Конкурс - Сказка старой башни

[Lex Z]

Сказка старой башни

- А еще я слышал историю...
Несколько оборванцев сидели вкруг едва тлеющего огня, слабо освещавшего остатки древней башни. Ярко-белая луна и россыпь сияющих звезд висели над их головами, но ни один не поднимал лица: взгляды были устремлены на старую хлипкую дверь, подпертую массивным камнем. Не так давно она перестала трястись – окружившие башню офирские мародеры расположились на ночлег, отложив расправу на утро.
-... о бродяге, который стал королем, - один из сидевших, безволосый старик, с загоревшим дочерна черепом обвел товарищей по несчастью взглядом из-под опухших век. Судя по неспешной, уверенной речи и резному посоху с навершием в виде змеиной головы, он мог быть жрецом или торговцем какими-нибудь редкостями.
- Хорошая сказка для детишек, - промолвил один из слушателей, кивая на две полуголые фигурки, прижавшиеся к завернутой в плотный непрозрачный балахон аквилонке - единственной женщине среди них. Окруженная мужчинами, она прятала лицо, успокаивая детей взволнованным низким голосом.
- Это не сказка, - заговорил старик, но его прервал близкий волчий вой. Люди невольно поежились, а дети сильней прижались к матери. Зловещий взрыв смеха снаружи заглушил вой хищников, заставив сидящих схватиться за палки и камни.
- Если бы я стал королем, – хихикая, нервным шепотом сказал низенький плотный оборванец, судя по акценту и носу, уроженец запада, – я бы взял в жены самую красивую женщину Зингары...
- Ну и дурак! – ответил сидящий рядом мужчина. По виду он мало отличался от тех, кто окружил беженцев в заброшенной башне: пыльный, неоднократно залатанный поддоспешник, заросшее щетиной лицо и короткий меч в поношенных ножнах. – Будь я королем, самые красивые женщины и так были бы моими - а жениться надо на самой богатой!
- Стань хотя бы королем башни, выйди и перебей этих собак... или мы сдохнем здесь от голода, - угрюмо проронил высокий горбоносый крестьянин, сжимая в ладонях грубо оструганную дубинку.
Наемник презрительно фыркнул.
- Королями не становятся, ими рождаются, - возразил пятый. Он сидел у костра, крепко обхватив руками добротный кожаный мешок. – Разве вы не знаете, что никто не становится королем, не имея королевской крови?
- Это не так! - оживился старик. – Разве ты не слышал о киммерийце, что стал королем Аквилонии? О нем я и хотел рассказать.
- Ври больше, – напряженно усмехнулся низенький. – Я слыхал о киммерийцах – это же варвары, кто сделает такого королем?
- Он сам сделал себя королем, – торжественно проговорил старик, - когда убил Нумедидеса и разбил его армию. Я был тогда в Тарантии, и мы радовались, что Конан Аквилонский теперь наш король. Он был намного добрей и справедливей прежнего.
- Что-то я не слыхал о таком короле, - недоверчиво обронил наемник, -
правда, я иду из Асгалуна, и лишь на днях узнал, что здесь была война.
- Была, да еще какая... Уже много дней офирцы грабят эти земли. Не так давно Конан был разбит королем Офира Амальрусом - да пожрут черви его внутренности! - и с тех пор я не слышал о нем, - задумчиво проговорил старик. - Говорят, Конан пал на поле боя, и скорее всего, это так, из его армии не вернулся никто. Другие болтают, будто его взяли в плен, но если бы вы хоть раз видели этого человека, то поняли: такие, как он, предпочитают смерть рабству. Конана нет, а моя Аквилония в огне... – старик тяжело вздохнул. - Как бы то ни было, королем можно стать, если имеешь силу и волю.
- Все равно не верю, сказки это, - сплюнул наемник. – Твой Конан всего лишь самозванец, вокруг любого трона таких полно.
- Нет, второго такого воина нет на всем свете! Будь у тебя хоть сотая доля его смелости, ты бы не прятался, а сражался, - покачал головой старик. – Зачем тебе меч, если твою страну грабят, а ты отсиживаешься...
- Замолчи – или лишишься последних зубов! – зло процедил наемник.
- Только тронь его! – крестьянин нахмурился, приподнимая дубинку. – Смельчак из Асгалуна...
- Перестаньте! – испуганно вскрикнул низенький зингарец. – Нам надо держаться вместе.
- Хватит вам. Дети и так напуганы, - дрожащим голосом сказала женщина.
Наемник смерил всех презрительным взглядом, отошел и привалился спиной к стене. Несмотря на всю древность, старую кладку можно было разрушить разве что стенобитным орудием. Башня была надежным убежищем, а дверь они успели завалить огромным камнем.
- Всем нам надо немного поспать, – примирительно сказал старик, располагаясь среди заросших травой обломков. – А я помолюсь Митре, чтобы он послал нам избавление и помощь.
Беженцы улеглись вокруг затухающего костра – подкинуть в огонь было нечего – и вскоре заснули.
Старик проснулся от стука топоров. И увидел склонившегося над собой зингарца. Небо за его спиной заметно посветлело.
- Слышишь, они что-то готовят! – заикаясь от страха, промолвил тот.
- Эй, там! – крикнули снаружи. - Лучше выходите... и тогда, быть может, мы оставим вас в живых!
Дверь вновь затряслась под ударами, но укрывшиеся в башне дружно бросились на подпиравший ее камень.
- Ладно, сами напросились! – злобно крикнул тот же голос. – Поджарим их, как свиней!
Беженцы тревожно переглянулись. Вскоре стало ясно, что мародеры не шутят: из-под двери внутрь башни повалил черный дым. Дети заплакали, а мужчины стиснули зубы. Схватки, которой они боялись, было не избежать. И этот яркий солнечный день станет для них последним.
Дым заполнял остов башни, заставляя людей прижаться к стене. Огонь разгорался, пожирая остатки старой двери, а дети вскрикнули и заплакали, услышав угрозы и жуткий смех мародеров.
- Клянусь Кромом, что здесь происходит? – голос, раздавшийся снаружи, был гулок и грозен. Старик выпрямился, брови на загорелом до черноты лице поползли вверх. Раздался лязг стали и чей-то вскрик. Потом топот, снова вскрик и яростный вопль, сменившийся долгим предсмертным стоном.
- Там что-то происходит, – сжимая меч, наемник первым подошел к двери, пытаясь что-то рассмотреть, но, кашляя от дыма, отступил.
- Эй, там, в башне, можете выходить! – голос прозвучал совсем близко, за дверью послышалась возня, дыма стало заметно меньше. Похоже, неведомый избавитель разбросал костер. Но дверь продолжала гореть.
- Затушим землей! – предложил зингарец. Вместе с высоким пахарем он забросал огонь.
- Давайте отвалим камень, – кашляя от дыма, сказал он.
- Погоди! Мы не знаем, кто там!
- Я слышал звук боя! – возразил зингарец. – Кто-то перебил этих крыс!
- Один? Не может быть! – наемник покачал головой. – А если это уловка, обман, а потом перебьют нас? Кто ты такой?! – крикнул он в дверь. - Откуда нам знать, что ты не заодно с ними?
- Тогда я уеду...
Старик услышал короткий всхрап лошади и удаляющийся стук копыт.
- Я вижу трупы офирцев, – глядя в щель и отмахиваясь от лезущего в глаза дыма, сказал наемник, – похоже, была схватка.
- Клянусь Митрой, я уже слышал этот голос, – потрясенно пробормотал старик. – Неужели он жив?
- Ладно. Все сюда, навалимся! – крикнул наемник. Мужчины уперлись в камень и сдвинули его. Сильно обгоревшая дверь, дымясь, выпала наружу. Выставив меч, наемник первым выбрался из башни. Замер, увидав разбросанные на песке тела. Беженцы столпились за его спиной.
- Слава Митре! – подняв лицо к небу, произнес старик, и несколько голосов нестройно повторили за ним.
- Славный удар, – покрутил головой наемник, шаря по карманам лежащего в луже крови офирца, – разрубил плечо до самого сердца...
- Идем, детям не нужно на это смотреть, – старик махнул рукой, и люди двинулись прочь. – Быстрее, надо перейти Тайбор до наступления ночи.
- Ты сказал, что слышал этот голос, – произнес зингарец, заглядывая в лицо вожака. – Кто этот человек?
- Сказка, всего лишь сказка, – чуть улыбаясь, проронил тот и оглянулся.
Яркое солнце вставало над разоренной равниной, и старик знал, что где-то там, среди бескрайних холмов, спешит к своей славе одинокий всадник.