Конкурс - Потомки

[Warlock]

Группа всадников во весь опор мчалась вдоль берега Запороски. Вслед им летели стрелы и улюлюканье преследователей. Люди эти принадлежали разным племенам и столь же разнообразные носили облачения, будь то стеганые гирканские халаты и панцири из бычьей шкуры или кованая кольчуга из лучшей иранистанской стали. Во главе этого маленького отряда скакал черноволосый великан, чьи синие глаза хмуро косились на туранских воинов позади, а мускулистая рука то и дело вскидывала круглый щит, в который впивалась очередная стрела. В лиге впереди виднелась узкая полоска леса, которая могла бы дать хоть какую-то защиту от лучников, но козацкий атаман Конан ясно видел, что достигнуть ее они уже не успеют.
Одна из стрел ударилась в затылочную часть его шлема, заставив покачнуться, тогда, как иного бы просто выбило из седла. Грязно помянув Эрлика, вожак козаков повернул к зарослям тростника. Тот высился подобно стене в два человеческих роста.
- Конан! – крикнул один из козаков, - там наверняка слишком топкие места для наших коней.
- Придется тебе расстаться со своим коньком, Орду! Они уже и так на последнем издыхании. Туранцы вот-вот догонят нас, но раньше перебьют из луков. В топях сейчас больше шансов спастись, как бы не опасно было туда соваться.
Еще трое козаков рухнуло замертво, прежде чем всадники достигли укрытия и бросили своих скакунов. Увы, заросли оказались настолько густыми, что киммерийцу пришлось пустить в ход свою тяжелую саблю. Толстые стебли уступали и ложились под могучими ударами, но погоня была уже в опасной близости. Выругавшись от отчаяния, Конан бросил свое занятие и изо всех сил стал проламываться вперед, не обращая больше внимания на преграду.
Наконец они выбрались на более открытое место. Позади слышались выкрики туранцев, но варвар больше обращал внимание на почву под ногами, стараясь избежать поросших ряской омутов. Подобно дикому зверю, он безошибочно выбирал верный путь, перепрыгивая с кочки на кочку и ведя вслед за собой остатки разбитого отряда. Над лесом камыша взметнулся черный рой стрел и те, кто оказался недостаточно расторопным, чтобы укрыться щитом рухнули замертво лицом в тину. Залп повторялся еще несколько раз, но Конан уходил все дальше и уже находился в недосягаемости туранских луков. Судя по распоряжениям военачальника издали долетавших до слуха киммерийца, лезть в болота гончие Ездигерда так и не решились. Что ж, это не первое и наверняка не последнее поражение для козаков, однако, такова жизнь вольного человека, и к этому не привыкать. Набег на туранский форпост оказался фатально неудачным, и Конан понимал, что его авторитет скоро встанет под вопросом. Но он не спешил беспокоиться раньше времени, относясь ко всем неприятностям с философским равнодушием, тем более что оставаться до конца жизни разбойным атаманом не было пределом его мечтаний.
Продвигаясь вперед, Конан украдкой окинул взглядом остатки своего отряда – всего лишь пятеро, один из которых был ранен туранской стрелой и едва поспевал за остальными. Самым стойким и самым выделяющимся помимо самого киммерийца был молодой, белокурый гиперборей Канаар, большой любитель прямого меча и боевого топора. Затем следовал массивный полушемит-полустигиец с обритой головой и курчавой бородой на хищном, как у грифа лице - Нихтикор. В прошлом он был известным атлетом и гладиатором, чья любовь к авантюрам, в конце концов, привела его на самое дно общества. Черты его лица хранили отпечаток жестокости, а в глазах угадывалось злорадство. Чутье киммерийца уже давно сообщало ему, что с этим головорезом еще назреет конфликт, слишком уж тот был своеволен и себе на уме.
Следом за этими выносливыми силачами следовали низкорослый и кривоногий гирканец Орду и двое иранистанских головорезов – раненый стрелой Курам и Дамаск, замыкавшие отряд.
Солнце было близко к зениту. Несмотря на его палящие лучи вкупе с атакующей мошкарой и тяжелыми испарениями, люди хранили угрюмое молчание. Несмотря на это, Конан чувствовал ненавидящий взгляд, упорно буравивший ему спину, и знал, кому он принадлежит. Меж тем, особенно выбившиеся из сил, уже сбросили тяжелые нагрудники, кольчуги и шлемы.
Когда сумерки уже всерьез вступили в свои права, Конан позволил уставшим бойцам, наконец, остановиться.
- Отдохните пока, да перевяжите друг другу раны, а я разведаю дальнейший путь.
- А может сначала объяснишь, почему из-за твоей прихоти сегодня полегло столько наших братьев? – раздался недовольный голос. – Если бы ты вовремя скомандовал…
Разумеется это был Нихтикор. Атаман развернулся, встретился глазами с колючим взглядом темнокожего гиганта и тот осекся.
- Не перед тобой мне держать ответ, ублюдок шемитской шлюхи.
Нихтикор вскочил, хватаясь за рукоять кривой сабли. Ростом и внушительной мускулатурой он не уступал киммерийцу и считался одним из самых опасных бойцов, составлявших козацкий сброд.
Теперь желание занять атаманское место стало уже очевидным для всех. Лишь слабый пока еще авторитет в братстве удерживал Нихтикора от того, чтобы бросить вызов киммерийцу. Однако здесь в глуши, где из матерых ветеранов рядом с Конаном лишь Орду-гирканец, можно было попытать счастья. Князь Тамир Шах разбил отряд Конана, уничтожив больше сотни вольных людей. Когда об этом узнают в Сечи, значимость киммерийца в глазах козаков значительно упадет. С другой стороны, тот, кто снимет с него голову еще до прибытия в Сечь уже не подвергнется строгому осуждению. Тем более, если будут свидетели, что Нихтикор убил в честной схватке и с убедительным мотивом. Конан прекрасно осознавал, что своим вызывающим оскорблением предоставляет ему такой мотив, но ему было глубоко плевать – еще один бой за этот проклятый день, и он, наконец, избавится от этого пустынного скорпиона. Каким бы ценным бойцом ни являлся полукровка, в последнее время он слишком много на себя брал.
Ни единый мускул не дрогнул на теле киммерийца при виде схватившегося за оружие врага. Вся его поза выражала лишь спокойствие и презрение. При виде этого Нихтикор опешил.
- Доставай саблю или подохнешь сейчас же!
- Я готов скрестить с тобой клинки прямо сейчас. Вот только сомневаюсь, что в случае моей гибели, безмозглый кретин вроде тебя сможет вывести моих людей из топей. Орду-гирканец хорошо ориентируется по звездам, но вот найдет ли он тропу через болото - иной вопрос.
Нихтикор сплюнул.
- Не думай, что я забуду твое оскорбление варвар! Как только мы выйдем отсюда…
- Будь уверен, я тоже не забуду. А теперь, будь добр, заткнись на оставшееся время.
Сказав это, он спокойно развернулся и скрылся в зарослях.