Horror-конкурс - Поездка

[Lex Z]

Поездка

- Гони-и-и!
Надсадный вопль сгрёб и вышвырнул вязкую тревожную тишину из салона «Шевроле Орландо». В следующий миг Рядинцев почувствовал несильный запах жжёного сахара с легчайшей примесью кислятины.
Аркадий всё же промедлил, не спеша бить по газам. Наташа затравленно всхлипнула, перевела обожжённый страхом взгляд с мужа на только что забравшегося в машину незнакомца и обратно. Василиса на заднем сиденье сжалась, вмиг превратившись из признанной школьной красавицы в насмерть перепуганного воробышка. Бледно-кумачовая пелена, казалось, сгустилась ещё больше и прильнула к окнам минивена, с жадным нетерпением выжидая, что будет дальше.
Пауза между первым и вторым криком была крохотной.
- Быстрей! Сожрут же!
Шлейфом крика стал истошный визг жены. Она скопировала позу дочери и судорожно ткнула пальцем в сторону Рядинцева, указывая на что-то за окном.
Аркадий рывком повернул голову, отыскивая взглядом то, что привело Наташу в ужас.
И увидел.
Помесь паука и уродливой грозди винограда была метрах в семи-восьми. Величиной с быка, она грузно и целеустремлённо двигалась к минивену, до сближения оставались считанные секунды. Безглазые, землистого цвета «ягоды» величиной с баскетбольный мяч чавкали и щерились мелкозубыми пастями, напоминающими акульи. Между «ягодами» напряжённо извивались желтоватые то ли усики, то ли щупальца толщиной с мизинец и длинные – метра по полтора, не меньше. Паучьи ноги, часто усеянные небольшими тёмными, похожими на петушиную шпору наростами, выстукивали по асфальту приглушённую костяную дробь, проворно подтаскивая «гроздь» к машине.
Рядинцев утопил педаль газа в пол за миг до того, как незнакомец снова заорал:
- Гони!
«Шевроле» помчался сквозь туман. Свет фар протыкал красноватую пелену, но его хватало на пару десятков шагов, может, чуть больше. Аркадий без остатка сосредоточился на дороге в надежде, что успеет дать по тормозам, если бледно-серое асфальтовое полотно, на котором неожиданно и ощутимо прибавилось трещин и ямок, вдруг пропадёт из вида. Блесной подсекла и не отцеплялась мысль, что сейчас «Орландо» заглохнет, и к нему со всех сторон потянутся такие вот «грозди», отсекая пути к бегству…
Свет фар выхватил багажник и бок серебристого седана, наискось перегородившего левую полосу, и Рядинцев повернул руль, объезжая препятствие. Против воли взгляд зацепился за распахнутые двери машины, в крошево разбитые боковые стёкла и широкие, тёмные, высохшие потёки на асфальте, тянущиеся вправо.
Наташа продолжала визжать, к ней присоединилась Василиса. Незнакомец молчал. Его лицо – костистое, хищное, с бледной, почти восковой кожей – было напряжённым, злым.
- Да заткнитесь вы! – вдруг рявкнул он. – Тихо, я сказал!
Жена и дочь замолчали, как будто их хватко сгребли за горло и сдавили безо всякой жалости. Аркадий испытал краткое подобие благодарности к незнакомцу. Истерика Наташи и Василисы душевного спокойствия не прибавляла, а его крика они сейчас могли не послушаться.
Рядинцев бросил короткие взгляды в боковые зеркала. Хрен там чего рассмотришь, сплошной туман, но как минимум поблизости всё спокойно…
Он с присвистом выдохнул сквозь зубы и спросил, не оборачиваясь:
- Где мы?
Незнакомец уставился в зеркало заднего вида, отыскивая в отражении глаза Рядинцева, одновременно давая рассмотреть себя: лет около сорока, лысый, бледно-голубые глаза, чуть свёрнутый набок нос. И ответил, как огрызнулся:
- А что, непонятно? В аду! Как минимум – в жопе. Да, слышь ещё… Гони осторожней, асфальт в любой момент кончиться может.
- Какая жопа? - растерянно хныкнула Наташа. – Какой…
- Ад-то? – оборвавший её незнакомец неожиданно растянул губы в жутковатой усмешке. – Самый обычный. А если жопа, то – необычная, потому что таких глистов, от которого мы сейчас линяем, я сроду не видал. Ещё вопросы?
«Сумасшедший, что ли?» - Аркадий кинул осторожный взгляд в зеркало, напрягся, торопливо прикидывая, как быть…
Незнакомец вдруг погасил усмешку и сказал с тоской и усталостью человека, которому выпало пережить нечто запредельное:
- Да не зыркай так, нормальный я. Третий день здесь, такого уже насмотрелся…
Рядинцев сумел подавить возникшую в теле дрожь, снова спросил:
- Где мы?
- Да хрен его знает, если честно, - сказал незнакомец, не меняя тон. – Может, и действительно – ад, а может и нет… Но одно точно знаю: здесь всегда начеку быть надо. Иначе был – и нету. Как мои: были – и нету. В два счёта разорвали, твари. И Полину, и Игорька…
Он осёкся и замолчал. Аркадий увидел, как у него задёргалось нижнее левое веко и заметно опустились уголки плотно сжатых губ. Рядинцев откровенно растерялся, не зная, что говорить дальше и стоит ли говорить вообще.Потом сбавил скорость, вспомнив недавние слова незнакомца.
Тот на секунду, крепко закрыл глаза, словно перебарывая клокочущие в душе чувства, сильно выпирающий на жилистой шее кадык быстро дёрнулся – вверх, вниз…
Аркадий ждал, что незнакомец заплачет или начнёт стонать, но он открыл глаза и спросил негромко, почти спокойно:
- Пожрать есть что-нибудь? Что с собой было, подъел уже, второй день ни крошки во рту.
- Лиска, дай, - скомандовал Рядинцев дочери. – Пирожки, сок, что там ещё найдёшь… Да хватит глаза закатывать! Живы пока и, надеюсь, дальше будем. И ты тоже лицо попроще сделай…
- Почему ад? - жалобно проговорила Наташа. – Я же ничего… За что? Не грешила, зла никому не желала…
- Наташ, успокойся, а? – бросил Аркадий. –Ещё ничего не ясно толком. Может, это как в кино. Где они в магазине сидели, и мерзость всякая в тумане шастала. По Кингу вроде, не помню, как называлось…
- Мгла, - с дрожью в голосе пискнула Василиса, начиная копаться в дорожной сумке. – А рассказ, по которому сняли – «Туман».
- Точно, - кивнул Рядинцев.
На встречной полосе показалась ещё одна машина – внедорожник, вроде бы «БМВ», лежащая на боку и почти разломленная или разорванная пополам. Наташа проводила её взглядом округлившихся глаз, но промолчала. Занятая поисками Василиса внедорожник не заметила.
- Нате, - спустя несколько секунд она подала незнакомцу сок, пирожки и яблоко. –Голяшки куриные были, но съели…
- Переживу, - незнакомец откусил половину пирожка, быстро прожевал, жадно припал к двухлитровому тетрапаку «Доброго» апельсинового.
Рядинцев дождался, пока он доест всё, включая яблочный огрызок, и спросил:
- Тебя как зовут-то?
- Скитин я, - сказал незнакомец. – Борис. Если отчество нужно, то Валентинович.
Аркадий назвал своё имя, представил жену и дочь. Борис никак не отреагировал, отрешённо глядя через лобовое стекло. Рядинцев мысленно охнул, увидев стоящую на обочине маршрутку «Газель», окна которой выглядели халтурно затонированными тёмно-красным…
- Рассказывай, - нервно попросил-приказал Рядинцев, когда «Газель» осталась позади. – Как всё началось, что потом… Короче, всё, что знаешь.
Скитин коротко пожал плечами:
- Да тут особо и рассказывать-то нечего. Хотя, ладно, всяко лучше, чем молчать…
Спустя минуту Аркадий выдохнул сквозь зубы – разочарованно, не без злости. Случившееся с Борисом было зеркальной копией того, что стряслось с ними. Сначала – очень недолгое бурое сияние, висящее, казалось, в нескольких метрах от крыши минивена, и сразу же вслед за ним – туман. Напугавший едва ли не больше сияния: красноватый, непонятно откуда взявшийся в середине тихого августовского вечера…
Он в считанные секунды навалился на отрезок трассы «Ростов-на-Дону – Краснодар», заставив Рядинцева сбросить скорость до тридцати кэмэ. Спустя полминуты нагнал тревоги навигатор, неожиданно потерявший все спутники. Аркадий проехал ещё с полкилометра, беспокойно удивляясь отсутствию встречных машин, и припарковался на обочине. А ещё через пару минут появился Скитин…
- Мы третий год подряд в одно и тоже время тут катаемся, - угрюмо сказал Рядинцев, когда Борис замолчал. – Никогда ничего похожего не было…
Скитин легонько кивнул:
- Я вообще самое малое по пять раз в день проезжаю. Таксую, подрабатываю… А тут своих повёз к тёще, ну, и решил пробку объехать, она там частенько. Сибирь, а светофоров как в…
- Сибирь?! – резко перебил его Рядинцев.
- Ну… - подтвердил Скитин. – Новосибирская область, если быть точным.
- Бредятина, - растерянно пробормотал Аркадий. – Мы же в Ростовской были, какая, нахрен, Новосибирская?
- Спроси чего полегче… - откликнулся Борис севшим, изменившимся голосом. –Это… даже не знаю. Фантастика какая-то, ублюдочная.
- Не то слово… И что теперь делать?
- Кто бы знал...
- Может, обратно поехать? – робко предложила Наташа.
- Смысл? – удивился Рядинцев.
- А вдруг выедем там, где заехали…
Борис медленно помотал головой:
- Вряд ли… У меня не получилось, хотя я почти сразу развернулся, двух минут не прошло. С полчаса ехал и – впустую. Ничего, кроме этого сраного тумана.
Он замолчал.
- Простите, - неожиданно подала голос Василиса. – Вы сказали – третий день здесь. Расскажите, что видели, что было… ну, кроме ужасов. Мало ли, что придумаем все вместе.
Скитин пожал плечами:
- Да чего там рассказывать-то? У меня тогда бензин кончался, думал на заправку заехать, да какая там заправка… Ехал-ехал в тумане, а когда поджимать начало, остановился. Думал – подожду, вдруг прояснится чего. Подождал, сука…
Он звучно скрипнул зубами, прокатив по скулам желваки, прерывисто вдохнул-выдохнул.
- В общем, потом эта нечисть навалилась. Не такая, какую вы видели, другая. С щупальцами, с когтями. Я – нет, чтобы газу дать, за травмат схватился сдуру. А эти заднее стекло моментом выстегнули, моих вытащили и тут же… Ладно, не буду про это. Короче, я, когда понял, что всё бесполезно, газанул и, пока не заглох, ехал без разбора.
- Туман здесь всегда? – мрачно уточнил Рядинцев.
- Нет, - сказал Борис. – Бывают просветы. А ближе к ночи вообще уходит, но с утра всё по новой. Я первую не спал, сами понимаете, какой там сон… Как туман сошёл, я машину оставил и потопал. Будь, что будет, как говорится…
Он замолчал, словно собираясь с мыслями, и продолжил:
- Дозвониться куда-нибудь пытался, да здесь связь не берёт. Потом телефон сел. Так-то это место на наш мир более-менее похоже – воздух есть, вода, земля, трава-деревья растут.Только всё какое-то странное, как будто больное что ли… Скорее – запаршивевшее. Ну, и твари всякие. Ту, что вы видели – пятая по счёту, такую я ещё не встречал.
- А люди? – с надеждой буркнул Аркадий. – Попадались?
- Нет. Я за всё время только один раз что-то похожее на жильё видел, но подходить не стал. Выглядело заброшенным, причём – давно уже… Ну, и твари неподалёку там шастали. В общем, какая-то цивилизация тут вроде есть. Но вот что от неё ждать…
- Да, весёлого ни хрена… А, зараза!
Асфальт кончился, резко перейдя в довольно узкое и неровное подобие просёлочной дороги. Рядинцев снизил скорость до минимума и вёл машину, перенеся всё внимание вперёд.
- Делать-то теперь что? – Наташа перевела испуганный взгляд с мужа на Скитина. – Что делать, кто знает?
Аркадий промолчал, а Борис ответил – медленно, будто сомневаясь в том, что говорит:
- Ехать пока. Я, конечно, могу ошибаться, но если сюда есть въезд, то может быть и выезд… Если не найдём выезда, то выжить надо и понять, куда нас занесло. Бензина у вас, я смотрю, не на донышке…
- За полчаса до всего этого заправились, - проговорил Рядинцев. – Теперь, главное, покрышки не пробить или какую другую пакость не словить…
- Это точно, - сказал Скитин. – Нет, если вдруг у кого-то получше идеи есть, говорите.
Ответом ему была тишина.
- Значит, делаем по-моему, - подытожил Скитин. – А дальше – как получится.
- А чем от вас пахнет? – неожиданно пискнула Василиса.
Скитин поднёс к носу рукав рубашки, принюхался, снова пожал плечами:
- Без понятия. Может, вляпался в какую дрянь, пока блуждал…Сам-то я уже не чувствую, принюхался. Извините, если неприятно.
- Ничего, - вымученно улыбнулась Василиса. – Это не самое страшное.
- Да уж точно… - криво ухмыльнулся Борис.
«Шевроле» перевалился через очередную колдобину, Рядинцев сдавленно выматерился сквозь зубы, потом приказал:
- По сторонам смотрите, мало ли что… А то мне бы за дорогой уследить.
В салоне повисла хрупкая, тревожная тишина. Аркадий вглядывался вперёд до неприятного ощущения в глазах, чувствуя себя едущим если не по минному полю, то немногим лучше.Самым большим страхом из всех, нагрянувших в последнее время, сейчас был страх исчезновения дороги. Пусть даже откровенно паршивой, но всё-таки позволяющей оставаться в машине, кажущейся каким-никаким, а убежищем, и не стоять на месте. Другой вопрос – куда она приведёт? Впрочем, Рядинцев старался не паниковать раньше времени. Бездумно причитать «мы все умрём!» всегда легче, чем держать себя в руках…
Время от времени Рядинцев кидал взгляды влево-вправо, пытаясь понять, что их окружает. Паскудный туман успешно скрывал всё дальше пятнадцати метров, но по тому, что Аркадий видел, создавалось впечатление, что они едут или между холмов, или по дну гигантского оврага. По обе стороны были только пологие склоны, покрытые сероватой, жёсткой на вид травой высотой по щиколотку, в которой изредка темнели камни – в основном небольшие и угловатые, словно рубленые кайлом. Часто попадались остролистые кусты с тонкими, странными, словно изломанными ветвями. Они всегда соседствовали с подобием борщевика, только раза в полтора ниже его вымахавшего в полный рост собрата, с голым и бугристым, словно покрытым крупными волдырями стеблем. И в отличие от своего собрата этот «борщевик» былалого цвета, словно до предела пропитавшийся туманом.
Скитин оказался прав. Кусты и «борщевик», даже делая скидку на то, что Аркадий таких никогда не встречал, выглядели нездоровыми. Может, дело было в матовых, угольно-чёрных «язвочках» величиной с ноготь мизинца, не часто, но заметно облепивших ветви и стебель. Может, такое впечатление складывалось из-за тумана, из-за неослабевающего напряжения Рядинцева, из-за запаха Скитина, которым, казалось, пропитался весь салон… Неважно из-за чего, но оно было.
Дорога стала чуть лучше. К ней не подходило определение «заброшенная», та же трава здесь росла пореже, в ней худо-бедно просматривались две колеи, а значит, движение есть. Аркадий никак не понимал, радует это его или наоборот. Опять же, недавние слова Бориса- «здесь всегда начеку быть надо» - склоняли чашу весов на вторую сторону. Хотя, заставить себя отказаться от надежды на лучшее Рядинцев никак не мог, да и не собирался…
Скоро дорога пошла чуть под уклон, круто заворачивая вправо. Рядинцев прошёл поворот и тут же ударил по тормозам.
- Твою мать… Что это?
На дороге, перегородив её примерно на четверть, лежало что-то непонятное, отдалённо похожее на великанскую, чуть меньше «Орландо», каплю. И оно шевелилось – странно, по всей его поверхности вразнобой, как будто вода кипела, появлялись и пропадали продолговатые, с батон, вздутия. Бледно-жёлтые, с редкими чёрными прожилками. Между ними то тут, то там проглядывало что-то белое, влажно поблёскивающее.
Свет фар выхватил «каплю» целиком, и Аркадий замер, лихорадочно соображая, не стоит ли выключить их и дать задний ход. Тоненько, коротко вскрикнула и тут же осеклась Наташа, зажав себе рот ладонью. Василиса молчала.Или ещё не увидела препятствие, или оказалась покрепче матери.
Скитин тоже безмолвствовал, и Рядинцев сдавленно процедил сквозь зубы:
- Что делать?
- Хрен знает… - так же медленно ответил тот.
- Может, назад?
- А смысл? Там дорога одна, ни влево, ни вправо не проехать…
- Что, здесь стоять? Авось уползёт?
- Хрен знает… Может, проедем? Левее дашь, потихоньку, может, и прошмыгнём.
- Вы с ума сошли? – испуганно прошептала Наташа.
- Тихо! - сухо и непререкаемо бросил Скитин. –Кто не хочет в машине, может в обход на своих двоих… Есть желающие? Нет?
- А вдруг накинется? – подала голос Василиса.– Вдруг это кислота? Вон, как будто булькает. Растворит нас вместе с машиной…
Голос Бориса стал жёстким:
- А давай, ты выйдешь и пальцем в это потыкаешь? Сразу и узнаем, кислота, или нет.
- Никто никуда не пойдёт, - так же жёстко сказал Рядинцев, предупреждая возмущение жены и дочери. – Будем объезжать. Всё, не обсуждается!
В зеркале он увидел, как Борис ухмыльнулся скупо, одобрительно. Аркадий чуть поколебался и спросил:
- Может, фары выключить?
- Ну, выключи… - пожал плечами Скитин. – И это… подальше от неё держись. Мало ли что.
- Разберёмся, - угрюмо буркнул Рядинцев.
- Подожди! – Наташа схватила его за руку.
Он досадливо поморщился:
- Хватит уже… Чего ждать?
- Я не про это, - торопливо сказала жена. – А если оно на машину набросится, что делать будем? Ну, в смысле, если понятно станет, что не уехать…
- Да?! – поддержала её Василиса.
Смущённо кашлянул Скитин:
- Вот не подумал, а стоило бы…А что делать? Бежать.
- Куда? – в один голос спросили Наташа и Василиса.
- Куда ехали… Главное, всем вместе. Или лучше мысли есть?
В салоне наступила тишина.
- Нет, значит, - заключил Борис через несколько секунд. – Значит, в случае чего – чешем со всех ног отсюда подальше. Если ещё какая хрень навстречу попадётся, и от неё – тоже. А эти, - он посмотрел на Василису, - которые из «Тумана», что делали?
- В магазине сидели и от монстров отбивались, - растерянно сказала та. – Вы почему спрашиваете?
- Как им в десяточку-то с магазином стрельнуло, - невесело усмехнулся Скитин. – В продуктовом, небось?
- В гипермаркете.
- Повезло. А не было бы магазина, тоже бегали бы. Кстати, - он повернулся к Рядинцеву. – Оружие у тебя есть какое? Травмат или там – бита. Нож? Электрошокер, может?
- Нет ничего, - помотал головой Аркадий. – Я в своё время на мастера спорта по боксу сдал, мне всё это без нужды…
- Травмат – без обид – меня бы больше порадовал… Ладно, двинули.
Рядинцев выключил фары и медленно поехал, выворачивая руль влево. Как назло, кусты в этом месте подступали почти вплотную к дороге, и, по расчетам Рядинцева, их и «каплю» будет разделять не больше полуметра. Наташа превратилась в изваяние с живыми глазами, смотреть, как себя ведут Борис с дочерью, Аркадий не стал. Скорее всего – так же.
Десять метров, девять… Казалось, что расстояние до «капли» сокращается неимоверно долго, как будто в замедленной съёмке, а когда они приблизятся вплотную, время и вовсе замрёт, «встанет на паузу».
Восемь, семь…Рядинцева почему-то потянуло материться, и он беззвучно шевелил напряжёнными губами, безудержно сплёвывая одно ругательство за другим.
Шесть, пять… Аркадий еле удержался от искушения набрать скорость. Неизвестно, что за дорога впереди, рывок может быть не спасением, а гибелью. Нет, точно не стоит.
Четыре…
Спустя миг раздался хриплый, срывающийся шёпот дочери:
- Это не… не одно целое. Их… много…
- А и точно, - негромко сказал Скитин. – Облепили кого-то, жрут…
Он ещё не договорил, а Рядинцев уже видел, что ни дочь, ни Борис не ошиблись. Каждое вздутие было тварью, а проглядывающее между ними белое – костями неизвестного существа, которое они поедали.
«Сколько ж вас тут…» - Рядинцев прикусил губу, унимая испуг, смешанный с отвращением. Пряжка ремня безопасности с коротким клацаньем выпрыгнула из замка, Наташа торопливо заёрзала на сиденье, отодвигаясь от окна.
- Не дёргайтесь, - процедил Скитин. – Пусть жрут. К нам меньше интереса.
«Шевроле» почти поравнялся со скоплением тварей. Полное впечатление, что Скитин оказался прав: они продолжали шевелиться так же, как и раньше, словно поблизости не было ничего, на что стоило бы обратить внимание…
«Неужели пронесёт? – по щеке Рядинцева скатилась капля пота. –Ну, ну…».
Броска твари он не увидел. Услышал только чавкающий, глухой шлепок, а следом – ещё два. Зарождающийся визг Наташи не набрал силу, вместо этого она охнула от боли. Следом раздался тягучий, властный шёпот Бориса:
- Не орите, пока ещё едем…
Аркадий посмотрел влево, взгляд словно раздвоился. Он одновременно видел и пятерню Скитина, крепко сжавшую предплечье Наташи, и тварь, теперь напоминающую прилипшее к боковому стеклу тесто. Других видно не было, они явно прилипли ниже, к металлу.
Коротко чавкнуло, и середина твари – размером с ладонь Рядинцева – отлипла от стекла, и в ней открылась широкая щель, напоминающая загноившуюся рану. Она упруго выстрелила тремя бурыми хоботками толщиной с газовый шланг, окончание которых походило на миниатюрную корону из множества зубчиков длиной с четверть спички, острейших на вид.
Хоботки начали скручиваться туда-сюда, словно пытались пробурить стекло. Судя по приглушённому скрежету внизу дверей, другие твари делали то же самое.
Новых бросков не последовало. Остальные то ли не желали отрываться от уже доступной добычи, то ли была другая причина. «Шевроле» проехал ещё два метра, три... Скопление тварей осталось позади, а расстояние между ними и машиной росло, росло!
- Пронесло, кажись, - выдохнул Скитин. – Да уймись ты, дрель сраная…
Последние слова относились к твари, упорно продолжающей атаковать стекло. Через несколько секунд она замерла, как будто раздумывая о причине неудачи. А потом собрала зубчики в один пучок и резко ударила ими.
Стекло выдержало.
- Настырный дятел, - не без уважения, как показалось Рядинцеву, протянул Скитин. – Включай фары, думаю, можно уже…
Аркадий молча включил свет и прибавил скорость. Что-то подсказывало, что тварь скоро отлипнет окончательно.
Так и вышло. После трёх, еле заметно поцарапавших стекло ударов существо втянуло хоботки в щель, и отстала от «Шевроле». Внизу тоже стояла тишина, остальные твари, наверняка, последовали её примеру. Борис отпустил Наташу, дёрнул уголком рта:
- Ну вот, а вы сразу в крик…
- Полегче нельзя было? –зло спросила она, не поворачиваясь к Скитину.
- Да!– с обидой бросила Василиса.
«И её тоже прихватил, - понял Рядинцев. – Ну… зато все живые».
- Простите, если переборщил, - серьёзно проговорил Скитин. – Главное, что всё обошлось, а синяки пройдут.
- Не делайте так больше, - сварливо пробурчала Василиса.
- Постараюсь…
В салоне снова повисла тишина. Аркадию показалось, что туман понемногу редеет. Если верить словам Бориса, то время в этом месте примерно совпадало с московским. Или это всё-таки был их мир, непонятно, почему изменившийся в одночасье, но – их…
Спустя четверть часа кусты исчезли. Теперь слева к дороге прилегало подобие леска в сочетании с всё тем же «борщевиком», которого стало ещё больше. Справа потянулось что-то, до одури напоминающее обычное болото: тёмно-серые мшистые кочки, редкие корявые деревца, выставившие напоказ бугрящиеся рахитичные щупальца корней, и неподвижные очажки чёрной воды. С болота несколько раз долетели странные звуки – как будто кто-то пил взахлёб, одновременно царапая ногтем резиновый воздушный шарик. Звуки, правда, были недолгими и еле слышными, но пугали, чего уж там…
Жена, дочь и Скитин молчали, уставившись каждый в своё окно, но молчание было нервным, гнетущим.У Рядинцева тоже не имелось ни малейшего желания затевать разговор – неважно, о чём. Он вёл машину, порой пытаясь уловить хоть подобие предчувствия о том, что их ждёт. Странно, но его не было – ни плохого, ни хорошего. И от этого Аркадий ощущал себя без малого – паскудно, в голову почему-то лезло сравнение с мертвецом, который тоже ничего не чувствует…
- Стой! – вдруг скомандовал Скитин, отрывисто, жёстко. – Да тормози, говорю!
Лицо у него стало напряжённо-недоверчивым, словно он узнал что-то важное, но ещё не до конца поверил в его правдивость.
«Шевроле» остановился.
- Что случилось? – Рядинцев оглянулся через плечо, потом скользнул взглядом по «борщевику». Скитин смотрел именно туда, щурясь и шевеля губами – беззвучно, медленно, как недавно – сам Аркадий.
- Что случилось? – с нажимом повторил Рядинцев, продолжая блуждать взглядом по алым зарослям. Нет, никакого движения, ничего странного…
- Кричали, - прошептал Скитин и поднёс указательный палец к губам. – Тс-с, вроде ещё…
Он чуть опустил стекло, и Аркадий сделал то же самое, обратившись в слух. Через полминуты он раздосадовано пробормотал:
- Ничего не слышу.
- Вроде есть что-то, - неуверенно шепнула Василиса. Наташа не сводилавзгляда с Бориса, как будто от него сейчас зависела их жизнь.
Скитин резко поднял ладонь, словно требуя тишины. Подался ухом к оконной щели:
- Опять! Помогите, кажется… Далеко, ч-чёрт, не разобрать.
- Ты уверен? – засомневался Рядинцев. – Ничего, вроде…
Скитин скрипнул зубами и тряхнул головой, будто отгоняя сомнения, открыл дверь и начал выбираться из машины.
- Куда?!– окрик Рядинцева пропал впустую. Аркадий мысленно выматерился и тоже вылез из машины под испуганные вскрики жены и дочери. Шагнул к Борису.
- Сдурел? Куда собрался?
- Туда, - Скитин махнул рукой в сторону зарослей. – Там точно кто-то есть. Не знаю, как ты, а я слышал.
- Ну, даже если так… - Рядинцев замялся, подыскивая слова. –Ты уверен, что стоит туда идти?
Скитин посмотрел на него, как на пустое место.
- Страшно, понимаю…
- За них – да, - Рядинцев кивнул на машину. – А если там уже всё? Не кричат же…
- Ты себя на их место поставь, - заговорил Скитин – зло, отрывисто. –Ты как хочешь, а я пойду. За три дня не сожрали, авось и сейчас пронесёт… Ну, не могу я мимо пройти! Своихне спас, так хоть другим помогу, терять-то всё равно нечего. Тебя не заставляю, хотя вдвоём шансов всяко больше… Да и ждать меня тоже не заставляю. Не обижусь, если что.
- Вот за конченную мразь меня держать не надо, - хмуро огрызнулся Рядинцев. –Понятно?
- Ладно, извини. Нервы… Но я всё равно пойду. Со мной?
- Хрен с тобой. В смысле – пойду. Погоди секунду…
Он наклонился, заглянул в салон. Наташа с Василисой смотрели на него так, словно прощались навсегда.
- Не ходи… - умоляюще сказала жена. Дочь судорожно кивнула, всхлипнула.
- Мы быстро, - как можно уверенней бросил Рядинцев, глядя Наташе в глаза. – Запритесь и ждите.
- А если…
- Не если! Вернёмся. Всё, мы ушли.
Он закрыл дверь и догнал Скитина, уже направившегося в лесок. Тот одобрительно покосился на Аркадия:
- Не боись, геройствовать не будем. Если там полный швах, идём обратно…
- Логично, - проворчал Рядинцев.
С минуту они шли молча, стараясь двигаться как можно тише. У Скитина получалось лучше, у Рядинцева – хуже. «Сибиряк же… - вспомнил Аркадий. – Охотник, может». Сам он до предела вслушивался, но никаких криков не было.
Идущий чуть впереди Скитин вдруг резко остановился, Рядинцев тоже замер. Борис плавно, медленно развернулся вокруг своей оси, и прошептал, выговаривая слова едва ли не по слогам:
- Повернись. Только не спеши.
Рядинцев послушно начал поворачиваться, готовясь к чему угодно, чувствуя, как взмокли спина, лицо. Ещё чуть-чуть, ещё…
Скитин исчез из вида, было слышно только его дыхание – напряжённое, слегка хрипловатое. Аркадий осторожно переступил с ноги на ногу, чтобы повернуться целиком…
Удар под колено был неожиданным, точным. Рядинцев упал назад, чуть боком, ещё ничего не понимая, а рефлекс уже приказывал телу перекатиться и встать.
Не успел. Последнее, что увидел Аркадий, был каблук ботинка, летящего ему в лицо…

***
Льющаяся на переносицу и лоб Рядинцева жидкость была тёплой и отдавала тухлятиной, как будто её набрали из канавы рядом со свалкой. Он дёрнул головой влево, вправо, пытаясь убрать лицо из-под струи, приходя в себя. Она сместилась ниже, и Аркадий крепко сжал губы: полное впечатление, что льющий хотел попасть ему в рот…
- Ути, какие мы привередливые, - Рядинцев без труда узнал голос Скитина. –Давай, очухивайся, Аркаша… За жизнь поболтаем, пока ещё возможность есть.
Струя исчезла, а секунду спустя Рядинцев осознал, что лежит на спине, на чём-то жёстком, связанный по рукам и ногам. Он напрягся, пытаясь разорвать или ослабить путы, но впустую. Правая половина лица неприятно ныла, дышать носом получалось с трудом – сломан, точно…
- Дохлый номер, - в голосе Скитина появилась откровенная издёвка. – Не порвёшь, не тужься, говядинка… Чего не спрашиваешь, почему говядинка? А я тебе так скажу: баб я тут курятиной называю, а мужиков… ну, ты уже догадался.
Рядинцев открыл глаза. Борис стоял в полуметре от него, держа в левой руке что-то вроде пузатого глиняногокувшина без ручки, вылепленного грубо, неумело, словно мастер только начал осваивать ремесло. Тесноватое помещение с низким земляным потолком, в котором они находились, было худо-бедно освещено дюжиной странных светильников – голубоватых, еле заметно мерцающих кристаллов величиной с литровую банку. Они были парами воткнуты в земляную стену, а само помещение больше всего походило на пещеру или погреб без полок.
- Где Наташа с Василисой? –Рядинцев постарался, чтобы фраза прозвучала без угрозы, но и без каких либо признаков душевного надлома.
Скитин улыбнулся, и Аркадию захотелось задушить его. Улыбка была невыносимо паскудной и… жуткой.
- Половина твоя рядышком где-то, - безмятежно сказал Скитин, глядя Рядинцеву в глаза. –А дочь – у меня. Кстати, ты в курсе, что твою золотую рыбку уже кто-то жарил? Я-то губу раскатал, что первым буду в кои-то веки, и – такая невезуха…Интересно, в жопку она тоже упражнялась?
- Что?! – Рядинцев снова проверил путы на прочность, оскалился от напряжения. – Ты, мразь, не трогай её…
- Иначе что? – Скитин погасил улыбку. – Убьёшь? А кто ж тебе даст-то? Ты, вообще, знаешь, где мы? Ну, откуда тебе, говядинка…
Аркадий ничего не ответил, с ненавистью глядя на него. Борис легонько ощерился:
- Зря пялишься. Ты ж не Медуза Горгона, не окаменею. Что, обозначить тебе весь расклад? Я, признаюсь, это дело люблю: подноготную вываливать и смотреть, как вам плохеет…
- Пошёл нахер, - сказал Рядинцев, чувствуя себя беспомощно до омерзения. –Сука, развязал бы ты меня, тебе бы тоже поплохело. Что, не…
Он осёкся, уставившись на почти существо, возникшее в нешироком проходе за спиной Скитина. Тот остался неподвижен, как человек, который знает, что так и должно быть. Существо дошло до Бориса, обогнуло его и встало рядом, глядя на Рядинцева. От него пахло точно так же, как и от Скитина – смесью жжённого сахара и кислятины, только сильнее, гораздо сильнее…
Карлик-мутант. Это было первое, что подумал Рядинцев спустя несколько секунд появления существа в «погребе».
Тощий, но широкоплечий, резко очерчённые под пепельно-серой кожей рёбра располагались не горизонтально, а наискось. У необычно длинных – ниже колен – рук, казалось, было два локтя – один чуть выше другого, ладонь отсутствовала, и три тонких пальца росли из необычно массивных для такого тела запястий.
Набедренная повязка свисала чуть ниже колен. Это была грязная, сильно изодранная тряпка, в которой Рядинцев без особого изумления вдруг узнал джинсовую рубашку, явно подростковую. Узкие ступни больше напоминали птичью лапу: пальцев, как и на руке, было тоже три и они росли далеко друг от друга, врастопырку.
Совершенно лысая голова сидела на короткой, чуть искривлённой влево шее. Приплюснутый череп немного походил на змеиный, это сходство усиливалось бусинками выпуклых глаз, воронками ноздрей с еле заметным бугорком носа и большим тонкогубым ртом. Он бы нисколько не удивился, если б изо рта карлика выскользнуло подобие змеиного жала. Ушей Рядинцев не заметил.
Мутант поднял руку, указывая на Аркадия, и заговорил. Язык был странным, сухие каркающие звуки перемежались с короткими булькающими, изредка проскакивало что-то похожее на гласные – тягучие, глухие.
Рядинцева больше поразило то, как слушал Скитин. С предельным вниманием, как слушают собеседника, от которого в твоей жизни зависит если не всё, то многое.
Карлик говорил от силы секунд десять. Когда он замолк, Скитин ответил – на этом же языке, но медленнее, словно боясь ошибиться и сказать не то. Голова карлика качнулась, это смахивало на одобрительный кивок, он развернулся и направился к проходу.
- Вот такие дела, Аркаша, - снова улыбнулся Скитин. –Поживёшь ещё дня два… Василиса твоя подольше, пока я не натрахаюсь.
- А Наташа? – шевельнул одеревеневшими губами Рядинцев.
- А её уже разделывают, - проговорил Борис, смакуя каждое слово. – Хорошая курочка, мясистая: не то, что в прошлый раз была…
Рядинцев взвыл, выгибаясь дугой, чувствуя, как путы раздирают кожу на запястьях. Рывок, ещё один… Бесполезно.
Сознание будто раздвоилось. Одна часть отрешилась от реальности, погрузившись в омут, в который не проникал ни свет, ни звук. А другая – так и не выбралась из ярости, к которой примешивалась всё то же ощущение беспомощности, и невольно выхватывала куски из рассказа Скитина, который тот вёл, не обращая внимания на состояние единственного слушателя. Будто главным для него было не понимание, а выговориться.
…«жена бросила, детей не завели», «никому не нужен», «потом – рак, считанные месяцы оставались», «повеситься думал или ещё чего», «туман, и – здесь», «года два с половиной где-то».
Потом ярость немного поутихла, и рассказ Скитина обрёл связность.
-…это – какой-то параллельный мир, что ли. По развитию – чуть лучше каменного или какого там – века, только есть особенность: он с нашим примерно раз в пару месяцев стыкуется. Совсем на чуть-чуть, но этого хватает, чтобы сюда попасть. Так что, часть пропавших без вести – точно здесь… Жизнь тут незамысловатая, основная забота – как жратвы добыть и самим жратвой не стать. Эти вот хоббиты, - Скитин ткнул пальцем себе за спину, указывая на проход, - здесь самые разумные, ну, не считая меня. Жрут, правда, всё, а говядина с курятиной у них за главный деликатес идёт. Ну, спроси, почему они меня не сожрали? По глазам вижу – хочешь спросить. Ну, молчи, я тебе и так скажу… Из-за рака, это я потом узнал, когда их язык подучил. Есть у них способность – определять, здоров ты или нет: экстрасенсы от природы, ага… Знаешь, дикари дикарями, а меня вылечили. Дрянью какой-то каждый день с полгода пичкали, помогло, теперь нормально себя чувствую…
Он замолчал, прислушиваясь к раздавшимся из прохода звукам. Потом сказал:
- Не меня… В общем, прижился я здесь. Не знаю, может, и думали подлечить да сожрать потом, но я с ними за время лечения успел законтачить, язык понимать начал. Короче, встретились родственные души… И предложил, таких как вы, сюда доставлять, а то ведь ты видел, какая здесь фауна, она в основном и лопала всех, кто заезжал. Знаешь, что самое весёлое? Развернись ты тогда и в обратную сторону порули – выехал бы. Или хотя бы на месте надо было остаться, со-о-овсем ненадолго. Но у меня ещё ни один не сорвался. Вы как раз десятые будете, юбилейные, можно сказать…
- Что ж ты, сука, сам отсюда не сбежал? – не выдержал Рядинцев.
- А зачем? – хмыкнул Скитин. – Что я там-то забыл? Я в этом племени пусть и не вождь, но персона не из последних… Вкусно пожрать все любят. Да, проскакивали поначалу мысли, но потом допёрло, что для меня такая жизнь – самое то. Хрен с ними, с благами цивилизации, у меня их не так много и было… Я здесь – свой, понял? Я решаю, месяц твоя Василиса протянет или завтра на рагу пойдёт! Знаешь, самое забавное – с такими, как вы, сюда ехать. Лапшу вам вешаешь, смотришь, как надеетесь на что-то, а на лбу у вас уже написано – говядинка, курятинка… Да, рискую временами, но лучше так, чем уже в гробу лежал бы.
- Гнида… - выдавил Рядинцев. – Мразь.
Борис снова ощерился:
- Да? А хочешь, тебя не сразу убьют, а дня три с живого будут мясо срезать? И с дочки твоей – тоже… Нет? Хочешь, я её сейчас сюда приведу, за щеку дам, а тебя смотреть заставлю?
Аркадий ничего не ответил, закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки.
- Да не хочешь, знаю, - с издёвочкой протянул Скитин. –Всё равно будешь до последнего планы строить, что-то прикидывать. Зря-я-я… Отсюда ещё никто не убегал.
Рядинцев закрыл глаза, собираясь с мыслями. Что-то подсказывало, что Скитин полностью прав, и обратной дороги не будет, это – конечная остановка, финал… Останется только ожидание неизбежной смерти и ежеминутное ощущение того, что где-то совсем рядом лысый ублюдок насилует Василису.
- Что, бай-бай собрался? – Скитин несильно пнул его в бедро. – А я ещё не…
- Заткнись, ушлёпок, - перебил его Рядинцев. – У себя за щеку возьми. А потом к хоббитам своим сходи и раком встань, может, тоже – самое то окажется. Думаю, они тебя от рака так и лечили – групповой долбёжкой…
Он говорил торопливо, повысив голос, без передышки всаживая оскорбительные фразы в самолюбие Скитина. И собираясь внутренне, понимая, что второго шанса, скорее всего, не будет. Что это – никого не спасёт, но избавит хоть от части предстоящего…
Лицо Бориса стало злым, черты лица заострились ещё больше.
- Ну, сука, ты на отбивную с кровью напросился…
Он шагнул к Рядинцеву и занёс ногу, целясь ударить каблуком в грудь или в лицо. Аркадий дёрнулся, приподнимая тело и согнутые в коленях ноги, изворачиваясь на пятой точке, вложив в это движение всю ненависть и желание победить.
Толчок пятками пришёлся Скитину в колено опорной ноги. Чуть слышно хрустнуло, и Скитин с криком повалился на землю – удачно, головой к Рядинцеву! Аркадий извернулся ещё раз, встав на колени, и нырнул вперёд, вкладывая в удар всю массу.
Крик Скитина захлебнулся, что-то глухо хрупнуло, лоб и переносицу Рядинцева обожгло болью.
«Зубы выбил» - понял он. Аркадий поднял голову, судорожно отыскивая взглядом последнюю цель. Ладонь Бориса прикоснулась к левой щеке: сейчас упрётся, начнёт отталкивать…
Рядинцев отдёрнул голову, открыл рот и вцепился зубами Скитину в кадык, изо всех сил сжимая челюсти, чувствуя языком чужую, горячую, немного шершавую плоть.
«Всё, что могу! - исступленно пульсировало в голове. – Всё, что могу!».
Руки Скитина скользнули по его волосам, но без силы, вяло… Рядинцев не разжимал зубов до тех пор, пока запах крови не стал чётким, заглушившим исходящий от Скитина запах. Через секунду в проходе раздались звуки множества шагов.
Каркающее-булькающий возглас, и в Рядинцева вцепилось несколько рук. Он не стал сопротивляться, позволил оторвать себя от мертвеца и перевалить на спину.
Три карлика удерживали его, а ещё три – среди которых был уже виденный Аркадием, сгрудились возле Бориса, возбуждённо перебрасываясь скупыми фразами.
«Всё, что могу… - Рядинцев смотрел на них отрешённо, все эмоции дотла сгорели в короткой схватке. – Доставки больше не будет… Хрен вам, а не доставка».
Знакомый карлик вдруг выскочил из пещеры и вскоре вернулся с грязным, щербатым туристическим топориком, встал сбоку, у плеча. Державшая Рядинцева троица навалилась ещё сильнее, прижимая к земле, растягивая его в струну. Пошевелиться было невозможно.
Карлик прикоснулся острием топорика к шее, как будто примеряясь, глядя с отчаянной, беспросветной злостью. Рядинцев закрыл глаза и попросил – хрипло, надеясь непонятно на что:
- Василису только не мучайте…

[Нефидимка]

Здравствуйте, автор! Спасибо, спасибо за текст! Вот нет у меня претензий, и слов других нет, кроме выражения читательской признательности. Кинговский туман прямо незаходящее солнце моих симпатий, и отсылки с образными параллелями только усилили приятное впечатление от текста. Динамика отличная, не заскучаешь. Вторая часть более кровавая и леденящая душу фатальным исходом. Но. как ни странно, для меня эти чуваки из параллельной реальности удешевили написанное. Парадоксальным образом. Не знаю почему. Но всё равно - спасибо!

[нмдживладимир]

Присоединяюсь к вышенаписанному! Немного диалоги показались странными в начале, но то такое!

[Зогар Саг]

Ну надо же! Оказывается можно таки писать нормальный хоррор, где действие начинается чуть ли не с первых предложений. Без унылой бытовухи, без расписывания, минимум, на две трети текста жизненного пути, личных проблем и физиологических потребностей ГГ, да еще и с каким-никаким, но объяснением откуда, собственно, взялись сами ужасы. Уже за это автору респект ( и кажется, я его знаю), хотя сюжет безнадежно вторичен, конечно.

[Monk]

Цитата: Автор: Зогар Саг Без унылой бытовухи, без расписывания, минимум, на две трети текста жизненного пути, личных проблем и физиологических потребностей ГГ

Ты это Кингу скажи... и миллионам его поклонников.
Текст неплох, но его главная проблема - настойчивая ассоциация с кинговским же туманом. Автор предвидел это и даже в тексте обыграл, но Кингом так и прёт, и это плохо...
Если сия вторичность судей не зацепит, текст в принципе может занять одно из призовых мест...

[Зогар Саг]

Цитата: Автор: Monk Ты это Кингу скажи... и миллионам его поклонников...

Да что мне до поклонников? Мало ли у кого есть поклонники.
Имхо, Кинг в жанре сделал больше вреда, чем пользы.

[нмдживладимир]

Цитата: Автор: Зогар Саг Да что мне до поклонников? Мало ли у кого есть поклонники. Имхо, Кинг в жанре сделал больше вреда, чем пользы.

В жанре, возможно, но в целом - без КингА и жизнь не та. ИМХО

[Разумный Я]

Орать от восторга не хочется, конечно же. Вторично (Кинг улыбается и подмигивает). Но, едрён батон - это хоррор, и это радует Написано тоже сносно, атмосфера наличествует. Не знаю насчёт призовых мест, но внизу рассказ болтаться вроде не должен. Автор, спасибо и удачи!

[Ґрун]

“Помесь паука и уродливой грозди винограда была метрах в семи-восьми”.

Такие описания следует как-то по-другому оформлять. Может, даже избегать таких прямых сравнений. Я сразу представил себе гроздь винограда с восьмью ножками.

Поединок описан недостаточно хорошо: мне не удалось понять весь его ход.

А в целом неплохо.