Конан: гробница в Химелианах (Добавлено)

[Vlad lev]

Новый текст из разрядов обожаемого мной стиля "Ших шашкой!" ... И не только...
(16+)
Чуть больше половины

[lakedra77]

Просмотрел, здорово! Откуда раздобыл итальянца?

[Vlad lev]

Цитата: Автор: lakedra77 Просмотрел, здорово! Откуда раздобыл итальянца?

а я ж про што!
честно, не упомню. Но знаю: намеревался давно выложить, но затерял... А потом - опять нашёл... И "понеслась..."
Надо ж народ хорошими краткими и заковыристыми вещами радовать...

[Сэм]

Простите, праздный вопрос, только у меня без пробелов?

"— Взятьего!
ПриказалЙецдасвоим воинам, заметивбросившегося в гробницуКонана.
Киммериец обладаллишь кинжалом,ловкостьюи мускуламильва. И метнул оружие в первого противника, вспоров тому сонную артерию, а затем вспрыгнул на стоящий в центре помещениясаркофаг
"

[Alexafgan]

Я уже к примеру привык... сам сижу и слипшиеся слова разделяю - Велком у клуб!!!

[Vlad lev]

да заманали уж...
вот оригинал:

Гробница в Химелианских горах:

легенда о Конане из Киммерии

La tomba fra i monti Himeliani

un racconto su Conan il Cimmero

МарчеллоНиколини

Pubblicato da Marcello Nicolini

09.2013//

Ограничение по возрасту для России — 16+

Перевод и примечания[1] В.Ю.Левченко.

Текст предназначен исключительно для ознакомительного некоммерческого использования

Гробница в Химелианских горах:

легенда о Конане из Киммерии

— Взять его!
Приказал Йецда своим воинам, заметив бросившегося в гробницу Конана.
Киммериец обладал лишь кинжалом, ловкостью и мускулами льва. И метнул оружие в первого противника, вспоров тому сонную артерию, а затем вспрыгнул на стоящий в центре помещения саркофаг.
Стрела скользнула по боку северянина, а свистнувшая катана едва не отхватила варвару стопу. Конан пнул первого приспешника Йецда и вдобавок обрушился на соперника всем своим весом. Когда киммериец приземлился на противника, спина мужчины выгнулась дугой, и глаза одновременно закатились. Северянин же использовал тело павшего, чтобы защититься им от удара катаной. А затем и подхватил выроненную катану.
—Давай! Ублюдки! — скрежетал зубами киммерирец. Один из окликнутых принял вызов и нанёс ему удар катаной.
Конан пригнулся и оттолкнул противника, потом, резко выпрямившись, проскочил у него за спиной. И, уклоняясь от выпущенной стрелы, отскочил за саркофаг.
Напротив стояло трое мужчин. Йецда наблюдал за происходящим сверху.
Конан схватил камень, один из многих, которые откололись от саркофага, и швырнул его в вожака туранцев. И заметил, как его голова треснула и развалилась, словно спелая дыня. Йецда скользнул на землю, как осенний лист.
Враг приложил стрелу к уху и выпустил тетиву. Стальной наконечник застрял в бицепсе Конана. Киммериец перебросил катану в левую руке и рванул к лучнику. И, перерезав горло пытающемуся выпустить в него стрелу, отшвырнул труп в сторону за груду мусора. Один из двоих уцелевших преследователей отбросил лук и выхватил катану. Конан и соперники напряглись.
Киммериец позаботился, чтобы между ними оставался саркофаг, затем наклонился, схватил камень, и метнул его. Из-за раненной руки необходимой мощности каменюга не достигла. Хотя её вполне хватило оглушить человека и заставить того содрогнуться. А пока поражённый пребывал в ошеломлении,катана Конана отсекла ему ухо. Но раненный из последних сил всё-таки выпустил стрелу из лука. Её остриё вонзилось чуть повыше пояса киммерийца. Порази подобный выстрел человека менее могучего, наверняка нанёс бы сокрушительную рану. Но мускулы пресса Конана оказались тверды как сталь и туги как натянутые струны.
Киммериец вырвал стрелу, а затем обломал и всё ещё торчавшее в его руке древко другой стрелы.
Раненный и истекающий кровью северянин пытался воткнуть стрелу в горло туранца, намереваясь сражаться насмерть, до последнего.
Тот тем временем отбросил лук, обнажая катану и кинжал. И обрушил на Конана два стремительных удара. Киммериец парировал кинжал и отбил катану. Однако от ранее полученного удара в голову туранец пошатывался и невольно раскрыл свою защиту. Конан резко пнул соперника ногой и даром отбросил того на груду мусора. Туранец споткнулся и выронил кинжал. И безуспешно попытался парировать удары Конана.
И вскоре отрубленная голова покатилась по гробнице.
Сверху, из прохода, куда свалился туранец, проникал рассеяно-тусклый свет. И тянулся заплесневелый запах плесени и старых костей.
Слева, в нише, со скрещенными ногами восседала статуя бога Ханумана, об этом красноречиво свидетельствовали огромный эррегированный фалос и ужасающе уродливая обезьянья голова.
Далее у той же стены располагался огромный, массивный портал двустворчатых дверей: он был изготовлен из той же бронзы, что и надёжно прикреплённый к потолку крепким невидимым канатом колокол в форме молота-колотушки. В рассеянном свете Конан всё ж разглядел на краю колокола те же символы, что и на двери цах саркофага.
В них не было ничего даже общего или отдалённо похожего на языки Вендии и даже поклонников культа обезьяно-бога. Это были иероглифы, походящие на дождь стрел из Саббатеи, и с изображениями ощетинившейся щупальцами фигуры. Чего-то такого, подобного которому Конан ранее никогда не видывал.
Долго не раздумывая над всем этим, киммериец превратил катану в рычаг, чтобы вскрыть крышку. Лезвие сломалось, и Конан продолжал использовать обломок, затем толкнул. Крышка скользнула в сторону и раскололась на две огромные части.
Ни в коем случае нельзя было обращать внимание на то, что находилось в гробнице. По крайней мере, таков был категоричный приказ мага Нармода:
«Забери прах от костей, и не смотри на то, что находится в саркофаге!»
Кость решетчатая их было как ни странно мало выраженным и казалось слишком удинённый затылок, чтобы принадлежать обычному человеку. что за вещь была похоронена в той могиле? Конан увидел свои пустые глазницы, и они стали и, до тех пор пока не пытали ум с видениями из кошмарных обширных космических просторов и ледяных звезд
Почувствовал, как цепи, расы, проклятой и гражданского, что хуже, на его сердце варвара.
Конану показалось, что видит всего лишь череп и всё. Необычные странно выглядящие решётчатые кости и кажущийся слишком удинённым затылок не могли принадлежать обычному человеку.
Что же захоронено в этой могиле?
Внезапно поражённый Конан заметил, как огромные пустые глазницы ещё более расширились, пока не превратились в гигантские. И начали терзать его разум, наполнив кошмарными видениями бескрайних космических пространств и далёких ледяных звезд далеко за пределы всякого возможного воображения. И из ледяной пустоты звёздного вакуума к нему в голову проник и заговорил голос. Он вещал, что во времена в глубокой древности — когда Земля ещё была юна, а сыновья Сэта ещё ходили на человеческих ногах[2], с Арктуруса[3] прибыл Звёздный Странник. А когда состарился, был похоронен в сердце камня.
Даже в холодном подземелье Конан покрылся потом. Его дикарская воля сопротивлялась против не-человечности этого создания — того, кто был всего лишь подручным помощником Странника и обладал только одной десятой его могущества.
Конан чувствовал, как невидимые ледяные когти скользят по его нутру. А затем, из последних усилий, стряхнул это, но продолжал ощущать: та гипнотическая сила, что проскользнула в его разум и пыталась поработить, притупляла интеллект и подавляла инстинкты. Чувствовал, как оковы проклятой и высокоцивилизованной расы всё более крепко стискивают, наполяя неимоверными болями и страданиями, его варваское сердце.
Вдруг череп лопнул, и Конан увидел, как вздыбилась земля и ударила в потолок. Северянин рухнул наземь, но мгновенно вскочил с ловкостью пантеры.
Огромные валуны раздавили тело Йецда и закрыли то место, откуда пришёл он и туранцы.
Один камень попал в колокол, заставив его качнуться. Медленно, неторопливо, огромный колокол качнулся и ударил в портал, вынудив бронзовые двери гулко зазвенеть.
— Кром! — ошеломленно выругался киммериец.
Он был готов поклясться, что та потревоженная мёртвая вещь обрушила всё это, включая возможные пути отступления,из-за своего гнева!
Необходимо убираться отсюда, но любой путь (в том числе тот, которым он пришёл), казались непреодолимо-непроходимым.
Колокол, чуть выше края, покрывал толстый слой намотанного каната.
Конан вспомнил о луках туранцев и обыскал трупы. И обнаружил в пятой из рук верёвку из прочнейшей конопляной пеньки и лук. Лук принадлежал Йецде и был изготовлен с двойным изгибом, как у иранистанцев. Оружие сделали из сухожилий и рога: эластично-упругим и прочным.
Конан взял верёвку и привязал её к оперению стрелы, а затем направил на колокол, прицелился и выстрелил. Наконечник с шипеним влетел прямо на бронзовый край и глубоко впился в волокна каната. Схватив веревку, киммериец дёрнул изо всех сил. Колокол дико качнулся, взвихрив волну воздуха, и ударил во врата с сильным гулким громом. Рёв эхом прокатился вдоль стен гробницы и при поддержке — невидимой с этой стороны — колокол врезался в закрытые бронзовые створки и прошёл насквозь.
Конан повесил лук за плечи, а колчан прикрепил к поясу. Обнаружил на трупах катану и кинжал и забрал. А затем, завершив сей неприятный этап, двинулся в проход. Сейчас уже было не до сбора праха для Нармода. Теперь важнее было выйти отсюда.
За дверью оказалось просторное пустое помещение с очень небольшим проходом, подпираемым деревянными балками.
Кто-то использовал этот проход, это было ясно по следам босых ног в пыли на самых крепких деревянных балках.
Свет — за исключением слабого мерцания в проходе — исчез после падения валунов, и Конану пришлось довериться своему собственному инстинкту выживания. Зажав кинжал в зубах и проскользнул в тоннель, вползая на четвереньках. Пол в проходе был покрыт мельчайшим мучнистообразным песком, по которому ползали странной формы насекомые, явно истосковавшиеся и жаждущие контакта с человеческой плотью.
Конан услыхал трепет крыльев и приметил небольшую проскользнувшую над ним тень.
Пожалуй, лишь неяркий свет направлялего: небольшой клинышек в сумраке.
Киммериец внезапно развернулся и приметил огромный профиль между стенками. Как только это сделал, уловил удушливо-насыщеный запах падали и почувствовал чьё-то присутствие. И даже прежде, чем увидел, учуял смерть. Хоть и не знал — зверь ли это или человек, но твёрдо был убеждён, что должен уничтожить его. И изо всех сил саданул нечто.
Кинжал в стиснутых стальной хваткой пальцах руки дрогнул, и словно отпрыгнул, когда резанул снизу вверх. Что-то царапало его в грудь и кусало плоть между плечом и шеей. Киммериец чувствовал как лезвие проникло в плоть врага, и из раны брызнула кровь. Одновременно хлынувший смрадный запах невольно заставил отвернуть голову. Но кинжал всё-таки выхватил и снова вонзил. Услышанный им вопль казался таким устрашающим и сильным, что содрогнулись тысячелетние древние каменные стены. Тварь удрала, выдрав кинжал из рук варвара, и протискиваясь ускользнула во тьму своего древнего обиталища.
Конан продолжал ползти, даже не оборачиваясь и не оттдышавшись. Почувствовал, как сорвался ремень, обеспечивающий крепление колчана за пояс, но всё равно не останавливался.


[1] С наибольшей вероятностью действие рассказа относится к периоду после произведения Роберта И. Говарда «Люди Черного Круга» / The People of the Black Circle [=Люди из черного круга; Маги черного круга; Черные колдуны] (1934) //.
Преддверие описанных Р. И. Говардом приключений содержится в романе чешского автора Л. Леонарда Медека «Конан: колодец упырей» (Conan: Studna ghъlů (1997) //) Подробности и детали представлены ранее см. в моём обзоре — Послесловии к Слепой богине [http://forum.cimmeria.ru].
Условный цикл вендийских приключений также составляют хронологически следующие за «Людьми Чёрного Круга» произведения чешских и словацких авторов:
рассказы Вацлава Вагенкнехта (Vбgenknecht Vбclav) из сборника «Conan: Krvavб ostřн: (2000) // — «Жестокие игры» [Drsnй hrбtky = Грубые игры] перевод В.Ю.Левченко и «Коварство Рабуду» (Špнna Rabudu);
роман Конан: третий шаг в бездну «Conan: Třetн krok do hlubin» [Ярослав А. Полак = Jeremy Fiedler] (2001) //; перевод и примечания В.Ю.Левченко;
рассказы Андрея Трепача (Ondrej Trepбč):
«Conan a pani prsteňov» — «Конан и владычица перстня»(2006) и «Zrkadlovэ klбštor» — «Зеркальный храм» (2008)// //.

[2] Возможно — несколько изменённый отголосок ветхозаветных преданий.

[3] Один из редких текстов о киммерийце, где нашла своё отражение практически неразвитая иными авторами тема взаимодействия гиборийцев (или их предшественников) со звёздными пришельцами. Вероятнее всего, подтекст навеян рассказом Роберта И. Говарда «Башня Слона / The Tower of the Elephant [= Слоновая башня]//.
Эта тематика также использована в рассказе «Коварство Рабуду» («Špнna Rabudu» из сборника Вацлава Вагенкнехта «Конан: Кроваые клинки» («Conan: Krvavб ostřн», 2000) — эпизод из воровского периода Конана.
Мотивы противостояния враждебных Владык Небес и прото-ахеронцев, а спустя тысячелетия и адептов изуверского культа людям уже во времена Гибории использованы в моём романе «Звезда королей.»

[Vlad lev]

завершение истории (16+)

[Alexafgan]

Привет! Есть пару моментов...

заериным жиром
Независимо ожидая или поклоняться этих людей
...согбенные изображения человекоподобных фигур в абсурдно-нелепой, но чёткой стилизации каннибализма.
Перед северяном
Так всегда это бывало, указывая на тёмные силы
...система из деревянных ставен грохотали...
сткпенек
Стрела застрял
Поумав
бнзволосой
зубы немного торчали
механиз скрипел
ставен и «отрезке» воздуха (?)
ркзво
выскочило три каннибала и бросился владеющих необработанными дубинами

[Vlad lev]

Цитата: Автор: Alexafgan ...согбенные изображения человекоподобных фигур в абсурдно-нелепой, но чёткой стилизации каннибализма.

с этой фразой сложновато что-то сделать

[Vlad lev]

Цитата: Автор: Alexafgan Так всегда это бывало, указывая на тёмные силы

а тут шо не так?