Создаем новый фэнтези мир!

[Михаэль фон Барток]

Цитата: Автор: Blade Hawk А где, кстати живут такие дикие дикари, что их даже очень дикие дикари называют дикими? )

все дикарства и варварства в извращенном виде решено перенести в большую "пустошь" на юго-востоке
там чего только нет...

[Blade Hawk]

Ищщо чуток обработал.

[Михаэль фон Барток]

Аль-Имад
Третьим могущественным государством Арка является Аль-Имад.
Как и Триединая Империя Аль-Имад — относительно молодое государство. Основано оно было примерно три сотни лет назад, а нынешних границ достигло уже при жизни живущего сейчас поколения.
В основе ныне могущественной Имадийской империи (которую сами жители именуют Сияющей) лежало небольшое, но воинственное княжество Ирам расположенное на юго-востоке нынешнего Аль-Имад.
Оно быстро развивалось. Помимо кочевого скотоводства и довольно развитого земледелия, Ирам успешно занимался торговлей, как транзитной, так и вывозя ценные товары своего производства. Менее всего он напоминал «орду», хотя часть кланов продолжали вести кочевой образ жизни в степях (причем видя в этом залог сохранения чистоты нравов и крови), в Ираме росли города, строились крепости и тп.
Собственно как государство, а не как конгломерат племен занимающих определенную территорию Ирам был основан пророком Ильдеримом, основателем и ныне правящей династии. Династии, представители которой поколение за поколением собирали в своих руках все больше власти, пока из выборных вождей, избиравшихся на совете представителей всех кланов не превратились в неограниченных монархов с полубожественным статусом. Такому успеху способствовал религиозный фактор их деятельности.
Вождь одного из кочевых кланов Ильдерим заблудившись в пустыне испытал там некий религиозный экстаз, и вернувшись обратно принялся пылко проповедовать среди соплеменников, а потом и среди других кочевых кланов.
В основе своей Проповедь его была «положительной», он осуждал клятвопреступление, нарушение обязательств перед общиной, и прочее «падение нравов», неминуемо случившееся когда ирамийцы переходили от дедовского кочевого образа жизни к торговле и ремеслам, которыми занимались в растущих городах. Ильдерим призывал быть честными в делах, чтить предков, избегать братоубийственных войн, отказаться от кровной мести, и тп.
Проповедь его не была чисто «этической», это были заветы новой религии, центральным божеством которой был туманно, невнятно, но очень поэтично описанный великий, всеочищающий огонь, так что последователей новой веры смело можно назвать огнепоклонниками (пышные огненные мистерии имели большое значение для привлечения паствы из интеллектуально неразвитых людей, не способных оценить и понять высокий стиль самой Проповеди Ильдерима).
При жизни своей Ильдерим, а прожил он едва ли не девяносто лет, успел объединить под своей властью все имарийские племена и кланы, провозгласить себя не только пророком новой религии, но и основателем нового государства и даже послать свои войска в первые завоевательные походы.
К слову сказать, сам пророк в отличие от других вероучителей никогда не собирался уходить из мира, что бы посвятить себя каким-то духовным изысканиям. Вера его была сильной и искренней, но при том совершенно «земной», он считал что послан в этот мир нести ему Проповедь, и делал это всеми доступными мирскими средствами, если они не слишком расходись с его религиозными воззрениями.
Он был отважным воином, удачливым полководцем и разумным правителем.
Несмотря на изначальный гуманистический посыл Проповедь Ильдерима не имела ничего общего с каким-либо пацифизмом, непротивлением злу и тому подобным вещам. Наоборот, из требований чистоты нравов вытекала необходимость бороться со злом и грязью (идея именно ЧИСТОТЫ, понимаемой как духовно, так и телесно, постепенно выходила на первый план), поселившимися в этом мире.
Эта идея священной войны (а «спасти» людей можно разумеется только подчинив их власти пророка и потомков пророка и обратив в свою веру) наложившись на созревавшее в имарийской знати желание расширить свои владения и привела к завоевательной активности Ирама.
Первые походы против соседних государств, которые по своему социально-культурному типу во многом походили на Ирам, завершились полным успехом.
Соседи имарийцев легко принимали и власть ильдеримидов, и религиозное учение, потому следом за завоевание быстро происходило слияние покорителей и покоренных. Так примерно за сто лет возникло государство, площадью примерно в треть нынешней Сияющей Империи имевшее столицу в провозглашенном священным городе Ираме и ставшее называться Аль-Имад.
По мере роста государства росли и его аппетиты и жестокость. Первоначально присоединение новых территорий проходило гуманно, после капитуляции, признания власти ильдеримиов и огненной веры, покорившиеся народы включали в Аль-Имад практически безо всяких ограничений в правах, на них налагались те же обязанности (и распространялись те же права) что на коренных имарийцев.
Однако по мере продвижения на север сопротивление становилось все упорнее, славские народы не видели себя в составе Аль-Имад, и не собирались отрекаться от веры отцов, и вместо прежнего включения в состав империи с последующей ассимиляцией участью покоренных народов становилась жестокая изощренная эксплуатация, а часто и просто «классическое» рабство.
При всей внешней гуманности Проповедь ничего не говорила о том, что варваров-идолопоклонников нельзя истреблять целыми племенами или обращать в рабов, напротив, Пророк ведь благославлял священную войну с «нечистыми»...
Со временем именно необходимость захвата новых рабов стала основой агрессивной политики Аль-Имад.
Растущей империи требовалось все больше рабов для различных тяжелых работ (добыча камня, руды, драгоценных металлов, строительство дорог, крепостей и тп.), а разросшейся за десятилетия успешных военных походов знати все больше угодий и военной добычи.
Все это вместе с сильным по-прежнему сильным религиозным посылом (объединить весь мир под знаменами праведных монархов Аль-Имад) постоянно подталкивало имадийцев к новым и новым войнам.
В течение двадцати лет были захвачены земли на северо-востоке входившие в состав пребывающего в упадке древнего государства Пелерум, население которого сравнительно легко приняло новое подданство. Эти территории были довольно быстро заселены и освоены имадицами, но вскоре триумфальное продвижение было остановлено войной со славскими княжествами.
Это была кровопролитная война совершенно не похожая на прежнюю победную поступь Сияющей Аль-Имад.
Имевшим большое преимущество с точки зрения организации и вооружений, имадийцам удалось несколько раз разгромить войска славских князей, и даже заставить славившихся своим свободолюбием славов признать власть Ирама. Но стоило армиям уйти, как те поднимали восстания, вырезали гарнизоны и тп.
Наконец собрав одну из самых больших армий, какие когда-либо видел Арк, имадийцы двинулись на север. Поход возглавлял сын очередного праведного короля, прямой потомок Ильдерима. Земли через которые шла великая армия подвергались страшному опустошению. Имадийцы проводили в целях устрашения натуральный геноцид, и обращали в рабство тех, кого удавалось захватить в плен.
Эта огромная армия успешно преодолела мужественное, но обреченное сопротивление южных славов, пересекла реку и начала движение в сердце славского мира — страну Гардарику.
Однако несмотря на вечное отсутствие единства в рядах славов, тем удалось измотать врага многочисленными авангардными сражениями, отрезать от обозов, перебить многие отбившиеся от основной массы отряды, и наконец в решающем сражении под стенами славской столицы имадийцы были разгромлены.
Потери их были ужасающи, вернулся едва ли каждый десятый из ушедших воинов. Пленных славы частью отпустили, частью поступили с ними так же, как поступали с пленными сами имадийцы — продали их в рабство.
Через несколько лет славы устроили «войну возмездия».
Большая армия двинулась сушей, и огромный (хотя и состоявший в основном из беспалубных однопарусных кораблей) флот сушей и морем вторглись в Аль-Имад.
Война эта сопровождавшаяся такой же жестокой резней имадийцев и разрушением всего что было ими возведено, завершилась когда в спину славам ударили бурзумхеймцы, и тем пришлось уходить, попросту бросая добычу.
Два тяжелых поражения несколько умерили завоевательный пыл Аль-Имад, но буквально через десять лет началась новая война.
В этот раз с Пелерумом. Славы издалека поддержали Пелерум прислав морем довольно большие отряды и это помогло отстоять столицу, но границы были передвинуты далеко на восток.
Следующая война, начавшаяся с нападения славов на северные границы Аль-Имад завершилась полной и безоговорочной победой имадийцев, славы не успевшие бежать с поля боя за реку либо были перебиты во время бегства, либо показательно казнены, либо проданы в рабство без возможности выкупить их.
Однако и новая попытка Аль-Имад продвинуться на север опять захлебнулась в яростном сопротивлении.
Следующее великое сражение разыгралось в междуречье, когда разгромленные имадийцы вынуждены были отступить, но в этот раз сохранили большую часть войска.
Тогда междуречье решено было считать нейтральной землей.
Так возникло Дикое Поле, небезлюдное, но не знающее над собой ничьей власти.
Имадийцы склонили на свою сторону немногочисленные, но воинственные племена приморских кочевников, которые долгое время терзали славские рубежи набегами, но потом славы построили вдоль своей границы несколько крепостей, ставших вольными городами, а потом в поисках земли и более свободной жизни (а часто и просто убегая от закона) в Дикое Поле устремилось множество славов из Гардарики и даже Биармии.
Они создали насквозь военизированное и одновременно очень демократичное общество, быстро освоили земли, и вскоре стали успешными поставщиками хлеба и скота. В настоящее время этой «стране» (в кавычках потому что нет центральной власти) около полутора сотен лет, населяющие ее люди не считают себя в полной мере славами. Хотя переселенцы происходили в основном из славов (впрочем иногда беглецы приходили из Унтамолы, и было даже немного бурзумхеймцев), женщин они в большинстве случаев покупали или захватывали у соседей-кочевников или в Аль-Имад, так что сформировался уникальный народ, образ жизни и культура, но о них в следующий раз

[Михаэль фон Барток]

Неуспех на северо-востоке для Аль-Имад компенсировался успехом на западе и юге.
В южном направлении имадийцы разбили Дуат, в результате чего стали хозяевами всего восточного побережья Алого Моря, потом построив там флот захватили большинство островов, потом успешно вторглись в Валтийские Царства, сделав их своими данниками.
Так же имадийцам удалось закрепиться на западном берегу Алого Моря, основав там свой анклав.
Одновременно с этим имадийское влияние (пока выражаемое в основном в «ползучем» экономическом закабалении) усилилось в Ултаре.
Наконец, одержав несколько побед в кровопролитных войнах с Триединой Империей Аль-Имад сумел отодвинуть границу на запад, став хозяином очень богатых и плодородных земель между двумя морями.
Следом началось вторжение на северный берег Багряного Моря, в ходе которого имадийам удалось покорить местных кочевников, но фактически присутствие Аль-Имад в этих землях невелико — только на побережье есть города-порты, степь же остается полунезависимой. Однако, понимая свою выгоду в союзе с могущественным государством кочевые князьки приморья нечасто нарушают свои вассальные обязательства (что для варваров вообще-то редкость).
На северном направлении Аль-Имад потерпел новое тяжелое поражение. Большая армия, вместе с кочевыми союзниками, двинулась было на Унгрию, но была разбита, а попавших в плен имадийцев унгрийцы показательно казнили.
Вторая попытка захвата Унгрии так же провалилась, правда в этот раз удалось вывести армию к морю, но унгрийцы и их васканские союзники гнали имадийцев до самого моря, уничтожая небольшие отряды, отбившиеся от войска, а потом гардарийский флот потопил многие из судов возвращавшихся в Аль-Имад.
С тех пор новых попыток покорения Унгрии не было, но постоянно происходят небольшие войны, когда подстрекаемые Аль-Имад кочевники приморья (часто при поддержке небольших отрядов имадийцев) нападают на унгрийские пограничные территории и особенно на земли разобщенных, и потому не способных организовать оборону княжеств, фактически находящихся под покровительством Унгрии.
Последние большие завоевательные войны Аль-Имад произошли около пятидесяти лет назад (еще есть живые участники, но они уже древние старики), во время большого похода на запад.
Заявленной целью этого похода был выход Зеленому морю, а не заявленной ослабление, желательно с последующим распадом Триединой Империи.
Сначала имадийцам сопутствовал успех, их войска прошли территории принадлежащие Империи, одержав несколько побед, и продвигались к Зеленому Морю, но против них была выставлена коалиция из имперцев, унгрийцев, альхамбрийцев и даже тейчтумцев, которой удалось остановить это продвижение.
Случилось крайне жестокое сражение, в котором ни одна их сторон не смогла очевидно взять верх, но в результате имадийцы попали в кольцо и начали страдать от жажды, так что они вынуждены были подписать мир, по которому уступали Империи опеку над Валтианскими царствами, а так же значительные территории между морями, и два северных острова на Алом Море.
Через два года Империя и Унгрия сами нарушили мирный договор и решили нанести удар по как им показалось пошатнувшемуся Аль-Имад, но из-за недостаточной организации все три похода (через Двуморье) хотя и нельзя было назвать провальными в полной мере (союзникам даже удалось одержать какие-то победы) ни к чему не привели, войска приходилось выводить в спешке.
Двадцать лет назад Аль-Имад сам подвергся агрессии причем с той стороны, откуда меньше всего ждал.
Среди кочевников-иаджуджей, что населяют Пустыню, появился свой пророк, (имадийцы разумеется называют его лже-пророком) который сумел объединить разрозненные племена Пустыни, внушим им фанатичную веру в Богов Хаоса. Хотя иаджуджи испокон веку поклонялись силам Хаоса, легкость с которой ему это удалось наводит на мысли, что он в самом деле был не просто религиозным фанатиков, а неким сверхъестественным существом.
Иаджуджи, воинственные и жестокие, многие столетия жившие по своим странным, диким обычаям в Пустыне, вдохновленные его речами (а их религиозные бдения сопровождались доводящими до исступления ритуальными танцами и музыкой, а так же употреблением всяческих дурманящих средств) устремились в поход на север.
Хотя имадийцы обладали огромным преимуществом с точки зрения организации и вооружений, безумной ярости атакующих фанатиков они долгое время противопоставить ничего не могли, и попросту растерялись, столкнувшись с такой одержимостью.
К тому же иаджуджей поддерживали какие-то совсем странные, уже не похожие на людей народы из глубин Пустыни, и поговаривали о том, что на их стороне демоны.
Когда орда иаджуджей стояла уже под стенами священного Ирама, старый король передал власть своему сыну, который по иронии судьбы носил то же имя, что основатель династии — Ильдерим.
Ильдерим, еще ранее прославившийся как отважный воин, сумел сплотить вокруг себя еще не павших духом защитников столицы. С помощью нескольких отчаянно дерзких вылазок он развеял миф о непобедимости и неуязвимости иаджуджей.
Пока Ильдерим руководил обороной столицы, его посланники собирали новые войска в северных территориях. При этом им пришлось пойти на неслыханное дело — обратиться за помощью не только к условным союзникам Ултару, Дулькугу и Дуату, но и к заклятым врагам — Империи и Гардарике.
Несмотря на не так давно отбушевавшие жестокие войны, ввиду особости случая (иаджуджи, ведомые каким-то неуязвимым для оружия демоном подозрительно напоминали воинство ада, а не просто очередного врага) те прислали небольшие, но очень боеспособные отряды. В числе имперских рыцарей, пошедших спасать Ирам был и совсем молодой Конрад Даннаец.
Совместными усилиями имадийцам и их союзникам удалось отогнать орду от Ирама, и во время сражения Конрад в поединке убил выставленного от иаджуджей великана, напоминавшего больше монстра, чем человека, а во время бегства иаджуджей Ильдерим не то убил, не то каким-то другим способом одолел вождя иаджуджей, от которого до того на глазах сотен людей отскакивали мечи и стрелы.
После этого орда иаджуджей рассеялась, причем по словам многих участников преследования, кочевники, еще недавно сражавшиеся как голодные демоны, часто выглядели растерянными и напуганными, словно не понимая, куда они попали и что вообще происходит...
Перебив и прогнав иаджуджей, имадийцы отодвинули границы на юг, и что бы обезопасить их от возможных новых вторжений из Пустыни построили там многочисленные крепости, которые используют как базы для собственных ударов в Пустыню.
Однако как бы красиво не выглядело награждение Конрада высшей наградой Сияющей Империи и король Ильдерим, жмущий руку князю Боривою, единство сторон столь долго бывших врагами не могло продолжаться.
Не прошло и нескольких лет, как возобновилось имадийское (и под покровительством имадийцев) пиратство на всех морях, как возник конфликт из-за островов в Алом Море, как армии Империи и ее союзников обрушились на связанный с Аль-Имад многими узами Ултар...
Все договоры о мире были расторгнуты и тот же граф Бодуэн, что вел имперских рыцарей на спасение Ирама возглавил армию, которая стоит на границе в Двуморье, вечно ожидая удара с востока или сама готовясь его нанести...
С тех пор Аль-Имад занимает нынешнюю территорию, периодически участвуя в небольших войнах с народами Дикого Поля и Пустыни, Унгрией и славскими странами, гласно и негласно способствуя пиратству на всех трех морях, к которым выходит, что бы ослабить торговлю своих врагов, словом находится в состоянии вялотекущего конфликта.
В отличие от Бурзумхейма Аль-Имад не подходит под определение «страны зла», но его мир со странами Запада практически невозможен по многим причинам.
Во первых, хозяйство Сияющей Империи все еще во многом держится на рабстве, а поскольку рабы не могут достаточно быстро «воспроизводиться» естественным способом, нужен приток все новых и новых рабов, ряды которых пополняют за счет набегов на соседние страны.
Разумеется занимаются этим редко когда воины праведного короля, как правило это вассальные Аль-Имаду варварские племена и откровенные разбойники, но продают-то они рабов все равно в Аль-Имад.
Особенный ущерб наносит пиратство, которое стараниями имадийцев для многих приморских народов стало воистину образом жизни. Они постоянно захватывают корабли и людей во всех морях, выход к которым имеет Аль Имад, а так же его союзники. Особенно лютуют на Зеленом Море ултарцы, чья страна пребывает в упадке и население многочисленных стран Варварского Берега. Товары и люди, захваченные таким образом, практически всегда попадают в Аль-Имад.
Во вторых остается проблема спорных территорий, то же Двуморье будет переходить из рук в руки пока одна из сторон не будет ослаблена настолько, что бы даже не думать о реванше.
Аль-Имад это абсолютная монархия, причем монарх наделен полубожественным статусом.
Но ильдеримиды сохранили в себе достаточно жизненных сил, что бы не превратиться в церемониальных кукол, это энергичные и волевые монархи.
Религия играет большую роль в жизни Аль-Имад, государственный культ довольно жестко насаждается и всячески пропагандируется среди покоренных народов. При этом культ это в большой мере «светский», ориентированный не на мистические ощущения, а на преданность империи, трону, последовательность в исполнении ритуалов и тп.
Религия является мощнейшей скрепой, держащей на себе единство Сияющей Империи.
В этническом плане Аль-Имад неоднороден.
Собственно имадийцы составляют примерно две трети населения страны, и остаются главными работниками, воинами, певцами и строителями Сияющей Империи. Они достаточно монолитны (то есть уроженцы разных областей конечно немного отличаются друг от друга диалектами, но роли это не играет) и являются нацией сильной и жизнеспособной. Их объединяет религиозное единство и осознание своей избранности и главенствующего положения в стране.

[Михаэль фон Барток]

Большая часть имадийцев проживает в городах и ближней к городам сельской местности, занимаясь земледелием, ремеслами и торговлей, но некоторые все еще ведут кочевой образ жизни, впрочем при этом имея тесные связи с «городскими» и пользуясь всеми благами цивилизации.
Среди знатных родов есть обычай отдавать своих сыновей в подростковом возрасте в семьи своих родственников или побратимов из кочевых кланов, что бы они там прошли «школу мужества».
Такого обычая придерживается и королевская семья, тем давая всем пример.
Потом идут те покоренные народы, что приняли вероучение и власть ильдеримидов, но еще не успели влиться в общий имадийский этнос.
Они сохраняют еще некоторые свои обычаи и традиции, но в целом лояльны Империи и не мыслят себя вне ее.
Потом — те народы, что покорились власти Ирама, но не приняли его религии и не признали власть ильдеримидов божественной. Они сильно ограничены в правах, но на них не наложены и многие обязанности, которые исполняют полноправные подданные Сияющей Империи.
Потом — всевозможные варварские народы пограничных территорий, присягнувшие Ираму, но по большей части независимые и выполняющие свои обязанности по своему разумению.
На самой нижней ступеньке находятся рабы, лишенные всех и всяческих прав, рассматриваемые как «говорящие орудия труда».
При этом в обществе в общем-то есть «социальная мобильность», для принявшего государственный культ и признавшего божественное происхождение власти ильдеримидов человека, будь он хоть с окраинных варваров, открыты все двери (настолько, насколько они вообще могут быть открыты), а за воинские или иные заслуги перед троном может быть вознесен последний простолюдин.
Страна управляется с помощью назначаемых королем наместников, которым обязаны подчиняться и местные феодалы, но на практике происходит сложная система «сдержек и противовесов». Налоги поступают в государственную казну, а не к местным властям. Не вся страна, но во всяком случае центральные области достаточно безопасны в смысле преступности, дороги и безопасность в городах охраняются королевскими стражниками.
В силу централизованного характера власти в Аль-Имад больше «Порядка», но больше и бюрократической волокиты, чем в странах Запада.
По уровню научного и культурного развития Аль-Имад даже опережает Империю (за исключением одного только Интиля).
Прекрасная архитектура, как парадная так и прикладная (мосты, дамбы и тп.), развитая система водоснабжения (вплоть до примитивных водопроводов в больших городах), сеть прекрасных дорог, декоративные (и для сбережения почвы) лесные насаждения, система сигнальных башен, связывающих страну, упорядоченная система мер и весов, большие успехи местных ученых в инженерном деле и математике, яркая литература, все это делает Аль-Имад внешне весьма привлекательной страной для путешественников.
Оставаясь абсолютной монархией с теократическим уклоном, Аль-Имад способствует развитию наук и ремесел.
Однако, в чем то выглядящий передовой страной, частью уже выбравшейся из «мрачного средневековья» Аль-Имад в основе своей остается рабовладельческой деспотией, в основе которого лежит непрерывная агрессия против любых чуть давших слабину соседей.
Естественно большую в жизни страны играет армия.
Армия эта, огромная по численности, отличается однако некоторой хаотичностью в формировании, и большой «разношерстностью». Впрочем, монолитными дисциплинированными армиями в средневековом мире могут обладать только совсем маленькие страны (соответственно малы и их армии) .
Основной ударной силой является конница, формируемая из имадийских дворян. Это типичное «рыцарское ополчение». Как и все рыцари, они отличаются с одной стороны хорошей военной выучкой, которая происходит из их образа жизни, и высоким боевым духом (вследствие своеобразной сословной спеси), с другой же — часто смутным представлением о дисциплине, с чем власти всячески борются, отнимая например за неисполнение приказов их земли и тп.
Каждый такой знатный воин в случае войны обязан явиться во главе отряда в 7-10 человек, уже вооруженных и обученных и готовых сражаться как в конном так и пешем строю. Таким образом призыв тысячи рыцарей фактически означает создание семи-десятитысячной армии, что отнюдь немало.
Доспехи и вооружение имадийских рыцарей отличаются от западных внешним видом, но примерно столько же весят и несут ту же функциональную нагрузку. Обычное вооружение — шлем, небольшой щит, кольчуга или чешуйчатый панцирь или кираса, копье, меч (они отдают предпочтение кривым клинкам, но и это не обязательно) или секира, позволяют им сходиться с рыцарями Унгрии или Империи на равных. Правда лошади их мельче и тоньше к кости, зато быстрее и выносливее. «Рядовые» воины, те, кого вооружают и приводят на войну под своим знаменем рыцари Аль-Имад могут быть облачены по образу и подобию своих господ и сражаться вместе с ними, но чаще облачены несколько легче, они почти всегда они являются лучниками, стреляют как пешими так и конными, или метают дротики, которые возят при себе в количестве около десятка.
Следующей по значимости военной силой являются кочевые кланы, которые выдвигают многочисленную легкую конницу, способную обрушить на противника ливень стрел и дротиков.
С пехотой немного сложнее.
Самые боеспособные ее части — это личная армия короля, что в мирное время по большей части несет полицейскую службу и подвергается довольно основательной муштре. Состоит она из имадийцев простого звания. Но содержание такой армии — большая нагрузка даже на такое богатое государство как Аль-Имад, поэтому она не слишком многочисленна.
В случае большой войны собирается ополчение из земледельцев и горожан, которое однако не может сравниться по боеспособности с аналогичными войсками из Триединой Империи или Тейчтума, так как мирная жизнь в Аль-Имад не дает возможности так отточить военные навыки, как вечная усобица на границе между Тейчумом и Вольфенландом.
Недостаток своей пехоты пробуют восполнять наймом ее в соседних странах, например в Дуате, а то и в Черных Королевствах. Эти отряды как правило обладают большой боевой выучкой, но крайне ненадежны в плане преданности и дисциплины.
Так же свои войска трону поставляют кооптированные в Аль-Имад покоренные народы, и его вассалы.
Те же народы, что не признали власть Ирама, освобождены от военной службы, но на них возлагается обязанность по строительству, снабжению и тп. Призванные во время войны, эти люди служат не с мечами и копьями, а с лопатами и заступами.
Кроме того в распоряжении у короля имеется гвардия, точнее две гвардии.
Первая из них состоит из знатных имадийцев, выполняющих всевозможные парадные функции, а вторая — аналог янычаров, служит по большей части для удержания в узде возможной фронды среди знати (каков ни есть божественный статус, а заговоров при дворе еще ни одна династия не избежала). Набирается этот отряд из непокорных славских племен, таким образом попутно достигается их ослабление.
Взятые в возрасте примерно семи лет мальчики (а иногда и девочки...) подвергаются жесткой муштре и «промывке мозгов», что бы вырастить из них настоящие «машины для убийства», к тому же фанатично преданные королю.
Им запрещено заводить семьи, и собственно вся их жизнь проходит в охране драгоценной королевской жизни и исполнении всевозможных темных поручений двора.
По традиции командует этим отрядом иностранец, и сейчас это сбежавший их Тейчтума брат Атальфа принц Ольтен, отчаянный рубака, неожиданно ставший в Аль-Имад истовым, едва ли не «святее Ильдерима» огнепоклонником.
Аль-Имад находится в кажущейся изоляции — кроме вассалов у него вроде бы нет союзников.
На самом деле Сияющая Империя имеет очень сильные позиции в Ултаре, Дулькуге, Дуате.
Правда Ултар недавно практически уничтожен походом Четырех Держав, а две другие страны представляют собой архаичные (едва ли не на уровне бронзового века) религиозные деспотии со жрецами во главе, но человеческие и материальные ресурсы все еще очень велики.
Все эти страны тянутся к Аль-Имад, стараясь идти в его фарватере.
Во многом так вышло потому, что имадийским эмиссарам удалось с помощью долговой кабалы, заговоров и всевозможной игры на чувствительных струнах души опутать своей паутиной знать всех трех деспотий.
Так же влияние Аль-Имад велико на Варварском Берегу.
Тейчтум в последние годы тоже стал искать сближения и Ирамом, на почве вражды с Унгрией.
В силу удаленности Аль-Имад едва ли может угрожать северной стране, а вот унгрийские границы вполне досягаемы для имадийских войск.
Обжегшись на севере, Аль-Имад тянется теперь на юг, в направлении Черных Королевств, которые представляются неисчерпаемым источником рабов...
На почве вражды с иаджуджами, имадийцы ищут контактов с жителями Ваальстранда, которые хотя когда-то ушли с Запада, люто ненавидят свою бывшую родину, и тоже являются непримиримыми врагами иаджуджей. Но пока кроме нескольких обменов посольствами с общими словами о добрых намерениях дело не зашло, да и плавание вдоль вдоль восточного берега, который практически на всей протяженности представляет отвесную скалу, возвышающуюся над морем на три-четыре сотни футов, это авантюра еще та...
Все прочие страны, с которыми прямо или косвенно граничит Аль-Имад, являются его врагами, с которыми сейчас достигнут определенный вооруженный паритет, но это явно временно.

[Михаэль фон Барток]

Имадийцы внешне — типичные «южане», черноволосые, черноглазые и смуглокожие, с «арабскими» чертами лица. Впрочем, поскольку они не расисты, в отличие от бурзумхеймцев и жениться на чужеземках, если те согласны принять веру, не возбраняется, можно в качестве исключения наткнуться на подозрительно рыжеватого или скажем голубоглазого имадийца, но это все же редкость. Они в среднем ниже и тоньше в кости, чем те же васканцы, но случаются и настоящие великаны.
Национальный характер их двойственен.
С одной стороны как настоящие южане они любят красивый жест, ценят цветистое слово, роскошь, чуть театрализованное веселье, музыку, пирушки, хвалятся своим гостеприимством и проч. и проч..
С другой же стороны они (особенно знать, конечно) это жестокие и порой фанатичные слуги ирамийского трона и Сияющей Империи.
В целом все создание державы, подчинившей себе весь Юг, несколько расходится с изначальным анархическим, вольным нравом кочевников, поэтому до сих пор имадийцам приходится обуздывать себя, держать себя в руках и тп., отчего они легко переходят от церемонной вежливости к вспыльчивости на грани истерики.
Имадийцы так же как жители Запада щепетильны в вопросах личной чести, и дело нередко доходит до поединков.
Они почти не пьют, не потому что религиозный запрет, а просто потому что это не в их традиции, зато первыми додумались курить, причем вещи покрепче табака , многоженство у них не порицается, но и не является нормой, а семьи как правило большие.
С покоренными народами они держатся высокомерно, скорее презирая, чем ненавидя этих несчастных, а с рабами обращаются механистично, воспринимая их как орудия труда, но откровенный садизм (равно как и излишняя мягкость) негласно осуждаются, как недостойные.
На войне имадийцы жестоки и совсем не склонны к рыцарским расшаркиваниям, редко берут пленных ради выкупа (чаще что бы обратить в рабство), а сами склонны порой к самоубийственной отваге, но в основном стараются воевать хитро.
За годы противостояния с Триединой Империей у тех имадийцев, кто привык воевать с имперцами, все же сложился некоторый кодекс, расходящийся с обычным отношением к врагу. Во время перемирия оно соблюдается свято, вплоть до возможности пригласить врага на праздник, отложив резню до времени, когда перемирие кончится.
Собственно это описание нравов относится в основном к имадийской военной аристократии, общество весьма разнородно, от держащихся за старинные обычаи, намного более необузданных и примитивных кочевников, не пробующих даже втиснуть себя в рамки, положенные истинному слуге имарийского трона, до ученых и философов больших городов, смотрящих на мир много шире...

[Blade Hawk]

Ну хоть бы Иран покруче бы замаскировал....

Кстати, понял что мне не дает покоя с твоим миром. Само его название. Арк. Ну ИМХО никак не катит на глобально-эпическое, вызывающее уважение...

Названия то для остальных регионов придумал? Там их осталось то всего 8-10.

[Михаэль фон Барток]

Цитата: Автор: Blade Hawk Ну хоть бы Иран покруче бы замаскировал....

дык он там вроде как с элементами Османской Турции и Халифата

Цитата: Автор: Blade Hawk Кстати, понял что мне не дает покоя с твоим миром. Само его название. Арк. Ну ИМХО никак не катит на глобально-эпическое, вызывающее уважение...

зато глубокомысленное до ужаса !
Ark это ковчег на инглише, а по-норвежски "чистый лист".
во!

Добавлено через 2 минуты

Цитата: Автор: Blade Hawk Названия то для остальных регионов придумал? Там их осталось то всего 8-10.

не...

[Blade Hawk]

Цитата: Автор: Михаэль фон Барток зато глубокомысленное до ужаса ! Ark это ковчег на инглише, а по-норвежски "чистый лист". во!

Я знаю что такое ark на инглише. Более того, скажу тебе, что это слово пришло в английский от латинского "arca". Но на русском оно не звучит. Не вызывает дрожь, так сказать, не внушает. Да и ковчег это, несмотря на сакральный библейский смысл - все-таки корабль.

Не любите вы латынь, но хотя бы одно из значений слова "мир" - foedus, можно передать на русский как "Фаэдис" и уже это на мой взгляд выходит круче некуда...

[Михаэль фон Барток]

Цитата: Автор: Blade Hawk Я знаю что такое ark на инглише. Более того, скажу тебе, что это слово пришло в английский от латинского "arca". Но на русском оно не звучит. Не вызывает дрожь так сказать, не внушает. Да и ковчег это несмотря на сакральный библейский смысл - это все-таки корабль. Нелюбиты вы латынь, но хотя бы одно из нанчений слова "мир" foedus, можно пердать на русский как "Фаэдис" и уже на мой взгляд выходит круче некуда...

подумать конечно можно...
просто я сам как-то привык к названию, а свой косяк - это творческий поиск кстати про ИраН то я вовсе не думал, это вот


ИРАМ ЗАТ АЛ-ИМАД «многоколонный Ирам», в мусульманской мифологии древнее сооружение, возведённое из драгоценных металлов и камней (Коран 89:6). Комментаторы связывают Ирам с городом народа ад, построенным в подражание раю (джанне) царём Шаддадом — правителем племени, которое иудеи называли «нифилим» (гигантами). Согласно преданию, город, находившийся где-то в Южной Аравии, был уничтожен Аллахом, но иногда чудесным образом является людям в пустыне. Мусульманская традиция восходит к распространённым в до-исламской Аравии легендам о древних городах Йемена. Так же иногда рабаская мифология располагает Ирем в пустыне Руб аль Кхали. Некоторые исследователи видели в образе Ирама отзвук древнейших космогонических представлений аравийских племён. Современные данные, однако, позволяют отождествлять «многоколонный Ирам» с набатейским храмом ар-Рамм в Северной Аравии.