Конкурс - Переправа у дальнего леса

[Lex Z]

Переправа у дальнего леса

«Интересно, изнасилует – или нет? – раздумывала Йерра, украдкой поглядывая на своего спутника. Высокий, мускулистый, черноволосый, с киммерийским акцентом – что был слышен в тех случаях, когда тот выдавливал из себя скупую фразу – варвар напоминал ей какое-то благородное животное. Ну а все знают, что у животных очень простое отношение к спариванию. – И если да, то как – аккуратно или сначала стукнет по голове? Аккуратнее, конечно, было бы лучше. Хотя по голове меня еще не били. Хм…».
Они ехали уже полдня – и за все это время варвар заговорил с ней лишь три раза: когда она чуть не спешилась прямо в муравейник, когда предложил остановиться на отдых, и когда назвал свое имя. Которое, впрочем, она не запомнила. Да и зачем? Он исчезнет из ее жизни уже завтра, как сотни отцовских и дядиных слуг, наемников, воинов – так, пыль на ветру. Зачем зря запоминать чужие имена, если не собираешься ими никогда пользоваться.
До этого момента все ее спутники и случайные знакомые обычно были более разговорчивы: делали комплименты в меру своего ума и такта, пытались разузнать не нужен ли ее отцу зять или хотя бы верный помощник, болтали напропалую, стараясь ее развеселить – хотя она никогда и не унывала. Руки не распускали, да – лишиться их боялись. Дураки – достаточно было ей соврать, что на ее честь покушались, то отец отрубил бы им не только ручки, но и ножки…
Но то цивилизованные люди – а это варвар, киммериец. Ему изнасиловать – раз плюнуть. Тем более, такую чистую, невинную, беззащитную девушку, как она… Но с другой стороны – когда еще при…
– Больно нужно, – хриплый голос варвара прервал ее размышления.
– Что? – не поняла Йерра, однако радуясь тому, что появился повод для разговора. Пусть даже и странный повод. Плестись верхом по лесу было в высшей степени скучно и она даже подумывала сделать вид, что конь понес – и картинно изобразить обморок. Хоть какое-то развлечение.
– Ты думаешь, не собираюсь ли я тебя изнасиловать, – терпеливо пояснил варвар. – Ну так вот, я отвечаю на твои мысли: больно надо.
– А, – кивнула она. И тут же возмутилась: – Э?!
– Ну а теперь тебе не нравится, что я не собираюсь тебя насиловать, – хмыкнул варвар. – Ты начинаешь думать, в чем причина.
– И в чем же? – заинтересовалась Йерра. Такой поворот разговора был… неожиданен.
– Чаще всего девушки начинают сомневаться в себе. Думать, что недостаточно красивы. Недостаточно белы или недостаточно черны. Слишком худы – или слишком тощи. Зависит от правил красоты того народа, к которым они принадлежат.
– И?
– А мне плевать.
– О, я поняла! Ты… – она скромно потупила глаза.
Варвар загоготал так, что его лошадь испуганно захрапела.
– Ну нет! – он хлопнул себя по паху. – Тут все в порядке. Мне плевать на чужие правила красоты. У меня свои правила.
– И я не подхожу под них?
– Ты так не считаешь. Ты не из тех, кто сомневается в себе. Ты сразу стала сомневаться во мне. И да, не нужно строить из себя скромницу. Может, твой отец еще и верит в твои сказки – но я-то уже давно все понял.
– Что? – Йерра попыталась сделать максимально невинный вид. Захлопала длинными ресницами, встряхнула белокурыми волосами – как раз вчера выдерживала их весь вечер в растворе трав, чтобы высветлить природную рыжину.
– Твой дядя нанял меня, чтобы я доставил тебя твоему отцу в целости и сохранности, так? Опасаясь, что на тебя могут напасть здешние разбойники. Отдельно он сделал мне внушение, что ты милая нежная дева – и чтобы я не вздумал мочиться в твоем присутствии, не говоря уже о чем-то другом, – лениво сообщил варвар.
– И?
– Я же вижу, какие взгляды ты бросаешь на меня.
– И какие?
– Оценивающие. Ты думаешь, хорош ли я, чтобы позволить мне тебя изнасиловать. Да и вообще, покинув дворец дяди, ты расслабилась и стала более… в общем не такой невинной, как выглядела там. Думаю, что ты неплохо проводишь время за закрытыми дверями своей спальни.
– И что? – с вызовом спросила Йерра. – Тебе что-то не нравится?
Варвар пожал плечами.
– Мне плевать. Я делаю небольшой крюк, получаю за него неплохие деньги – и если ты не будешь мешать, то я буду считать, что это самые легкие полученные мною деньги.
– А если буду мешать?
– Тогда я тебя стукну.
– Но оте…
– А отцу скажу, что на нас неожиданно напали разбойники, ты всю битву провалялась оглушенная в кустах.
– Мне казалось, что варвары немногословны, – мрачно пробормотала она.
– Я люблю практиковаться в незнакомых языках, – снова пожал плечами киммериец. – На вашем я не говорил давно, решил проверить себя.
– И как?
– Сойдет, – кивнул он.
Далее они ехали молча.
На земле висели клочья тумана – что было странно для жаркого, влажного полдня. Под конскими копытами хрустели сухие ветки, иногда приходилось перебираться через поваленные деревья – причем вывороченные с корнем, словно какой-то смерч не пронесся над лесом, но прокрался сквозь него, избирательно ломая и опрокидывая. Все это она подмечала лениво, краем глаза, чтобы было что рассказать потом подругам – во всем остальном ее путешествие ожидалось стать невыразимо скучным. Хорошо, что хоть коротким – чуть больше полутора суток.
Йерра не была уверена, что ей так уж хочется возвращаться к отцу. Тот подготовил ей жениха – и как раз в день возвращения должна была состояться свадьба. Какой-то князек из дальних земель. Кажется, даже не старый. Отец говорил ей о нем еще в прошлом году – но князек был то ли ранен, то ли болен: в общем, как жених мог и не состояться. А теперь, видишь ли, не помер и явно захотел наложить лапу на отцовские богатства. Ну-ну. Тетка-то ее троих мужей со свету сжила, не угодили чем-то, лишь четвертый, дядя, первым успел – потому что не ядом пользовался, а на охоту позвал, где случайно и промахнулся мимо оленя – прям в тетку. Так что может быть, и зря князек-то раньше не помер. Ладно, посмотрим, что там отец предлагает.
Она продолжала украдкой поглядывать на киммерийца. Теперь он не казался ей тупым животным, бессмысленной горой мускулов. В его синих глазах светился явный ум, а речь выдавала человека, который в жизни учился не только махать мечом.
В общем, она была бы не против, чтобы он ее изнасиловал.

***
В доме паромщика их встретили тишина и пустота. Дверь висела, покосившись, на одной петле и чуть хлопала на легком ветру. Песок на дорожке, ведущей к берегу, был подметен, а сорняки по ее краям, тщательно вырваны и вяли поодаль в большой куче. Дом не был заброшен, нет – но пуст.
– Эй! – громко позвал варвар, встав на пороге. – Эй! Нам нужно переправиться на ту сторону!
Тишина и пустота молчали. Варвар для верности стукнул по дверному косяку – а потом зашел в дом.
– Эй! – повторил он. – Нам нужно перебраться! Плачу серебром.
Молчание. Йерра зашла следом.
На подоконнике стояла чашка с подкисшим молоком, а в дальнем углу, откровенно не боясь людей, шебуршалась мышь. Но было чисто и сухо, и казалось, что люди ушли отсюда лишь пару дней назад – а может быть и вчера.
– Никого нет? – озвучила Йерра очевидное.
Варвар покачал головой.
– Жена, дети?
– Он бобыль или вдовец, – махнул рукой варвар. – Посмотри, здесь мало посуды. И табурет всего один. Здесь никто, кроме него не живет. Странно… паромщики обычно не покидают свою работу – они могут понадобиться в любой момент… Как сейчас.
– А… его не могли убить? – уточнила Йерра.
– Зачем?
– Чтобы ограбить. Я же так понимаю, что он получал деньги за перевоз.
Киммериец пожал плечами.
– Все может быть. Но тогда бы тут было все перерыто вверх дном. Скорее всего, он просто уехал в город по делам.

– Или не уехал, – задумчиво произнес варвар, глядя на лошадь, привязанную неподалеку от небольшой телеги. Та щипала траву и выглядела ленивой и неповоротливой.
– То есть он где-то здесь? – Йерра оглянулась. – Прячется от нас? Подглядывает?
– Если бы он был таким подозрительным, то не стал бы паромщиком. Это не для трусливых и слабых. Ладно, – киммериец махнул рукой. – Это не наше дело.
Он вытащил из кошеля две монеты и подбросил их на ладони.
– Ты оставляешь ему деньги? – удивилась Йерра.
– А то тут такого? – не понял киммериец.
– Ну его здесь нет, мы вполне можем перебраться бесплатно.
Он пристально взглянул на нее.
– Надеюсь, что жадность и хитрость у вас не семейное.
– Почему?
– Ну мне бы не хотелось, чтобы твой отец решил: «Эй, этот варвар уже все равно привел мою дочь, зачем ему платить? Пошел вон, варвар!»
Йерра расхохоталась.
– Мне бы не хотелось убивать тебя, – добавил варвар.
Она осеклась:
– Что?
– Ну нет денег – нет выполненной работы. Но не отвозить же тебя обратно? Значит – убить, – спокойно сказал он.
Ни тени улыбки на его лице не было.

Киммериец отправился в дом паромщика – оставлять монеты.
Йерра медленно прошлась по берегу. Под ногами что-то хрустело и потрескивало. Она опустила взгляд – кости. Маленькие тонкие белесые косточки – рыбьи или птичьи. Их было много, словно кто-то умирал тут десятками, если не сотнями, кости были навалены грудой, перепутаны и переломаны. Она шевельнула одну из куч – оттуда выкатился череп. Она бы подумала, что рыбий – вот и характерные очертания жабр – но у какой рыбы может быть такая вытянутая голова, с такой узкой, усаженной мелкими острыми зубами челюстью?
Йерра подняла голову и посмотрела на реку. Не сильно широкая – сколько, тысячи полторы шагов, чуть больше? – она казалась спокойной. Волны едва-едва плескались у кромки берега, а по центру вяло колыхалось большое белое пятно.
– Переберемся быстро, – раздался за ее спиной хриплый голос.
– Что там? – спросила она, указывая рукой. – Какое-то существо?
Киммериец прищурился.
– Пена. Есть такие растения – умирая, они выделяют пенистый сок. Рыба очень любит их – можно прятаться от птиц, рыбаки на лодках тоже туда не заходят: весла вязнут, можно долго пробарахтаться на одном месте.
– А она… не ядовита?
– Есть я ее не пробовал, – усмехнулся он. – А так – не страшнее болотистой жижи. Только не воняет.

***
Кони наотрез отказались входить на паром. Они хрипели, фыркали, пятились, тараща испуганные глаза – киммериец ругался сквозь зубы, называя животных отрыжкой демона и бил их кулаком по лбу. Бил в треть силы, чтобы успокоить и привести в себя – и это сработало. Не сразу, но сработало. Кони, опешив и вылупившись, забрели на паром – и тут же были привязаны на короткий повод.
– Мы с ними не потонем? – уточнила Йерра, глядя, как просел паром.
Киммериец проследил за ее взглядом.
– Нет. Если бы он мог брать лишь пару людей – зачем тогда он нужен, такой большой? – уверенно ответил он.
Йерра пожала плечами. Что бы тогда сказал варвар, если бы увидел ее спальню в отцовском дворце? Там бы поместилось десять таких паромов!
Она ступила на него последней, наблюдая, как вода начинает захлестывать края.
– Все нормально, – сказал варвар, опять угадав ее мысли. – Мы не потонем.
Он взялся за шест и оттолкнулся от дна.
Паром заскользил вдоль протянутой от берега к берегу цепи.
Йерра вздохнула и потянулась, зажмурив глаза. И на мгновение ей показалось, что белое пятно двинулось к ним.

Цепь изрядно заржавела, поэтому кольцо ползло по ней с трудом, то и дело застревая. От этого и паром двигался очень медленно – словно гусиным шагом.
Йерра вздохнула и отвернулась, глядя на удаляющийся лес. Она еще никогда не была здесь. Обычно к дяде она приезжала с северо-запада, по большой, удобной дороге – но варвар настоял, что поведет тем путем, который удобен ему, коротким и прямым, отклонившись к северо-северо-западу. Эта местность была всем настолько неинтересна, что даже на дядиной карте обозначалась как «дальний лес» и «переправа у дальнего леса».

– Посмотри на них, – сказал варвар, мотнув головой в сторону коней. Те храпели и жались к дальним перилам. – Они что-то чуют. Что-то не то.
– Например?
– Скорее всего какое-то существо. Незнакомое им, неприятное. Может, даже опасное.
– Почему ты так решил? Может быть, тупые животные просто боятся воды, – пожала она плечами.
– Это не бешеные волки, чтобы бояться воды, – покачал головой варвар. Они подплывали к большому пятну пены, и он высматривал, куда воткнуть шест, чтобы не увязнуть. – Кони купаются, даже иногда плавают. Нет, здесь что-то не то.
– Хищная рыба?
– Может быть. Я слышал, что этих краях водится одна такая.
Йерра опасливо взглянула в воду.
– Большая?
Варвар расставил руки:
– С локоть.
– Пфффф! То же мне, хищник.
Варвар снова покачал головой.
– Дело в не размерах, а в умениях. Опытный карлик с хорошим мечом может прорубить себе дорогу через толпу деревенщин с вилами. Эти рыбы очень юркие. Кроме того, у них два ряда острых зубов. Они просто вгрызаются и вырывают куски плоти. И, что самое главное – эти рыбы не чувствуют боли. Они могут прожить неделю с выпущенными кишками – и лишь потом помереть. Причем от голода.
– Оу, – Йерра не знала, что ответить. Она как-то не предполагала такое глубокое погружение в жизнь совершенно ей неизвестных и неинтересных рыб.
– У них еще череп любопытный, – а вот варвару, кажется, это нравилось. – Голова кажется обычной, но это мясо, а если мясо соскрести, то увидишь, что череп очень вытянут, как у волка.
– Что? – Йерра поперхнулась.
– Ну как у волка, – варвар показал себе, крутя рукой около лица. – Длинная.
Перед глазами встал череп на берегу. Если это та самая рыба, о которой он сейчас говорил… то кто же убил ее? И так много, чуть ли не целый косяк? И, да… куда тогда все-таки подевался паромщик?
– Вот такая? – повторила она его жест.
– Ага, – кивнул он.

Кони начали бесноваться. Один из них – гнедой, на котором ехала она – распутал повод и стал метаться по парому. Его нога соскользнула с края и конь, заржав, рухнул на дощатый пол, наполовину оказавшись в воде.
– Ну что за тупая тварь, – процедил сквозь зубы варвар. – Сломает ногу – придется прикончить. А мне бы не хотелось ехать с тобой на одном коне.
Йерра скривилась, но ничего не ответила.
– Помоги мне, – бросил варвар ей. – Вытянем его, пока он не свалился и не утоп.
Тянуть коня ей совершенно не хотелось, поэтому она просто встала рядом, касаясь руками шеи животного и делая вид, что тоже принимает участие. Кажется, варвар понял ее уловку, потому что презрительно фыркнул – но ничего не сказал.
Конь совсем сошел с ума – трясся крупной дрожью, скалил зубы и пытался прикусить руку варвара. Получил кулаком по лбу – и на этот раз по-настоящему, от души – но все равно, продолжал биться в агонии.
Йерра отвернулась.
И тут она увидела.
Белое пятно медленно подползало к парому. Оно вытянулось, словно выбросило вперед щупальце – и вот-вот могло коснуться им ноги коня, которая все еще болталась в воде. Щупальце дрожало, блестя на солнце – казалось даже, что пена набухает, напитывается слизью, словно испуская слюну. «Голодную слюну», – отчего-то подумалось Йерре.
– Эй… – пробормотала Йерра, не зная, как окликнуть варвара, да не зная, стоит ли его вообще отвлекать: как раз в этот момент конь все-таки прихватил зубами ему плечо, защищенное плотной рубашкой, и варвар сыпал проклятиями тупому животному.
Щупальце, наконец, коснулось ноги коня.
И тот завизжал.
Йерра метнулась в сторону – и так же в сторону отшатнулся варвар: они даже и не подозревали, что конь может кричать так. Животное забилось, пуча глаза – а пена стала поглощать его ногу. Шкура, кожа, мышцы, кости – все растворялось, словно на них плеснули колдовским варевом. Визг сменился отрывистым, лающим хрипом – и конь, продолжая биться в агонии, соскользнул в воду. Белое пятно поплыло быстрее – резкими, мощными, пульсирующими рывками – а потом обволокло несчастное животное. И в считаные секунды то словно растаяло.
Пахнуло сырым мясом, кровью и дерьмом.
– Так, – сказал варвар, обнажая меч. – Кажется, это не растение.

Второй конь сорвался с повода.
Он заметался по парому, выбивая копытами щепки, чуть не соскальзывая с краев в воду. Пена, насытившись и чуть порозовев, стала подбираться к парому. Она видела или чуяла пищу – не опущенную в воду, как до этого, а над водой, но так маняще рядом, так доступно и легко. Конь храпел, глаза налились кровью – и Йерра с варваром с трудом уворачивались от него.
Несколько досок треснули – видимо, не выдержали конскую панику. И теперь трещина расходилась, становясь все больше и больше. Вот она с палец, вот уже с ладонь, вот уже в нее можно провалиться всей ступней…
И конь провалился. Захлебнулся воздухом, истошно заржал – Йерра поняла, что там происходит, в воде, под паромом, поняла, что пена ест, глодает, растворяет живую плоть.
– Его надо у… – начала она, ведь надо освободить несчастное существо от страданий. Или хотя бы бросить его труп подальше в воду, чтобы эта белесая дрянь занялась им и дала бы возможность как можно скорее пристать к берегу.
И тут конь вскочил. Наверное, он смог вырваться – невероятным, мучительным усилием мускулов ему удалось это сделать. Но он тут же упал, и забарахтался, пытаясь подняться. Задней ноги у него не было – словно что-то стесало ее топором. Болтались лохмы кожи, виднелась белесая кость – но ни капли крови не упало на доски.
– Оно любит живое, – подал голос варвар. – Оно любит есть живое. Поэтому раны прижигаются.
– Что? – прошептала в ужасе Йерра.
– Оно бережет пищу, чтобы та не умерла раньше времени, – варвар вложил меч в ножны и заработал шестом. Толку от этого было мало – конь бился с такой силой, что паром раскачивался из стороны в сторону и если бы не цепь, его бы давно уже унесло по реке. Но вперед он не двигался.
– Сбросим его? – предложила она. – Он все равно больше не жилец. А эта дрянь может пока им заняться.
Варвар странно посмотрел на нее.
– А ты жестока, – сказал он со смесью уважения и грусти.
– Что?
– Это был хороший конь, но ты права, он может еще послужить.
Тащить животное к краю было тяжело – оно словно поняло, что сейчас его будут убивать, и задергалось с удвоенной силой. Варвару было сложно тянуть в одиночку, поэтому Йерра стала помогать – подталкивая и поворачивая поудобнее, с трудом уворачиваясь от бьющих по воздуху копыт.
Но ловкость изменила ей в самый последний момент. Варвар уже стягивал коня в воду – и белое пятно с каким-то издевательским предвкушением, которое улавливалось даже на расстоянии, приближалось к еде – как последний перед падением удар копыта пришелся Йерре в бедро. На излете, не сломав кость и даже не распоров кожу – но достаточно, чтобы она с вскриком упала на край парома. И опустила правую руку в воду.

Она бы не сказала, что это было больно. Это было невероятно, невозможно больно. Словно ее кисть одновременно поджаривали на костре, били кусками льда и кололи иглами. Она – как когда-то несчастная лошадь – захлебнулась воздухом, и не имела сил даже вскрикнуть. Перед глазами что-то вспыхнуло – и наступила темнота.

Когда она очнулась, кисть чуть ныла – словно после сильного удара. Сама Йерра лежала на дощатом полу парома, а варвар нависал над ней, держа в руках походный мешок. Кажется, он пытался найти в нем что-то для того, чтобы привести ее в сознание. Йерра медленно повернулась, пытаясь сесть и опереться на правую руку.
– Эээ! – предупредительно воскликнул киммериец, но не успел ее остановить.
Там, где должна была быть ладонь, оказалась пустота. А потом о доски глухо стукнула кость – и Йерра чуть снова не упала, лицом вниз.

– Хорошо, что не нога, – мрачно сказал варвар.
– Что? Не нога? Что? Хорошо?! Это – хорошо?
Она билась в истерике, то рыдая, то хохоча.
– Это – хорошо? – она тыкала культей в варвара. – Хорошо, да?!
Он пожал плечами.
– Ты сможешь идти.
– Что?
– Если бы у тебя не было ноги, – терпеливо пояснил он. – То мне пришлось бы тащить тебя на себе. А это долго. Пришлось бы заночевать в лесу.
– Ты думаешь, мы сможем попасть в лес? – она захохотала, запрокинув голову. – Что оно нас выпустит отсюда? А не сожрет, не переварит, не растворит?
Киммериец посмотрел куда-то.
– Почему бы и нет, – сказал он. – Я привык добираться туда, куда хочу. И да, мне нужно получить за тебя деньги. Я не намерен от них отказываться.
– Что? – осеклась она.
– Это я к тому, если ты думаешь, что я брошу тебя в воду, как несчастное животное, – заметил он. – Кстати, его уже доели. Я бы мог добраться вплавь до берега – но решил помочь тебе.
– Я благодарна, – кисло пробормотала она, разглядывая культю. Ужас прошел – и она начала примиряться с тем, что теперь было на месте ее такой красивой руки. Может быть, отцовские скульпторы смогут приделать ей бронзовую ладонь? Или кожевенники сделают перчатку из плотной кожи. Она слышала, что изувеченным в бою воинам могут делать деревянные ноги – или то было про мореходов? Ох, что она несет…
– Вставай, у нас нет времени, – варвар потянул ее вверх. Йерра неуклюже встала. – Да не смотри ты на нее, от этого она не отрастет.
Грубая шутка заставила ее улыбнуться. Да уж… не отрастет. Она боялась посмотреть туда, где было пятно – но даже краем глаза видела, как предвкушающе – да, да, это было именно предвкушающе! – колеблется белое, склизко-белое, скользко-белое…
Варвар присел на корточки, подсадил Йерру себе на плечи и встал.
– Мы не останемся здесь, – прохрипел он.
Чуть закружилась голова – но зато теперь она видела пятно целиком. Сейчас оно было примерно десять шагов в длину и ширину – но Йерра помнила, как то могло вытягиваться. Голова закружилась еще сильнее.
Она попыталась неуклюже удержаться, сначала вцепившись левой рукой варвару в волосы, а потом скользнув под подбородок.
– Сиди, – он пихнул кулаком ее в бедро. – Пальцами в глаза не лезь и за горло не хватай.
Она покорно замерла – сложно спорить с тем, у кого ты сидишь на шее.

Пятно приблизилось к парому – и стало осторожно ощупывать его.
Киммериец обнажил меч.
Несколько пузырей пены поднялось из щелей между досками, расшатанными конем – и Йерра поняла, почему варвар посадил ее себе на плечи.
– Убей, – хрипло зашептала Йерра на ухо. – Убей это…
Варвар мотнул головой – и она замолчала.
Пятно ощупывало паром вдумчиво, медленно, как гурман готовится к сытной трапезе. Оно знало, что здесь еще есть еда – и словно прикидывало, как же лучше к ней приступить.
А потом всплеснулось – и пенное щупальце опустилось на паром. И пятно поползло по доскам, затекая в трещины, пенясь и пузырясь, истекая слизью и слюнями.
Варвар ударил мечом по щупальцу. По пятну побежала дрожь. Он ударил еще и еще – вырубая в нем бороздки, отделяя кусок от куска – но бороздки затягивались, а куски стягивались вместе. Ошметки пены цеплялись к мечу – и варвар стряхивал их, теряя драгоценное время.
Йерра болталась на его плечах, как восточный болванчик, изо всех сил пытаясь не упасть. Голова ее качалась из стороны в сторону, ее мутило – и в какой-то момент она подумала, чтобы не сблевать вниз, на киммерийца. Хотя вот на пятно как раз, может эта дрянь бы…
Что именно «дрянь бы» – Йерра не успела подумать. Потому что перед ее глазами так явно вдруг встала тугая струя, которая орошает эту тварь, что вдруг пришло удивительно ясное и прекрасное решение!

Йерра соскользнула с плеч варвара – тот развернулся, пытаясь ухватить ее, думая, что это ошибка, случайность, неуклюжесть – но она вывернулась из его рук. Махнула – все в порядке! Варвар удивленно вскинул брови – но тут же отвернулся и продолжил месить мечом неподдающуюся пену.

Придерживая культю, Йерра добралась до походного мешка, развязала его. Да, вот бутылка с настойкой – она видела, как на привале варвар отхлебнул глоток, и почувствовала едкий винный запах. Вот огниво… да, должно подойти…
Она еще не совсем четко представляла, как именно проделать то, что она задумала – но в ее голове мерзкая пенная дрянь уже корчилась, агонизируя, обхваченная пламенем.
– Только не сейчас! – прорычал варвар, обращаясь к пене. – Только не сейчас!
Йерра усмехнулась. Да, она знала эту присказку – только не сегодня умирать! Ничего, ничего… никто не умрет. Никто, кроме той твари, которой нужно умереть… Она зубами вцепилась зубами в пробку. Крепко держится! Замотала, задергала головой, что-то хрустнуло – кажется, откололся зуб – но пробка глухо чмокнула и вылетела из горлышка. Йерра зажала бутылку подмышкой, пытаясь высечь огнивом искру.
– Да не сейчас же, – варвар обернулся к ней, подскочил и выхватил огниво. – Не сейчас!
Йерра поняла, что то была не присказка – а указание ей.
– Почему! – воскликнула в недоумении. – Мы подожжем ее! Обольем и подожжем. Настойка легко загорится – и эта тварь сдохнет!
– Потому что! – повторил варвар. – Там вода, не видишь? Она еще большей частью в воде! Если эта дрянь умеет нырять, то после первых же ожогов она нырнет, чтобы смыть пламя!
Йерра замерла. Конечно же! Как она была тупа! Как…
Варвар схватил ее за плечо.
– Отходим, – сказал он. – Медленно. Оглядывайся, чтоб не подкралось сзади.
Они отходили к дальнему краю парома – делая вид, что смертельно напуганы и больше не собираются сражаться. Варвар даже убрал меч в ножны.

И пена совершила ошибку. Хотя, наверное, сама думала – если, конечно, это могло думать, а не просто убивать и жрать, убивать и жрать – что поступает правильно. Она распласталась, вытянулась по всему парому, пытаясь достать такую заманчивую добычу – не вернулась в воду, чтобы подплыть с другой стороны, ведь добыча очень быстрая, будет бегать туда-сюда! Проще заползти туда, где бегает добыча, как пена это делала и раньше – добыча даже если и прыгнет в воду, то там она станет совсем медленная, но пена успеет, успеет ее поймать тут, не убежит, совсем не убежит. Потому что некуда бежать…

Варвар быстрым движением рванул на Йерре рубаху.
– Эй! – воскликнула она не то чтобы возмущенная, сколько удивленная неожиданностью этого поступка в данный момент.
Варвар вторым и третьим движением, помогая мечом, выдрал достаточно большой кусок ткани.
– Забей в бутылку, – сунул ей. – Так, чтобы часть высовывалась. Так будет лучше гореть.
Зажимая бутылку подмышкой культи, Йерра быстро всунула тряпицу.
– Вот, – протянула варвару.
Они отступили к самому краю парома. Пена уже полностью перебралась на него, вытянувшись тонким слоем. Она была от них на расстоянии шага – и считанных мгновений.
– Всё, – тихо сказал киммериец.
И щелкнул огнивом.
Ткань занялась сразу – маленький огонек побежал вверх, по клочкам оставшегося кружева.
– Бросай, – сказал варвар, указывая рукой. – В самую середину.
И Йерра бросила.

И было пламя.
И визг.
И агония.
И что-то, похожее на слова – мольбу о помощи и плач боли.
И в ослепительно красном и желтом плясало и превращалось в черное и серое – белое, склизко-белое, иссыхаясь и умирая.
А потом все закончилось.

***
– Я готов отказаться от десятой доли вознаграждения, – заявил варвар. На входе в зал церемоний их окропили благовониями – и теперь от него пахло медом и дымом. Она снова подумала о… и тут же вспомнила, что нужно держать невинный вид.
Ее отец с удивлением поднял брови.
– Это какая-то киммерийская традиция? Или что?
– Нуу… груз доставлен не целиком, поэтому я считаю невозможным брать всю сумму, – пояснил варвар.
– Как не целиком? – отец с недоумением повернулся к ней. – Йерра, что это значит? Поясни.
– Он шутит, – небрежно махнула она рукой, стараясь, чтобы с плеч не упал плащ, купленный на постоялом дворе. Служанки хотели снять его – и накинуть что-то более приличное, но она наотрез отказалась: она куталась в него, пряча культю. Не время сейчас показывать ее. Пусть варвар уйдет. – Так, один киммерийский анекдот, потом расскажу.
– Ну ладно, – отец пожал плечами. – То есть целиком?
– Целиком-целиком, – она метнула в сторону варвара быстрый взгляд. Лицо того было бесстрастно. Хотя на постоялом дворе… невинный вид, ей надо помнить о невинном виде!
Отец небрежно сунул киммерийцу заготовленный мешочек с монетами.
– Все, – махнул. – Иди отсюда, как тебя там.
Киммериец молча развернулся и, даже не оглянувшись на нее, пошел к выходу.
Йерра посмотрела ему вслед.
Сегодня ночью она отравит жениха и убежит – туда, где звенят клинки, где хрипят лошади, где затылок гложет опасность, где в губы последним поцелуем впивается в смерть. Скорее всего, она никогда больше не встретится с киммерийцем – ну и ладно, у нее будет свой путь, своя жизнь, свои битвы. Или не будет – может быть, ее прибьют на первом же повороте, в попытке ограбить, а потом бесславно выкинут в канаву. Ну что ж, зато ее не сожрет белая, все растворяющая и все пожирающая пена скуки и безделья…
Или не отравит. Зачем время терять. Каждая секунда жизни на счету.
– Конан, отец, – сказала она. – Конан. Запомни это имя.

[Vlad lev]

Опять ёрничание

[Зогар Саг]

Цитата: – Ты думаешь, не собираюсь ли я тебя изнасиловать, – терпеливо пояснил варвар. – Ну так вот, я отвечаю на твои мысли: больно надо

Конан-телепат? Это что-то новенькое.

Цитата: В общем, она была бы не против, чтобы он ее изнасиловал

Эээ...кажется автор не женщина.

Цитата: Я благодарна, – кисло пробормотала она, разглядывая культю. Ужас прошел – и она начала примиряться с тем, что теперь было на месте ее такой красивой руки. Может быть, отцовские скульпторы смогут приделать ей бронзовую ладонь? Или кожевенники сделают перчатку из плотной кожи. Она слышала, что изувеченным в бою воинам могут делать деревянные ноги – или то было про мореходов? Ох, что она несет… – Вставай, у нас нет времени, – варвар потянул ее вверх. Йерра неуклюже встала. – Да не смотри ты на нее, от этого она не отрастет. Грубая шутка заставила ее улыбнуться.

Мне одному кажется, что барышня слишком быстро очухалась от того, что речная НЕХ ей руку оттяпала?

Цитата: Сегодня ночью она отравит жениха и убежит – туда, где звенят клинки, где хрипят лошади, где затылок гложет опасность, где в губы последним поцелуем впивается в смерть. Скорее всего, она никогда больше не встретится с киммерийцем – ну и ладно, у нее будет свой путь, своя жизнь, свои битвы.

То есть она никогда не воевала, ей только что оттяпали руку, но ей мало приключений на свою задницу? Отчаянная девушка.

И да, я извиняюсь, что спрашиваю: а место действия где? Автор кроме Киммерии какие-то топонимы в Хайбории знает?

[Сэм]

Походу рука ей была несильно нужна.

[Monk]

Нет, автор пишет бойко, но этого недостаточно. Похоже на наспех склепанную на коленке историю, даже, скорее, эпизод, не чувствуется за ним ни мира, ни эпичности, ни подвига, ни неожиданной развязки. Все как-то надумано, как сочинение на заданную тему. Написали, потому что задали, а не потому, что нравится...

[Ґрун]

Рассказ скорее понравился, чем нет. Довольно умело написан.

Только вот вступление не одобряю, и тон оно странный задаёт. Я так понимаю, Йерра могла или действительно бояться, что её изнасилуют (и убьют с целью ограбления либо похитят для выкупа), испытывать реальный страх за свою судьбу, или чувствовать влечение к Конану и размышлять о возможном сексуальном приключении в дороге (в таком случае ни о каком «изнасиловании» говорить не приходится). А тут что-то непонятное в начале рассказа — явно не первый вариант, но вроде бы и не второй.