сделали, госпожа?

Он едва успел задать ей мучившей его вопрос, как она придержала коня и дождалась, пока его скакун поравняется с нею. Потом взметнулась тонкая рука, и два изящных пальца, указательный и средний, впились глубоко в глаза Ментаха, сына барона Менкары.

В следующий миг Камия вырвала у него кинжал. Ещё мгновением спустя этот клинок вошёл в шею Пентеса, и сын Тенсеха, казначея, захлёбываясь кровью, сполз с коня песок.

– Не задавали бы ненужные вопросы, прожили бы ещё чуть-чуть, до врат Деншура, – презрительно фыркнула Камия.

Она взяла за уздечку коня, который нёс Конана, и продолжила свой путь.

Когда она подъехала к вратам, над пустыней уже властвовала ночная тьма. Но огромные, в сорок локтей высотой, врата тут отворились, и Камия увидела перед собой отряд в три, не меньше, десятка мужчин. Все они были королевскими воинами с луками, мечами и алебардами, некоторые также держали факелы.

Все, кроме одного: он был безоружным, его облачение составляла лишь длинная, до стоп, серая хламида иноземного медикуса.

Едва увидев его, Камия радостно вскрикнула, спешилась и устремилась к нему в раскрытые объятия.

– Я знала – ты выжил, ты спасся! Мною владело предчувствие, что ты будешь здесь в тот самый миг, когда так срочно нужен! Благодарение властительным богам! Боги любят нас, ты понимаешь это?

– Я услышал твой мысленный зов, – скрипучим голосом сказал учёный медикус, – хотя объяснить это твоей бабке королеве оказалось непросто, она везде подозревает козни чародея Тот-Амона. Открывать ворота ночью здесь воспрещено под страхом смерти... Но постой. Ты говоришь, я нужен тебе срочно? Для чего?

– Спасёшь для меня этого человека!

Она указала на Конана, затем перевела взгляд на вышколенных стражников Деншура.

– Известно ли вам, кто я?

Капитан королевской стражи кивнул, вытянулся по стойке «смирно» и ответил:

– Так точно, ваше величество!

– Величество – не я, а та, которой я служу! Теперь я Анаис, принявшая посвящение великой богине Деркето!

Изящным и уверенным движением она сбросила с себя бурнус, под которым ничего не оказалось. Камия осталась перед этими мужчинами совершенно обнажённой. Все вытаращили на неё глаза и раскрыли рты от изумления. Даже Паксимен, который был привычен к внезапным и непредсказуемым перевоплощениям своей названой дочери.

– Я Анаис, посвящённая жрица Деркето, – повторила девушка, – я выполняю особое поручение королевы Нехтесси. А если кто-то в этом усомнится, пусть спросит у самой королевы! И пусть потом пеняет на себя за дерзость!

С этими словами она выхватила из-за пояса капитана зазубренный кинжал и подбросила вверх. Потом, не глядя, поймала его за рукоятку и протянула ошалевшему от этого представления воину. Кивнув в сторону Конана, велела:

– Отнесите его в покои медикуса.

Паксимен насупился, с удивлением посмотрел на Конана, потом на Камию, вздохнул, покачал головой.

– На бедном дикаре нет живого места. Я даже не спрашиваю, кто и за что его так. Но скажи, кто он тебе?

– Друг! Он спас мне жизнь и пострадал из-за меня. Мой долг теперь – ответить ему тем же.

– Знаю я твоих друзей, – сокрушённо проворчал медикус. – Едва они приходят в чувство, их первое желание – тебя зарезать. А этот твой друг вон какой здоровый и неукротимый, любые верёвки порвёт...

– Надеюсь на это, – с улыбкой подмигнула ему Камия. – Тогда-то мы посмотрим, кто кого укротит и чьи верёвки свяжут крепче!

(продолжение истории – в рассказе «Танец атлайской пантеры»)
Brian Tolwell вне форума   Ответить с цитированием
Эти 8 пользователя(ей) поблагодарили Brian Tolwell за это полезное сообщение:
Alexafgan (15.07.2016), Cepiyc (15.07.2016), Elric (15.07.2016), Marqs (18.07.2016), octavian (15.07.2016), Vlad lev (15.07.2016), Олегус (25.07.2016), сибиряк (16.08.2016)