Конкурс - Проклятие древних

[Lex Z]

Проклятие древних

Чащоба, тянувшаяся вдоль западных отрогов Немедийских гор, подавляла мрачной атмосферой. Могучие дубы, кряжистые вязы и плакучие ивы, сплетаясь ветвями в вершинах, даже днем погружали лес в черно-зеленый полумрак. Гнетущее безмолвие нарушало лишь журчание лесных ручьев да кваканье лягушек в сырых лощинах.
Раздвигая мокрые от росы ветки, селянин Барт шел сквозь чащу, чтобы проверить заячьи силки. Он впервые промышлял здесь - слишком близко эта часть леса примыкала к владениям местной знати, сурово каравшей за браконьерство в своих охотничьих угодьях. Однако возле родной деревни Барта давно выбили всю дичь, так что мужчина рискнул попытать счастья на новом месте.
Вот и первый силок – веревочная петля над лесной тропкой. Подойдя ближе, Барт выругался: в ловушке висела облепленная мухами заячья голова, уставившаяся на неудачливого охотника остекленевшими глазами. Барт проверил остальные силки – везде то же самое. В глаза бросился аккуратный срез на заячьей шее: словно огромный зверь, с острыми, как бритва, зубами, мимоходом снял зверька с дерева, оставив одну голову. Отметил Барт и иные странности: черную слизь, покрывшую ветви деревьев, мерзкий запах, разлившийся по сырой лощине и отпечатавшийся в грязи большой след, что не мог принадлежать никому из известных селянину зверей.
Над головой Барта послышался шум. Селянин схватился за рукоять охотничьего ножа, но достать его не успел – не успел даже вскрикнуть, когда над ним распахнулась зубастая пасть и, словно зайцу, откусила голову незадачливому браконьеру.

Охота подходила к концу: из леса, обступившего большую поляну, один за другим выезжали охотники, облаченные в цветастые наряды из шелка и бархата, расшитые золотом и серебром. Следом ехали егеря, волочащие господские трофеи. Множество слуг хлопотало возле огромных костров, разделывая окровавленные туши и кидая кусочки поджарым гончим, ожесточенно грызущимся за каждую подачку. Возле самого большого костра, полыхающего перед шатром осененным черным знаменем с золотым львом, сидело трое мужчин, оживленно беседующих друг с другом.
- Порази их Имир, когда уже будет готово проклятое мясо?! Клянусь Кромом и Махой, я так проголодался, что целиком бы съел зубра, что мы загнали сегодня.
Широкоплечий великан, одетый как лесной разбойник, расхохотался собственной шутке и отхлебнул вино из бурдюка. Он был старшим из всех троих: время украсило сединами черную гриву, смуглое лицо изрезали глубокие морщины, а мускулистые руки покрыли бесчисленные шрамы, говорившие о бурной, полной событиями, жизни. Но, несмотря на годы, движения Конана Первого, короля Аквилонии, оставались столь же точны и легки, как и в молодости, а удар широкого меча, притороченного к поясу, был неизменно мощным и смертоносным.
- Оленина почти готова, - ответил генерал Просперо, темноглазый и черноволосый, как и все пуантенцы, - а потом поспеет зубрятина или медвежатина. Выбор большой – давно у нас не было столь удачной охоты.
- Это да, - кивнул Конан, - три оленя, зубр и медведь, не считая более мелкой дичи. Даже странно, что раньше мы не охотились здесь.
-Надеюсь, это значит, что теперь Ваше Величество станет появляться у нас чаще? - подал голос сидевший напротив короля Фульк, граф Шамарский: молодой щеголь в дублете из черного бархата и зеленом берете с пером фазана.
-Посмотрим, - пожал плечами Конан, - в последнее время нечасто удается развеяться. Королевские хлопоты, забери их Кром! Иногда я думаю, что я зря установил мир на всех границах – порой хозяйственные дела бывают хуже самой жестокой бойни.
- Что же, - усмехнулся Просперо, - остается только благодарить Митру, что скука не заедала тебя раньше и ты выиграл все свои войны.
-В этих краях часто воевали, - заметил Фульк, - офирская граница в трех милях к юго-востоку, а немедийская – в пяти милях на восток. Здесь, конечно, та еще глухомань и все же три державы оспаривали ее почти триста лет. Графы Талеры, например, меняли подданство чуть ли не раз в поколение, пока тут окончательно не утвердилась Аквилония.
- Талера, - Конан хлебнул вина, припоминая, - это ведь вассалы Шамара?
-Да, - кивнул Фульк, - граф Виверн вступил во владение замком пять лет назад. Его жена родом из Офира и, говорят, она редкая красавица.
-Может, тогда королю стоит навестить своих вассалов? - подмигнул Просперо. Конан усмехнулся и, залпом выпив вино, отшвырнул опустевший бурдюк
-В другой раз, - сказал он, - завтра я должен быть в Тарантии и у меня нет времени на…
- Помогите!!! Кто-нибудь, пожалуйста!!!
Женский крик, раздавшийся из чащи, поднял на ноги праздно болтающих охотников. С десяток человек кинулись к лошадям, но король успел первым: вскочив на своего вороного жеребца, он сходу направил его в лес. Позади нахлестывали коней Просперо и Фульк, тщетно старавшиеся поспеть за мчавшимся во весь опор Конаном.
На большой поляне, прислонившись спиной к дубу, стояла трясущаяся от страха молодая женщина. Рядом, с распоротым брюхом, издыхала лошадь, а над ней, угрожающе фыркая и роя копытом землю, стоял огромный кабан с взъерошенной щетиной. Изогнутые клыки напоминали туранские ятаганы, налитые кровью глаза злобно уставились на женщину. Издав оглушительный визг, вепрь был готов кинуться на нее, но тут на поляну вылетел конь Конана. Зверь повернулся к новому врагу, когда король, сходу оценив обстановку, сорвал притороченную к седлу пику и метнул ее в кабана. Острое лезвие вошло в глаз вепря и, пронзив ему мозг, вышло из затылка. Издыхающий зверь повалился на землю, хрипя и суча ногами в предсмертной агонии.
- С тобой все в порядке, девочка? – спросил король у испуганной женщины. Она оказалась дивной красавицей: серебристые волосы, уложенные в затейливую прическу, точеные черты лица, алые губы. Элегантный охотничий костюм и изящные сапожки подчеркивали соблазнительные формы и длинные ноги незнакомки. Огромные глаза, вначале показавшиеся Конану черными, вблизи оказались темно-синими, со странным фиолетовым оттенком.
-Вы успели вовремя, - женщина склонилась в низком поклоне, - я благодарю Митру, что мы охотились рядом.
- Женщине не стоит бывать здесь одной, - заметил подоспевший Просперо
- Обычно мы выезжаем с мужем, - пояснила незнакомка, - но недавно он повредил ногу, упав с коня, а я слишком люблю охоту, чтобы долго сидеть в замке. Мы погнались за оленем, в пылу погони я оторвалась от загонщиков – и столкнулась с этим чудовищем. Если бы не вы…страшно подумать, что могло случиться. После сегодняшнего подвига мой муж будет молить о том, чтобы принять Ваше Величество в своем замке.
Конан усмехнулся – в принципе, не было ничего необычного в том, что женщина узнала своего короля, чья внешность хорошо известна во всей Аквилонии.
-Мы проводим вас до дома, - сказал киммериец, - кстати, кто ваш муж?
-Виверн, граф Талерский, - улыбнулась женщина, - а меня зовут Туллия.

Разумеется, не все участники охоты могли сопроводить к мужу молодую графиню – по ее словам, мужнин замок просто не вместил бы такую ораву. Поэтому, попрощавшись со съехавшимися на королевскую охоту аристократами и отправив посланника в Тарантию, с сообщением, что он задержится, король отправился в Талерский замок. С ним поехали Просперо, граф Фульк, с десяток Черных Драконов и сама Туллия, которой подобрали одну из запасных лошадей, взамен растерзанной кабаном. Вскоре нашлось и несколько загонщиков самой графини, дрожащих от страха при мысли, что из-за их оплошности Туллия чуть не погибла, а еще больше – от встречи с королем Конаном, известным своим крутым нравом. Туллия отправила слуг вперед оповестить графа о прибытии столь важных гостей. Сами же они не спеша, ехали по узкой дороге, пролегающей меж лесистых гор, поросших мхом скал и глубоких ущелий. Графиня старалась находиться рядом с королем, то и дело бросая на Конан восхищенные взгляды.
- Вы даже не представляете, как мой муж будет счастлив этому визиту, - сказала она, - со времен короля Брагораса Талеру не посещали коронованные гости.
-Брагорас – это тот король Немедии, что правил почти тысячу лет назад? – уточнил король, - ваш замок такой старый?
- Он старше Немедии и Аквилонии, вместе взятых, - сказала женщина, - говорят, что он стоял здесь, когда эти земли принадлежали Офиру, а сам Офир был вассалом Ахерона. А иные легенды утверждают, что история замка восходит еще дальше – к временам Атлантиды, Валузии и всех Семи Империй. Говорят, что сам король Кулл останавливался в этом замке.
- С трудом верится, - умехнулся ехавший позади Просперо, - здесь же не Стигия, чтобы здания стояли тысячи лет. Сдается мне, ваши летописцы, как это водится у аквилонских дворян, добавили замку несколько лишних тысяч лет истории.
- Может и так, генерал, - не стала спорить Туллия, - но Талерский замок и вправду очень стар. Вы сами убедитесь, когда увидите его.
В этот миг дорога совершила очередной поворот и Конан увидел упомянутый замок. Он разместился на скалистом склоне, с трех сторон омываемом горной рекой. С четвертой же стороны поднималась дорога, по которой и шли путники. Похоже, Туллия не хвастала – ничего подобного Конан не видел в Аквилонии, как и в любой другой хайборийской стране. Сложенный из блоков черного камня, замок имел форму квадрата, по углам которого высились массивные башни с крышами в виде пятигранных пирамид. В западной стене кроме угловых башен имелась еще и центральная, вдвое большего размера. Над ней реяло знамя – на красном фоне золотой дракон, терзающий черную змею. Подойдя ближе, Конан увидел, что драконы имелись тут везде: их статуи расправляли перепончатые крылья на башнях, скалились с крепостных стен и подоконников. Даже водостоки были выполнены в виде зубастых пастей, а площадки на башнях окружали треугольные зубцы парапетов, подобные не то острым клыкам, не то зубцам гребня на спине крылатого ящера.
Дорога, которой шли путники, поднималась к большим воротам из потемневших сосновых брусьев, перехваченных железными полосами. Сейчас они были распахнуты – на входе стоял молодой человек в костюме из черного шелка, расписанного золотыми драконами. Черные волосы перехватывал серебряный обруч, на запястье красовался золотой браслет в виде дракона с тремя рубиновыми рожками. Завидев короля, граф отвесил церемонный поклон и шагнул вперед, хромая на правую ногу.
- Я уже знаю, что вы спасли мою супругу, Ваше Величество, - сдержанно, но с большим чувством сказал он. - Великая честь, что оказана этим визитом…
-Прибереги славословия для ужина, - Конан спрыгнул с коня, - мои люди приволокли тушу кабана, что напал на твою жену – и другую нашу добычу. Надеюсь, у тебя найдется кому приготовить достойное угощение своему королю?
В главной зале все было оформлено в том же стиле, что и во всем замке: даже чугунную решетку перед горевшим камином украшали фигурки дракончиков, а из стен торчали бронзовые драконьи когти, служа гнездами для факелов. Стены покрывали искусно выделанные гобелены, где все те же драконы сражались с разными змееподобными тварями. Схожую символику носили и хозяева замка – не только Виверн, но и его жена, успевшая переодеться в зеленое платье, расшитое алыми драконами. В глубоком вырезе меж полных грудей красовался кулон в виде серебрянного дракончика, обвившегося вокруг крупного изумруда.
- А я думал, что это меня окружают драконы, - усмехнулся Конан, усаживаясь за стол, - ваши предки, похоже, были просто влюблены в этих тварей.
- О, у нас много семейных легенд о драконах, - кивнул Виверн, - если король захочет, я обязательно расскажу вам … во время трапезы.
Конана, как и Фулька с Просперо, не нужно было уговаривать дважды – они отдали должное и наваристому супу из дичи с травами и кабаньему боку, запеченному в красном вине и начиненном зубчиками чеснока и вырезке зубра, приправленной изысканными специями из Турана и рагу из оленины. Запивалось все это редкими офирскими винами –чувствовалась близость границы.
-Мой дядя, барон Астерус, владеет одним из лучших виноградников в Офире, - пояснила Туллия, - и время от времени посылает нам плоды своих трудов. Прошу вас, Ваше Величество, не побрезгуйте

- Когда это ваш король отказывался от славного вина? - Конан налил себе полный кубок и налег на сочное мясо. Не отставали и Просперо с Фульком, да и сами хозяева – при этом Виверн не забывал рассказывать об истории замка.
- Семейное предание гласит, что замок стоит тут со времен Валузии, - говорил граф, - когда король Кулл боролся с людьми-змеями. Именно тогда люди, как и в древние времена, вновь избрали своим символом крылатого дракона – величайшего врага змей. Говорят, что на заре человечества, когда даже Семь Империй были лишь грезой о далеком грядущем, народ, что уже во времена Валузии именовался Древним, говорил с драконами на одном языке – и вместе с ними сражался против Змея. Память о тех временах пережила века и тысячелетия, даже когда Великая Катастрофа погрузила на морское дно Атлантиду и стерла с лица земли Семь Империй. Уцелел, неведомо как, и этот замок. Во времена Ахерона, где поклонялись Сету, он был заброшен – но когда хайборийцы снесли кровавое царство Тьмы, замком завладел один из офирских баронов. За три тысячи лет замок много раз менял владельцев, пока не перешел моей семье.
– Это не единственное напоминание о великой войне за человечество, - сказала Туллия, - говорят, что драконы на знаменах Немедии и Аквилонии и даже ваши Черные Драконы – последний отголосок той борьбы, символы чье подлинное значение затерялось в веках.
- Никогда бы не подумал, - усмехнулся Конан, но по его лицу промелькнула тень: немедийские стяги развевались над страной, когда в Аквилонию вторглись захватчики. Что же до Аквилонии - он убрал золотого дракона с аквилонских знамен, поместив на них собственный символ – золотого льва. Однако Конан не стал говорить об этом – и по сей день немало аквилонских графов и баронов имеют в своих гербах драконов, что не мешает им оставаться верными вассалами короля. Ужин продолжался, разговор перешел на другие темы, слуги подливали вина в господские кубки. Кое-кому это вино ударило в голову: не раз и не два Конан ловил на себе томные взгляды очаровательной графини, когда она думала, что муж не видит ее.
На ночь король разместился в башне у западной стены – той самой, что он видел с дороги. Здесь также отдали должное замковой моде: по бокам двери стояли высокие колонны, поверх которых лежала широкая мраморная плита, а на ней - скалились два дракона из черного камня. Отдав распоряжения собственным Черным Драконам, несущим стражу у входа, король закрыл дверь и подошел к широкому ложу, с ножками в виде драконьих лап и устланном шелковыми покрывалами, явно сотканными в Офире. Над ложем красовался гобелен изображавший обнаженную девушку, нежно прильнувшую к чешуйчатой шее очередного дракона. Оскал крылатого ящера напоминал похотливую ухмылку, да и на лице девы читалось явное вожделение. Поморщившись причудливым вкусам хозяев замка, Конан разделся и лег в кровать. Выпитое вино и обильная еда дали о себе знать, так что король быстро заснул.
Сон его был чутким, как у дремлющего зверя – как всегда, когда он засыпал в незнакомом месте. Поэтому Конан сразу вскинулся, заслышав негромкий шорох. Рука его метнулась к лежащему у изголовья мечу, когда он увидел белую тень, мелькнувшую и исчезнувшую в глубине огромной комнаты. Киммериец невольно вздрогнул, подумав о призраках, которых не могло не быть в столь древнем замке.
-Кто ты? – хрипло сказал Конан, сомкнув пальцы на рукояти клинка, - покажись или я снесу тебе голову.
Мелодичный смех был ему ответом.
- Поверьте, Ваше Величество, я желаю вам только добра.
Перед ним стояла Туллия – цветущее девичье тело прикрывали лишь серебристые волосы, не скрывавшие ни длинных ног, ни плоского живота, ни округлых грудей с алыми ягодками сосков. Пухлые губы зазывно приоткрылись, чудные глаза переполняла томная нега и обещание плотских удовольствий.
- Похоже, мне придется сменить стражу, – медленно сказал Конан, - если ты смогла так легко проникнуть мимо них.
-О, не вините своих храбрых гвардейцев, государь, - вновь рассмеялась девушка, - они несут службу достойно, но откуда им знать о потайных ходах в замке?
Гибким движением она опустилась на постель и от близости ее обнаженного тела в жилах Конана взбурлила кровь. С тех пор как ушла из жизни королева Зенобия, киммериец еще ни разу не прикоснулся к женщине и его измученная воздержанием плоть властно требовала свое.
- Я так и не отблагодарила вас за спасение, - шепнула графиня, - а что еще может дать бедная девушка столь могучему королю?
Полные губы приблизились к его губам, нежные руки обхватили его шею, но Конан, решительно отстранил от себя Туллию.
- Оденься, девочка, - проворчал он, - там, откуда я родом, мужчина ничего не требует от женщины за спасение жизни. И я был бы последней скотиной, если бы воспользовался гостеприимством графа, чтобы опорочить его жену.
- Ты не опорочишь меня, - рассмеялась графиня, но в прекрасных глазах мелькнуло раздражение, - или такая женщина как я не заслуживает настоящего мужчины?
Туллия откинула густые волосы, бесстыдно выставляя напоказ округлые груди - между них мерцал призрачным светом изумруд в ее кулоне. Его свечение пульсировало, словно диковинное зеленое сердце и в этой пульсации читался завораживающий ритм. Конан чувствовал давление незримой могучей силы, что пыталась заставить его уступить чужой, недоброй воле. Чудовищным усилием Конан поднял глаза – и увидел перед собой соблазнительную улыбку графини. С порывистым вздохом Туллия упала в его обьятья и их губы, наконец, встретились. В тот же миг Конан схватил цепочку, на которой висел кулон и разорвал серебряные колечки, зашвыривая амулет в самый дальний угол. Туллия вскрикнула, когда король ухватил ее за руку.
-Что…что вы делаете?!
- Колдовство я не люблю почти так же сильно, как и женское вероломство, - сказал Конан, волоча к двери упиравшуюся женщину, - и никому не позволю морочить меня. Я забуду обо всем, что здесь произошло и твой муж тоже не узнает – но ты сейчас же покинешь эту комнату.
Он распахнул дверь и замер, пораженный. На полу лежали его стражники – точнее то, что от них осталось. Только по обрывкам кольчуги он мог опознать в этих окровавленных, изуродованных останках своих Черных Драконов. Какая-то тварь с невероятной жестокостью растерзала на части закаленных воинов, причем сделала это столь быстро и бесшумно, что они не успели поднять тревогу.
Туллия, воспользовавшись замешательством киммерийца, с неженской силой вырвалась из его рук, кинувшись обратно в комнату. Конан хотел догнать ее, когда над его головой послышался шелест чешуй, а в ноздри ударил мускусный запах. Подняв голову, Конан сначала решил, что память его подводит и над дверью стояло не два, а три изваяния. Однако третья «статуя» была куда больше остальных и в отличие от них она двигалась! Холодно блестели желтые глаза, раздвоенный язык мелькал меж острых зубов, с шелестом расправлялись перепончатые крылья. Конан схватил меч, брошенный одним из стражников, но тут смрадная пасть распахнулась и исторгла в лицо киммерийца облако вонючего желтого дыма. От едкого запаха у Конана закружилась голова, он покачнулся и упал, теряя сознание.
Очнулся Конан от сильной головной боли – а еще от холода и странной тяжести в руках. Король попытался встать – и выругался, услышав звон цепей. Похоже, он находился в темнице – наверняка в том самом замке, куда он так опрометчиво проводил вероломную красотку. Откуда-то сверху пробивался лунный свет, а снизу доносилось журчание воды. Над головой слышался писк летучих мышей.
- Будь ты проклята!!! – крикнул Конан, - проклятая сука, ты пожалеешь об этом!
-Не тратьте времени на гнев, - послышался негромкий голос, - вас тут никто не услышит.
Напрягая зрение, Конан разглядел во мраке скорченную фигурку на стене напротив. Что-то донельзя знакомое было в этом человеке, бессильно повисшем на цепях
- Ты кто? – спросил Конан.
-Такой же пленник, как и вы, Ваше Величество, - ответил узник, - я Виверн, граф Талеры.
Конан изумленно вскрикнул: когда его глаза привыкли к темноте, он смог рассмотреть, что человек, висящий в оковах – копия их «гостеприимного» хозяина.

Сколько себя помнил граф Виверн Талерский, он всегда бредил драконами: воспитанный на героических легендах своего рода, он с ранних лет мечтал о встрече с крылатым чудом древности. Вступив во владение родовым замком, Виверн приступил от мечтаний к делу: он собирал любые древности, связанные с драконами, закапывался в старые книги с пропахшими плесенью страницами и щедро платил торговцам из дальних стран за любые сведения, связанные с предметом его одержимости. Его страсть только усилилась, когда граф женился на Туллии, с которой познакомился во время поездки в Офир. Молодая женщина была старше Виверна на пять лет, отличалась красотой, умом и той же пылкой любовью к драконам, что и ее муж. С восторгом и удивлением Виверн узнал, что необычная внешность его жены, по семейным преданиям, берет истоки в Древнем Народе – том загадочном племени, что считалось старым еще во времена Валузии. Именно Древние, по легендам, первыми стали использовать символ крылатого дракона против людей-змей. В поисках забытых знаний Туллия читала магические книги, да и сама немного занималась колдовством.
Именно Туллия обнаружила под Талерским замком систему пещер – в одной из которых сейчас и томились узники. В сердце гор, на дне подземного озера, Виверн и Туллия нашли окаменелые яйца. С помощью кровавых ритуалов, о которых Виверн по сей день вспоминал с содроганием, Туллии удалось пробудить одно из яиц к жизни. Виверн помнил благоговейный трепет, что объял его, когда толстая скорлупа треснула, выпуская наружу чешуйчатое существо, хлопающее маленькими крылышками. Граф Виверн уже представлял себя на этом создании, рассекающим небеса вместе со своей прекрасной супругой. Туллия же не уносилась мыслями в заоблачные дали, сосредоточившись на том, чтобы вырастить маленького дракона. Его поселили на чердаке главной башни, над той самой комнатой, где ночевал Конан. Требовались кровавые жертвы – и Виверн, ослепленный успехом, разрешал Туллии самые мерзкие ритуалы. Дракон быстро рос, требуя все больше еды: начав с мелких животных, постепенно он переходил на добычу покрупнее. Туллия, тайком от мужа, выпускала крылатого ящера на волю, где он и охотился – сначала на животных, а потом и на людей: случайных путников, заблудившихся крестьян, браконьеров. Виверн узнал об этом, когда к нему явились встревоженные егеря, рассказавшие о неведомой твари растерзавшей двоих человек. Виверн, сразу поняв в чем дело, тогда впервые резко говорил с Туллией. Та как раз кормила дракона с рук мясом – и Виверн даже не хотел знать чьим.
-Не беспокойся, муж мой, - кротко сказала Туллия, - этого больше не повторится.
В этот миг дракон поднял голову и посмотрел на Виверна злым, не по-звериному разумным взглядом. Именно тогда граф впервые подумал о том, что воскрешенная ими тварь может обладать своим разумом – и своими желаниями, ему совсем не известными. К сожалению, Виверн понял это слишком поздно.
Той же ночью, вымотанный молодой женой, - та, видя подозрения мужа, превзошла сама себя в постельных утехах, - Виверн проснулся от негромких смешков и звуков жарких поцелуев. Открыв глаза, граф увидел Туллию, а рядом с ней – человека, которого до сих пор видел только в зеркале. Лже-Виверн стоял рядом с обнаженной графиней, обнимая ее за талию и что-то шепча на ухо, от чего она игриво смеялась.
-Что? – Виверн вскочил как ужаленный, - Туллия, что это значит!?
-Это значит, что ты больше не нужен, - графиня издевательски улыбнулась, - женщина вроде меня слишком хороша для тебя. Я заслуживаю большего.
- Да как ты смеешь!? Я здесь граф!
Сжав кулаки, Виверн метнулся к парочке, но лицо лже-графа вдруг обернулось мордой жуткой твари. На Виверна пахнуло ядовитым дымом и он рухнул без сознания.
Очнулся он уже в пещере, прикованный к стене.
- Легенды говорили лишь часть правды, - с горечью рассказывал Виверн, - слишком многое забылось за тысячи лет. Крылатый дракон и вправду враждебен змеям, вот только враг твоего врага не всегда твой друг. Древний Народ, вступив с ними в союз, вскоре обнаружил, что драконы, как и змеелюди, умели оборачиваться людьми – и так началось Великое Падение. Самые прекрасные женщины и сильные мужчины сходились с тварями, принявшими человеческое обличье, и порождали от них противоестественное потомство. Когда драконы, по неведомой мне причине, начали вымирать, с ними сгинул и Древний Народ – лишь жалкие остатки некогда могучего племени, сохранились в потаенных уголках мира. Тогда и вернулись змеелюди, с которыми повел войну Кулл. Он, наконец, расправился с давним врагом человечества, но я, обманутый проклятой ведьмой, вернул к жизни иного врага. Он носит мое обличье и мой титул, спит с моей женой и лелеет новые…еще более безумные планы.
-О чем ты? – спросил Конан, по спине которого пробежал холодок от внезапной догадки.
-Вы же слышали эти истории, - вопросом на вопрос ответил Виверн, - о змеях, что убивали королей Валузии, чтобы занять их место? Драконы тоже способны менять облик – и именно такие планы у них на вас. Туллия хвасталась, что видела королевскую охоту в своем колдовском шаре и что они, во что бы то не стало, заманят вас в замок.
-Заманят? – спросил Конан, - мы встретились, когда на нее напал кабан.
-Очередная уловка, - горько усмехнулся Виверн, - среди умений моей супруги есть и способность повелевать животными. Поэтому она так легко сошлась с драконом – ведь он тоже зверь, пусть и с нелюдским разумом. Хотя как раз его животные не выносят – поэтому он не выехал к вам лично. Ни одна лошадь не потерпит его в седле и, чтобы заманить короля в замок пришлось разыграть этот спектакль. Впрочем, их замыслу это не помешает. Меня обвинят, что я хотел убить вас, но моя жена – отважная женщина! - предупредила короля об опасности и он сам убил вероломного графа. Кто не поверит королю Конану? В благодарность король возьмет Туллию в жены – и она станет новой королевой Аквилонии, сидя на троне рядом с тварью, принявшей твой облик.
- Но почему они не убили меня сразу? И почему до сих пор жив ты?
- В колдовских книгах, что я читал, - сказал Виверн, - говорилось, что если человек погибал от рук людей-змей, его душа обрекалась на вечное рабство. Что-то похожее делали и драконы – ваша плененная душа поможет твари вести себя так, чтобы никто не заподозрил подмены. Но для этого нужен особый ритуал, подготовка к которому требует времени. Я тоже пока нужен им живым – им ведь нужно предъявить вашим спутникам труп предателя, которого убьет отважный король. Все это не займет много времени: когда взойдет солнце, мы будем мертвы, а на трон воссядет тварь из иных времен.
-Ну, это мы еще посмотрим, - скрипнул зубами Конан, - пусть Кром поразит меня на месте, если я допущу для Аквилонии новый Час Дракона.
На этом разговор прекратился – Виверн, у которого эта беседа отняла последние силы, прислонился к стене и вскоре заснул. Конан же непрерывно оглядывался в поисках выхода. Он понимал, что время работает на него – Туллия и тварь, принявшая облик графа, не могли долго хранить в тайне исчезновение короля и убийство его гвардейцев. Им придется поспешить со своим ритуалом – и Конан лихорадочно искал способ, как опередить злоумышленников. Варварский инстинкт не позволял ему примириться с неизбежностью смерти, заставляя вновь и вновь проверять оковы на прочность. Вскоре Конан выяснил, что стены пещеры состоят из рыхлого известняка, а сами цепи и скобы изрядно проржавели в здешней сырости. Воодушевившись, Конан принялся осторожно расшатывать скобу, с радостью отмечая, что камень начинает крошиться под его напором. Собрав все силы, Конан рванул цепь и скоба, не выдержав, с треском выломилась из стены. Конан принялся за вторую скобу, но тут послышались шаги, вспыхнул яркий свет и король прикрыл глаза, притворяясь спящим.
В комнату вошла Туллия, держа подсвечник, где из бронзовых голов дракона торчали черные и красные свечи. При виде Конана ее лицо исказила довольная улыбка.
- Ваше величество, - она отвесила издевательский поклон, - надеюсь, вы все еще наслаждаетесь нашим гостеприимством?
- Надеюсь, что я верну твое гостепреимство сполна, змеиная подстилка, - сплюнул Конан. Туллия рассмеялась и отошла, уступая дорогу лже-графу, что сейчас шел без какой-либо хромоты. Конан передернулся от омерзения, увидев на человеческом лице холодные глаза рептилии. Лже-Виверн был одет также как и в первую их встречу, разве что к его поясу был приторочен широкий меч. Конан выругался, узнав собственное оружие, и самозванец оскалил острые зубы в издевательской усмешке.
- Как же иначе, - насмешливо сказал он, - король лично сразит предателя, посмевшего поднять руку на своего государя.
- Поспешим, муж мой, - Туллия поставила подсвечник на пол и начертила углем несколько символов, что считались древними еще во времена Валузии. Вокруг них она нарисовала рогатого дракона, кусающего себя за хвост. Она бросила на пламя свечей щепотку чего-то остро пахнувшего и отошла, напоследок насмешливо глянув на смотревшего на нее с ненавистью Виверна. Меж тем изображавший его самозванец, уже сбросил одежду и, положив на пол меч, шагнул к Конану. Лицо его исказилось жуткой гримасой, по всему телу пробежали жуткие судороги и вдруг лже-граф упал на колени, скорчившись в три погибели. Тело его покрылось золотистой чешуей, руки и ноги превратились в когтистые лапы. На спине вспух огромный горб, тут же прорвавшийся перепончатыми крыльями.
Конан не тратил время на то, чтобы ужасаться этим превращениям – он рванулся с такой силой, что и вторая цепь, не выдержав, лопнула. Быстрее, чем ему успели бы помешать, Конан схватил свой меч и развернулся к твари. Та уже закончила превращение – перед Конаном, расправлял крылья дракон: чудовище с зазубренным гребнем вдоль хребта, с тремя красными рогами на уродливой голове и длинным хвостом, свирепо хлещущим по стенам. Злобно зашипев, тварь распахнула зубастую пасть и Конан увидел, как в горле монстра что-то засветилось, обдав его жаром. Не дожидаясь, пока дракон испепелит его, Конан стремительно прыгнул, занося меч и вкладывая все силы в могучий удар. Сталь, прорубив твердую чешую, мясо и кости, лязгнула о камни, высекая искры. Поток горячей крови окатил Конана и отрубленная голова рухнула к ногам киммерийца.
- Нееет!!! – раздался отчаянный крик.
Это кричала Туллия, с ужасом глядя на умирающего монстра. Конан, с ног до головы залитый черной кровью, повернулся к ней, но задержать не успел: колдунья вскинула руки и что-то громко крикнула. Сверху послышался громкий писк и Конана окутала стая мельтешащих летучих мышей. Пока он отмахивался от крылатых тварей, ведьма уже скрылась в глубине пещеры. Конан не стал ее преследовать – обойдя еще бьющегося в предсмертой агонии гада, избегая ударов крыльев и длинного хвоста, он подошел к прикованному Виверну. Выкованная в лучших кузнях Тарантии сталь не подвела его и сейчас: меч разрубил оковы и Конан едва успел поддержать графа – от долгого плена тот так ослабел, что не держался на ногах.
- Граф Фульк обрадуется, что вернул своего настоящего вассала, - сказал Конан, - ну и историю я расскажу Просперо – кто еще может похвастаться такой охотничьей байкой? Но что будет с этой ведьмой?
- Забудьте о ней, Ваше Величество, - сказал Виверн, - я прикажу слугам замуровать все входы в эти пещеры. Пусть блуждает во мраке, пока не умрет с голоду.
- Жестоко, - кивнул Конан, - но она это заслужила. Что же, давай выбираться из этого змеиного логова. С вечера еще остался кабаний окорок и я хочу запить его добрым вином на пирушке со своими друзьями.

[Vlad lev]

Интересный текст, хотя само по себе введение в Хайборию некой эры-драконов (конкурентов змеелюдов), мягко говоря, не корреспондируется с общей концепцией - как Атланто-Валузийской ("семи королевств"), так и последующей эрами.

Как локальные ответвления от эволюции мыслящие говорящие драконы вполне могли присутствовать локально, но не как превалирующая раса.

[Khoel]

Наконец прочитал и этот текст. Интересный рассказ. Тут у нас зрелый, но вполне себе крепкий Конан на престоле Аквилонии, после событий "Часа Дракона". Классическая история про ловушку для короля, с коварными рептилоидами, только в этот раз отдающая более готическим духом - со старинным замком, графом с говорящим именем и драконами. Вначале есть длинные описания и предложения с кучей прилагательных, как во времена Дюма и прочих "Анжелик". Но далее всё развивается довольно динамично. Для злодеев финал предсказуем: надо было лучше расчитать длину и прочность цепей. Хотя мы-то знаем, что "нет таких цепей, которые удержали бы варвара в плену надолго".
Драконы да, немного не по канону. Но в рамках расширенного канона Саги с продолжателями - вполне имеет право быть. У того же Стива Перри каких только тварей не появлялось в Хайбории.

[ArK]

1. Общее впечатление – 9
2. Читабельность – 8
3. Увлекательность – 9
4. Стиль – 8
5. Внутренняя логика произведения – 8
6. Соответствие миру Хайбории – 7
7. Готовность текста к конкурсу – 8

[ВалАк1989]

Интересный рассказ, бедный Конан, все кому не лень норовят отобрать у него трон, будь то люди, колдуны или... драконы. Понравился образ самого Конана, бывалого приключенца, которого тяготит занятие государственными делами. Разве что, Виверн для человека сидящего в застенках, слишком много знает о планах своей супруги и дракона. Даже, подробности того, как они заманили Конана в замок. Разве что злодеи сами все рассказывали, в лучших традициях марвеловских негодяев. В остальном, очень хорошо.

1. Общее впечатление – 8
2. Читабельность – 9
3. Увлекательность – 9
4. Стиль – 8
5. Внутренняя логика произведения – 7
6. Соответствие миру Хайбории – 7
7. Готовность текста к конкурсу – 10

[Lex Z]

Интересная идея противопоставить змеям драконов. Собственно, нечто подобное должно было существовать в дочеловеческую эпоху. Что-то вроде противостояния неандертальцев и современного человека. Немного смущает идея возможного общего потомства у людей и драконов, но спишем это на магическую составляющую драконов.
В целом, сильный и интересный рассказ, который легко читается.

P.S. В начале текста, в эпизоде с веприком и Туллей, подумал, что было бы, если бы Конан последовал предложению Просперо поехать в замок, навестить местных феодалов? Целый момент с веприком был бы не нужен, и черные драконы, во главе с Конаном, не отведали бы жаркое с чесноком...

1. Общее впечатление – 9
2. Читабельность – 10
3. Увлекательность – 9
4. Стиль – 9
5. Внутренняя логика произведения – 8
6. Соответствие миру Хайбории – 8
7. Готовность текста к конкурсу – 7

P.S. Я немного не понял, или пропустил, что за "древнее проклятие", кто кого проклял? Название не соответствует тексту, имхо.

[Ґрун]

Тоже, кажется, тот случай, когда расписать подлиннее не помешало бы. Но в целом неплохо.

[Vlad lev]

Цитата: Автор: Ґрун кажется, тот случай, когда расписать подлиннее не помешало бы.

вот как раз не надо. Тягучки -типичный косяк большинства рус.текстов.