Сомниум

[Михаэль фон Барток]

опять же черновик.
авто перса - прошу вносить правки.
много крови не из меня пить, мне еще про своих писать!

Добавлено через 3 минуты
Сомниум.

Пограничье… сущая дыра для всех цивилизованных стран. Страна, где никогда не было сильной руки, постоянно раздираемая междоусобицами баронов. Немедия и Аквилония, как заклятые соседи, естественно поддерживали тех властолюбцев, кто им был выгоден. Булавочный укол для соседней могучей державы, но все равно неприятно. Бесконечные набеги соседей и междоусобная распря давно стали нормой в этих неприветливых землях.
Ехавший по дороге, хотя какая это дорога? так…едва заметная тропа. Ехавший по тропе человек обо всем этом был наслышан. Родом он был с Гипербореи, страны, которая раскинулась от северных границ Бритунии и до самого Северного моря. Даже суровость условий Пограничья или Киммерии не шла ни в какое сравнение с Гиперборей. Страна, которая десять месяцев в году покрыта снегом. Ветер, пронизывающий как копье любую теплую одежду веками гуляет на заснеженных пустошах, между мрачными лесами и непреступными скалами на севере. Люди, родившееся в этой стране были подстать своей родине, привыкшие к лишениям и терпению, но в тоже время очень гордые и независимые, как и все северные народы. Одному Отцу-Ворону известно как умудрялись выживать в таких неимоверных условиях гипербореи.
Суровый и неприветливый край…но, тем не менее, это единственное страна Нордхейма, где была в наличии та сильная рука, которой не хватало ни в Киммерии, ни в Асгарде, ни в любой другой стране севернее рубежей Аквилонии, Немедии и Бритунии. В Халоге, в мрачной крепости Кен Зарм правили короли Гипербореи десятки поколений. Уже несколько веков они собирали страну в железный кулак, вынуждая или присоединится, или погибнуть.
Сомниум хорошо помнил свое детство, их род жил в большом, полностью заглубленном в каменистую землю «доме». Основное занятие его рода: охота, выделка шкур и изготовление несравненного оружия и доспехов. Он с хмурой улыбкой представил лица своих соплеменников, которые увидели бы оружие офирцев или зингарцев – легкие клинки, годные только для дуэлей, и совершенно бесполезные против доспехов и оружия нордхеймцев.
Раз в месяц в Халоге и Похиоле проводились ярмарки, куда собиралось почти все население Гипербореи, за исключением, разве что самых отдаленных северных селений, почти на краю света, по разумению жителей цивилизованных Аквилонии, Немедии или Зингары.
На таких ярмарках узнавали новости у бритунийских купцов, продавали несравненные меха северных зверей и оружие, покупали ячмень, ибо он одинаково пригоден и для изготовления хлеба и пива. Что за длинный зимний вечер без него? Длинные нордхеймские Саги надо слушать с полной глиняной кружкой в руке…Ну и разумеется на таких ярмарках набирали людей в рекруты. Именно так Сомниум и попал в ряды гиперборейских воинов двенадцать зим назад. Тринадцатилетним мальчишкой он смог обойти всех ровесников на турнире. Так он стал под белое, с черным вороном знамя короля.
Семь зим обучения сделали из него настоящего воина. Битвы северян не имеют ничего общего с битвами так называемых цивилизованных народов. Любой нордлинг прежде всего мастер одиночных поединков. Первое боевое крещение он получил в отражении удара асиров. Эти рыжие собаки собрав воинство в полтысячи мечей, вторглись Гиперборею и уничтожили пограничную заставу и два рода. Слава Королю и его покровителю Ворону, он тотчас же узнал об этом. Отряд в тысячу воинов встретил асиров. Два северных народа столкнулись в кровавой схватке на заснеженной равнине.
Сверкали обоюдоострые секиры асиров и длинные мечи воинов Гипербореи. Никто не просил пощады и не ждал ее. Кровь лилась на слежавшийся снег ручьем. Асиры понимали, что им живыми не выйти, но старались захватить с собой к Имиру как можно больше врагов. Так пал смертельно раненный капитан гипербореев, Теодлав. Тогда то и легла рука Сомниума на рукоять моргенштерна капитана…

Он оторвался воспоминаний, откинул прядь белых ровных волос, упавших на лоб, и коснулся рукояти моргенштерна. Длиной чуть больше трех локтей, сплошной ковки, четыре ряда длинных, почти в ладонь граненых шипов с долами. Редкое оружие даже для Гипербореи и почти не известное на цивилизованном юге.

Первым же удар нового оружия Сомниума пришелся в голову убийцы Теодлава, превратив ее в смесь из глаз, мозга, зубов и костей черепа. Отбивая смертоносные удары хищно загнутых лезвий секир Сомниум ткал моргенштерном свой стальной узор, нанося удары в незащищенные доспехами тела асиров.
Тусклое северное солнце сдвинулась всего на две ладони, как было уже все кончено. Раненных почти не было – оружие северян редко щадит врагов. Две сотни гипербореев вошли в Асгард и уничтожили первые попавшиеся четыре поселения асиров. Мужчин почти не было, поэтому справились быстро, оставив на истоптанном снегу обезображенные трупы стариков, детей и женщин…
На обратном пути, возле заставы уже стояли колья с головами асиров, как предупреждение всем последующим любителям наживы. Хотя асирам и грабить - то по большому счету больше не кого.
По прошествии еще трех зим Сомниум стал капитаном и вошел в сотню личной гвардии короля Гипербореи, Зарма. И вот месяц назад он был отправлен гонцом в Немедию. Конечно, можно было отправить послание и с соколом, но в Халоге решили, что лучше будет, если гонцом станет человек.

Как и положено сразу же в день прибытия в Бельверус он наведался в Храм Сета, бритоголовые жрецы его уже ждали и отвели ему для отдыха комнату при храме, немного необычно – циновки, благовония, шандалы в форме кобр, но приемлемо. Отдыхая от дороги гиперборей перепробовал почти всю стигийскую кухню и местные запасы вина. Случайно зайдя в один из кабаков он и стал невольным участником схватки. И его размышления не были долгими, кто как не он достоин этого Дара?! С ним он вернет былое могущество своему королевству и станет непобедимым…
На следующий день он распрощался со жрецами и выехал через Северные врата Бельверуса. За то недолгое время, что он провел в столице Немедии он начал чувствовать как ему не хватает заснеженных равнин и злого ветра, тусклого солнца и запаха застывающей на морозе крови врага. Здесь же было слишком много людей и слишком мало свободного места. Любому гиперборею нужен был как воздух свободный горизонт, не закрытый ничем, кроме едва видных в ясную морозную погоду северных гор.

На пятом дне пути, в узкой лощине он почувствовал запах смерти. Гиперборей отвел лошадь, чтобы не было видно с дороги и наверху лощины увидел несколько, уже изрядно присыпанных снегом трупов. Не поленившись перевернул пару ближайших…похоже работа одного человека. В снегу что-то матово блеснуло, ковырнув носком сапога Сомниум увидел гарду ятагана, совсем как у того туранца, что был в «Червленом щите». Северянин стряхнул снег со всех трупов – туранца нет… ну и ладно, Отец-Ворон ему судья. Лишь бы не попасть на того, кто их всех положил. Семь человек это неплохо для одного…
По пути изредка встречались деревеньки, и почти в каждой был какой-никакой постоялый двор. Остановившись раз в подобном заведении Сомниум дал зарок никогда этого не делать, еда - дрянная, в матрасах – клопы… уж лучше в шатре из шкур где-нибудь в стороне от дороги. Всего-то и делов: разгрести снег, воткнуть колья, да натянуть на них верх из шкур…Лошадь у него привычная к морозам, переживет…

На въезде в Пограничье, на немедийской заставе, гиперборей основательно запасся едой, два десятка лепешек, копченая нога оленя, да несколько пригоршней сухих фруктов и ягод. Начинались нелюдимые и опасные земли. Шайки грабителей, да и просто баронские дружины могли запросто напасть на путников, перерезать горло и забрать все, что у бедолаг было при себе. Сомниум уже не раз сталкивался с такими людьми, они рассчитывают только на свое количество, и ни на что более. Ему ли воину, закаленному в боях с киммерийцами и асирами бояться какого-то отребья?

На него попытались напасть через день после того, как он минул заставу. Скорее всего грабителей кто-то на этой же заставе и предупредил…
С казавшимся им внезапным криком, четыре человека бросились из густого ельника наперерез северянину.
- Умри, порождение шакала! - заорал бегущий, самым первым.
И тут же его голову отбросило назад, а ноги подкинуло вверх. Сомниум метнувший копье, спрыгнул на снег.
- Кто следующий?
Вопя от ярости вожак, на нем красовалась залатанная и ржавая кольчуга, попытался зацепить Сомниума здоровенным палашом. Гиперборей легко уклонился и отбил неумелый удар алебардой другого бандита.
«Ну и вояки» подумал Сомниум, такие только купцов и могут резать.
Короткий, но мощный замах моргенштерна пришелся в живот бандита с алебардой, с багрово - красных шипов моргенштерна стекала кровь. Отбив удар короткого гандерского меча, гиперборей ударом по затылку вогнал свое оружие в череп раненного. Проведя нехитрую серию ударов и поймав на обманном выпаде, из схватки выбыл еще один презренный грабитель, левая часть головы у него была снесена начисто. Остался только главарь, но его нужно было сначала допросить, а потому оставить в живых…
Коротким движением стряхнув с оружия кровавые ошметки Сомниум напал на главаря, и тот получив прямой удар в голову рукоятью моргенштерна упал в снег.

[Михаэль фон Барток]

Привязав лишенного сознания главаря к невысокому дубку, гиперборей несколько раз пнул ногой бандита. Тот с трудом пришел в себя.
- Давно на этой дороге сидишь? – спросил Сомниум.
- Третий месяц пошел…
- Кого за последние три дня видел?
- Два дня назад всадник был, - нехотя начал связанный.
- Ты с подробностями рассказывай, а то твои мозги будут даже на верхушке вон-он той ели…
- Так я говорю, всадник был, с парой мечей за спиной, мы его решили не трогать…Вчера вечером был какой-то странный человек, кожа темная, как кора дуба, здоровый как медведь… - зачастил главарь.
- Кто еще был?
- Купец с охраной в восемь человек и больше никого! Честно! У меня семья – шестеро детей…Пощади!
- Шестеро говоришь?
- Да-да шестеро, господин!...
Выхватив кинжал Сомниум вогнал его чуть ниже шеи и одним движением распорол бандита до пояса. Скользкая груда внутренностей и кишок упала на снег.
Наклонившись к лицу бьющего в судорогах главаря, гиперборей поймал угасающий взгляд несостоявшегося бандита:
- О чем ты думал когда нападал? Вот и пусть все шестеро подыхают, раз ты, мразь так и не научился отличать купца от воина.

Похоже, его опережают, и как минимум двое, а ведь еще нельзя забывать тракт, в Киммерию через Аквилонию.
Через день прямо возле дороги он наткнулся на изрубленные тела каких-то зверочеловеков. Причем по следам на снегу, на месте резни, было два человека. А ближе под вечер он заметил, что следы лошади вдруг ушли в сторону от дороги. И закончились на месте костровища и утоптанного круга снега, как для шатра…
Этот горе-грабитель говорил только об одном здоровяке, и его следы четко видно, а вот откуда взяться следу женщины? Одной загадкой больше…

Солнце начинало медленно садится, цепляясь за верхушки высоких сосен, как глаз Сомниума уловил движение впереди. Усталой походкой шел здоровенный негр, лошади не было, из оружия только тесак. Ни мешка с припасами, ничего больше при нем не было.
«В зимнем лесу эдак можно быстро загнутся» - подумал Сомниум, этот черный не знает что такое мороз, что такое еда, звенящая на зубах… «Но как бы там ни было, лишний человек на Бен Морге ни к чему.»
Гиперборей повернул лошадь с дороги. Захватил моргенштерн и копье, неслышно скользя среди леса направился за негром. Тот производил шума больше, чем десяток зеленых новобранцев, громко дышал и топал ножищами, уже явно не выдерживая темп. Наконец он не выдержал и оперся на ствол дерева, отдышатся.
Момент был подходящий и упускать его было нельзя. Подобравшись на шестьдесят локтей от шумно выдыхающего морозный воздух негра Сомниум перехватил поудобнее ясеневое древко копья и метнул его в спину негру. Копье описало пологую дугу, тело запыхавшегося путника не успело среагировать на свист рассекаемого воздуха, он успел только обернутся и копье попало ему не в грудь, как целил гиперборей, а в живот.
Негр яростно взревел и упал на колено, затем схватил правой рукой древко и вырвал его из раны и с презрением отбросил в сугроб.
- Выходи, подлый убийца! – вскричал он.
- Тебе по возрасту поздно одному по лесу гулять! – ответил Сомниум, приближаясь к тяжело дышащему воину.
- Один на один побоялся против меня выйти?
- У меня было преимущество и я его использовал.
- Подонок, ты ударил в спину!
- Да ты думаешь, что говоришь? Я не аквилонский нобиль, чтоб тебя на дуэль вызывать!
- Ублюдок!
- Ты и в самом деле считаешь что я должен был тебя по всем правилам раззолоченных павлинов - рыцарей вызывать? Извини, я вырос там где люди побеждают любой ценой…
- Собаки гиперборейские!
- Ты наслышан о моей родине, черномазый? А я о твоей – ты и твой гнусный обезьяний народ скармливает своим темным богам младенцев, сожительствует со своими сестрами, а еще едите своих же соплеменников. Слушай дедуля, а это правда, что у вас…
- Дедуля?! Доставай оружие и попробуй доказать, что Неро Драгуле, уже никчемный старик! – взревел взбешенный негр.
Два воина принялись кружить друг против друга, порой проваливаясь в снег по колено. Огромный тесак негра отражал, как мог, удары шипастой булавы северянина. Раненный, он едва успевал отбивать сыпавшиеся удары. Кровь вытекающая из раны на животе уже давала знать, иногда на гладиатора накатывала волной слабость, но он усилием воли прогонял ее, надеясь на скорую ошибку гиперборея.
Сомниум же просто тянул время, скорость и самое главное молодость, были на его стороне. Если они сошлись в схватке один на один, кто знает как бы закончился этот поединок… Удачный бросок копья стал залогом победы. Тело негра уже не всегда успевало отреагировать на смертоносную близость гиперборейской стали. Оступившись в глубоком снегу негр на секунду потерял равновесие и тут же моргенштерн вонзился в правое плечо Неро Драгуле. Перехватив тесак левой рукой он попытался напором сломать оборону северянина и тут же получил удар в колено, разбивший размозживший его кости. Старый гладиатор упал на одну ногу, следующий удар выбил тесак из его онемевших пальцев. Страшное оружие северянина поднималось и опускалось над обезображенным телом.
…Сомниум опершись на шипастую булаву смотрел на изувеченное тело. Оглянувшись по сторонам, он увидел отброшенное негром копье.
«Как хорошо оно сыграло свою роль» усмехнулся про себя северянин и переступив через тело поверженного гладиатора он хотел вытащить его из сугроба.
Вдруг, мертвой хваткой у него на ноге сомкнулись пальцы. Мощный рывок и гиперборей потеряв равновесие упал на снег. Гладиатор радостно скалясь одним уцелевшим глазом, попытался задушить гиперборея. Огромные узловатые пальцы стиснулись на кольчужном воротнике.
- Что?! Не ожидал?! Отродье белоглазых северных собак!
Сомниум с трудом высвободив придавленную руку выхватил кинжал и наотмашь полоснул негра по руке. Гиперборейский клинок с легкостью рассек одежду и сухожилия на смуглой руке. Извернувшись ужом от хватки негра, северянин подхватил выпавший из рук моргенштерн и не помня себя от ярости начал вколачивать то, что когда-то было Каменным Кулаком в слежавшийся снег. В гиперборея как будто вселился демон, он обрушил на упавшего негра град ударов, кровь забрызгала вокруг снег на несколько шагов.
Рука негра в последний раз судорожно заскребла снег и бессильно упала…

Гиперборей обнаружил себя сидящим возле пушистой ели. Рукоять его оружия была до боли стиснута в руке. С трудом расслабив мышцы, Сомниум подошел к кроваво-красной проплешине, напоминающей зингарский цветок. На том месте, где дожна быть голова, сплошное месиво из костей и буро-розовой жижи. Плюнув на труп поверженного врага, северянин подобрал копье, заметив, что даже на снежных лапах ели, в десяти шагах от тела негра сверкают замерзшие капельки крови и рваный кусок мозга…

[Михаэль фон Барток]

Как всегда вспышка безумной ярости утомила его, выпив много сил тренированного, выносливого тела, и не меньше – жестокой, словно выстывшей на ледяном ветру души. Сомниуму больше всего хотелось спать. Однажды после припадка, продолжавшегося с рассвета до полудня – именно столько понадобилось гипербореям, что бы истребить до последнего киммерийскую дружину, пришедшую с очередным грабительским набегом, он с трудом добрел до лагеря и завалился спать под телегой. Проспал он почти стуки. Его несколько раз принимали за мертвого. Разум не вполне оставлял Сомниума во время таких приступов. Он отлично различал своих и чужих, и не бросался в бешенстве размахивая оружием во все стороны, а сражался с присущим ему мастерством. Но все же, багровая пелена заливала его сознание, и единственное, что он чувствовал, это неумолимая, неутолимая жажда крови, убийства… Он был в такие мгновения быстрее и выносливее чем обычно. Но потом приходилось платить. Платить страшной усталостью. Полная тягот жизнь воина, приучила Сомниума обходиться в сутки всего парой часов сна, есть в седле, спать, не снимая доспехов, многочасовые пешие переходы по взгорьям, когда приходилось нести на себе оружие, доспехи и запас провианта – все это было обычно для гиперборея. Но даже трехдневный переход через горы по щиколотку в снегу не высасывал столько сил, сколько часовая вспышка «священного гнева». Ему было трудно просто держать глаза открытыми!
Скрипя зубами, гиперборей взобрался в седло.
И так одним соперником меньше. Быть может – самым опасным. Сомниум прикоснулся к распухшему горлу, хранившему память о железных пальцах Кечвайо. Еще мгновение и черный попросту вырвал бы ему кадык. И винить в этом некого кроме себя. Всегда добивать! Всех и всегда добивать. Поверженный, но живой враг еще может нанести удар. Может быть, он умрет через час, через минуту, через мгновение после этого отчаянного броска, но пропустившему такой «подарок с Серых Равнин» от этого не легче.
Но с негром покончено. Он теперь не интересен. Вот что интересно – следы рассказали Сомниуму историю. На месте убийства стаи зверолюдов чернокожий подобрал попутчика. Все последующие ночевки были ночевками двух людей. Потом у пары путешественников появилась вторая лошадь. И вот сегодня он настиг Кечвайо ступающего в одиночку и без припасов и снаряжения. Значит, попутчик предал его, украл лошадей и припасы. Воистину святая душа этот Черный Дракон! Довериться случайному встречному. Себя Сомниум на месте Кечвайо не представлял даже в страшном сне. Однако чем же смог так расположить к себе седого уже гладиатора неведомый предатель?
Чутье подсказывало гиперборею, что тот, кто обокрал доверчивого чернокожего – еще один соискатель «дара Крома». Кто-то склонный полагаться скорее на хитрость чем на силу. Скорее всего, следующим под удар этого неведомого «подлеца» попадет именно он. Вернее – «подлец» попробует нанести удар именно по нему. Надо быть готовым к новым засадам на пути, к удару в спину.
В своем умении убивать Сомниум не сомневался. Как есть люди наделенные талантом к сочинению песен, к ваянию, так есть и те, кого боги наградили даром убивать. Счет убитым Сомниум потерял раньше, чем у него стала расти настоящая борода. Но вместе с тем, он никогда не был из тех, кто слепо полагается на силу. Вообще непроходимая глупость воинов, над которыми столь любят смеяться в фарсах представляемых на городских площадях, это легенда из одного рода с байками о купеческой трусости или крестьянской покладистости. Конечно дураков среди «живущих с меча» хватает, но они никогда не дослужатся даже до десятника, а уж командиру нескольких сотен приходится шевелить мозгами ничуть не меньше, чем какому-нибудь градоначальнику. А капитан королевской Пограничной Стражи – явно не годится в герои фарса.
Сомниум продолжал идти по следу путника на двух лошадях. Догнать немедленно и убить пока не было его главной целью. Убить «подлеца» он всегда успеет. Но тот может вывести его на прочих участников «турнира».
Все так же идя по следу, через два дня Сомниум миновал безлюдные леса, и его утомленная лошадь ступила на земли Тейчтума – самого мощного из бесчисленных Королевств Приграничья. Вообще-то королем, а то и «королем королей» в этом краю именовал себя едва ли не каждый владетель замка, но если кто и носил этот титул по праву, так это правитель Тейчтума, Атаульф. Черный Атаульф. Прозвище он получил даже не за цвет своих доспехов, а за цвет души.
Сомниуму довелось воевать против воинов Атаульфа.
Он хорошо знал, какие порядки царят в Тейчтуме. Атаульф был одержим идеей сделать свое крошечное государство настоящей державой. Взойдя на престол в шестнадцать лет он с первого дня правления явил немладенческую мудрость и жестокость. Обманом, убийствами, прямы завоеванием он присоединял к своему Тейчтуму одно «королевство» за другим. В государстве его царил порядок, наводимый поистине лютым страхом, который он внушал своим подданным. Весь смысл существования Тейчтума был в создании для своего короля могучей армии. Для того что бы собрать под свои знамена как можно больше людей Атаульф отменил все вольности для буйной и праздной знати заставив служить КАЖДОГО знатного мужчину со дня совершеннолетия до сорока лет. Это был костяк его воинства – панцирная конница, созданная им по образцу аквилонской. В пехоту же Атаульф набирал всех подряд. Поскольку отрывать от земли в и без того бесплодных северных землях слишком много людей было опасно для страны, Черный Атаульф не брезговал всем сбродом севера. Ему за щедрую плату отправлялись служить и нидингхи – изгои Нордхейма, отметившие себя братоубийством и тому подобными преступлениями, горячие головы из всего Приграничья, немедийские, аквилонские, гандерские наемники из Братства, разорившиеся, запятнавшие герб всевозможными злодеяниями рыцари, и просто разбойники. Золота для своей наемной армии Атаульф не жалел, но и крови наемников тоже. Но самой гнусной привычкой Атаульфа было то, что он захватывал в рабство чужеземцев для превращения их в солдат своей армии. Не раз и не два отряды Атаульфа совершали набеги на близлежащие земли, захватывали там молодых мужчин и мальчиков подросткового возраста и потом, оторванные от родной земли, ежедневно муштруемые свирепыми командирами они превращались в отважных в бою, но не имеющих собственной воли, обожающих своего короля, «псов войны». Тех, кто пробовал бунтовать, как правило, списывали на рудники, так что в выборе между колодками и доспехами и самые непокорные делали выбор в пользу доспехов. Для этой же цели Атаульф покупал у гипербореев рабов, захваченных ими в Бритунии. Но Атаульф не брезговал и самыми подлыми способами приобрести нового воина. Практически любой чужеземец, ступивший на земли Тейчтума, мог быть схвачен вербовщиками Атаульфа и обращен в «солдата короны».
Служить Атаульфу до седых волос Сомниум не имел ни малейшего желания. Надо держаться особенно настороже. Его таинственный «друг», именуемый Подлец, ступал через земли Тейчтума смело. Либо ничего не знал о нравах Черного Атаульфа, либо знал слишком много. Сомниум миновал несколько каменных и еще больше деревянных крепостей. Рядом с воистину циклопическими сооружениями его родины они вовсе не впечатляли, но отдать должное скорости, с которой в прежде полудиких землях возводились укрепления, мосты и дороги, стоило. Атаульф не только похищал рабов. Он щедро платил офицерам, зодчим, купцам, и просто мастеровым людям, переселявшимся в Тейчтум. Жестокость сочеталась в нем с рачительностью.
Если так пойдет дальше, то через двадцать-тридцать лет Атаульф в самом деле создаст державу, способную если не угрожать величию Гипербореи, то хотя бы считаться с собой. Надо уничтожить этот нарыв сейчас. Прийти сюда во главе королевских копейщиков, перебить подданных заносчивого князька, разрушить его замки, а самого наглеца привести в оковах в Халогу и там растерзать псами на арене. Или сначала подвергнуть прилюдным пыткам, а потом – псам.
Сомниум не удивился и даже не разозлился, когда дорогу ему преградил разъезд. Полдюжины всадников, вооруженных до зубов и с такими жестокими, хищными лицами, какие бывают только у «псов войны».
- Далеко держишь путь, человече? – спросил главный среди них – рыжий как огонь бородатый ванир, даже сидя в седле умудрявшийся сохранять высокомерную осанку. Наверное, один из бесчисленных «князей» Нордхейма, владыка пары рыбачьих деревень и владелец семейного меча. Детство провел в землянке, питаясь одной тухлой рыбой, но считает себя знатным, потому что ему повинуются три десятка сорвиголов.
- На Север, человече. – в тон ему ответил Сомниум, сгибая ноги в коленях – пришпорить лошадь, что бы рванулась вперед.
- И что ждет тебя на Севере, белоглазый? Лишь холод, голод, да смерть от киммерийского топора. Оставайся с нами. Вижу в тебе человека бывалого и отважного. Послужи нашему королю, он любит храбрых.
-У меня в Гиперборее есть свой король. – оскалился Сомниум, натягивая поводья.
-Не хочешь по-хорошему, придется по-плохому. Послужить Атаульфу тебе придется. Только не с мечом в руках, а с колодкой на ногах. Берем его ребята.
Сомниум ждал именно этого. Не то, что бы ему требовался повод, что бы напасть, нет, просто сейчас по команде вожака «ребята» рассеялись, стали заходить с боков, впереди были только сам ванир, да один смуглолицый головорез – не из Зингары ли забрел?

[Михаэль фон Барток]

Гиперборей вонзил шпоры в бока своего коня и одновременно страшно вскрикнул, взвыл, наемники люди тертые - не дрогнут, но лошади твари пугливые, может и метнутся в сторону, а нет, так и не важно, вжался в седло, пронесся мимо смуглолицего наемника, пронырнув под удар палицей – видимо убивать не хотели, была команда брать живым, и на полном скаку хватил ванира по лицу моргенштерном, вышиб из седла, зингарец только разворачивал лошадь, прочие «ребята» злобно крича тоже потянули за поводья, зря заходили в сторону, белоглазый пошел на прорыв.
Сомниум мчался к опушке леса, сейчас главное оторваться, а потом он их по одному перебьет как щенков трехнедельных, по деревьям головы развесит.
Он слишком поздно заметил бегущих из леса пеших латников, великанов, каких поискать, и между ними – веревка!
«Много чести» - мелькнуло в голове, а потом его вырвало из седла, перебросило через голову лошади, и будь он чуть менее опытен, чуть медлительнее, разбился бы в брызги о промерзлую землю, но Сомниум в полете как-то успел перевернуться, перегруппироваться, приземлился на ноги, сила падения швырнула его вперед, он покатился по снегу, готовый, а сзади раздалось испуганное ржание и страшный хруст – сбитый с ног конь сломал шею.
Сомниум начал было подниматься, но тут на него набросили сеть, в которой он запутался, а потом верзилы начали увлеченно бить поверженного гиперборея.
Сомниум уже не по-человечески, а как-то по-звериному рыча, рвался из пут, катался по снегу, сплевывая кровь, но та часть его сознания, что не затуманилась гневом, говорила ему, что хотели бы убить, уже убили бы, значит нужен живой, а раз жив, всегда есть возможность вырваться на свободу.
Его разоружили, отобрали и короткий меч, и кинжал, связали и уже связанного взгромоздили на коня убитого им ванира. Кто-то из наемников подобрал моргенштерн.
- Что ж малый, сейчас твою судьбу будет решать сам король Атаульф.
Сомниум зло плюнул кровью. Надо же – наемник, головорезы и горлодеры каких поискать, а короля даже между собой величают по титулу, и с явным уважением. Как же он их так обуздал?
Вечером того же дня он был в ставке Атаульфа.
«Король королей» редко когда две ночи ночевал под одной крышей, постоянно в разьездах, неделями ел в седле, не снимал доспехов, словом себя подвергал тем же тяготам и опасностям, которым подвергались его войска. Сейчас минимум пятитысячный отряд его стоял лагерем на отрогах гор, отделявших Пограничье от Киммерии.
Зимой в цивилизованном мире никто не воюет, но что до этих правил здесь, на безжалостном Севере, а киммерийцы и вовсе не знают другого дела долгой холодной зимой, чем напасть на соседей. Прийти с бессмысленным, кровавым набегом, даже не грабительским, много ли возьмешь и много ли унесешь с собой, а просто для «обновления крови», воинской славы, любимое развлечение этих варваров.
В прошлый год они, перевалили горы настоящей ордой и спалили небольшую крепостицу, построенную Атаульфом в предгорьях, а окрестности подвергли ужасающему опустошению. В ответ летом Атаульф во главе небольшого отряда из отборных воинов перешел горы, добрался до первого попавшегося селения, и всех его жителей перебил до последнего. А потом вынужден был бежать, бросая своих раненых, подвергаясь со всех сторон нападениям варваров. Осенью он решил прочно запереть киммерийцев в их границах, и для того перебросил к перевалу большой отряд, мимо которого еще и могла бы пройти незамеченной малая дружина в полсотни мечей, но не войско.
В ходе этой войны, только кажущейся бессмысленной, обе стороны дошли до крайних степеней ожесточения, и трудно сказать было, чьи руки больше запятнаны кровью.
С киммерийцами, жившими в долинах по ту сторону гор, в последние годы что-то происходило.
Они, оставаясь теми же дикарями, перенимали от соседей некоторые навыки, начали разводить лошадей и построили что-то вроде города. В их натиске на юго-восток начинала чувствоваться какая-то цель, видимо Киммерия с ее суровым климатом и жестокими нравами, приводившими к постоянной междоусобице, не могла уже прокормить растущее численно и набирающее все большую мощь племя долин. Не далек был тот день, когда варвары сорвутся с насиженных мест не для простого набега, а для полновесного вторжения, придут со своими стадами и семьями.
Атаульф не мог этого допустить, и потому намеревался перезимовать в предгорьях, что бы с наступлением весны пересечь горы и вновь вторгнуться в долины. Со всего Тейчтума к нему должны были прийти подкрепления, он заключил союз с некоторыми ярлами Ванахейма – лютыми врагами киммерийцев, долинных или горных, неважно, и сейчас его воинство жило в укрепленном лагере, точа мечи к предстоящему вторжению.
Сомниума стащили с седла и поволокли, безо всякой необходимости пиная и награждая тумаками, к большому шатру, стоящему в центре лагеря. Его вели смуглолицый, видимо второй по званию после убитого Торира и те верзилы, что сбили с ног лошадь. Малые эти, несмотря на зверообразные рожи, заросшие бородами до глаз, не выглядели опасными. Скорее всего, простые крестьяне, которых в армию взяли насильно. Что ж, сильны и наверняка не дураки были подраться на кулачках деревня на деревню, но не прирожденные воины. Однако, коль скоро руки у него связаны, любой из этих фермеров может убить его одним ударом копья.
Наемники миновали стражу, состоявшую сплошь из нордхеймских нидингхов – Атаульф не слишком верил в преданности по зову сердца, предпочитая ее покупать. Впрочем, никто не обыскивал их и не стал разоружать. Норды смерили проходящих презрительно-настороженным взглядом волчьх глаз, и пропустили. Атаульф либо верит своим людям, либо, что вернее, считает, что если захотят убить, все равно убьют, и не унижает себя излишними предосторожностями.
У самого шатра небольшую процессию встретил малорослый, хромой, но могучий в плечах и груди рыцарь, который потребовал представиться и доложить цель визита к королю. Вооружен он был секирой, которой можно наверное рассечь человека пополам и смотрел из-под кустистых бровей настороженно и внимательно. Не как ваниры – с привычной злобой и презрением, а пристально. Этот стережет своего господина не за страх, а за совесть.
- Я Зингарец. (Велики же твои преступления на родине, раз за тысячи миль от блистательной Кардавы скрываешь ты свое имя, - подумал Сомниум новыми глазами посмотрел своего пленителя. Да, этому ничего не стоит ударить ножом под ложечку человека, с которым он обнимется братскими объятиями). - Передай его величеству, что мы поймали гиперборея, которого он велел.
Сомниум насторожился. Если Атаульф посылал разъезд именно за ним, то
Владыка Тейчтума, совсем еще молодой человек, светловолосый и синеглазый, словно нордлинг, с тонкими, аристократическими чертами лица и плечами, которые пошли бы в пору борцу, сидел за походным столиком и что-то читал. Вошедших воинов он приветствовал кивком, не отрываясь от чтения. Поднял глаза на связанного Сомниума, словно узнал его. Взгляд был пронизывающий, как ветер на высокогорьях. Правая половина рта каждые несколько мгновений кривилась в неконтролируемой судороге.
-Ваше величество, мы взяли гиперборея. – доложил Зингарец.
-Уверены, что это тот, кто мне нужен? – голос у короля оказался на удивление слабый, словно у него было простужен горло, и кроме того он заикался, растягивая гласные звуки и запинаясь на согласных. Впрочем, все делали вид, что не замечают этого недостатка.
-Да, беловолосый, белоглазый, и вооружен этой проклятой дубиной с шипами. Он убил Торира. – Смуглолицый наемник бросил на пол страшное оружие Сомниума, на котором заледенела кровь Торира.
Атаульф посмотрел на моргенштерн.
- Убери эту оглоблю, Зингарец. Ты же знаешь, у меня нет слуг, и я сам слежу за порядком в свое шатре. Хочешь, что бы я ползал на коленях, оттирая кровь? – Атаульф произнес все это той же запинающейся скороговоркой, но в воцарившейся тишине это прозвучало страшнее любого крика. Сомниум смотрел на короля с возрастающим интересом. Этот юнец, не способный произнести половину букв, обладал какой-то ненормальной способностью внушать страх и священный трепет. Настоящий король.
Зингарец как-то съежился, в миг словно похудел. Он проворно наклонился, поднял оружие.
Атаульф закончил читать.
- Итак, гиперборей, у меня мало времени. На мне армия и страна и мне не до разговоров со всяким бродягой. Но ты мне интересен. Один мой друг попросил задержать тебя любой ценой. И я сделал, и ты стоил мне хорошего командира сотни.
-Не слишком он был хорош. – фыркнул Сомниум.
- Позже сможешь проявить своё остроумие, как я уже сказал, я человек занятой и мне некогда препираться с бродягами. Да, ты оказался сильнее Торира, но может быть, тебе просто повезло. И кроме того пусть он не был самым великим воином в мире, он был хорошим командиром сотни. Мертвого не воскресишь, и хватит об этом. Мой друг сказал мне задержать тебя, но не просил убивать. Я слишком скуп что бы разбрасываться хорошими воинами. А ты видимо из таких. Как твое имя, гиперборей?
- Сомниум.
- Кто ты такой, Сомниум?
- Я был капитаном Пограничной Стражи.
-Кажется, я слышал о тебе. Ты телохранитель Гарма?
-Да.
-Что ж я сделаю тебе предложение, которое не должно оскорбить тебя. Займи место убитого тобой Торира. Раз ты сумел выслужиться в воинстве Гарма, не вижу смысла делать тебя простым латником. Этой весной мы пойдем в Киммерию, и если ты хорошо себя проявишь, то можешь рассчитывать на повышение. У тебя будут земли, рабы. И тебе надо будет только убивать моих врагов. Тебе ведь все равно кого убивать, Сомниум?
-У меня были другие планы на эту зиму, ваше величество. – с издевательской вежливостью сказал Сомниум. – И кроме того у меня в Гиперборее есть свой король.
- Отказываешься?
Сомниум промолчал. Атаульф мгновенно потерял к нему интерес и снова углубился в чтение. Зингарец и его люди непонимающе переглянулись. Атаульф поднял на них глаза.
- Чего вы ждете, во имя Вотана? Служить мне он не хочет, и рабом он не будет, слишком горд. Убейте его! Только не здесь.

[Михаэль фон Барток]

Теперь когда судьба его была решена, Сомниум словно стал мертв в глазах наемников. Он был для них дышащим мертвецом. Его приговорил Атаульф. Сейчас гиперборей уже мертв, и если сердце его еще бьется, то это временно. Видимо от осознания того, что стоят по обе стороны от мертвеца, воины немного расслабились. Сейчас они вытащат его из шатра владыки и заколют копьями. Или отрубят голову. Или вспорют живот, что бы помучился.
Сомниум бешено рванулся. Один из «фермеров» отлетел в сторону, рухнул на столик Атаульфа, который разлетелся под весом его тела в мелкие щепки и сбил со стула самого владыку Тейчтума. Второй упал на стену шатра и запутался в сукне. Гиперборей вонзил большие пальцы рук в глаза Зингарцу. Тот истошно завопил, падая на колени – больше не противник, жалкий калека. Сомниум подхватил выпавший из его рук моргенштерн и в мгновение ока раскроил голову тому воину, что выбирался из складок сукна. Атаульф и второй воин были уже на ногах.
С тем же звериным воем гиперборей бросился вперед. Бородатый великан возник между ним и королем, думая видимо не столько о битве, сколько о том, что бы закрыть своего короля от этого белоглазого чудовища. Что ж, он умер исполняя долг – Сомниум смял его череп как яичную скорлупу, пока бесчувственное тело оседало на пол, замахнулся второй раз. Но Атаульф, король Тейчтума, не был изнеженным комнатным полководцем, способным лишь отдавать приказы, он жизнь провел с мечом в руках. В тот же миг, когда Сомниум замахнулся, Атаульф оказался с ним буквально грудь в грудь, кость в кость, и руки его, обманчиво изящные, вцепились в рукоять моргенштерна. Сомниум взревел от ярости. Ему показалось, что оружие попало в кузнечные тиски, вырвать его из рук короля оказалось бы не проще, чем поднять наковальню.
Но противоборство это не длилось мгновение. Сомниум боднул Атаульфа лбом в лицо, раздался треск ломающегося носа и хруст сломанных зубов, король отлетел на шаг назад, разжав хватку.
Будь у Сомниума еще хотя бы секунда, и сейму Тейчтума пришлось бы избирать нового короля. Но этой секунды у гиперборея не было. В шатер вихрем ворвался рыцарь с секирой, за спиной которого толкались ваниры.
- Он убьет короля! – вскричал громовым голосом хромой рыцарь, и бесстрашно бросился навстречу Сомниуму.
Когда их оружие столкнулось, то брызнули искры, силой коротышка, пожалуй, не уступал гиперборею, но вот в ловкости ему было не тягаться со стремительным сыном заснеженных пустынь. Руки Сомниума были крепко связаны в запястьях, но орудовать моргенштерном это не мешало.
Рыцарь с секирой задержал Сомниума буквально на миг. Второй раз им скрестить оружие было не дано. Сомниум пнул противника в колено, ощутив как под сапогом затрещала кость, и сбил с ног.
Он выскочил из шатра прямо на копья и секиры ванирских наемников.
Потом долго уцелевшие – трое из дюжины - пытались найти объяснение тому, как вышло, то весь их отряд рассеял, обратил в кучу изуродованных трупов и бесполезных для военного дела калек, один единственный человек, орудовавший связанными руками.
Разговоров в войске было столь много, что Атаульф поспешно повесил самых горячих авторов слухов.
Одни утверждали, что в белоглазого в момент яростного боя вошел один из великих богов битвы, другие, что он и вовсе не человек, а демон снегов, третьи и вовсе ничего не утверждали, но закатывали потупляли очи долу или воздевали их небу, намекая на нечто совсем уж неслыханное.
Сомниум прошел через ванирскую стражу как нож через масло, оставив на снегу много тел с раздробленными головами и обращенными в культяпки конечностями. Там и тут валялись перебитые древки копий и выбитые из рук владельцев секиры.
Недостойно владыки Тейчтума – на четвереньках – голова кружилась от страшного удара, обратившего лицо в кровавую маску, выполз из шатра Атаульф, но Сомниуму было не до него. Он повернулся было в сторону поверженного короля, но дорог был каждый миг.
Он был в центре вражеского лагеря, но воины под защитой вала жили почти мирной жизнь, кто-то тачал сейчас сапоги, кто-то починял упряжь, кто-то тренировался в стрельбе по мишеням за пределами вала.
Напади враг снаружи, сколь угодно внезапно, вмиг по сигналу высыпались бы из шатров бросая все свои дела тысячи людей, бросились бы на стены, разбиваясь привычно на десятки и сотни, занимая определенное многими часами тренировок место в строю.
Но никто не был готов, что из шатра короля вырвется сущий демон, забрызганный кровью.
Атаульф поднялся на ноги, и где-то сзади сыпал страшной руганью и приказывал поймать, убить, принести голову…
Он истекал кровью, изуродованное лицо дергалось в припадке гнева, и от потрясения даже перестал заикаться, хотя срывался на вовсе неподобающий мужчине визг.
Сомниум издал душераздирающий боевой клич, от которого судорожно забили ногами, заметались, на коновязи боевые лошади рыцарей Тейчтума, ко многому привычные, одним ударом убил попытавшегося преградить ему дорогу воина, поймал одного из мечущихся коней, разорвал сыромятный ремень, привязывавший животное к столбу, молнией взлетел в седло.
Гиперборей несся по лагерю со скоростью стрелы. Главное успеть вырваться за ворота!!! Иначе, если стража успеет перегородить путь, то неважно какую гору трупов сумеет он нагромоздить вокруг себя, его попросту затопчут числом.
На ходу он убил еще нескольких – пытавшихся вырвать его из седла, или поймать коня под уздцы. Сомниум вонзил шпоры в бока коню – тот и так мчался во весь опор.
Стражники на воротах суетились – толкали тяжелые створки. Успеть!!!
Сомниум ревел как взбесившийся демон, какой-то слабый духом солдат Атаульфа
Он успел. Успел в последний миг, промчался через закрывающиеся ворота и те с грохотом сомкнулись за его спиной, чуть не оборвав хвост коню.
Лучники на валу начали натягивать тетивы, одна стрела пронеслась в полудюйме от уха гиперборея, другая легко ранила коня. Но сильный длинноногий конь мчался столь быстро, что очень скоро Сомниум оказался вне зоны поражения луков. Видимо стрельба не была сильной стороной воинов Атаульфа – ставку он делал на таранный удар панцирной конницы и на кровавую сутолоку рукопашной.
Хорошим же стрелком надо родиться и посвятить искусству стрельбы всю жизнь.
Сомниум гнал коня в сторону возвышающихся где-то на горизонте крутых гор. Из-под копыт летел снег. Холодный воздух свирепо хлестал пылающее лицо.

[Blade Hawk]

Не ну нормально. Но пара вопросов.

Во-первых маленькое замечание асиры не рыжие, а золотоволосые. Даже если среди них и были слегка рыжие, то в качестве обобщения для воинства представителей определенного этноса/национальности рыжесть не подходит.

Во-вторых, какой ффтопку город у киммерийцев? Не было, нет и еще долго не будет. Взрослый Конан что-либо о них говорил? Говард, описывающий переселение киммерийских орд о городах что-либо упоминал? Неа. Я говорю, прочти ты, наконец, а чертогах Крома, Роббертса - у него в духе идей Говарда, у меня вопросы не всплывали. Зачем заальтернативливание?

В-третьих. Королевство Атаульфа. У тебя и жесткий перемилитаризированный уклад, и одновременно щедрость на наемоту. Ты мне скажи - откуда бабло у него? Армия - это очень дорого. Одним только запугиванием и харизмой ее не удержишь, тем более наемников. И это только про людей. А материальное обеспечение,у всех только своего явно не хватит, а значит оружие, доспехи, кроме этого - боеприпасы, хавка, обслуживание, доставка, координация, боевые машины, стройматериал для для фортов и прочая, прочая, прочая. Каким образом и откуда он получает доход? Одними набегами не разбогатеешь. Реально обогатиться и то, временно, можно только гробанув богатое государство - а среди ближайших перспектив - это только Аквилония и Немедия, которые если что, так этому корольку вставят, что на месте Пограничья будет долгое время "пустошь ядерная" (ирония). Соответственно , остаются развитая экономика, или дранье налогов и выпивание соков из подчиненных земель. Первое мы сразу отклоняем - какая экономика в драном Пограничье и, тем более, откуда необходимые свободы в рамках гегемонии Атаульфа. Но и второе не больно то подходит. Содрание налогов в таких количествах, означает обнищание за период от года до трех лет, и пуск пеонов в расход, а они ведь не почкованием делятся.

Характерный пример подобного ведения военных дел и сдирания сливок с экономики предлагала нам Испания периода правления Филлипа II. Тут вам и великоимперские планы - желание захвата Англии и разгул инквизиции с вырезанием недовольных и конфискацией имущества убиенных в казну короны, и вытягивание соков из подконтрольных территорий через непомерные налоги, что привело к восстанию Нидерландов. Очень похоже? И что в итоге - великая Испания, переданная Карлом V своему больному на голову сыночку привела к обнищанию Испании, ее банкротству, падению ниже плинтуса, после которого вернуть былые позиции так и не удалось.

Я к чему это. Неправдоподобно просто.

Ну и в-четвертых. Написано в целом, если не цепляться, очень и очень неплохо. Только это ведь чужой перс. Как Чертознай-то. Примет ли? Так ли он видит происхождение своего героя? Я например, ни про одного своего героя лишнего бы не позволил. Что необходимо для повествования - только с согласования со мной.

[Михаэль фон Барток]

Атаульфа я скорее писал с Фридриха Великого.
тот тоже имея маленькое государствишко на болотине стоящее создал одну из самых мощных армий в Европе.
как?
а выжиманием всех соков.
и грабежом по маленькой.
и копают чего-нить в горах...
и к тому откуда идея что у него всё получится?
да и не держава у него ясное дело так государствишко...
ну с киммерийцами может и перестарался просто скрифы тоже от них произошли...

[Blade Hawk]

Фридрих Великий? Это который II? Король Пруссии? В 18 веке. Который проводил мудрую политику и в экономике и в праве? Которые и помогли нарастить и поддержать военную мощь. И какое выжимаение всех соков у него, какие грабежи? Ты ничего не путаешь?

Например с Карлом Великим? Но и тот. Трудно назвать его выжимателем и грабителем. Он был просто феодалом. Ну пусть не просто - великим феодалом. И военная власть его зиждилась на феодальной экономике. Через сюзерен-вассал. Тоталитаризма аля Атаульф, ну точно не было.

[Михаэль фон Барток]

о Фридрихе можно спорить.
я Старого Фрица уважаю весьма, но рабовладельческий характер его воинства где за дезертирство отрезали носы и уши как-то расстраивает складную картину "философа на троне".
в любом случае речь то не Фрице.
небольшое гос-во несоразмерным "рваньем жил" может совершить военный "подвиг".
Влад Тепеш призвал в армию ВСЕХ мужчин своего гос-ва и дал отпор чудовищно огромной и находившейся на пике могущества Османской Империи, что стоило ему ТРЕТИ подданных.
вот так-то.
примерно то же делает и этот эпилептик.
что он тебе так не понравился?!

[Blade Hawk]

Цитата: Автор: Бальдур фон Барток о Фридрихе можно спорить. я Старого Фрица уважаю весьма, но рабовладельческий характер его воинства где за дезертирство отрезали носы и уши как-то расстраивает складную картину "философа на троне".

Хм. А что за дезертирство делал Наполеон или Петр наш?

Цитата: Автор: Бальдур фон Барток небольшое гос-во несоразмерным "рваньем жил" может совершить военный "подвиг".

Кратковременный. После которого надо долго приходить в себя. Если же "небольшое гос-во" накачав мышцы, давая им восстанавливаться, мудро направит силу в правильное русло, то бац небольшое государство станет большим. )

Цитата: Автор: Бальдур фон Барток Влад Тепеш призвал в армию ВСЕХ мужчин своего гос-ва и дал отпор чудовищно огромной и находившейся на пике могущества Османской Империи, что стоило ему ТРЕТИ подданных. вот так-то.

Да. А что случилось с Валахией потом? А что с Дракулой потом случилось?

Цитата: Автор: Бальдур фон Барток что он тебе так не понравился?!

Легкой нелогичностью. Или пусть золотом не разбрасывается и тогда получится вполне себе действенная феодальная экономика, где рулит не звонкая монета, а натуральное хозяйство, феодальные обязанности и воинская повинность. Или пусть разбрасывается золотом, но нужна экономика с коммерцией, мануфактурами - или туева хуча богатых вассалов (а не нищих пограничных князьков), которые платят хороший налог.