[Зогар Саг]

Союзник

-Что это, во имя Митры?

Король Валерий привстал в седле, недоуменно оглядывая местность. Впереди, сколько хватало глаз, простиралась обширная топь. В глубоких заводях и озерцах плавали поваленные деревья, обломки крестьянских домов и всякий сор.

-Возможно, разлилась Громовая,- заметил один из вельмож,- хотя сейчас это редкость.

-Вот именно,- раздраженно бросил король, спрыгивая с седла,- разбейте лагерь и отправьте разведчиков. Я хочу знать, как далеко простирается это болото.

Валерий был раздосадован - это нежданное наводнение стало первым серьезным препятствием в его планах. До этого все шло хорошо: тридцатитысячное аквилонское войско вторглось в Зингару, почти не встречая сопротивления, если не считать разрозненных нападений скопившихся в пограничье беженцев из Пуантена. Утопив в крови выступления отдельных отрядов и усеяв висельницами все побережье Алиманы, Валерий двинулся на юго-запад, планируя перейти Громовую и соедениться с Эскадо. Даже известие о поражении союзника не смутило Валерия - его свежая армия, наполовину состоявшая из немедийцев, все равно превосходила армию Конана, ослабленную уходом аргосцев и лусианцев: восстание черных рабов в Лусиане не оставляло им выбора. Эскадо, откатившийся с остатками армии, чуть ли не к Кордаве, воспользовался передышкой и, набрав на деньги Волантиса новое войско, двинулся на север.

Но все испортило наводнение.

Мрачный Валерий, в окружении полководцев , сидел в шатре, выслушивая донесения разведывательных отрядов. Им удалось найти несколько жителей из затопленных деревень. По их словам, выходило, что ничего не предвещало беды: не было ливней, стояла ясная погода, когда Громовая вдруг переполнилась хлынувшими неизвестно откуда водами, вмиг затопившими округу. Вскоре выяснилось, что эти воды соленые, а в бесчисленных лужах и озерцах обнаружилось множество морских рыб и разных гадов.

Однако самую неожиданную новость рассказали разведчики посланные дальше всех. Набранные из местных они нашли более-менее безопасные броды и вышли к Громовой. Но на речном берегу, они обнаружили незнакомый город, населенный диковинным народом. После нескольких стычек, разведчики отступили, но захватили с собой двух из убитых жителей. Они мало напоминали не то что зингарцев, но и людей вообще: один из них был карликом, ростом с десятилетнего ребенка, поросшим серебристой шерстью и с одним пурпурным глазом во лбу. Второй, напротив, был почти восемь футов ростом, тощий и абсолютно лысый, даже без ресниц и бровей. Белая кожа, покрытая серыми пятнами, выглядела странно шероховатой, как будто чешуйчатой. В раскрытом рту виднелись острые клыки, напоминающие волчьи.

- Откуда в Зингаре подобные отродья? - с отвращением произнес Валерий.

-Мантарис,- произнесла выступившая из-за его спины Мелисандра, - Город Чудовищ.

Красная Женщина явилась в стан Валерия накануне, неизвестно как пройдя к королевскому шатру, минуя множество вооруженных людей. Ночью из палатки слышались стоны и на фоне пылающего огня явственно был виден гибкий и в тоже время пышный силуэт, оседлавший лежавшего на спине мужчину. Валерий давно уже не считался со своими придворными, даже в походе не считая нужным обуздывать или хотя бы как-то скрывать самые разнузданные свои желания. На советах за ним смутной тенью следовала укрытая в алый балахон ведьма и даже самые храбрые рыцари невольно робели встретившись с взглядом ее красных глаз. С суеверным страхом смотрели они и на высокого худого кхитайца в черном одеянии и со странным посохом, вырезанным из дерева никогда не росшего в Хайбории.

- Когда Рок покарал Валирию, четырнадцать вулканов, именуемые Четырнадцатью Огнями разом извергнули огонь и пламя,- вещала Мелисандра, - каждый холм на протяжении пятисот миль изверг из себя дым, пепел и пламя, спалившее даже драконов в воздухе.

Она стояла в шатре Валерия, сидевшего за столом, вокруг которого собрались его полководцы. Говоря нараспев, словно сказительница, она обходила их и взгляд ее алых взгляд, казалось, был обращен к каждому и ко всем сразу.

- В земле открылись трещины, поглощавшие храмы, дворцы, целые города. Озера закипали и превращались в кислоту, огненная лава била на тысячу футов ввысь, из красных туч сыпалось драконово стекло и лилась черная кровь демонов, сушу на севере затопило гневное море. Но на севере Валирийского Фригольда, меньше затронутым Роком, еще остались города, пусть и все они со временем были покинуты жителями. Только в Мантарисе остались люди, но и их затронула магия Рока - сейчас Мантарис населен чудовищами, подобными тем, которых встретили ваши люди. Видно эта магия сохранялась тут и поныне - иначе как бы он остался на месте, когда все остальное сгинуло?

-А эти воды, они откуда? - спросил какой-то немедийский генерал.

-Мантарис стоял на берегу реки, впадавшей в Море Вздохов,- пожала плечами жрица,- видимо какие-то воды остались с ним. Странно, что это произошло только сейчас.

-Как бы то ни было,- Валерий встал из-за стола,- дорога на тот берег проходит через этот город. И я не могу идти дальше, пока у меня в тылу находится этот рассадник чертовщины.

Одобрительный гул был ему ответом, а Мелисандра загадочно усмехнулась.

На следующий день, когда вода чуть спала, а броды - разведаны окончательно, армия Валерия выступила на запад. Идя меж глубоких озер и журчащих ручейков, солдаты то и дело делали знаки отвращающие зло, видя как в воде резвятся уродливые рыбы, а огромные крабы, наполовину высунувшись из воды, провожают войско неподвижными глазами. Богатый край, с обильными пастбищами, полями и фруктовыми садами, оказался погублен: соленые воды на долгие годы превратили эту зингарскую провинцию в бесплодную пустошь. Временами аквилоно-немедийское войско натыкалось на зингарские деревни, которым посчастливилось пережить потоп, потому что они стояли на возвышенности. Местные жители, испуганные неожиданным катаклизмом, добавившимся к разорившей страну гражданской войне, были готовы присягнуть любой власти, способной навести порядок. Они пока не знали, что Валерий на это способен не более, чем любой разбойник с большой дороги, коих за годы усобицы появилось немало.

Вскоре перед ними появилась река Громовая - разлившаяся вдвое больше обычного. А на ее берегу стоял город - с высокими стенами из черного камня, выше любого из городов Хайбории. Еще выше стен вздымались башни и крыши дворцов, украшенные изображениями драконов, горгулий, минотавров и прочих чудовищ.

-Смотрите, Ваше Величество,- Мелисандра указала королю на реку. Валерий проследил за ее взглядом и хищно улыбнулся: рядом с городом виднелся порт, где покачивалось на воде несколько больших барж, множество рыбацких баркасов и даже пара галер.

-Кажется, нам есть о чем побеседовать с местными,- произнес он.

Однако в Мантарисе явно не желали беседовать с королем Аквилонии: едва его войско приблизилось к стенам города, как массивные бронзовые ворота захлопнулись, а со стен полетели камни и бревна, сопровождаемые завываниями и ругательствами на незнакомом языке. Разъяренный Валерий приказал взять город в осаду. Тогда же он попытался захватить и приглянувшиеся ему суда, но и тут потерпел фиаско: разлившаяся река оказалась слишком глубокой и быстрой, а со стен Мантариса слишком хорошо следили за неприятелем. Суда были отведены в город по проходящим под стеной каналам, тут же закрытым прочными решетками. После этого стало ясно, что штурма не избежать. Но для этого пришлось еще полдня ждать, пока в армию доставят тяжелые осадные орудия, с трудом влекомые по болотам.

К полудню орудия прибыли и начался штурм. Сначала стены города обрушился град снарядов из катапульт, сопровождаемый ливнем стрел. После того как жители города перестали появляться на стенах, к воротам подтащили таран, тогда как аквилонские и немедийские солдаты начали подниматься по осадным лестницам. Однако, когда до верха оставалось всего несколько футов, как Мантарис, доселе молчавший, вдруг разразился оглушительным воем и на стенах вмиг появилось множество уродливых существ, обрушивших на врагов камни, бревна, потоки горячей смолы и еще какой-то субстанции от которой люди вспыхивали как сухая трава . Жуткий вой и глумливый смех слышался со всех сторон, смерть во множестве обличий предстала солдатам и те, не выдержав такой атаки, невольно дрогнули. К тому же началось смеркаться, а в ночи уродливые силуэты, жуткий вой и хищное мерцание множества глаз казались в несколько раз страшнее. Штурм захлебнулся и Валерий неохотно скомандовал отступление.

Узурпатор был вне себя - он и так затратил на этот город больше времени, чем он того заслуживал. Каждое промедление работало против него: если он не успеет соедениться с Эскадо, то Конан того и гляди поспеет сюда раньше. Тревожные вести приходили и из Аквилонии: поскольку верные Валерию войска оказались в Зингаре, по стране вновь начали вспыхивать восстания. Пикты, впервые за долгие годы, объеденившиеся во что-то вроде союза, начали дерзкие набеги по всей западной границе. По слухам, у них появился новый вождь или колдун, сумевший объединить часть разрозненных кланов. В довершение всех бед несколько киммерийских кланов, объеденившись, вторглись в Гандерланд, совместно с золотоволосыми варварами из еще более отдаленных краев. Все это требовало незамедлительного решения, однако Валерий не мог приступить к нему, не покончив с Конаном. Что особенно его тревожило во всем этом - то, что его действия вызовут гнев Амальрика и Ксальтотуна, и без того недовольных своим "ручным" королем Аквилонии. Валерий не мог себе позволить дальнейшего промедления, поэтому, когда Мелисандра предложила себя как посредницу в переговорах с властями Мантариса, король недолго раздумывал, прежде чем дать согласие.

В городе Мелисандра пробыла остаток ночи, а наутро вернулась в шатер Валерия, снова загадочным образом миновав все кордоны и стражу.

- Члены Совета Мантариса встретятся с вами, Ваше Величество,- с поклоном сказала она.

В город, кроме Валерия и Мелисандры, было позволено въехать еще десяти рыцарям, а также кхитайцу Ляо Ци. За черными стенами Мантарис выглядел далеко не так внушительно как снаружи: широкую мостовую, по которой ехал король, покрывали грязь и нечистоты, отходящие от нее узкие улочки выглядели еще более убого. Полуразвалившиеся дома зияли черными дырами окон, причем обитаемым выглядело от силы, каждое пятое строение. Разрушающиеся дворцы и храмы также пустовали, а на выщербленных от дерева ступеньках грязные, уродливые дети дрались за отбросы с бродячими собаками и, немногим уступавшими им размерами, серыми крысами. По улицам текли настоящие реки из нечистот, испускавшие нестерпимый смрад.

Под стать городу были и жители, угрюмо рассматривавшие чужаков: великаны и карлики, покрытые шерстью и чешуей, одноглазые и двухголовые. Даже относительно нормальных людей, которых в Мантарисе было все-таки большинство, отличали на редкость уродливые черты лица, нескладное телосложение и злобные, порочные взгляды, которыми они провожали Красную Женщину. Но в этих взглядах, к похоти и злобе примешивался и откровенный страх.

На ступенях большого дворца, некогда, без сомнения, красивого и величественного, а ныне превратившегося почти в руины, стояли трое существ, представлявших высшую власть в этом городе. Выглядели они так, как должны были выглядеть хозяева Города Чудовищ: первый был чудовищно толст и высок, напоминая вставшего на задние лапы бегемота. Складки сала распирали парчовое одеяние, грозя разорвать его. Помимо двух маленьких, заплывших жиром глазок, на лбу этого существа красовался и третий - без век и белков, большой, фиолетовый зрачок, расползшийся на пол макушки. Подол длинного одеяния почти полностью закрывал ноги, но когда существо двигалось, оно немного поднималось и Валерий сумел увидеть, что хоть одна жирная нога и была обута в сандалию, на второй обуви не было вообще - только огромное копыто. Второй член Совета был полной противоположностью первому - маленький, почти карлик, с неестественно огромными глазами на пол-лица и вертикальными зрачками.Непропорционально велика была и голова этого существа - казалось, это тщедушное тело вот-вот переломится от непомерной тяжести. Из расшитых золотыми и серебряными нитями рукавов выглядывали когтистые лапы, покрытые чешуей. Что же до третьего, то это был красноглазый альбинос, обычного человеческого роста и телосложения. Не в пример своим, абсолютно лысым, собратьям этот имел роскошную белую шевелюру, спадавшую до середины спины. Этот член Совета показался Валерию самым человекообразным - до тех пор, пока пола его одеяния не распахнулась и король не увидел, что в груди альбиноса зияет огромная дыра, прикрытая прозрачной пленкой, за которой билось обнаженное сердце.

-Благородный Дейгон, благородный Мекар и благородный Эйлис,- Валерий едва удержался от ухмылки, заслышав это представление от Мелисандры. Однако, ему нужен был этот город и его корабли, поэтому он ограничился лишь коротким кивком. Красная Женщина, в свою очередь, представила Валерия, после чего толстяк Дейгон, бывший, судя по всему, главным в этом триумвирате, пригласил гостей во дворец. Валерий последовал за ним, сопровождаемый настороженно оглядывающимися рыцарями.

В огромном зале, с полуобвалившимся куполом, Валерий, через Мелисандру, общался с членами высшего Совета Мантариса. Чуть ли не с первых же слов он понял, что они опасаются его куда больше, чем он их - как-никак за его плечами стояли две великие империи и величайший колдун в истории человечества, тогда как Мантарис оказался один, в окружении полностью враждебного ему мира. Естественно, здешние власти хотели выжать как можно больше пользы из своего сиюминутного преимущества, получив хоть какие-то гарантии на будущее.

В итоге сошлись на том, что Мантарис, в лице его правителей, давал вассальную присягу Валерию, а тот в свою очередь, обязался оказывать городу защиту от всех возможных обидчиков. На удивление обе стороны, не страдавшие особой щепетильностью, собирались выполнять это соглашение: в Мантарисе уже поняли, что выбора у них нет, а Валерий, с подачи Красной Женщины, смекнул, что в будущем ему не помешает союзный анклав в Зингаре, ослабляющий это королевство. Что скажут его зингарские союзники, аквилонского короля мало волновало. Так или иначе, договор был заключен - и в подтверждение его Валерий отдал своим союзникам всех оставшихся у него пуантенских пленников, резонно рассудив, что такие чудища, как эти, смогут придумать для них что-то интересное. В обмен, король Аквилонии получил в свое распоряжение весь неказистый "флот" Мантариса.

Ночью первые суда отчалили от берега. За их спиной мерцал редкими огнями Мантарис, но даже из-за черных стен были слышны душераздирающие вопли несчастных пуантецев. Валерий почти не замечал их - его взоры были прикованы к противоположному берегу, где уже горели костры, отмечавшие месторасположение огромного войска. По его расчетам Эскадо уже должен был дойти до места, где они условились соедениться с Валерием. Утром король Аквилонии рассчитывал выступить на юг, чтобы совместными усилиями ударить по Конану, раз и навсегда, уничтожив эту угрозу своему правлению.

Нос первой лодки у ткнулся в берег и, спрыгнувший на берег немедийский капитан, громко поприветствовал приближавшихся к нему солдат. В ответ свистнула стрела и воин, выпучив глаза, медленно осел на землю. В этот миг ночная тьма огласилась многоголосым воинственным кличем, выкрикиваемым, вне всякого сомнения, по-аквилонски. На лодки обрушились стрелы и копья, разом покосившие сотни застигнутых врасплох солдат Валерия. Последний почти не заметил этих потерь: с бессильной ненавистью он смотрел на развевавшееся над шлемами нападающих черное знамя с золотым Львом.