Святилище червя
Автор: Ксальтотун
Дверь отворилась с тяжелым гулким звуком, и в зал вошли трое. Человек сидевший в кресле с высокой спинкой оторвал задумчивый взгляд от кольца в виде свернувшейся кольцами змеи и устремил его на вошедших людей. В его высокой, поджарой фигуре и чертах смуглого лица было что-то от голодного стервятника.
— Мы нашли вора, он перед тобой, господин, — низко пророкотал мужчина с обветренным лицом и вьющейся рыжеватой бородой, толкая вперед молодого человека.
В соответствии с особенностями своей профессии, тот был невысок, но хорошо сложен. Зеленовато-серые глаза на лице, когда-то отличавшемся дерзкой привлекательностью, были наполнены ужасом, а само лицо обезобразили ссадины и отеки.
— Почему ты смотришь в пол, а не на меня? – голос был тихим, но его услышали все, кто находился в просторной зале. Тихим и холодным, как полярный лед.
Молодой человек поднял глаза, в которых читалась обреченность мелкого зверька, попавшего на обед к удаву.
— Как тебя зовут, вор?
— Акад, — сорвалось с его губ, когда до отуманенного ужасом сознания дошел смысл вопроса.
— Почему ты так боишься, Акад?
Юноша не сразу нашелся с ответом, но неуверенно протянул:
— Ты – чародей из Черного Круга, Тот-Амон…
— Да, это я. Но ты так и не сказал мне причину страха, которым пропах. Тебя не удивляет, почему ты здесь, передо мною? Конечно же нет! Потому, что, несмотря на то, что ты знал, кто я, несколько ночей назад, ты проник в мой дом, и взял дорогую мне вещь.
Ноги Акада подкосились, и если бы не шагнувший к нему бородач, вор осел бы безвольной массой плоти и костей на нефритовые плиты пола. Бородач схватил его под локоть и с силой встряхнул.
— И при этом, — продолжал ровным, не меняющимся тоном чернокнижник, — ты рассчитывал, что мои люди не найдут тебя. Самонадеянность – роковая вещь в вашем ремесле. Скоро ты познакомишься с теми из своих собратьев, кто был также глуп и самонадеян, чтобы забраться в мой дом. Они до сих пор не мертвы, но едва ли их теперешнее состояние можно назвать жизнью.
Лицо вора при этих словах стало белее полотна. В отчаянии он вырвался из рук бородача и упав на колени подполз к ногам стигийского мага. Когда бородач двинулся, чтобы оттащить пленника, взмах терракотовой ладони указал ему оставался на месте.
— Пощади, господин! – взмолился пресмыкающийся вор. – Пощади, и скажи, как я смогу искупить свою вину.
Тонкие губы Тот-Амона тронула сардоническая усмешка.
— Расскажи мне, кому ты продал Серебряную Печать.
Завороженный блеском камней в глазницах змеиного кольца на указательном пальце первосвященника, Акад заговорил — слова лились из него словно вода из прорванной плотины.
— Моего нанимателя зовут Элам-Ага. Живет в Замбуле. Кажется, один из влиятельных людей при дворе наместника. Он скрывал от меня свое имя и происхождение – пришел в один из воровских притонов в одежде простолюдина и угостив вином, завел речь о том, что ищет подходящего человека для выгодного дельца. Я, толком не разобравшись, предложил свои услуги. Клянусь Белом, если бы я знал о тебе чуть больше в ту пору…
Тот-Амон жестом прервал его пылкую речь.
— Значит, его зовут Элам-Ага?
— Да, господин. Да будут мне свидетелями Эрлик и пророк его Тарим! Правда, в ночь нашей встречи он назвал другое имя, но я то не промах – проследил за ним до самого его дома, а потом навел справки среди местных попрошаек! – Акад попробовал самодовольно усмехнуться, но быстро съежился под взглядом черного мага. — Господин, я сам отведу вас к нему, только пощадите!
— В этом нет нужды. Хорептах, забирай его!
Человек стоявший рядом с бородачом вышел из тени, что раскинулась за пределами пламени лампад. Это был настоящий гигант, превосходивший своего компаньона на добрых две головы, а чудовищные бугры мышц перекатывались под терракотовой кожей при малейшем движении.
Акад в замешательстве перевел взгляд с непроницаемого лица Тот-Амона на грозное – его могучего прислужника, и вновь заскулил.
— Но господин, вы же сказали…
— Не помню, чтобы я что-то говорил относительно твоей участи, мальчик. Так и быть, я не отправлю тебя в свою коллекцию, и уже за это ты должен быть благодарен мне. Это самое большое милосердие, которого ты достоин.
Пребывая в замешательстве от мрачной неопределенности слов чародея, но в отчаянной надежде Акад воскликнул:
— Но господин, я буду вам полезен!
Тихий и в тоже время обжигающе холодный смех был ему ответом. Этот безжалостный смех окончательно парализовал волю молодого авантюриста, так что, когда могучий прислужник мага рывком поднял его на ноги, Акад был послушен словно кукла из плоти.
— О, в этом я нисколько не сомневаюсь.
Предсмертный стон юноши смолк, и в полумгле подземелья воцарилась тягостная тишина. Тот-Амон с окровавленным кинжалом отступил за пределы Круга Силы, со всей осторожностью не нарушая начерченные линии и охранные знаки. Внезапно, свечи в шандалах полыхнули голубым огнем, и над распростертым безжизненным телом возникло Нечто. Невидимые нити протянулись к пролитой крови, а следом послышалось громкое хлюпанье. Алая жидкость втягивалась созданием с непостижимой скоростью, и, уже несколько мгновений спустя, когда-то полное сил молодое тело превратилось в досуха выжатую мумию, а то, что покачивалось в воздухе, приобрело вид багровой стеклянистой медузы, по неведомой причине покинувшей океанские глубины и явившейся перед главой Черного Круга.
— Ты доволен угощением, Тхаа?
По стеклянистому телу существа пробежала рябь. Возникшие в воздухе вибрации были утвердительным ответом.
— Хорошо. А теперь окажи мне услугу. Покажи мне, где сейчас находится человек по имени Элам-Ага, с которым был знаком тот, кто сейчас послужил тебе пищей.
Какое-то время кровосос из иных сфер продолжал парить внутри Круга, никак не показывая, что слова мага достигли его неземного сознания. Но вот, пространство комнаты подернулось дымкой и начало преображаться в смутные образы, которые с каждым мгновением вырисовывались все четче. Глазам чернокнижника предстал вид травянистой равнины, к которой на самом горизонте подступали густые джунгли. Еще дальше виднелся горный хребет, с подпирающими небосвод пиками. Не сразу чародей приметил две фигурки, поначалу затерявшиеся на этом необъятном пространстве. Фигурки принадлежали всадникам, но это пожалуй и все, что Тот-Амон смог различить.
— Этот глупец уже успел добраться до Кешана., — пробормотал маг и бросил яростный взгляд на бородатого воина. – Если бы ты был расторопнее и раньше доставил ко мне вора, время было бы на нашей стороне. Тхаа, покажи мне лицо того, кто несет Печать Ниогты. Так. А теперь его спутника.
Он повернулся к двум воинам, неподвижно стоявшим в отдалении.
— Запомнили их? Атубал, собирай людей и немедля отправляйся в горы Кешана!
Воин почтительно склонился.
— И моли Сета, чтобы этот Элам-Ага не добрался до Врат раньше тебя!
2.
Слепящие блики солнца играли на сланцевых вершинах гор. Всадник — плечистый здоровяк с копной черных волос придержал коня и приложил ладонь козырьком к глазам.
— На востоке гряды вижу узкую расселину, — наконец заявил он.
— Едем туда, — сказал поравнявшийся с ним чернобородый мужчина. – Если ничего не найдем, то хотя бы заночуем там.
— До заката все равно не доберемся – можно и здесь привал устроить.
Чернобородый покачал головой.
— Нет, Конан, я глаз не сомкну, пока не осмотрю это место.
Конан лишь пожал плечами – ему было все-равно, где ночевать. Уже три дня на глаза киммерийцу не попадалось ни следа человеческого присутствия – даже тропа, по которой ехали путешественники, была протоптана животными приходившими к водопою. Вдоль горного хребта протекала речушка, и кроме ее мягкого журчания ничто не нарушало первозданную тишину этого места. Лошадям река едва достигала по брюхо, и всадники без особых проблем перебрались на другой берег.
Варвар бросил взгляд на ехавшего позади туранского аристократа и с удовлетворением отметил, что тот держиться в седле гораздо увереннее, чем еще луну назад, когда они пересекали земли пограничные с Пунтом. По заскорузлой и просолившейся от пота одежде и свалявшейся бороде Элам-Агу едва ли можно было принять за аристократа голубых кровей. Толи дело было в первый вечер их встречи в Замбуле.
Киммериец несколько дней бездельничал в квартале для путешественников, в ожидании когда подвернется заслуживающее внимания дело. Не смотря на молодость, киммериец успел прославиться в качестве искусного и отчаянного вора в Заморе и сопредельных ей государствах. А так, как громкая слава в его ремесле не способствовала личной безопасности, Конан решил, что пора попытать счастья на просторах блистательной Туранской империи, и долгие скитания по городам и весям этого края, привели его аж до жарких пустынь на границе между Шемом и Стигией. Там он свел знакомство с племенем зуагиров и заслужил их уважение, после того, как показал воинскую удаль в грабежах караванов, защищаемых грозными пелиштимскими наемниками. Но, в конце концов, любознательность погнала его дальше – к вратам очередной жемчужины Востока.
Как оказалось впоследствии, слухи о его заморийских подвигах проникли даже в такую даль. Опрокидывая в себя очередную чашу разбавленного вина, он ловил на себе взгляд некоего типа, заявившегося в караван-сарай в один из вечеров. Прежде, чем варвар пришел к мысли, что пора выяснить, какого демона ему надо, тот сам подошел к его столу.
— Позволено ли мне будет спросить у почтенного воина – не Конан ли из Шадизара посетил Замбулу?
Глаза Конана сверкнули ледяным пламенем, а рука рефлекторно легла на рукоять меча-скимитара. Повисла пауза во время которой туранец возможно не один раз подумал о том, чтобы исчезнуть подобру-поздорову.
— Может и Конан, — проворчал наконец киммериец, — а тебе что за дело?
— О, не мне! – поспешно заявил человек. – Мой хозяин наслышан о вас, и когда узнал, что вы в городе, послал меня пригласить вас в его дом.
Конан отставил чашу и сложил мускулистые руки на массивной груди.
— А твой хозяин часом не капитан городской стражи?
Видя, что незнакомец растерялся в искреннем недоумении, варвар пожал плечами и сказал:
— Ладно, если у твоего хозяина есть ко мне дело – веди меня к нему. Но помоги тебе Митра, если это какой-то грязный трюк.
Рассыпаясь в вежливых заверениях, туранец проводил слегка покачивающегося варвара к дверям.
Две фигуры растворились среди ночных теней наводнивших улицы и переулки квартала, а через пол колокола в дверь роскошного дома посреди фруктового сада раздался легкий стук. Ожидание продлилось недолго – и вот уже, открывший старый слуга-кушит без лишних слов, пропустил странных гостей, явно предупрежденный о визите. Конан пробежался цепким взглядом профессионального вора по убранству достойному записного нувориша — пышному иранистанскому ковру, искусным драпировкам портьер, шелковым кхитайским гобеленам, бронзовым шандалам в виде пузатых домашних божков. Туранец подал знак следовать за ним, и они поднялись вверх по кедровой лестнице. У следующей двери туранец дернул за шнурок серебряного колокольчика, что вызвало скучающую ухмылку мужчины за его спиной – этикет цивилизованных людей был ему не в новинку, но попрежнему забавлял.
— Кому я нужен? – голос человека за дверью имел недовольный тон.
— Здесь Конан, мой господин.
Через минуту дверь открылась и оттуда выпорхнула юная гетера, едва прикрытая газовой тканью. Появившийся на пороге мужчина был плотно сложен, бородат и крючконос, живой взгляд темных глаз говорил скорее о пытливости ума, нежели, о пресыщенности роскошью.
— Приветствую тебя в своем доме, почтенный Конан.
С необыкновенной по отношению к простолюдину учтивостью он пропустил своего гостя в комнату. Конан поморщился от витавшей внутри смеси паров фимиама и ароматных масел для массажа.
— Похоже, я отвлек тебя от славного развлечения, Элам-Ага.
— Пустяки не стоящие твоего беспокойства, почтенный!
Полный текст в прикрепленном файле: