Рыжечка и куколка из чертовой бороды

[Зогар Саг]

Тут вот вроде как все выкладывают все, что не лень, выложу я чтоли и свою крайнюю работу. Решил вот себя впервые попробовать в жанре не то сказки, не то байки- сам толком не пойму. Все вроде хвалят, но может врут в глаза. Тут вроде народ более менее беспристрастный, суровые критики и отличные писатели даже в наличии- пусть резанут правду-матку. Жанр не фэнтэзийный, но все-таки точки пересечения есть:

Рыжечка и куколка из чертовой бороды
Давно то было. Казаки тогда только обживать начали Кубань, станицы ставить да землю распахивать. Да и пахали с оглядкой - не идет ли из-за Кубани враг. Много тогда воевали казаки с черкесами. Что ни день - или станицу пожгут или скот угонят, а то и людей - выкуп затребуют или туркам продадут. Была тогда в трех верстах от Екатеринодара станица одна - щас уже и не припомнит никто, как звалася. И жила там одна женщина. Вроде и не сильно старая, а волосы седые. И глаза разные - один серый, второй карий. Одно слово - ведьма. Многие из бисова племени с Запорожья пробрались, вредить казачьему народу, как на Днепре бывало. Это сейчас они уже затаились в станицах, прячутся от людского взора, так что и не скажешь сразу - где простая баба, а где ведьма. А тогда бисовы слуги и не скрывались особо. Та ведьма хоть особо не куролесила, народ не изводила - разве что обидит ее кто. А так даже и помогала порой - вылечить там, порчу снять, клинок или пистоль заговорить - это уж к ней часто казаки обращались. Жила та ведьма в землянке на окраине станицы - даже черкесы в набегах ее стороной обходили.
Ну, в общем, долго ли коротко - приметили как-то казаки, что ведьма-то уже не одна живет. Бродит у ее дома девчонка малая - годков десяти от роду. Сама рыжая точно лиса, глазищи большие, зеленые. Спрашивают ведьму - та лишь зубы скалит.
- Дочка моя, - грит, - приемыш. Приблудилась, вот, я и пожалела, приголубила.
Казаки только головой покачали - ясно дело, что врет ведьма, неоткуда тут подкидышу взяться, всех девок наперечет тут знали, а уж детей тем паче. Да и не больно жалостлива была ворожея. Видать и тут без гостя ночного не обошлось - из тех, с кем ведьмы на Ивана Купалу блудят. Но говорить ничего не стали казаки. Вот и стала девчонка рыжая у ведьмы жить, по хозяйству ей помогать, да и учится у ней помаленьку. Знамо ведь ведьма если не найдет кому передать свой дар - долго мучится потом будет, когда смерть за ней придет. Девка не в пример матери своей приемной в станице часто появлялась. Имени у нее не было - прозвали Рыжечкой. Выросла - еще и красавицей стала: вроде и тонкая как тростинка, и ножки маленькие, как у черкешенки, а титьки уж налитые, сочные, бедра крутые. Многие казаки молодые к ней сватались, не боялись к самой норе ведьмы соваться - да только уходили ни с чем. Дочка ведьмы на язык бойкая оказалась - ответит так, так что второй раз подойти побоишься.
- Пойду я под венец - грила - коль у батьки моего благословения попросишь. Выберем ночку потемнее, сходим на Кубань к Черному омуту - как раз и познакомишься.
Глядь, а жениха уж как корова языком слизнула.
Ну, а потом и самой ведьме срок пришел. Ночь в которую она черту душу отдала страшной была - дождь лил как из ведра, молнии сверкали так, что было светло как днем, а гром гремел будто на дворе весна, а не поздняя осень. Со стороны ведьминого логовища крики, смех, вой такие словно вся преисподняя наружу вылезла. Весь народ в тот день ставни затворил, да перед образами молился, за кресты нательные держась. А наутро увидели казаки, что градом все поля побило, да скотину в хлевах, да и хаты иные мало не снесло. Кубань разлилась так, что от хаты к хате хоть на лодке плыви. А берег, на котором ведьмина землянка стояла, весь в воду ушел. Рыжечка тогда пропала куда-то - все думали, что она вслед за матерью названной в реке сгинула. Ан, нет - на второй день возвращались казаки из Екатеринодара, глядь, а на окраине села встречает их уже ведьмина дочка. Что поделаешь, пришлось взять с собой. Бабы пошипели, и поп станичный вознегодовал, да все же круг решил, что негоже сироту бросать. Поселили ее при дворе у атамана станицы, прислугой - за курями с гусями ходить да за детьми ухаживать. Только время прошло - слухи по станице поползли, один другого страшнее. Кто грит, что возле дома атамана по ночам стук копыт да хохот слышен, нелюдской, другие - что возле него огромные черные кошки стали бегать. Перебежит такая кошка дорогу казаку - к утру захворает, а к вечеру и представится. В ту пору на Кубани совсем худо жилось - места гнилые, берега реки камышом все заросли. Лютовали там лихорадки-корчии, каждую весну много народу от них гибло. А в то лето и вовсе как будто с цепи сорвались - в станице почитай все бабы да девки, да дети малые слегли, да так и не поднялись. Да и среди казаков многие богу душу отдали. А Рыжечке, как с гуся вода, не болеет, ни чахнет - только краше становится. Решили казаки - не иначе сама ведьмина дочь заразу и напустила. Хотели было порешить на месте - ан, не пойман не вор, никто не видел, как рыжая лихоманок приманивала. А сама она ни в какую вины своей не признает - не она то была и все тут. Думали казаки и решили - выгнать ее с глаз долой из станицы и соседям всем сказать, чтобы не принимали нигде. Сам атаман вывел ее на околицу и на степь указал.
- Брали тебя в дом, а ты за добро отплатила злом! Уходи хоть к черкесам, хоть к туркам, хоть к черту болотному, а сюда и дорогу забудь.
Делать нечего - пошла Рыжечка в степь. Целый день шла вдоль берега Кубани среди ковыля, куда шла, и сама не знала. Вот уже и ночь настает, луна полная на небо взошла. Вдруг слышит из-за кургана большого какой-то лай, шипенье, мяв. Решила девка забраться на курган ближайший посмотреть что там? Только взобралась, - глядь, а внизу кошка черная с шелудивой собакой сцепилась. Кошка уши прижала, шипит змеей. А та все наскакивает на нее - лает, грызет. Кошка уже и в крови вся - вот-вот заест ее псина. Жалко стало Рыжечке кошку - нащупала она на земле большой камень, да и кинула в собаку. Хоть и девка, а бросить сумела - прямо в голову, мало что не прибила псину. Да еще и кошка собаке несколько раз когтями по морде саданула, чуть глаза не выцарапала. Собака видит, что против двоих ей не сладить - хвост поджала и деру дала. Рыжая только-только с холма спустилась, глянь, а из травы уж встает не кошка, а женщина - сама голая, в чем мать родила, только волосы длинные, черные срам чуток прикрывают. Сама баба-то ладная, грудастая да задастая, любой казак не пожалел бы в дом такую взять. Только вот глаза страшные: желтые, кошачьи и смотрят зло.
- Ну, спасибо тебе, девонька, удружила. Я - Голояда, верховная ведьма Кубанская, век тебе благодарна буду. Не будь тебя, меня бы уже та злыдня в клочки разорвала. Не простая ведь то была шавка - удда с Собера, ведьма черкесская. С тех пор как ведьмы с Днепра сюда на Кубани переселись у нас с ним вражда идет лютая. Я-то сегодня от самой Украины возвращалась, несла оттуда сестрам подарок от ведьмы Киевской - горсть земли с Лысой горы, чтобы здесь на новом месте первый шабаш устроить. А уддам мы, как кость в горле - тут ведь только они свои шабаши проводили, на горе Собер-Баш. Вот они и послали эту врагиню, чтобы она меня в пекло спровадила. Если бы не ты, так и лежали мои косточки тут в чистом поле.
Потом глядит внимательнее на девку и в лице меняется.
- А ты девка тоже не простая, как я погляжу. А ну расскажи-ка - чьих ты будешь?
Пришлось рассказать Рыжечке всю правду Голояде.
- Знаю я мать твою, - кивнула она , - сильная была ведьма, не ученая как я, - природная. И отца твоего, что люди лишний раз к ночи не помянут, тоже знавала. И про вашу станицу знаю - эта удда-то на нее лихоманок и навела, чтобы вконец казаков извести.
- Как бы мне с ней повстречаться, да побалакать малёхо? - говорит Рыжечка, - видать должок у меня к ней наметился.
- Не спешила бы ты, - говорит Голояда. - Пойдем лучше со мной. Делать нечего - пошла наша девка с ведьмой. Видит Рыжечка, что ведет ее ведьма со степи да к лесу, что вдоль Кубани тянулся. Места тут были еще глухие, нехоженые - даже черкесы их стороной обходили. Вот входят они вдвоем в чащу - вокруг стоят дубы вековые, небо закрывают, тьма кромешная кругом - только совы желтыми глазищами таращатся. А в зарослях - шорохи, свист, хохот, копыта цокают, да крылья шелестят.
Вот и лес кончился. Впереди Кубань-река, по берегам камыши, а в них что-то шуршит, пищит, нелюдскими голосами перекликается. И тут же - лодка на воде покачивается.
- Садись, - грит Голояда, - поплывем.
А как плыть - весел-то нет? Да и не вытащить лодку так уж просто из камышей? Но делать девке нечего - села позади. Ведьма вперед села, что-то себе под нос прошептала - лодка зашевелилась, сама с мелководья сползла и выплыла из камышей на чистую воду. Рыжечка глядит - посреди реки остров стоит большой, весь лесом заросший. А в глубине леса вроде как огонь светится. И страшно девке, и интересно. Вот они подплыли к берегу из лодки вышли. В лес пошли - там опять вой, гам, хохот. Деревья большие, разлапистые, ветки как руки за волосы цепляют, корни - за ноги. И страшно обернешься вроде, а дерева-то позади и нет. Голояда увидела, заругалась.
- Не глазей по сторонам, - грит, - успеешь еще наглядеться. Вот выходят они на большую поляну, огромными дубами окруженную. Посреди поляны костер горит синим пламенем, а перед ним сидит могучий старик, весь седой. На голове рога козлиные, на ногах копыта, вместо рук лапы медвежьи, да и на лицо не поймешь - зверь не зверь, человек не человек. А вокруг него вьются бабы да девки голые. Кто из них старику чарку подносит, кто бороду козлиную расчесывают, кто в огонь травы какие-то бросает, слова колдовские говорит.

[Зогар Саг]

- Ну что, Голояда, - говорит старик, - принесла ли земли с Лысой горы? - Принесла батьку, - поклонилась ему ведьма, - как не принести-то? От самого Киеву летела, то вороной, то змеей, то кошкой оборачивалась. Чуть было не перехватила меня тут удда черкесская, напала так, что думала и смерть моя придет. Хорошо хоть девка эта выручила.
-Что за девка-то? - хмурит брови старик. - А ну-ка, подь сюда. Страшно рыжей, а делать нечего - идет. Старик глянул глазищами зелеными - будто душу всю разом вынул. И рассмеялся, - как ножом кто по камню проскреб.
- Цепкий плющ, - говорит, - от сильного семени родилась. Ну, посмотрим какова ты плясунья. Эй вы, черти лесные, водяные да болотные, да русалки да упыри с ведьмами - вставайте, пляшите, праздник у нас сегодня! Земля с места проклятого, нечистого да недоброго сегодня принесена - быть сему острову теперь Ведьминым. Голояда поклонилась старику, руки лодочкой сложила и высыпала у его ног горсть черной земли. И вмиг наполнилась поляна чертями да русалками, да мертвяками. В хоровод вокруг костра встали и ну давай плясать и прыгать и кричать всякое, что православному слышать - лучше смертию умереть сразу. Рыжечку черт седой ухватил за одну руку, Голояда - за другую и втянули в круг. Та поначалу дичилась, а потом как начала плясать да кричать такое, что остальные лишь диву давались, а старик в бороду седую посмеивался. Прыгнет девка там - поганка вырастет, скакнет тут - жаба болотная из-под ног выпрыгнет. Ведьмы и черти уже и с ног валиться начали, а рыжая все пляшет - всех переплясала. Наконец остановилась она. Подвели ее к старику.
- Ну, - говорит, - хороша ты плясать девка, потешила старика. И за то, что Голояде помогла - так за то тебе тоже наша признательность. Проси сейчас чего хочешь. Хочешь - монет золотых - серебряных, камней драгоценных, а хочешь - жениха тебе богатого найду.
Девка мнется, а Голояда ей на ухо шепчет:
- Не соглашайся на то, что он говорит: золото-серебро его в черепки превратится, а суженый упырем окажется, заест он тебя. Проси только клок волос из бороды. Послушалась Рыжечка ведьму, говорит старику: - Благодарствую тебе хозяин, за дары богатые да посулы щедрые. Да только не надо мне ни камней драгоценных, ни жениха щедрого. Позволь только пару волосков из бороды на память взять. Старик усмехнулся:
- Ну, бери, коль сможешь.
Рыжечка взялась за бороду, выбрала пару волосков дернула - не дергаются. Дернула сильнее, - как приклеенные сидят. Ведьмы и черти вокруг смеются, глумятся, сам старик в бороду усмехается. Разозлилась, взялась обеими руками да как дернет - сразу клок волос из бороды вырвала. Старик на ноги вскочил, заухал, засвистел, захохотал. А тут и солнце взошло, и пропал старик, и все ведьмы сгинули, как и не было их. Рыжечка взяла клок волос из козлиной бороды, своим волоском стянула, от подола тряпку оторвала, обернула - вроде как одежда. Еще кусок повязала - уже как голова в платке. Куколка получилась. Девка взяла ее и пошла к берегу. Глядь - там уже та же лодка, что ее сюда с Голоядой привезла. Села в лодку и отвезла она ее на другой берег Кубани, на черкесский. Только вышла она там, и лодка назад поплыла. С десяток шагов пройти не успела - из лесу выскочили черкесы, мигом скрутили, по рукам и ногам связали, мешок на голову и с собой утащили. По каким оврагам и кущерям рыжую пронесли - то она не знала, но чуяла, что долго тащили. Затем на землю бросили как куль с мукой и мешок с головы сдернули. Лежит Рыжечка в овраге каком-то, позади нее - гора, а в ней пещера, у входа костерок дымится. Вокруг нее шесть абреков в бурках и папахах, усы торчат, зубы скалят. Оружием с ног до головы увешаны - не убежишь теперь, да и некуда. Черкесскую речь девка мал-мала понимает, да тут и без слов понятно, что им надо. А тут еще один - старший видно к ней по-русски обращается.
- Эй, - грит - урыс дэвка, наша ты тэпэр. Не с казаком пэрвой будэш - с джигитом черкесским. Ну, кого пэрвого хочэщ? Девка смекнула, что деваться ей некуда, заговорила кротко, да ласково.
- Будь по твоему, джигит удалой, твоя сила взяла. Об одном прошу только - девкой меня берете, хоть не скопом кидайтесь. Позволь мне в вашу пещеру удалится и по одному заходите - все же не так срамно будет. А там уж я каждого привечу-приласкаю.
По нраву пришлись вожаку черкесов речи те - позволил он Рыжечке в пещеру войти и обождал немного, пока рыжая его сама не позвала. Заходит - видит она уж лежит у стены на шкурах звериных, уж тряпье свое все скинула, телом белым сверкает, улыбается бесстыдно. Взыграла кровь у черкеса, обо всем забыл он, кинулся к девке как был в одежде и при оружии - руки дрожат, слюну пускает. Обхватил он рыжую обеими руками, стал тело ее лобызать да мацать, а она кинжал у него с пояса сорвала да и зарезала мигом - черкес и пикнуть не успел. Девка из-под него выскользнула, одежку на себя накинула, тело в темный угол оттащила, там, где сама лежала - куколку свою положила. Зовет:
- Кто там второй - заходи давай.
Второй черкес голову сунул - видит, на полу перед ним рыжая девка голая, лежит улыбается, руки к нему протягивает. А вожак их в углу лежит, будто отдыхает. Впрочем, черкес о главаре своем меньше всего думал - кинулся сразу к красавице. А то и не она была - куколка из козлиной бороды. Рыжечка морок напустила, глаза ему отвела. Пока черкес слюни на куклу пускал, девка сзади к нему подошла, по горлу кинжалом - чик! Время выждала, потом следующего зовет. - Заходи, - кричит, - пока братья твои отдыхают. Так всех шестерых черкесов и зарезала. Уши кинжалом у них отсекла, в мешочек сложила, и за пояс спрятала. Вышла из пещеры, подошла к горной речке кровь черкесскую с себя смыть. Вдруг откуда сверху - шум, ветер поднялся сильный, что-то как схватит девку за спину и вверх вознесло. Та исхитрилась, голову вывернула - видит, орел громадный ее ухватил. Клюв у орла железный, перья на крыльях тоже, летит, а они гремят. Глянула Рыжечка вниз - лес как трава, горы как кочки. Думает - чему быть того не миновать. Куколку спрятала на груди незаметно - авось поможет еще чем. Орел тем временем снижаться начал, вот внизу уж и меж лесов и гор и аул черкесский открылся. Орел бросил девку вниз и дальше полетел. Рыжечка чуть с земли поднялась - глядь вокруг нее уже черкесы собрались, смотрят на нее зло. Вдруг шум, гам, черкесы в сторону расступаются и выходит перед ними баба одна. Тощая, черная, один зуб острый изо рта торчит, один глаз заплыл, второй зато, как у волчицы сверкает. Увидала рыжую, осклабилась.
- Вот мы и встретились с тобой, краса ненаглядная. Аль не признала меня, девица? А вот это помнишь? - в синяк под глазом тычет. - Это ведь в меня ты тогда камнем кинула, когда я с ведьмой вашей сцепилась. Славно ты меня тогда приласкала, но ты не бойся - я в долгу тоже не останусь. Я как узнала, что ты у нас теперь вмиг бгэжа за тобой оправила.
- Что делать с ней, Ногучица? - старый черкес спрашивает. - Сразу порубить или туркам за море продать? Турецкая плетка и не с таких спесь сбивала.
- Турки с ней не сладят - та еще бестия, хитра и сильна. Шесть храбрых джигитов смерть от этой гадины приняли - глянь-ка, что у нее в мешочке на поясе. А кинжал черкесский - не для этой твари. Нет уж, знаю, я, что с ней делать - отдать песиголовцам. От них она смерть примет лютую. А чтобы она вас не заморочила - свяжите ее покрепче, а я путы заговорю. Никуда не уйдет.

[Зогар Саг]

Так и порешили - связали Рыжечку, удда те путы заговорила, а вот про куколку так и не узнала. Погнали ее черкесы, вместе с остальным полоном. Видит девка высокие горы густым лесом поросшие. В расщелинах глубоких по камням ручьи бегут, а на дне их кости да черепа человеческие валяются. А в конце расщелины их ждут уже. Песиголовцы - они как люди совсем, только высотой мало, что не три аршина. Ну и голова собачья вестимо, а на лбу глаз один горит. Много они торговали с черкесами - те им людей продавали, которых песиголовцы в глубокие ямы сажали, да давали им мед с орехами жареными. Когда пленники жир накопят песиголовцы им кончики пальцев резжут и смотрят: идет кровь или нет? Если идет песиголовцы пленников сразу и съедали. А черкесам за товар они давали золото и самоцветы, что остались от старых царей землей той правивших. Никто не знал где уже и кости тех царей лежат - кроме песиголовцев. Они как полон увидали, так сразу лаять принялись, что много им поживы сегодня досталось. Быстро пленных по ямам раскидали и черкесов стали к столу звать. Рыжечку в яму кинули и миску с орехами и медом перед носом поставили - живешь мол у псин, так и ешь как собака. Руки-то все равно связаны. Только вот не знали они про куколку из бороды козлиной. Вот чувствует девка - зашевелилось у нее меж титек живое что-то. Испугаться не успела, когда у нее из-за пазухи крыса большая выскочила. Быстро пока стражник не видел, она веревки на руках и ногах перегрызла и опять в куколку превратилась. Рыжечка оставила ее в яме, чтобы глаза стражу-песиголовцу отвести, как черкесам. А сама потихоньку вылезла из ямы. Видит - огни полыхают, слышит музыку да речь черкесскую, да лай псиный - идет туда. А в селе песиголовцев столы стоят каменные, в блюдах серебряных всякое мясо и птицы, вино красное рекой льется, черкесские старики тосты говорят, а песиголовцы им подвывают. Рядом с ними вертела огромные, на которых быки целые крутятся, сковороды мясом скворчащим полные. Вот видит Рыжечка - позади всех столов пещера большая, а у нее два песиголовца здоровенных стоят, черкесов туда не пускают. Она стражам глаза отвела, внутрь пролезла - мать честная, везде груды тел человеческих лежат, разделанных уже и выпотрошенных. Знамо дело почему туда черкесов не пускали - не все мертвые, что там были из казаков да русских солдат, лежат там и черкесы. Когда полона им не вели, песиголовцы тайком и самих горцев заблудившихся ловили. Идет, видит уже там и руки отрубленные штабелями уложены, и ляжки отрубленные и потроха человеческие. Живо смекнула девка, что ей сейчас делать - потихоньку взяла немного человеческого мяса и на сковороду подбросила. Потом на другую и на третью - везде, где можно, к баранине и говядине, человечины добавила. И села в углу, глаза всем отведя, смотрит себе. Черкесы с песиголовцами все мясо уминают, да нахваливают, да вином запивают. Старый черкес тост произнес, выпил рог с вином, схватил кусок с блюда закусить, глядь - а держит он руку женскую с кольцом на пальце.
- Это же дочь моя! - закричал он, - недавно пропала она в лесу, мы думали русские увели.
Тут и другие черкесы увидели, что они едят - зашумели, закричали, за кинжалы да сабли схватились. Песиголовцы на шум из пещер повылазили, с дубинами да рогатинами. Храбро бились черкесы, да только чудищ одноглазых много больше было. Скопом все навалились, забили да растерзали гостей своих. А Рыжечка, бочком-бочком да скользнула к яме, где она куколку оставила. Страж ее-то к своим побежал, яму без присмотра оставил. Девка слово тайное сказала и тут же из ямы что-то выскользнуло маленькое, белое - ласка не ласка, ящерица не ящерица. На груди у ведьминой дочки тут же в куколку опять превратилось. Пошла рыжая назад, чай дорогу запомнила. Видит аул прежний, там жены да дочери черкесские гутарят, ужин готовят, мужей своих от песиголовцев ждут с подарками. Тут же и Ногучица ходит - ей, как старшей женщине в ауле наибольший почет. Увидала она рыжую, глаз свой здоровый выпучила, рот раскрыла, трясется вся и сказать ничего не может. Рыжечка ей и говорит.
- Здрава будь, хозяйка ласковая, низкий поклон тебе за гостинцы да за слова приветливые. Еле успевала я долги тебе возвращать. Ты на станицу мою лихоманок напустила, меня оттуда выгнали - я тебе помешала у ведьм кубанских землю с Лысой горы отнять. Ты меня пленила и песиголовцам отдала - я ваших мужчин человечиной накормила да под клыки чудовищ подвела, щас чай до сих пор они их косточки гложут.
Девки черкесские в плач ударились, Ногучица глазами хлопает, а рыжая все гуторит:
- А вот и тебе мой подарочек - и кинула ей в лицо куколку из чертовой бороды. Та на лету в ласку белую превратилась и в раскрытый рот Ногучицы прыгнула. Удда завертелась, кровь у нее изо рта брызнула, а как ласка до сердца ход проела - так ей и смерть пришла. Девки да бабы черкесские как увидели это, еще больше заголосили - последней защитницы лишились. Замолчали лишь, когда Рыжечка на них крикнула.
- Хотите, чтобы на шум песиголовцы примчались? Дык они и так скоро сюда придут - им мяско женское мягкое больше мужского придется по вкусу. Только я вас всех спасти смогу. Ну-ка встаньте все в ряд, - впереди девки молодые, сзади замужние бабы.
Черкешенки послушались, встали, как рыжая сказала - впереди девки молодые красивые, чернявые - позади бабы замужние, грузные. Она им веревки кинула, сказала: - Руки вяжите друг другу. Черкешенки и связали - первая из них руки за спиной сложила, та кто за ней ей руки связала и сама руки за спину завела. Так все и выстроились. Рыжечка узлы проверила, за конец веревки взяла и повела их всех. Шли долго или нет - вдруг слышат песиголовцы их нагоняют. А девки черкесские уж плачут - непривычно им так далеко ходить, по лесам да оврагам, ноги в кровь сбивать. Рыжая срезала ивовых веток пучок, да как стеганет - вмиг резвости прибавилось. Вот и Кубань-река, вот и лодка стоит, что их да привезла. Стали они туда рассаживаться - девки все уселись, а бабы уж не помещаются. Рыжечка возьми и перережь веревки, сама в лодку уселась и та поплыла. Бабы все старые и некрасивые на том берегу остались - а тут и песиголовцы подоспели, в клочья их всех порвали.Рыжечка на другой берег переправилась, девок черкесских по головам пересчитала и пошла с ними в станицу свою старую. Там казаки круг собрали, выслушали ее историю о том, кто лихоманок наслал, да так всем кругом и повинились. Девок черкесских казаки, кто без жен остался, себе разобрали, а Рыжечке на окраине станицы дом построили, двух коров да свиней дали, да еще и денег всей станицей собрали.

[Пелиас Кофийский]

Цитата: как звалася.

чисто субъективно посоветовал бы "как называлася/прозывалася"

Добавлено через 1 минуту

Цитата: неоткуда тут подкидышу взяться, всех девок наперечет тут знали

два раза "тут", во второй фразе лучше убрать)

Добавлено через 2 минуты

Цитата: Глядь, а жениха уж как корова языком слизнула.

Досюда дочитал, на работе ж))))) Вечером дочитаю. Пока что - на твёрдую 10 с плюсом. Я бы это купил и прочитал, а может и в коллекцию бы поставил
слегка язык хромает, но не сильно. Лёгкие недочёты.
И вообще, если отвлечься от оффициоза - шикарно

[Зогар Саг]

Цитата: слегка язык хромает, но не сильно. Лёгкие недочёты.

Язык тут "хромать" и должен. Это стилизация под какбе "народный говор"- на самая может достоверная, хотя людям вроде как кажется похожим...

[imhep-aton]

А чё, неплохо. Жутковатая такая сказочка - детям на ночь не почитаешь, только если сами родители не ведьма и ведьмак, такие, как в этой сказке. ) Да и вообще, это лучше слушать, а не читать. Так что, Зогар, записывай аудио-книгу!
Обычно, в конце сказок из всего услышанного/прочитанного можно вывести какую-то мораль. А здесь какая: не делай поспешных выводов? возвращай свои долги? заботься о благе своего народа?

Добавлено через 2 минуты
Ты как-то говорил, что слушаешь метал. У меня твои тексты ассоциируются с брутал дэтом, а-ля Cannibal Corpse, даже сказки)). Любишь брутал?

[Зогар Саг]

Цитата: Обычно, в конце сказок из всего услышанного/прочитанного можно вывести какую-то мораль. А здесь какая: не делай поспешных выводов? возвращай свои долги? заботься о благе своего народа?

Скорей второе...Остальное присутствует конечно, но скорей так, сбоку припеку, я как-то не собирался акцентировать на этом внимание...

Цитата: У меня твои тексты ассоциируются с брутал дэтом, а-ля Cannibal Corpse, даже сказки)). Любишь брутал?

да нет, что-то совсем уж я тяжелое я с трудом воспрнимаю....Cannibal Corpse как-то пытался слушать не пошло...Кредлы и Боргиры- вот самое тяжелое, что я могу слушать...
Ну еще и "Коррозию"...Но то ностальгически больше, да и то не все...

[Пелиас Кофийский]

Цитата: Язык тут "хромать" и должен. Это стилизация под какбе "народный говор"- на самая может достоверная, хотя людям вроде как кажется похожим...

эм, это я понял. ничего кстати вышло))))

[Пелиас Кофийский]

ну вообще-то да, акцент как-то странно расположен, весело так твоя девка то человечинкой всех накормит, то баб на растерзание оставит, а то вдруг не с того ни с сего кошку пожалеет. Противоречивая такая натура, гы
но вообще круто)))))

[Зогар Саг]

Цитата: ну вообще-то да, акцент как-то странно расположен, весело так твоя девка то человечинкой всех накормит, то баб на растерзание оставит, а то вдруг не с того ни с сего кошку пожалеет. Противоречивая такая натура, гы

ну это же сказка блин, она и не должна быть сильно логичной))и потом кошка не враг, а то все враги