[Пелиас Кофийский]

Их когти пронзают даже металл, а копыта оставляют следы на … камне/граните. Странные мегалиты оставили они, дремлющие в глубинах красной земли, удивительные ….
Их плоть – не плоть, и дух – не дух. Они непостижимы человеческим разумом/рассудком. Они живут во многих мирах, и лишь страшные тени их видим мы в нашем мире. Если бы мы узрели их во всём их кошмарном великолепии, наш дух не выдержал бы подобного зрелища. Именно потому они всегда размыты: ибо это лишь слабое отражение/тень их подлинной сути.
Пути, которыми они ходят, недоступны для простых смертных. В давние времена они сражались с богами и побеждали. Именно потому они – подлинные владыки земли.
…оскверняя прошлое и попирая своими копытами настоящее
С самого своего рождения люди чувствовали эту чудовищную тень
И звон кошмарных крыльев был первым, что они услышали
Сквозь века идёт этот страх, затаённый в самых глубинах человеческой сущности, ибо в глубине сердец мы знаем, кто подлинные владыки земли! И иногда мы просыпаемся со словами этого кошмарами на устах/в сердцах.

Их тела словно кипят, изменяясь ежесекундно. То, что видим мы – лишь слабое отражение/слабая тень их подлинной сущности. Она столь ужасна, что её не постичь человеческим разумом. Если бы мы увидели их во всём их могуществе, мы, несомненно, сошли бы с ума. Слабый человеческий разум не выдержал бы такого…/кошмара
Они непостижимы человеческим рассудком.
Их глаза похожи на бездонные пучины безумия.


Жрец Феникса (птицы Бенну):
Но ныне…Их времена проходят, они слабнут и теряют силу. Они спят… Спят в гранитных саркофагах, под резными яшмовыми крышками, в глубинах алой земли, в бездонных пучинах морей.

Мы выгоним из города стигийских собак
Наши древние предки пришли из Турана
В нём приживались странные, противоестественные культы

Перепуганная Натала прижалась к Конану.
Они хотели меня похитить! - Всё её гибкое/нежное тело дрожало от ужаса.
Конан успокаивающе провёл рукой по её золотистым волосам.

Внезапно прямо в тусклом воздухе гостиницы начало сгущаться Нечто, чему трудно было подобрать слова на языке людей. Мелькнула оскаленная морда, лязгнули тридцатисантиметровые клыки, когтистые лапы вспороли воздух.
Чудовищное месиво из шерсти, щетины, жутких жёлтых когтей и клыков схватило Наталу и исчезло тем же путём, каким и появилось.


Наши боги дремлют в подземельях нашего храма, — загадочно сказал жрец.

Натала, не отрываясь, смотрела на зияющие провалы чёрных арок, из которых должны были придти порождения неземного ужаса
Тьма кипела, в ней что-то взбухало/ во тьме словно что-то вскипело/кипело/взбухало
К ней подползала, вспучиваясь и протягивая жадные щупальца, тьма.
Натала широко открытыми глазами смотрела в подступающую тьму.
Бог скоро придёт за тобой, — негромко сказал жрец и тихо прикрыл за собой дверь.

Причудливые иероглифы
Старое зло
Внушали ужас
он указал на амулет причудливой формы. От него исходила такая аура осязаемого зла, подобная порыву холодного ветра, что Конан невольно вздрогнул.

Конан зарычал, словно демон возмездия, ухватив тлацитланина за ворот туники.
—?!
Тот заскулил, словно побитая собака:
— Тецкоти велел мне положить вот это, … (чёрный талисман)
— Тецкоти? Кто, во имя всех дьяволов, этот Тецкоти?
— Он трактирщик в квартале Старого Змея. Но Тецкоти здесь не причём, совсем не причём, — пробормотал тлацитланин, и его глаза заполнились выражением непередаваемого ужаса. — Это жрецы Старых Богов узнали, что вы пришли из пустыни, и их Бог захотел эту жертву. Проснулись Те, Кто Не Дремлют В Ночи… Старый ужас выползет на улицы города… — его глаза засталала мутная пелена, а тело, отказывалорсь повиноваться от ужаса.
Конан встряхнул его, чтобы привести в чувство:
— Старые Боги? Что это, во имя Крома, ещё за Старые Боги?
— Это те, о ком нельзя говорить… Они хранят свои древние тайны в катакомбах под мостовой… Входы в их храмы скрывают двери с украшением в виде черепа… — его язык, казалось, против воли хозяина выталкивал эти чудовищные слова, а тело безвольно закачалось в руках киммерийца.
Глаза Конан сузились. Он бесцеремонно швырнул тлацитланина на кровать и одним тигриным прыжком оказался у двери. Пинок заставил её распахнуться, словно раскатом грома прозвучав в ночи, а Конан в мгновение ока оказался на улице. И, не успело ещё стихнуть эхо, как уже мчался по направлению к старому кварталу города, где видел приметную дверь, украшенную жутковатым украшением в форме черепа.

Добавлено через 10 секунд
Ужас заполнил всё его существо


Конан выбежал на….

Тусклый свет редких бронзовых ламп освещал/бросал ... тени на призрачные улицы.

Улицы, залитые серебром

Массивная тиковая дверь. На двери мерзко ухмылялась гигантская голова змеи.

Поднявшись/Взлетев по агатовым ступенькам, варвар остановился в отчаянии. Огромная дверь могла сдержать бы натиск даже слона.

Внезапно…

из-под глубоких глазниц/густых бровей горели умные тёмные глаза
открытое ... лицо
чистое... лицо
благородное
с чистыми ястребиными/орлиными чертами

проницательное умное лицо с ястребиными чертами

Жрец за/поколебался, а затем кивнул головой.
- Если мы убьём жрецов этих тварей, в эти земли придёт культ Сета. Сет отвратителен, но те твари, которым поклоняются в этом городе, гораздо отвратительнее. Многие тысячелетия... их чудовищная тень осеняет человечество на пути всего его становления. Ныне они спят... но ... искушённые в чёрных тайнах/искусствах... их ещё можно ещё разбудить.
А потому я помогу тебе.

Загадочный жрец подошёл к массивной двери, и, выпростав руку из длинного балахона, приложил ладонь к поверхности из полированного дерева.
На глазах изумлённого варвара толстая поверхность тиковой двери ни с того ни с сего/внезапно разбухла/набухла, вспучилась и с оглушительным треском лопнула. Массивный искорёженный бронзовый засов выпал из скоб.
Это называется ладонью Сета, - пояснил он. - А теперь бежим!
Они ворвались в узкий коридор, освещённый .. светом редких розовых ламп, ...ли через... и достигли .. Страшные лики ухмылялись им вслед на стенах.

могучий медный засов лопнул с жалобным звуком, как/словно трухлявая пенька.

пробудить из древнего сна

Дальше я не могу идти, - сказал жрец. - Иначе маленький огонёк внутри меня, дарованный мне богами старой земли, вступив/придя в соприкосновение с тьмой внутри подземелья, разгорится в пожар, и мы оба погибнем. Но я дам тебе проводницу/спутницу. Она проводит тебя.
Покопавшись в тесной набитой холщовой сумке, он вытащил что-то и вложил в руку Конана. Это оказалась/была маленькая статуэтка лягушки, вырезанная из большого куска прозрачного розового кварца.
Конан оторопело уставился на неё.
- Проводит? - повторил он./Варвар оторопело уставился на неё.
Жрец улыбнулся.
Внезапно варвар ощутил какое-то шевеление в своей руке. Он с проклятием выронил что-то на землю./С проклятием он швырнул ожившую …. На …. И под его оторопевшим взглядом оживший кусок розоватого камня/пульсирующий мягким розовым светом…лягушка села и выжидающе посмотрела на него своими блестящими выпуклыми глазами.
Конан потрясённо выругался на своём варварском языке/уставился на неё.
Жрец опять улыбнулся.
- Иди. Она покажет тебе путь.

Жрец обернулся на прощание.
В Стигии есть не только Мастера Чёрного Круга
Орден птицы Бенну (прототип гиборейского Феникса).
Я жрец Горахти


Лягушка прыгала впереди него, стараясь держаться внутри круга света, отбрасываемого его фонарём.

зелёные резные ступеньки были покрыты странными иероглифами
барельефы на стенах из зелёной яшмы рассказывали о /изображали причудливые сцены из жизни богов и героев.

Горели факелы в железных скобах
Покрыты причудливыми иероглифами