Конкурс - Город в пустыне

[Lex Z]

Город в пустыне

«…И Тьма струящимся потоком скользнула по выщербленным плитам темных улиц. И тишина накрыла древний город Альбадахар. Луна так и не вышла на небосвод той ночью. И только холодные звезды взирали на то, как Бич Судьбы и Злого Рока обрушился на город проклятый.
Взирало Око, что цветом алым сияет в темноте, на мертвые пески. И демоны рычали радостно в окружье высоких стен… Тот город опустел…».
Из «Текстов Рашида аль-Маруна»: «Истории мертвых городов - За тенями пустоты»

Яркое солнце висело высоко в синем безоблачном небе, нещадно поливая своими раскаленными лучами лежащую внизу пустыню; высокие дюны, похожие на застывшие в вечности волны песчаного моря, уходили к самому горизонту. Все вокруг казалось безлюдным и безжизненным.
Но вот на вершине одной из дюн показалась высокая темная фигура. Это был всадник на большом коне бурой масти. Он был одет в свободные одежды серых цветов, на ногах носил потертые сапоги из крепкой кожи, какие любят носить кочевники южных пустынь. На голове красовался немного выцветший и покрытый коркой пыли тюрбан, защищающий голову странника от тяжелых лучей безжалостного солнца. Один конец ткани болтался над левым плечом, он использовался по необходимости для защиты носа и рта от потоков горячего ветра, несущих обжигающие крупинки песка.
Всадник всматривался вдаль, приложив крепкую ладонь к глазам козырьком. Вторая покоилась на рукояти большого меча, висящего на поясе в кожаных ножнах. Так же из оружия у воина был при себе прямой шандарский кинжал, заткнутый за широкий пояс, украшенный золотой пряжкой выполненной в виде головы тигра, сейчас уже потускневшей от времени и лишенной приятного блеска драгоценного металла.
Прямо от ног покрытого потом коня убегала вдаль извивающаяся цепочка следов, направляясь все дальше на юг. А там, среди песков и редких обломков древних скал воин разглядел нечто удивительное.
Посреди пустыни возвышался старинный город. Он был давно покинут и большей частью превращен в руины, выжженные и высушенные солнцем пустыни за многие века забвения. Высокие стены окружали периметр, заставленный крошащимися домами из серого песчаника и разрушенными башнями.
И следы вели прямо к нему.
Всадник острым взглядом синих глаз осмотрелся вокруг в поисках скрытой опасности и, не обнаружив ничего, медленно направил своего коня вперед, продолжая двигаться по оставленным в раскаленным песке следам.
Солнце все так же продолжало лениво и беспощадно обжигать эти пышущие жаром пустоши, раскинувшиеся на много миль к югу от туранского города носившего название Замбула. Местные кочевые племена старались избегать этих мест, называя их «Огненной пустошью» или «Котлом бездны». И лишь теперь всаднику стало понятно, что не только сила природы отталкивала хмурых жителей пустыни с ястребиными лицами от этих безрадостных мест.
Древние тайны скрывали эти безмолвные пески, медленно и неумолимо скользящие по плоти матери-земли бесчисленные тысячелетия в одном им ведомом направлении. И путник, которого звали Конан, варвар из далекой укрытой туманами горной страны Киммерия, и которого зуагиры называли Йамад аль-Афта - припомнил как старики на базарах Замбулы, Эль-Кахиры, Самлы и Тирага тихим шепотом рассказывали таинственные и жуткие истории о тайнах «Огненной пустоши» - никому более не ведомых из смертных, но смертельно опасных. Их истории были туманны, полны бесчисленных смутных намеков и казались сказками, которыми впору пугать малолетних детей. Но за ними, как оказалось, скрывалась некая призрачная истина. И теперь эти тайны предстали глазам Конана, покрытые вековой тишиной и окруженные раскаленными песками.
Суеверный страх присущий всем варварским народам шевельнулся где-то глубоко в душе киммерийца, но так и остался там. За свою долгую жизнь воин-северянин много где побывал и нагляделся на странные и диковинные вещи, которые могли бы лишить ума любого цивилизованного человека.
И пусть перспектива сунуться в древние руины не очень радовала Конана, но выбора у него не было - судьба злодейка и глупость наглого вора привели его сюда, заставив свернуть в сторону от цели, намеченной пару недель назад. Он прибыл в Замбулу с севера, проделав часть пути вместе с караваном из Шема, и несколько дней провел в городе, отдыхая и закупая необходимые товары. Какое-то время назад к нему в руки попала древняя карта, обнаруженная в древнем лабиринте под старым домом одного богача, который стоял на границе Заморы и Бритунии. На этой карте было обозначено место укрытия сокровищ, пропавших еще в далекие и давно забытые времена. И он собирался отправиться в долгий путь на восток к скалам моря Вилайет, чтобы отыскать их.
Карта была невероятно древней, изображения и письмена были нанесены на странного вида пергамент, отдаленно похожий на вымоченную в масле кожу, мягкий и хрупкий, слегка потемневший и пошарпанный по краям. Конан не поленился и посетил нескольких картографов Заморы и Турана, чтобы сравнить разные имеющиеся у них карты с той, что попала ему в руки. На тех картах были изображены одни и те же земли, но в разные времена и эпохи - и таким образом он отыскал нужное место и хорошо запомнил местоположение своей цели. Прошло невероятнее количество времени с тех пор, как была изготовлена эта карта. И земли в тех местах сегодня выглядели совсем по-другому. Пропажа карты не сильно бы повлияла на поиски сокровищницы, но на обороте древнего пергамента находились непонятные значки и письмена. И как Конан выяснил - то были указания и подсказки, позволяющие беспрепятственно проникнуть в тайник, минуя или обезвреживая ловушки и западни, установленные давно мертвыми хранителями. Эти закорючки необходимо было еще до конца расшифровать (чем он дополнительно и занимался в Замбуле, отыскивая знатока древних языков), и поэтому, обнаружив пропажу, он бросился в погоню и оказался здесь среди обожженных солнцем песков. Ему нужна была карта. Да и закрыть глаза на то, что его некогда лучшего вора Шадизара - столицы воров, ограбил какой-то мелкий воришка, он не мог.
Вертлявый парнишка из Замбулы сухонького телосложения и с лицом очень похожим на мордочку хорька, ослепленный неведомо какими богами, рискнул ограбить варвара-чужеземца. Он несколько часов внимательно присматривался к нему и, улучив время, смог обокрасть, подкравшись в шумной таверне. Он, конечно же, не мог ведать про карту. Конан бережно хранил ее, никому не показывал и доставал лишь по необходимости и когда находился в полном одиночестве. Хранил он ее в своем старом кошеле - это и стало причиной ее утраты.
В кошеле Конана было не очень много монет, но все же достаточно, чтобы целую неделю кутить напропалую в не очень дорогом борделе, например, в Кируке, городе золотых куполов, наглых торгашей и красивых шлюх с таинственными чарующими глазами.
Конан быстро обнаружил пропажу и, сообразив, что к чему, немедленно погнался за дерзким негодяем. Воришка же настолько поддался панике, когда заметил, что огромный разъяренный варвар следует за ним по пятам с явным намерением прикончить на месте, что не придумал ничего лучше, чем дрожа и потея от страха покинуть город и устремиться на запад в пустыню. Он видимо посчитал, что скрывшись из города, сможет запутать следы и оторваться от варвара. Но у него ничего не получилось.
Поняв, что все его планы пошли прахом, парнишка словно сошел с ума и резко свернул на юг, отправившись в запретные земли. Видимо страх перед диким киммерийцем был сильнее, чем страх перед теми местами, окутанными туманами седых легенд.
И вот сейчас Конан направился к руинам города, к которым вели следы этого безумца. Он понимал, что вор истощен, очень устал и страх насквозь прогрыз его душу. Бедняга осознавал, что ему некуда больше бежать, а злой рок в лице варвара неотступно преследовал его, медленно и неумолимо настигая, и поэтому он решил поискать укрытия в обнаруженных руинах. Лошадь вора-неудачника Конан обнаружил еще час назад, полузасыпанную горячим песком. Худая серая кляча, выпучив остекленевшие и налитые кровью глаза, высунув сухой язык, покрытый коркой песка, неподвижно лежала словно обтянутый высушенной кожей костяк. Конь Конана нервно всхрапнул, взглянув на труп, но затем мерно потрусил дальше.
Медленно над горизонтом поднимались высокие стены города, выложенные из больших плит серого песчаника, в некоторых местах они осыпались или зияли огромными дырами, а кое-где частично рухнули вниз, но все еще являли собой внушающее уважение зрелище мощи и незыблемости. В некоторых местах стену прерывали башни - потрескавшиеся и разломанные, они тоже не выдержали силы давящих на них времен.
Впереди виднелись высокие в пять-шесть человеческих ростов бронзовые ворота, покрытые наплывами и приобретшие цвет окружающих их песков. Что изображено на них, уже не возможно было разобрать. Но следы безумца вели прямо к воротам, проходя мимо двух каменных постаментов, на которых некогда возвышались величественные статуи, от которых к сегодняшнему дню остались лишь гротескные фигуры, в очертаниях которых совершенно невозможно было различить что-то привычное глазу человека.
Огромные ворота были слегка приоткрыты и занесены песком. Странные символы на камнях по краям створок были посечены и пошарканы.
В нескольких шагах от городских стен конь Конана внезапно взбрыкнул, тяжело задышал и начал прядать ушами, затем остановился, выпучив сухие глаза и остервенело тряся головой с темноватой гривой, поднимая облака пыли, что лежала на его волосах.
- Ну-ну, дружище, - сказал тихо киммериец, похлопав ободряюще коня по шее, - успокойся, мне тоже слегка не по себе от вида этих мертвых камней. Но ничего не поделаешь. Наш путь ведет туда.
Конь снова взбрыкнул и попятился назад, словно чувствуя что-то нехорошее. Дурное предчувствие закралось и в душу киммерийца, но он лишь передернул плечами и рыкнул:
- Ладно. Ты останешься здесь. Нет времени упрашивать тебя.
Он спрыгнул на землю, тяжело опустившись на песок. Затем пристально огляделся вокруг. Ничего не обычного он не заметил - все та же лишенная жизни пустыня, хотя киммериец по опыту знал, что зачастую подобное всего лишь видимость. Но людей в этих землях довольно сложно встретить - кочевники боятся заходить сюда, караванных троп нет, а случайные путники сотню раз подумают, прежде чем испытать свою судьбу - лишь безумцы да преследующие их воины, наверное, могут оказать здесь. Животные тоже не радуют эти места своим присутствием. За пару дней пути киммериец не встретил никого из них, даже птицы не парили в девственно чистых небесах. Но все же перспектива потерять коня и остаться одному в этих песках совсем не радовала киммерийца. Поэтому предусмотрительный варвар отвел коня немного в сторону от ворот и привязал его на широкий повод среди нескольких торчащих из песка каменных глыб, - все, что осталось от рухнувшей некогда башенки-указателя направления - между которых конь мог найти немного тени для себя и защититься от палящих лучей солнца. Конан также не хотел, чтобы вор смог завладеть его конем и бросить его одного среди этих руин. Но выбора не было.
Еще раз похлопав животное по шее, киммериец достал бурдюк, плеснул ладонь и дал коню пару глотков, смочить горло, а затем, повесив бурдюк на плечо, шагнул к воротам, положив руку на рукоять меча.
Вблизи ворота поражали своей огромностью и мощью, толстые створки из металла словно великаны нависали над одиноким путником, который не был ровней низкорослым обитателям пустыни. Бросив лишь быстрый оценивающий взгляд на странные письмена на камнях стен, Конан проскользнул внутрь.

* * *

У самых ворот город был больше всего подвергнут разрушению. Несколько кварталов были полностью уничтожены временем, природой, а возможно и руками человека - или не-человека - в далеком прошлом. Дома из серого камня превратились в развалины, осыпавшись на плиты городских улиц мелким крошевом. От строений остались лишь груды камня и части некоторых стен, в которых кое-где еще были видны проемы для окон и дверей.
Конан осторожно перебирался через завалы, медленно двигаясь вглубь поселения, следуя по отпечаткам следов вора, оставленным в нанесенном ветрами пустыни песке. Вор все еще бежал вперед и прочь от своей неминуемой судьбы.
Дальше город выглядел более целым, а спустя время и возможно преодолев около четверти расстояния до центра города, Конан оказался на древних улицах. Мостовые теперь были лишь слегка усыпаны песком и обломками камней. Вокруг варвара вздымались двух- и трех-этажные здания, соединенные толстыми арками и переходами. А просветы между домами были затянуты странными рваными полотнами, выдержавшими, что удивительно, удар времени даже лучше чем камень. Возможно, они были сделаны из неведомого материала, Конан отметил странный металлический блеск полотен и витиеватые рисунки, от которых рябило в глазах.
Поэтому у земли здесь царил прохладный полумрак, остудивший разгоряченную кожу киммерийца.
След вора теперь был едва заметен в тонком слое песка и пыли устилавшем плиты города, а вскоре он исчез совсем. Конан продолжал путь, прислушиваясь к царящей здесь тишине, стараясь уловить любой звук. Но все было спокойно. Он пристально и настороженно осматривался по сторонам, готовый к любым неожиданностям, даже к тому, что лишившийся разума от страха вор набросится на него, выскочив из какого-нибудь темного угла. Опасаться его не стоило, но и давать шанс тоже. Конан был свидетелем, и не раз, того, как опытный воин погибал от рук неумелого противника, потеряв осмотрительность при виде слабости своего врага.
На некоторых стенах домов киммериец смог разглядеть странные символы, намного лучше сохранившиеся, чем на воротах и плитах окружных стен. Над темными дверными проемами, ведущими в лишенные света помещения первых этажей, скалили свои кривые и кошмарные морды дикие звери, которых уже давно не осталось на этой земле.
Стали появляться на пути статуи посреди все расширяющихся улиц - изображавшие довольно отталкивающего вида существ. Однажды Конан обнаружил колодец, выложенный из небольших камней, уводящий в неведомые глубины, расположенные под древним городом. Заглянув в него, он обнаружил в десяти локтях огромную каменную глыбу, перекрывавшую проход. Взглянув вверх, он не увидел здания, от которого мог отколоться этот кусок, значит, колодец закупорили сами жители.
Но что больше всего удивило его - это отсутствие предметов обихода обитателей города. Ни домашней утвари, ни изделий или каких-либо еще предметов, говорящих о тех людях, что населяли эти дома когда-то в далеком прошлом. Да, он понимал, что жители могли по какой-то причине покинуть город, прихватив скарб с собой, но все равно остались бы какие-нибудь малозначимые вещи, на худой конец обломки, черепки или просто впопыхах забытые предметы. Но ничего подобного не наблюдалось. Со стороны создавалась впечатление, что некогда этот город был построен сразу и полностью, да так и не был заселен - никто просто не успел ступить на каменные плиты города и занять столь мрачные жилища, как город был уже заброшен.
Но все это были лишь проходящие мысли и ощущения. Конана больше всего интересовало, где же затаился мелкий воришка, и как бы не пропустить место, где он укрылся - хотя и понимал, что искать человека в таком большом городе все равно, что иголку в стоге сена. И мрачные мысли о том, что этот мерзавец громко смеясь умчится вдаль, обманув варвара и прихватив его коня, все сильнее и сильнее давили на мозг Конана, порождая ярость и гнев в могучем теле. Остаться без коня в этих гиблых местах не очень светлая перспектива.
И тут Конан аж подпрыгнул на месте и замер, прислушиваясь. Неожиданно мертвую тишину города разрезал протяжный полный боли и страдания человеческий крик, вспугнув тени прошлого, что таились по темным углам многие сотни лет.
Крик длился несколько ударов сердца, а затем резко оборвался. Примерно определив направление Конан поспешил туда, выхватив меч из ножен, поминая Нергала и его воинство, но не теряя бдительности.
Он петлял по извивающимся улицам, огибал кучи камней, в которые превратились некоторые статуи, или перебирался через упавшие колонны, что стояли некогда посредине улиц, и даже обнаружил один старинный фонтан, засыпанный пылью и крошевом камней, украшенный резными барельефами и статуями, изображающими странных мелких клыкастых монстров, изображенных в странных позах, судя по всему танцующих.
И вот спустя некоторое время он выскочил из сумрака города на залитое солнцем пространство. Площадь шагов сто в поперечнике открылась перед ним, выложенная потрескавшимися плитами розоватого цвета. У стен, окружающих площадь с трех сторон и лишенных окон, стояли тяжелые каменные скамьи и треснутые вазы в три обхвата. Покосившаяся стела со странной завитушкой на погнутом шпиле торчала ровно в центе, указывая куда-то в небеса.
Здесь среди теней у бокового выхода Конан и замер, прислушиваясь и осматриваясь. И нечто лишнее посреди этого серого и розоватого запустения привлекло его внимание.
Дальняя часть площади переходила в длинные каменные ступени из похожих на мрамор плит, убегающие вверх. И у основания этой лестницы выделялось ярко-красное пятно, заметно контрастируя с окружающим обилием поблекших красок.
Конан прислушался - вокруг тишина, мертвая и тяжелая.
Осторожно ступая по плитам площади, киммериец достиг привлекшего его внимание места и опустился на одно колено. Перед ним было пятно крови - свежей, пролитой совсем недавно. Конан осмотрелся по сторонам. Что же здесь произошло? Кровь, несомненно, неудачника-вора. Но кто напал на него посреди этого веками забытого города? Неужели кочевники о чем-то недоговаривают в своих песнях? И древние руины таят в себе кое-что еще?
Конан взглянул на лестницу, поднимающуюся казалось к самим небесам, и там где-то через двадцать ступеней его внимание привлекло новое пятно крови.
«Что-то неведомое напало здесь на вора, а затем утащило его наверх во дворец, - подумал он, настороженно разглядывая возвышающийся над городом комплекс каменных зданий, соединенных галереями и переходами, украшенный башенками и тонкими шпилями. Все это несло на себе отпечаток времени. - Все беды истекают из дворцов».
И с этой странной мыслью он начал подниматься.
Каменные ступени вели к большому каменному сооружению с покатыми крышами, украшенному статуями и башенками. Солнце пустыни вновь обрушило всю силу своих лучей на появившегося под открытым небом варвара, поблескивая на прожилках какого-то минерала, видных в камне из которого были сделаны узкие ступени, очень похожего на мрамор, но скорее всего им не являющегося.
Невысокие резные стены, украшенные поверх острыми бронзовыми зубьями, окружали лестницу; в каменных нишах стояли странные предметы и небольшие статуи, возможно, богов этого города - все они имели разные очертания, и каждая ниша была украшена по-особому, хотя сейчас после стольких веков запустения это было не так уж заметно.
В одном месте часть ступеней была разрушена, словно сюда некогда нанес удар разгневанный великан, оставив после себя неглубокую яму, полную расколотого камня.
Кровавый след был хорошо виден тут и там на ступенях. Но у самых дверей во дворец появилась красная полоса, словно здесь тело сбросили на пол и дальше тащили волоком.
Конан прошел через резной портал с бронзовыми воротами, украшенными изображениями черепов неведомых существ, и шагнул слегка в сторону, укрывшись в тенях заполняющих внутренний покой.
Перед ним раскинулся огромный зал с высоким потолком, протянувшийся на несколько сотен шагов. Темные стены были украшены каменными плитами, на которых были изображены какие-то рисунки и древние письмена. Арочный потолок поддерживали тонкие резные колонны, выполненные в виде извивающихся растений. Под самой крышей были видны узкие щели. Тусклые лучи солнца, проникающие сквозь них, разгоняли царящий здесь сумрак. Каменные плиты пола были покрыты трещинами и сколами. Запустение вокруг было иного вида. Ни песка, ни пыли, ни обломков камней Конан не заметил, но все же аура заброшенности и печать сотен веков чувствовались во всем.
Лишь кровавый след, ведущий вдаль, портил общее впечатление.
Укрываясь за колоннами, Конан осторожно двигался вдоль левой стены. Вскоре он попал в еще больший зал, выполненный в форме восьмиугольника. Высокий потолок терялся во мраке - там не было заметно световых окошек, и темнота у стен стала почти непроницаема.
Только на каменный постамент, расположенный в самом центре зала, падали лучи света из отверстия в крыше, а на самом постаменте располагалось нечто похожее на алтарь, к которому вели несколько широких ступеней.
За постаментом у дальней от входа стены возвышалась пирамида, на вершине которой было установлено нечто похожее на трон. И там кто-то сидел…
Конан замер, вглядываясь пристально в полумрак. Да, на троне действительно кто-то сидел. Но не шевелился, не выдавал себя ни единым движением. Конан еще более осторожно двинулся вперед среди сгустившихся теней. Он уже заметил, что на алтаре лежит чье-то тело. Скорее всего, это был вор-неудачник. Но где то, что притащило его сюда?
Пройдя несколько десятков шагов и поравнявшись с возвышением, на котором стоял алтарь, Конан понял, что на троне восседает скелет, возможно, это был древний правитель этого города. В душе Конана заворочались смутные воспоминания из далекой юности. Гиперборейские снега. Стая волков, воющих в буране. Пещера… и ее жуткий обитатель…
Снова страх перед сверхъестественным зашевелился в душе киммерийца, но Конан вновь поборол его. Карта - ему нужна лишь карта.
Он очень не любил, когда древние мертвецы возвращаются к жизни, разбуженные незваными гостями, но делать нечего. Ему нужно осмотреть тело человека на алтаре. А если этот мертвый правитель или его не совсем мертвые слуги избрали вора себе в жертву, что ж, он постарается не вызвать гнев мертвых. Ему действительно нужна лишь карта.
Хотя некая шальная мыслишка о том, чтобы пошарить в этом старинном дворце на предмет не укрытых сокровищ, мелькнула в его мозгу. Город старый, даже древний. Здесь наверняка должно быть что-то, чем можно поживиться. Но за все время пребывания здесь киммериец не обнаружил ничего ценного. Даже этот дворец был словно пещера отшельника, лишенная каких-либо богатств и дорогих украшений.
Но, тем не менее, сейчас важнее добыть карту, а когда она окажется в его руках - тогда можно подумать и об остальном. Кром!
Поэтому киммериец бесшумной тенью скользнул к постаменту и, не издавая ни звука, поднялся по ступеням к алтарю.
На лишенной каких-либо знаков каменной плите лежал тощий мужчина неопределенного возраста. Загорелый, покрытый солевым налетом от высохшего пота, с торчащей бородой на чумазом лице. Одежды на его груди были пропитаны кровью уже превратившейся в корку. Безумный воришка, удача от которого отвернулась и привела к гибели в городе мертвых среди раскаленных песков.
Хмыкнув, Конан начал ощупывать тело вора. Спустя пару мгновений он отыскал свой кошель в складках рваных одежд бедняги, а в нем свои деньги и главное - карту. Хорошо, что воришка не додумался спрятать его где-нибудь в этих руинах, тогда шансы отыскать кошель были бы равны практически нулю.
Оскалившись, словно довольный пес киммериец хотел уже отступить, как внезапно тело вора дернулось, он захрипел, его глаза открылись, и кровь потекла тонкими струйками изо рта по его темному лицу. Из складок рваной одежды на алтарь выпала его рука, из разжавшихся пальцев которой выкатился большой кровавый рубин, ограненный в форме многогранного шара.
Конан замер на миг, удивленный увиденным, воззрившись в недоумении на кристалл. Так вот что украл этот безумец у мертвых, за что и поплатился своей жизнью. И тут почти инстинктивно, словно позабыв все опасения и опыт множества подобных приключений, Конан потянулся к сверкающему в лучах солнца камню.
- Лучше оставь его в покое, воин, не трогай камень, - раздался тихий едва слышимый похожий на дуновение легкого ветерка голос. Рука киммерийца замерла в дюйме от блестящего камня, со стороны казалось, будто он пульсирует в глубине и переливается всеми оттенками багрового.
Варвар резко обернулся, отдернув руку от странной драгоценности, и осмотрел наполненный тенями зал.
Блеклая тень шевельнулась в одном из углов. Присмотревшись Конан смог разглядеть, что это был старик, сгорбленный и изможденный, в грязных и рваных лохмотьях на голое тело. Он стоял, прислонившись к стене, словно очень устал и боялся, что силы сейчас покинут его, и не сводил с варвара пристально взгляда.
Конан сделал пару шагов к лестнице и стоя на верхней ступеньке спросил:
- Кто ты? Человек или призрак?
- Я - дух древнего мудреца, который не смог остановить проклятье, павшее по глупости на этот город. Не смог… или не успел… сейчас уже не видно разницы…
Удивленный Конан всмотрелся в старика повнимательнее и громко выдохнул, а волоски на его шее слегка зашевелились. У ног старца лежал прикованный толстыми цепями к стене скелет.
- Значит, ты - призрак? Что же тебе надо?
- Моих сил мало, тысячи лет я томлюсь в плену мертвой плоти. Но их хватит, чтобы уберечь тебя от неверного шага. Твой друг не осторожен был. Он взял Глаз. Глаз Шамарана. А этого нельзя делать. Коснешься его - и проклятье обрушится на тебя. Шамаран… Великий… Черные боги К`хара, которым стали поклоняться здесь, - не дремлют. Их силы не истощить. А их слуга - будь проклят он на веки вечные - все еще ступает по каменным плитам Рангадара Проклятого.
Конан молча слушал слова старика - или его духа. Он бросил взгляд на сверкающий камень, лежащий рядом с телом вора, затем перевел взгляд на трон, где восседал скелет. Разные тревожные мысли бередили его душу. Он хотел и не хотел этот камень, его блеск манил, притягивал, завлекал в алые глубины камня, затмевал разум… и все же…
- Будь осторожен в выборе своем, воин. Мрак все еще таится в этих стенах. Коснешься камня - и он придет за тобой. И никому не ведомо в этом мире есть ли от него спасение.
Конан все еще стоял в нерешительности, ступив левой ногой на первую ступень лестницы. Как вдруг вор снова пошевелился, его лишенные живого блеска глаза приоткрылись, и в них блеснуло безумие, он скривил в жутком оскале измазанные кровью губы и схватил дрожащими пальцами драгоценный камен.
- Ва`лла ха ма`нила. Чтоб ты сдох, варвар, - прохрипел он и слабеющими руками кинул рубин в киммерийца. Конан инстинктивно отшатнулся, но рука сама потянулась вперед, и рубин словно по волшебству мягко упал в его ладонь. Камень был теплый на ощупь и казалось слегка подрагивал, словно внутри него что-то ритмично пульсировало. Конан недоуменно перевел взгляд на вора, с трудом оторвавшись от алого блеска, - тот был мертв, остекленевшим глазами уставился в пустоту.
Камень в руке Конана начал дрожать все сильнее. И тут тихий голос словно увядающий летний ветерок прошелестел:
- Беги, беги, воин. Если сможешь…
И призрак старика с тяжелым вздохом растворился в воздухе.
Нечто огромное в тот же миг словно приливная волна обрушилось на киммерийца откуда-то сверху. Он почувствовал страшной силы удар в спину, сбросивший его вниз с постамента. Пересчитав все ступени, потеряв свой тюрбан, но по какой-то случайности, так и не выпустив из рук ни камень, ни меч Конан, тяжело выдохнув и помянув кости Крома, вскочил на ноги, ощущая острую боль в местах ушибов, и взглянул вверх. На постаменте рядом с алтарем, на котором помер чокнутый вор, стояло нечто - существо высотой в полтора человеческих роста и черное словно ночь, лишенная света звезд и луны, или смоляной омут. Оно стояло на сильных крепких ногах, заканчивающихся птичьими лапами, имело мощное тело, длинные тонкие руки с острыми когтями. Лишенная каких-либо черт голова была украшена парой витых рогов, выступающих из затылка и нависающих надо лбом. А за спиной существа раскачивались черные крылья, как у огромной летучей мыши, словно натянутые на жесткие стержни полотна.
Монстр поднял руки к темному потолку и издал громкий звук, напоминающий рычание лесного хищника, хотя Конан так и не понял, как лишенное рта существо смогло это провернуть. Но этот рык заставил киммерийца отринуть удивление и легкий ступор, которые накрыли его разум, и прийти в себя.
Он машинально сунул пылающий рубин за пазуху и, покрепче сжав рукоять своего меча, приготовился к бою.
- Ну, давай, тварь, подходи. Посмотрим, из чего ты сделана.
И тут эта жуткая тень Неведомых Богов ринулась на стоящего у подножия постамента человека, словно черный вихрь. Взметнулся острый клинок, рассекая воздух, но так и не нашел демонической плоти. Черная масса всей тяжестью обрушилась на киммерийца, погребая его под собой. Конан взревел, падая на спину, ткнул локтем вверх, пнул коленом, толкнул изо всех сил, перебрасывая монстра через себя. Не вставая, извернувшийся как уж, он атаковал мечом врага, нанеся колющий удар, к сожалению оказавшийся малоэффективным. Острый клинок вновь не отведал плоти монстра. Существо ускользнуло стремительно в сторону и снова атаковало. И теперь острые когти достали варвара. Словно раскаленное железо они резанули плоть киммерийца, разрывая одежду и скрытую под ней тонкую кольчугу как нож масло. Громко заревев, словно раненый тигр, Конан метнулся вверх, толкая все свое тело. Перед его лицом замаячил рогатый овал - монстр не мог укусить его, это Конан мимолетно отметил в мозгу и что было сил боднул тварь, попав прямо в центр головы.
Вырвавшись из когтей, он откатился в сторону по полу и снова нанес колющий удар, нацелив его в грудь существу. И теперь острый клинок вонзился в крепкую плоть. Пронзительно заверещав, монстр отпрыгнул прочь, а Конан успел вскочить на ноги. И не останавливаясь ни на миг, разъяренный киммериец продолжил бой, рубя и полосуя врага словно тушу забитого оленя. Но тварь, прикрывая голову руками, взмахнула жестким крылом и на удивление легко отбросила киммерийца в сторону.
Киммериец прокатился по полу и, вскочив на ноги, инстинктивно нанес удар с разворота, резанув монстра в области торса.
Но острая сталь не причинила существу никакого вреда. Конан колол и резал плоть монстра, но та снова соединялась, раны срастались и ни капли жидкости, что могла бы служить кровью, не вытекло на пыльный пол.
Тяжело дыша и вытирая потекшую из разбитой губы кровь тыльной стороной ладони, Конан всмотрелся в монстра. Этот демон словно состоял из множества песчинок черного цвета, которые некой силой формировали его тело, а значит, у него могло и не быть жизненно важных органов. Перед киммерийцем можно сказать предстала живая статуя, подвижная и смертоносная.
Ударив монстра в грудь, он почувствовал, как под кулаком плоть его не проминается, но и ощущения что бьешь, как по каменной колонне не было. Враг был силен, быстр и неуязвим. Конан атаковал его снова и снова, скакал, крутился вокруг, отскакивал и прыгал, носясь по огромному залу как заведенный и все время бил, бил и бил врага мечом, руками, коленями, но понимал что все это напрасно.
Его грудь уже тяжело вздымалась, легкие нестерпимо горели, дышать становилось тяжело, ноги наливались тяжестью, а меч в потных ладонях слегка подрагивал. Лицо Конана превратилось в кровавую маску, оно было все покрыто синяками и кровоподтеками, щека разорвана, из носа и рта хлещет кровь. Когти демонической твари вырвали кусок плоти у него из плеча и бока, и теперь кровь капала на пол древнего зала, в котором многие века не было слышно ни единого звука. Силы медленно, но неумолимо иссякали. И вскоре кровавый туман растекся перед взором варвара. Он знал, это лишь вопрос времени, когда его крепкое и мощное тело даст слабину, и это будет началом конца жизни храброго киммерийца. Он знал, что проигрывает, знал, что у него нет ни единого шанса выстоять в бою с этим монстром, но не сдавался. Он будет сражаться до конца и умрет, как воин, в попытке свалить непобедимого противника.
Но сама смерть не была его целью, он должен найти выход и сохранить жизнь. Как же уничтожить тварь, которую нельзя уничтожить? Кто может дать ответ на этот вопрос…
И вот когда уже перед глазами варвара замаячили холодные туманы его далекой родины, и он казалось начал погружаться в ледяные волны северного океана и уже слышал приглушенный зов своих мертвых предков, странная мысль пришла ему в голову.
Окровавленный и лишенный почти всех сил, но не сломленный, с трудом удерживая ставший непомерно тяжелым меч в руке, Конан оскалился как погибающий волк - словно сама смерть улыбнулась жутким оскалом из глубин туманных бездн. Тварь снова бросилась на него - еще один краткий миг и тьма поглотит варвара, но это его не волновало.
- Ну что, демон, - тяжело выдохнул Конан, сплевывая на камни сгустки крови. - Пора все заканчивать. И если мне не жить, то во имя Крома и ты мразь не получишь того, что так яростно желаешь.
Он достал рубин из складок своей окровавленной одежды и выронил его на пол. Демон, услышав звон драгоценного камня по плитам пола, на мгновение замер, словно в удивлении. А Конан не тратя в пустую мгновений, сжав рукоять меча обеими руками, из последних сил обрушил свой клинок на камень.
Он не был уверен, что ему повезет, и он исполнит задуманное, но это не остановило его - будь, что будет, он пытался, и никто не посмеет бросить гневные и презрительные слова в его сторону. Острый клинок, словно молот рока обрушился на сияющий камень. И чудо произошло - древний кристалл словно стекло под молотком треснул и разлетелся на куски в брызгах алого пламени и завитках багрового тумана. Раздался оглушительный грохот, поток штормового ветра, несущий с собой невероятную вонь, пронесся по темному залу древнего дворца. И словно вторя ему, раздался обреченный вой демонического существа. Конан поднял взгляд на своего врага, с трудом удерживая меч в руках.
Тот словно черная молния метался под потолком среди теней, казалось некие силы мнут его и давят. Вот тварь спикировала на пьедестал и всем своим весом раздавила труп вора, превратив его в кровавую кашу, а затем черным песчаным потоком осыпалась на пол. Песчинки, не запачканные в крови, с легким шорохом стекали по каменным ступеням на пол, остальные же подобно панцирю покрыли труп человека, умершего на алтаре. И из этой мешанины торчали словно остов давно разбитого корабля кости странного существа. Рогатый череп рухнул с постамента и разбился о камни пола.
Удивленный Конан перевел взгляд на трон - тот был пуст. Он криво усмехнулся, предчувствия не обманули его. В таких местах как это всегда таится мрак, напитанный темным колдовством.
- Проклятье, вот же угораздило… раздери вас демоны Нергала… - тяжело выдохнул он, тряхнув головой, прогоняя остатки слабости, и убрал меч в ножны. Отойдя немного в тень, он сел у стены и, немного придя в себя, занялся своими ранами, проверил на месте ли карта, из-за которой он влип это приключение, и убедившись, что все в порядке, поспешил покинуть это гиблое место.
И вот спустя пару часов уже на закате дня на север от мертвого города двинулся одинокий всадник на коне бурой масти. Его ждал долгий переход к стенам Замбулы. Там у него еще оставались дела…

[Vlad lev]

Наконец-то, отличный рассказ!

[Зогар Саг]

Начало выглядит как подражание "Черным слезам" Кампа, а окончание смахивает на Пелиаса.
А так ничего так. Простенько, но более-менее канонично.

[Тусек]

Хм... последний раз я участвую в этом конкурсе. Простите, ребята, но наши вкусы абсолютно не совпадают.

[Vlad lev]

Цитата: Автор: Зогар Саг окончание смахивает на Пелиаса.

я как-то сразу - с преамбулы - на него подумал + нюансы.

Цитата: Автор: Тусек последний раз я участвую в этом конкурсе. Простите, ребята, но наши вкусы абсолютно не совпадают.

вот это зря. Разнообразие вкусовое важно. И кстати: мнения судей чаще всего вообще не совпадает с мнениями форумчан.

[Monk]

Скорее хорошо, чем плохо. Местами даже очень хорошо, но общее впечатление портят штампы, не тематические, а литературные: "заревел, как раненый тигр", "вековая тишина" и т.п. Если текст вычитать и поправить, как следует, будет претендент на призовые места. Хотя сюжет, прямо скажем, очень незамысловат, а из действующих лиц один Конан...
Кстати, я удивлен. Ни у кого не вызвало отвращения сцена разговора Конана с конём... Помнится, однажды меня за это сильно критиковали. Ну да ладно...

[Vlad lev]

Цитата: Автор: Monk Ни у кого не вызвало отвращения сцена разговора Конана с конём.

некоторые звери поумнее отдельных людей, шоб там материалисты и наследники идей Павлова не талдычили!

[Зогар Саг]

Цитата: Автор: Monk Кстати, я удивлен. Ни у кого не вызвало отвращения сцена разговора Конана с конём... Помнится, однажды меня за это сильно критиковали..

Хочешь об этом поговорить?

[Monk]

Цитата: Автор: Зогар Саг Хочешь об этом поговорить?

Не хочу. Снова будет эпик-срач, который ни к чему не приведет...

[Ґрун]

Потенциал есть.

Цитата: Автор: Тусек Хм... последний раз я участвую в этом конкурсе. Простите, ребята, но наши вкусы абсолютно не совпадают.

Зря. Не стоит же задачи понравиться форумчанам.